8. Планет-Экспресс «Ситутунга»
В связи с экстренным полетом фрегата Объединенного Космофлота,
прибытие планетэкспресса «Ситутунга» задерживается на тридцать семь
геоминут, объявил софус космопорта. Сатурндиспетчер Георгадзе приносит
свои извинения и гарантирует, что предоставит возможность ликвидировать
отставание от графика на трассе.
Интерестно, несчастный Георгадзе когданибудь отдыхает?
Быть может, он тоже робот, проворчал Круклис.
Давайте прогуляемся, предложила Мод.
Мы вышли в зал ожидания. Наступил вечер, за окнами вокзала сгущалась
тьма. Свет ламп многократно отражался от их поверхностей, создавая череду
миражей. Зал ожидания, и без того не маленький, терялся в зеркальной
бесконечности. Пожимая руки, отвечая на приветствия и поздравления, мы
приблизились к его центру, где между фонтанами находился памятник. Он
притягивал взгляд. Волнообразный пьедестал, суживаясь к верху, переходил в
фигуру мужчины у старинной конторки. Движение вверх продолжалось линией
шеи, поднятым лицом и взглядом, устремленным к невидимым во мглистом небе
Титана звездам. На постаменте мерцала надпись:
Х Р И С Т И А Н Г Ю Й Г Е Н С
1 6 2 91 6 9 5
Прожив так мало, сделал так много
Да, про нас так не напишут, сокрушенно покачал головой Круклис.
Живем бесстыдно долго.
А спасибо скажут?
Тебя мало благодарили?
О! Больше, чем Гюйгенса. Вот кого бы графом сделать.
Не все в моих возможностях.
А что в твоих возможностях?
Серж, среди людей я такой же людь, как все. Только чуток постарше.
Это что, этика?
Этика, этика. Тех, кто постарше.
Хорошая это штука этика.
Ты все еще меня опасаешься?
Не тебя. Тех, кто чуток постарше.
Круклис покивал.
Это правильно. Сам опасаюсь.
Такое, значит, положение, Парамон?
Такое.
Что же делать?
Учиться, неожиданно сказала Мод.
Не знаю почему, но я почувствовал себя тюремщиком. Объявили посадку.