Техник Большого Киева - Владимир Васильев - Книжная Полка

19. Заалай – Музтаг.

Разбудило Парда женское пение. Он вскинул голову с маленькой подушки, вслушиваясь. Чей–то негромкий грудной голос доносился со двора.

За густым частоколом домов

Мы вдыхаем завесу из смога.

В лабиринте проезжих дворов,

В центре города – нашего бога.

Мы годами не видим травы,

Мы забыли про синее небо.

Мы не знаем, что шорох листвы

Никогда сверхъестественным не был...

Пард на цыпочках подошел к окну соседней комнаты, тому, что выходило во внутренний дворик; у противоположной стены, на диване, сонно заворочался Дюша.

На крылечке с гитарой в руках сидела Инси и тихонько перебирала струны. У ног ее, конечно же, валялся Плюх и вел себя подозрительно тихо. Должно быть, слушал. Лилась завораживающая мелодия, в которую вплетался чистый и покорный певице голос.

Небоскребы громадами тел

Заслонили и солнце, и тучи,

Никогда, как бы ты не хотел,

Небоскребы мечтать не научат.

Среди полчищ железных машин

От себя убежать ты не можешь.

Среди тысяч живых – ты один,

Никого и ничем не тревожишь.

Отчетливая синкопа в конце такта, короткая пауза и ритм чуть изменился, а песня перетекла в коду.

Мы – пленники города.

Не знаем мы холода,

Не помним мы голода:

Не наша вина.

Мы жить не приучены,

Любить не обучены,

Комфортом замучены:

Такая цена.

Парду сразу же вспомнился вчерашний разговор о происках защищающегося города, о системе и еще – о некоей команде Техника Большого Киева, собирающейся эту систему нарушить. Пард невольно вздрогнул поморщился и потрогал затылок, который почти перестал болеть после вчерашнего.

Он мимоходом глянул в зеркало у дюшиного дивана – сплошная синева с физиономии, слава жизни, сошла, но следы чужих кулаков видны были все равно еще чересчур явно. Пард обреченно вздохнул.

Одевшись, он вышел на крыльцо и поежился от утренней прохлады. Небо хмурилось свинцом, и солнца Пард все равно не увидел, хотя в этом районе Большого Киева небоскребов просто не было. Инси сразу перестала играть, едва Пард встал рядом с ней, опершись плечом на стойку, что поддерживала над крылечком гнутую зеленую крышу.

– Здорово у тебя получается, – искренне похвалил Пард. – И песня... Аж мороз по коже. Особенно в связи со вчерашним.

Пард даже вздрогнул. Инси, не глядя на него, сказала:

– Это старая песня, Пард. В нашем мире истины не стареют.

– А чья?

И, вдруг догадавшись, добавил:

– Твоя?

Инси покачала головой.

– Нет. Я не умею слагать песни – для этого не существует формул, которым можно научиться. Это «Берег», ранний–ранний «Берег», еще до первого альбома записанный.

«Снова «Берег»! – подумал Пард с удивлением. – Что–то подозрительно точно ложатся их песни на нашу поездочку...»

На пороге возник разбуженный Дюша – некая непостижимая сила выгнала его из–за компьютера. Обычно он со своего диванчика переползал на стоящий впритык стул и, не продрав еще толком глаза, щелкал выключателем, исполняя ритуальную формулу оживления компьютера.

– Ответ из Центра пришел, – сказал Дюша уныло. – Буди шефа, красуня.

Инси отложила гитару и ушла в комнату, где ночевали они с Вольво. Плюх разочарованно убрел к своей капитальной будке между садом и дальней стеной дома.

– Паршивый день будет, – с досадой протянул Пард, глядя на небо. – Пасмурный. Как бы Кэп с Кутняком не обломились в яхт–клуб ехать...

– Позвони, делов–то, – пожал плечами Дюша.

– Тебе не холодно? – Пард поежился, запахиваясь в рубашку. Дюша выполз на крыльцо, разумеется, только в трусах. Даже шлепанцев не надел.

– Нет, – Дюша протяжно зевнул.

– Изморозь... – проворчал Пард. – Нет, чтобы одеться...

Дюша поднял гитару и задумчиво тренькнул парой струн: играть он не умел совершенно и Пард сразу же отобрал у него несчастный инструмент. Дюша не сопротивлялся.

– Понимаешь, – глубокомысленно сказал он Парду, уставясь куда–то в глубину сада, – страшен, собственно, не сам холод, а перепад между температурой тела и температурой окружающей среды.

У Парда немедленно свело скулы – недаром родная сестра, прекрасно знавшая Дюшу, именовала его коротко и емко: «Нудный». Дюша не обижался. И никогда не протестовал.

Из своей комнаты к компьютеру прошли Вольво и Инси, и некоторое время колдовали перед монитором. Очередями клацала клавиатура.

Парду показалось, что они слишком быстро разобрались с пришедшим сообщением, но эта мысль тут же вылетела у него из головы.

После наскоро сооруженного завтрака Вольво крикнул эльфа Иланда и велел выгонять одну из машин. Бюс, усевшись подобно Инси на крылечке, поджидал шефа, только в руках он баюкал не гитару, а помповое ружье.

– Значит, так, – Вольво обернулся к Парду. – Мы поехали... Будем к пяти–шести вечера. Если что, я позвоню, номер мне Дюша дал. Постарайся за сегодня все выяснить. Я очень не люблю... разочаровываться. Особенно в людях.

– Заметано, шеф! – бодро отозвался Пард. – Думаю, яхта у нас будет... Вот только... Я хотел посоветоваться. Надо будет ребятам заплатить, я так думаю.

– Конечно! – Вольво даже фыркнул. – Верным на шару я почему–то не очень верю...

– Сколько я могу им пообещать?

– Сколько потребуется. Решай сам, не маленький!

Пард с готовностью кивнул.

– Ладно... Поехали, – бросил Вольво, направляясь к отворенной калитке.

– Обедать рекомендую на Соборной, в «Платане», – крикнул Пард вдогонку.

Бюскермолен обернулся и благодарно махнул рукой. Ну, да, гному такая информация очень даже интересна. Впрочем, и сам Вольво, и эльфы его охранники тоже уважали добротную кухню. не заметить этого мог только крот. Или человек, но только глубокой ночью, когда темно. Впрочем, ночью живые все равно большей частью спят, а не пируют.

Пард, стоя перед воротами, поглядел, как двое эльфов, Бюс, Инси и шеф уселись в белые «Черкассы» и укатили вверх по улице Космонавтов, к проспекту.

«Зачем он девчонку с собой таскает?" – подумал Пард рассеянно и вернулся во двор.

– Ну, что? – спросил из форточки Гонза. – Хлебнем кофейку?

Пард покосился на Дюшу и на виднеющуюся в форточке знакомую кепку гоблина. На их жаргоне это означало: «Обсудим положение?" Впрочем, кофе в это время они все же пили.

Пард пошел ставить чайник, а Дюша, конечно же, засел за компьютер.

Когда Пард вернулся, оба его друга припали к самому экрану, словно увидели там нечто настолько важное, что позабыли обо всем на свете.

– Е–мое, – протянул Гонза. – Ты только посмотри, Пард!

Пард склонился к экрану.

Дюша за каким–то хреном полез листать рабочие мейлеровские логи. Он иногда это проделывал, но очень редко. Больше никто из знакомых Парду техников никогда в жизни этим не занимался, потому что проку от этого все равно никакого не было. Мейлеры работали, почта ходила и исправно тоссилась, неполные пакеты оставались на докачку... Кому нужны эти логи?

– Вот, – показал Дюша и закашлялся. Наверное, от волнения. – Это их вчерашняя мессага Технику в Центр ушла. А вот сегодняшний ответ... Гляди. Размер, время создания...

– Ну и?

– А теперь сюда взгляни, – и Дюша указал куда именно. Пард взглянул.

#outbound files%

#hold\534gs5a9.msg 5187 byte 17.05.368764,23:07:25%

– И сюда...

#inbound files%

#root\ut715f2j.msg 5187 byte 17.05.368764,23:07:25%

Несколько секунд он тупо пялился в синий экран с вязью белесых символов, а потом наконец до него дошло.

Вчера вместе с отчетом Технику следом был послан еще один файл. Такого же размера, как утренний ответ Техника, и, что до жути странно, созданный в то же, вплоть до секунд, время вчерашнего вечера.

Дюша лихорадочно прокручивал пути и клуджи, каждый отрезок транзита.

Через минуту у них не осталось сомнений.

Пард, оглянулся, но в доме, кроме них троих, никого из команды Вольво не осталось. Роелофсен ушел в четырнадцатый сразу после завтрака.

– Так что же это получается? – растерянно спросил он. – Они отправили отчет, а следом за ним как бы ответ на него. Некто в Центре спустя некоторое время аккуратно ответ завернул словно бы Техник ответил. Получается, что на самом деле Техник Большого Киева все это время ехал с нами, а вовсе не остался в Центре?

Дюша даже потерял свою обычную невозмутимость.

– Уроды, – прошипел он. – Прибить за такую работу следует!

– Погоди, – остановил его Гонза. – В конце–концов, это не слишком меняет дело. Меня куда больше интересует не почему Техник предпочел остаться инкогнито, а кто из команды – Техник? Вольво отпадает, он вирг...

– Значит, кто–то из эльфов. Прикидывается охранником, а сам... Или, один из полуэльфов, они же техники.

Дюша покачал головой, рассуждая, как всегда, предельно логично:

– Тогда бы сейчас в город поехали не Иланд с Вахмистром, а Сергей с Валентином.

– Или один эльф, один полуэльф. Ну, и Вольво с Бюсом, конечно, для отвода глаз...

– А, может, это Бюс? – предположил Пард. – Роела, вон, не взяли... Да и вообще, вроде бы равная парочка, а Бюс всегда присутствует при важных разговорах. Роел же лишь изредка.

– Вряд ли, – покачал головой Гонза. – Бюскермолен – известный охотник. Он страше Роела. Да и не техник он, формул почти не знает, это слепому видно. Нет, очень вряд ли.

– Слушай, – оживился Пард. – А сами мессаги? Что в них? А?

Он потянулся к клавиатуре, но Дюша покачал головой и поджал губы:

– Мессаги они потерли, конечно же. Я их и не видел, только адрес Вольво дал. Тут меня и попросили прогуляться... Кстати, там все наглухо запаролено было, не успеешь сломать и за неделю.

О том, что файлы–сообщения терли так, что никаким анделитом не восстановишь, можно было даже не спрашивать.

– Случай, – вздохнул Пард. – Слепой случай. Один шанс на миллиард. Не залезь ты сегодня в логи, пила бы их уже к вечеру погрызла...

Из кухни жалобно застенал вскипевший чайник.

– Пошли кофе пить, други... – протянул Гонза и почесал под кепочкой. – Эх, черт, времени мало, в город надо...

– Слушай, – перебил его Пард уже на пути в кухню, – а Вольво после того, как мессагу прочитал и грохнул, вообще в четырнадцатый ходил? Читал–то только он, да девчонка.

– Ходил, – сообщил плетущийся последним Дюша. – Я видел. Сразу и пошел, как прочитал. К Технику на доклад, ясно.

– Да все равно это ни о чем бы не говорило, даже если бы и не ходил, – отмахнулся Гонза. – Вольво ее мог скопировать, или просто запомнить, наконец. Я думаю, ты не сомневаешься, что Техник ему доверяет. Как себе.

– Мне еще показалось, – задумчиво протянул Пард, – что слишком уж быстро они ответ прочли. А они только изображали, что читают...