проверенных знаний? Почему он то и дело попадает впросак, и никто здесь не
нуждается в его справках?.. Безликову даже казалось, что если бы он сам
подумал над тем, о чем его спрашивают, то нашел бы вразумительный ответ.
Но он верил прочитанному, верил слепо и не смел думать сам...
Безликов хмуро покосился на портфель, и у него появилось откровенное
желание пнуть его ногой, да так пнуть, чтобы исчез он в волнах!.. Но
Безликов не пнул портфель, он просто хмуро отвернулся от него и тяжело
вздохнул. Что же делать?.. Неужели он усвоил неправильный метод познания
истины, он, стремящийся охватить мыслию весь мир, все постигнуть? Но как
ему действовать дальше? Как быть ему, наконец?
Безликов готов был расплакаться от досады. Надо же - такая
неприятность. Но посмешищем он не станет, нет! Он не допустит, он всем
докажет, что Безликова не зря взяли на Венеру!
Приняв такое решение, Безликов подхватил ненавистный портфель и зашагал
к Землеграду.
Когда кончились долгие сумерки и наступила ночь, почти все население
Землеграда вышло на рыбную ловлю. Виктор и Денни Уилкинс мобилизовали все
лодки, приготовили специальные фонари, взяли сети и остроги. Желающих
принять участие в ловле оказалось так много, что пришлось устроить
жеребьевку. Все очень волновались, запуская руку в мешок, где лежали
свернутые трубочкой бумажки, а философа Бейликова прямо-таки било мелкой
дрожью. Но ему повезло, и он громким криком "ура" оповестил всех о своей
удаче.
Мрачны ночи на Венере. Свет луны никогда не заливал скалистые горы и
равнины, а черную гладь моря ни разу не рассекала надвое серебристая
лунная дорожка. Ни одна звезда не вспыхивала на черном небосводе. И свет
огней Землеграда был первым светом, загоревшимся в ночи на Венере...
Виктор, Денни Уилкинс, Шатков и философ Безликов, по привычке
захвативший с собою портфель, плыли в одной лодке. Начать рыбную ловлю
решили в реке. Когда очертания берега исчезли во мраке, Виктор опустил в
воду лампу и включил свет. Лодку медленно сносило вниз по течению, и
следом за нею плыл яркий шар, погруженный в реку. И Виктор, и Денни
Уилкинс, и Шатков, и Безликов пристально вглядывались в освещенную воду,
но ни одно живое существо не явилось "на огонек". Лишь плывущие песчинки
вспыхивали тусклым серебристым светом...
- Нет ничего, - сказал Виктор.
- Терпение, мой друг, терпение! - призвал Шатков.
- А может быть, венерские рыбы равнодушны к свету? - высказал
предположение Денни Уилкинс. - Это наши, земные, стремглав несутся на
огонек...
- Не думаю, - Шатков теперь один с надеждой всматривался в освещенную
воду. - Если они действительно рыбы, то огонь и на них должен производить
магическое действие.
- Что за вопрос! - поддержал астрозоолога философ Безликов.
Лодка приближалась к морю. Уже слышался ровный рокот наката. Виктор
вытащил из воды лампу, озарившую, подобно вспышке молнии, реку и надувные
лодки с рыболовами, и выключил свет. Шатков и Денни Уилкинс сели на весла,
и лодка быстро понеслась к морю. Шум наката равномерно нарастал, и вскоре
легкое покачивание подсказало гребцам, что они вышли из реки.
- Нужно отплыть подальше, - предложил Шатков. - Незачем толкаться всем
у самого берега.
- Можно и подальше, - согласился Денни Уилкинс.
Они плыли до тех пор, пока красный огонек на вершине радиомачты не
снизился наполовину.
- Стоп, - сказал Виктор. - А то маяк потеряем из виду.
Было очень тихо. Шум наката уже не доносился сюда.
- Зажигать лампы? - спросил Виктор.
- Подождите немного. Может быть, морские животные на Венере тоже
фосфоресцируют, как и на Земле, - Шатков, стоя посередине лодки,
осматривал море. - Мне показалось, что раза два под веслами вспыхивали
зеленоватые искры.
Да, ночное море жило своей, таинственной и мало понятной жизнью. Иногда
слышался короткий всплеск, а иной раз словно кто-то спичкой чиркал по
черной воде - слабый белый свет вспыхивал и гас. Виктор лег на дно лодки и
свесился через борт. Рядом с собою он чувствовал сидящего на портфеле
"философа". Виктор лежал долго и вдруг ему показалось, что в черной
глубине зажглись два неярких огонька. Он тихонько окликнул своих
спутников, и они тоже склонились над бортом. Огоньки приближались. Теперь
они стали похожи на два круглых зеленоватых глаза. Свет их не озарял воду,
но они выделялись четко и медленно увеличивались в размерах.
- Что это? - прошептал Виктор, чувствуя, как мурашки пробежали у него
по спине.
- Не знаю, - шепотом ответил Шатков. Как видно, он чувствовал себя
менее уверенно, чем днем, потому что немножко отодвинулся от борта.
Теперь глаза были совсем близко и перестали увеличиваться в размерах.
Они были круглые, как блюдца, и без зрачков. Виктору хотелось отвернуться,
спрятаться от этих глаз, но глаза словно приказывали ему лежать
неподвижно. Рядом что-то тревожно забормотал Безликов, а потом Виктор
почувствовал, что Крестовин отполз от борта. Лодка слегка вздрогнула -
Крестовин встал на ноги. А Виктор все смотрел и смотрел в круглые зеленые
глаза...
Острога с коротким всплеском врезалась в воду. Глаза потухли. Потухли
мгновенно. И ничто не шевельнулось в глубине.
- Далеко была, гадина, - выругался Денни Уилкинс. - А то бы я ее...
Он вытащил острогу и, не спрашивая разрешения у Шаткова, включил свет и
поднял лампу, как факел, над головой. Лодка слабо покачивалась в центре
светлого круга, но дальше ничего не было видно.
- У меня п'едложение, - запинаясь, сказал "философ" Безликов. - Давайте
подплывем немножко к берегу. Мы одни так далеко ушли в море.
- Нет, - к Шаткову вернулось самообладание. - Ведь пока еще ничего не
случилось.
- Боже ж мой! - Безликов нервно двинулся на портфеле и вдруг
убедительно доказал, что логическое мышление - это именно то, что
свойственно ему: - Когда случится - будет поздно!
Неизвестно, чем кончился бы этот спор, но Денни Уилкинс решительно
сказал:
- Опускаем фонари в воду! А вы все-таки не свешивайтесь над бортом!..
Снова запылал в чернильной воде светлый шар со срезанной поверхностью
воды макушкой. Потом рядом с ним загорелся второй, они слились. Прошла
минута, вторая, третья... Узкая темная тень скользнула по краю освещенного
пространства. Она промелькнула так быстро, что ни Денни Уилкинс, ни Виктор
не успели поднять остроги... Прошла еще минута, и внезапно в светлый круг
влетело веретенообразное существо с острой мордой. Ослепленное, оно
неподвижно замерло в полуметре от лодки. Денни Уилкинс не промахнулся -
острога вонзилась у основания черепа, и животное, пронзенное насквозь,
бешено рванулось в глубину. Денни Уилкинс выпустил острогу и вцепился в
линь. Лодка вздрогнула, двинулась с места, но почти тотчас остановилась, и
натянутый линь ослаб. Денни Уилкинс осторожно выбрал его, и убитое
животное вновь появилось в круге света.
- Рыба! - восторженно прошептал Шатков. - Это несомненно рыба! Не
утопите ее, пожалуйста... Осторожней, осторожней. Вот так. Кладите сюда.
Рыбу бросили на дно лодки, а Денни Уилкинс и Виктор вновь застыли с
острогами в руках. Ждать пришлось недолго. Какое-то другое животное с
широкой тупой мордой и роговыми шишками на черепе осторожно приблизилось к
светлому кругу. Животное остановилось далеко, у противоположного края
светлого пространства, и не спешило войти в него: морда животного застыла
на грани света и тьмы, а два длинных уса, очевидно очень чувствительных,
медленно двигались в освещенной воде, словно животное пыталось на ощупь
определить, что это такое - свет.
Философ Безликов, успевший забыть о своем предложении плыть к берегу,
поглощенный необычным зрелищем, двинулся на портфеле и почувствовал, как
больно уколол его открывшийся замок. "И зачем только я притащил портфель,
- сердито подумал он, не спуская глаз с рыбы. - Увидят - вот смеяться
будут". Безликову очень захотелось спрятать портфель, но он пришел к
заключению, что самое разумное - сидеть на нем, и тогда никто его не
заметит.
Едва слышно щелкнул в руках Шаткова фотоаппарат.
- Бить? - спросил Виктор.
- Попробуй.
Острога вошла в воду в сантиметре от морды животного, и оно тотчас
исчезло.
- 'астяпа! - громко крикнул Безликов. - Вот 'астяпа. Дай сюда ост'огу!
- Как же! - возразил Виктор. - Это ж вам не справочники цитировать!
- Как 'азгова'иваешь, мальчишка! Когда я их цити'овал?! - обиделся
Безликов и сам же застеснялся, увидев обращенные к нему удивленные лица.
Чувство, очень похожее на бешенство, начало овладевать Безликовым. Нет, он
злился не на этих ребят, он злился на самого себя и еще на кое-кого. Но он
не позволит, он не позволит! Он вырвет с корнем!
- Дай ост'огу! - потребовал еще раз Безликов. - Дай! - он протянул
руку, но Виктор остался неумолим.
- Можете стукнуть рыбу портфелем - сдохнет, - уверенно сказал он.
Философ Безликов не стал спорить. Он тихо опустился на портфель и
скорбно уставился в воду. Да, жизнь не удалась, увы - не удалась. Он сам
виноват и все должен снести безропотно. Даже недоверие этих мальчишек -
Виктора и ухмыляющегося Крестовина. Ничего не поделаешь. Но грустно,
грустно было на душе у Безликова.
Один фонарь почему-то погас. Шатков вытащил его, закинул провод себе на
плечо, так что фонарь повис у него на груди, и снова включил свет... А к
лодке приближалось какое-то странное животное, широкое и плоское, похожее
на ската...
Шатков облизал пересохшие от волнения губы.
- Бесподобно, - прошептал он. - Бес... А-ай!
Черная скользкая плеть с размаху ударила астрозоолога по плечу и
опрокинула навзничь. Нападение произошло так неожиданно, что в первое
мгновение все растерялись, а философ Безликов отскочил в сторону, с
непостижимой ловкостью подхватив портфель. Еще мгновение - и Шатков
очутился бы за бортом, но Виктор успел схватить его за ноги. Лодка резко
накренилась. Что-то холодное и скользкое коснулось руки Виктора. Он
инстинктивно отпрянул и едва не выпустил ноги Шаткова. В ту же секунду в
воду шлепнулось что-то очень тяжелое, и неслыханный вопль потряс планету:
"философ" в панике уронил портфель в океан. Ни Виктор, ни Денни Уилкинс не
успели еще отреагировать на это чрезвычайное происшествие, а Безликов уже
бросился вниз головой в воду. Он камнем пошел ко дну и, наверное, догнал
бы тонущий портфель, но темная тень метнулась ему наперерез, и огромная
рыба мимоходом заглотнула портфель, как песчинку. А на лодке продолжалась
отчаянная борьба, и трое людей видели совсем рядом в черной воде два
круглых зеленоватых глаза. Денни Уилкинс с силой всадил в них острогу. На
этот раз глаза не погасли, хотя острога вонзилась во что-то мягкое и конец
ее остался над водой.
- Нож! - крикнул Виктор. - Режь!
Уже три плети, гибкие и круглые, как змеи, схватили Шаткова за грудь,
там, где висел фонарь, и тянули под воду. Шатков вырывался, иногда хрипло
вскрикивая, но чудовище одолевало, и голова астрозоолога погрузилась в
воду. Денни Уилкинс не промахнулся - вот когда пригодилось его умение
владеть любым оружием! - и с одного удара перерезал плеть. Виктор тоже
дотянулся до ножа и отрезал вторую. Но еще две плети стремительно вылетели
из воды и упали на фонарь. Шаткову удалось на секунду приподнять голову,
но она тотчас снова опустилась в воду; если бы не маска, он давно бы
захлебнулся. Одна из плетей обвилась вокруг шеи астрозоолога, и это
закончилось бы трагически, если бы Денни Уилкинс вовремя не перерезал ее.
Еще две плети упали рядом с фонарем. Виктору показалось, что вместо одной
отрезанной каждый раз появляются две новые. И вдруг он все понял.
- Фонарь! - закричал Виктор. - Гаси фонарь!
И в самом деле, как только погас свет - чудовище отпустило Шаткова. Все
уцелевшие плети исчезли так же внезапно, как появились. Лодка выпрямилась,
и Виктор втащил в нее Шаткова.
Придушенный, перепуганный астрозоолог сидел на дне лодки и крутил
головой.
- Свет, - сказал Виктор. - Это свет его привлек. Вот так история!
- Ну, не только свет - оно же могло схватить фонарь и под водою, -
теперь, когда опасность миновала, Денни Уилкинс склонен был
поиронизировать. - Это товарищ Шатков произвел на него неотразимое
впечатление!
- А ведь это был спрут, - заключил Виктор. - Самый настоящий спрут. Так
ведь?
- Не знаю, - честно признался астрозоолог. - Не разглядел.
- Надо было хватать его и тащить! Упустить такого спрута! И где? - на
Венере!
- Отстаньте! - взмолился астрозоолог; он массировал шею - ее все-таки
сильно помяло.
Денни Уилкинс расхохотался, Виктор тоже засмеялся - громко, раскатисто.
И вдруг где-то поблизости послышалось глухое всхлипывание. Все
оглянулись, увидели рядом с лодкой что-то темное, шевелящееся и только тут
заметили, что Безликов исчез. Да, в воде, держась за борт лодки, горько
рыдал "философ" Безликов, он рыдал безутешно и даже не делал попыток
влезть в лодку - пришлось его втаскивать.
- Что с вами? - допытывались у Безликова товарищи. - Что случилось?
- Ничего, - всхлипывая, отмахнулся Безликов. И в самом деле, как могли
постигнуть они всю глубину его трагедии?
- А где портфель? - спохватился Виктор. - Неужели утонул?
- По'тфель 'ыба съела, - едва выговорил философ.
- Какая рыба? - изумился астрозоолог Шатков.
- Панци'ная, должно-ик! быть.
- Зачем ей портфель? - еще больше изумился астрозоолог.
В самом деле, велико, наверное, было разочарование глупой панцирной
рыбы, проглотившей портфель Безликова, но кому не приходилось
расплачиваться за опрометчивые поступки!
- И вы из-за портфеля так убиваетесь? - успокаивал Виктор. - Другой
сделаем!
- П'и чем-ик! тут по'тфель? - скорбно возразил "философ". - Ни п'и чем
он тут! Я и так-ик! все помню.
- Ну и хорошо, успокойтесь. Ведь вас рыба не тронула.
- Меня! Меня ни одна 'ыба не т'онет! Не об'ащайте лучше на меня-ик!
внимания. Я посижу в сто'онке.
Так никто и не понял, что потерял Безликов не портфель, что потерял он
прежнюю опору в жизни, а новую легко ли найти?
- Продолжим охоту? - предложил Денни Уилкинс.
- Нет, нет! Завтра продолжим! - астрозоолог Шатков временно утратил
всякий интерес к проблемам своей науки. Но когда Денни Уилкинс поднял
обрезанную плеть и хотел выбросить ее в море, Шатков так и подскочил на
дне лодки.
- Вы с ума сошли! - крикнул он фальцетом. - Выбрасывать такую
драгоценность!
- Берите, пожалуйста, - пожал плечами Денни Уилкинс.
- Нет, положите ее. - Брать щупальце в руки Шаткову почему-то не
хотелось. - Вон туда положите, - он показал в самый дальний конец лодки, и
обрезок бросили рядом с безучастным "философом".
...Их лодка вернулась последней - товарищи уже начали беспокоиться о
них. Рыболовам удалось добыть еще двух морских животных. Весь улов сложили
до утра в "гроб" с формалином и туда же опустили обрезок плети, в объятиях
которого астрозоолог провел самые неприятные минуты своей жизни.
Вскоре Землеград уснул. Тихо-тихо стало на планете. Только шорох волн
напоминал, что не все мертво вокруг, что время идет своим чередом, и новый
пасмурный день все-таки займется над Венерой.
Дверь одного из домиков бесшумно открылась, и на пороге появился
Безликов - в маске, с баллонами за плечами. Он плотно прикрыл дверь,
потоптался на одном месте и побрел подальше от моря, в сторону дюн. Там и
провел он остаток ночи.
А утром Безликова не узнали. За ночь он утратил философический вид, и
из краснощекого, упитанного молодца превратился в осунувшегося, бледного,
с ввалившимися глазами анахорета; брюки падали с него, куртка висела на
плечах, как на вешалке, и, глядя на него, можно было подумать, что всю
жизнь занимался он непосильным творческим трудом, иссушившим его мозг и
тело. Ни с кем не разговаривая, бледной тенью отца Гамлета бродил философ
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг