– Как хочешь, – остался равнодушным Павел. – Но эти вещи очень красивые и модные, их носят все наши женщины.

– Я не потому... – Ясена вдруг рассердилась. – У нас такие не носят... и вообще я не знаю, как их надевать.

– Могу помочь, – невозмутимо предложил Павел.

Ясена вспыхнула, окинула его уничтожающим взглядом, схватила белье и отошла в угол, за штабель небольших синих контейнеров с продовольствием.

– Не смотри сюда!

Павел улыбнулся, выбрал комплект одежды для себя и с удовольствием переоделся, испытывая настоящий кайф от соприкосновения кожи с чистым бельем.

– Готова?

Ясена вышла из–за штабеля и остановилась в смущении. Обалдевший Павел открыл рот, собираясь сказать, что молодые девушки не обязаны показывать нижнее женское белье незнакомым мужчинам, и закрыл его.

Верхняя земная одежда способна была изменяться по воле хозяйки в широком диапазоне модных моделей, во всем же, что касалось нижнего белья, мода земная оставалась в каком–то смысле консервативной и сложной, менялись лишь материалы в соответствии с технологиями изготовления тканей да способы воздействия на психику женщины. И мужчины, соответственно.

Ясена в белье двадцать четвертого века была ослепительно красива и женственна, несмотря на свои восемнадцать весен, а может быть, именно благодаря им. Кружево, блестящий перламутровый элафон лифчика и трусиков, тонкая ажурная вязь колгот и ню–накидки только подчеркивали ее природную красоту.

Видимо, восхищение все же отразилось в глазах Жданова, потому что Ясена победно улыбнулась и скрылась за контейнерами. Вскоре она появилась в тесно облегающем комбинезоне. Казалось, движется холодный ртутный огонь, облеченный в форму женской фигуры, и от этого гармоничного сочетания костюма и женского тела у Павла сладко сжалось сердце. Он вдруг понял, что девочка–россинка задела его чувства гораздо глубже, чем он думал и мог себе позволить, что она стала дорога ему. Впереди их ждала очередная схватка, новые жестокие потрясения и слабая надежда выжить. О том, что будет с ними потом, Павел до этого момента не задумывался, теперь же страстно пожелал, чтобы у Ясены было будущее. Впрочем, себе он пожелал того же.

Объяснив, как действует аппаратура костюма (Ясена понимала ее как «духи одежды»), Павел помог девушке закрепить в автоматических узлах оружие, НЗ, рацию, аптечку, флягу – синтезатор воды, научил общению с инком костюма и немного успокоился. На какое–то время девочка была защищена от многих опасностей, а от более серьезных их не спасут ни темпор–коконы трансгресса, ни скафандровые комплексы высшей защиты.

Себе Павел оставил аннигилятор, гипноизлучатель «удав», метательные ножи и звезды, приладил за спиной меч.

– Итак, рядовой Ясена, готова к бою?

Ясена не знала, что такое «рядовой», но поняла правильно.

– Да, князь! – лихо ответил рядовой и взял в руки свой лук. – Не знаю только, куда приладить колчан.

В другое время Павел рассмеялся бы, но видя, как серьезно Ясена относится к своему верному оружию, решил не шутить и не отговаривать ее от лука. Помог пристроить колчан со стрелами.

– Пить–есть хочешь?

– Не хочу.

– Тогда за мной.

Они выбрались из кармана–склада в помещение с тюками экранирующей пленки и обнаружили, что выход из помещения в коридор блокирован двумя «санитарами» и черепаховидной машиной.

По–видимому, стражи Ствола оказались здесь случайно. Просто момент выхода Павла и Ясены совпал с моментом отдыха двух парней гориллообразного вида. То есть они были именно гориллоидами, а не людьми уродливой внешности, хотя и одевались по–современному, в блестящие комбинезоны и ботинки. Ботинки, правда, не имели формы человеческой ноги, и Павел мимолетно подумал о копытах. Обезьяньему облику «санитаров» он не удивился. «Хронохирурги» вербовали слуг во всех Ветвях, где только могли. Значит, где–то существовала цивилизация таких существ, близких человеку по интеллекту.

Гориллоиды на высунувшегося в коридор Павла не отреагировали, они с наслаждением нюхали клубы зеленого дыма с ладони одного из них. Наверное, эта процедура заменяла им курение. Зато немедленно отреагировала «черепаха», с поразительной быстротой выбросив в сторону Павла свою гибкую розовую антенну.

Увернуться Павел не успел, успел только подставить плечо с турелью аннигилятора, и щелчок розового кнута–уса снес излучатель, как пушинку. Павел дернулся назад, толкнув Ясену, и они упали на тюки пленки. Второй удар розового кнута пришелся на ближайший тюк и разрезал его с легкостью кинжала, рассекающего волос. До людей кнут–антенна не дотянулся.

Павел надеялся, что «санитары» не полезут в комнату, не зная, кто в ней прячется и с чем, но его надежды не оправдались. Гориллоиды пустили вперед сопровождавший их автомат и ворвались за ним в помещение, ставшее ареной короткого боя.

Свистнули хлысты–антенны черепахи, доставая по отдельности Павла и Ясену; одновременно заговорил аннигилятор девушки, всаживая очередь антипротонных сгустков в корпус автомата; сверкнули вспышки лазерных излучателей – гориллоиды открыли огонь, еще никого не увидев; и бесшумно порхнули блики метательных звезд, выпущенных Павлом.

Вскрикнула Ясена – розовый хлыст рассек костюм и пронзил руку. Болью обожгло и бок Павла: вторая антенна–хлыст начисто снесла часть костюма слева и задела кожу. Но атака «черепахи» не повторилась, ее нутро растаяло в пламени аннигиляции, и она взорвалась изнутри, разворачиваясь, словно консервная банка.

Один гориллоид получил звезду в широкую вогнутую переносицу и умер в агонии. Второй успел отклониться и выскочить в проем двери, обнаружив хорошую прыть.

– Догони! – бросил Павел, зажимая рану на боку и усилием воли останавливая кровотечение. – Иначе он вызовет подмогу...

Но догонять «санитара» не пришлось. В коридоре что–то грохнуло, загремело, стихло. Затем раздался чей–то спокойный, уверенный голос:

– Не стреляйте. Я его перехватил. Можно войти?

Павел глянул на Ясену, державшуюся за руку, качнул головой: не стреляй, – проговорил не совсем учтиво:

– Входите.

В проеме двери возникла плывущая прозрачная фигура и превратилась в человека в блестящем комбинезоне, таком же, какой был на Павле. И Ясена с ужасом перевела взгляд с его лица на лицо Жданова. Вошедший как две капли воды был похож на Павла.

ГЛАВА 6

Потрясенная встречей с Павлом Ждановым «номер два» Ясена тем не менее пришла в себя быстро. Психика россинов, «детей природы и хроноускорителя», была хорошо сбалансирована и принимала все сверхъестественные, с их точки зрения, явления без лишних эксцессов. Мир для них был таким, каким казался, поэтому следовало принимать его именно таким. Это не означало, что россины не умели удивляться, однако они при этом не комплексовали и не сходили с ума.

Зато самого Павла (первого) Ясена удивила изрядно. Несмотря на полную физическую идентичность его и Павла–второго (в одинаковых спецкомбинезонах они и выглядели одинаково), девушка легко различала их и ни разу не спутала в дальнейшем.

Отдыхали в заблокированной изнутри рабочей зоне, доступ к которой имел только Жданов–второй.

Оказалось, что он давно следит за строительством Контрствола и ждет свою команду, практически ту же, с какой Павел–первый штурмовал хронобур. Возник парадокс, который ни первый, ни второй Жданов объяснить толком не могли. После обстоятельной беседы в зоне отдыха, организованной Стасом, инком Ствола, они так и не пришли к единому мнению. Павел–второй склонялся к идее дублирования, происшедшего во время последнего штурма хронобура.

– Может быть, Павлов Ждановых гораздо больше нас, – проронил он, задумчиво цедя тоник из фиолетовой склянки. – И после распада хронобура нас рассыпало по многим Ветвям.

– Тогда мы должны были пересечься раньше, – ответил Павел–первый не менее задумчиво; в отличие от дубля он потягивал горячий кофе. – Дублирование, конечно, не исключено, но, сдается мне, истина в другом. Нас изначально много – Ждановых, живущих в соседних Ветвях. Как много и других людей, вовлеченных в войны «хирургов» и наших друзей, девочек по имени Ясена, например.

Оба посмотрели на свернувшуюся калачиком в кресле Ясену, притворявшуюся спящей, а на самом деле ловившую каждое их слово.

– И делали мы одно дело, но каждый в своей Ветви. Другой вопрос, почему трансгресс допустил пересечение.

– Ты предполагаешь, что трансгресс один? Ствол тоже?

– А ты?

– Не знаю. – Павел–второй сделал изрядный глоток. – Голова кругом идет. А если и Стволов много, и трансгрессов вместе с нами? Представляешь, каков тогда винегрет, который мы принимаем за Большую Вселенную, Древо Времен? Миллионы Павлов Ждановых спасают свои Метавселенные, считая, что они единственные благодетели человечества.

Оба фыркнули, обмениваясь понимающими взглядами.

– И все же странно, что мы встретились, – после долгой паузы подал голос Павел–первый. – Либо я ничего не понимаю в таких ситуациях, либо кому–то было очень нужно, чтобы мы пересеклись.

– Пожалуй, в этом ты прав. Но такое положение не продлится долго. Ты забыл о наших советчиках. В нужный момент всегда находится тот, кто знает больше и объясняет, что делать дальше.

– Вот! – Павел–первый поднял палец. – Вот! Тебе не кажется, что нами кто–то управляет? Достаточно тонко, так, чтобы мы вроде бы и замечали это, но сомневались.

– Паша, ты гений! – Павел–второй тоже поднял вверх палец. – Впрочем, гений и я. – Он стал грустным. – Не знаю, как тебе, но мне вдоволь удалось попутешествовать по Ветвям, и в конце концов я пришел к любопытному выводу: Те, Кто Следит не откровенны с нами.

– Я тоже думал об этом.

– Естественно, ведь все мы – дети одного корня, одной Ветви, где появился на свет Павел Жданов–единственный–самый первый. Лишь потом Ветви разделились, и в каждой последующей стали появляться «близнецы» Ждановы, думающие одинаково... ладно, не будем обсуждать очевидные вещи. Так вот, толчком к моим размышлениям послужило заявление Тех, Кто Следит о действиях «хронохирургов». Якобы они рассчитали пересечение Ветвей Древа и решили «отсечь» Ветвь, которая мешала им развиваться, то есть нашу.

– Наши, – уточнил Павел–первый. – Твою и мою.

– Тогда уж не только наши, а все те, где есть Павлы Ждановы. Не отвлекай. И я подумал: сколько же им, «хирургам», нужно было учесть факторов и условий для подобного расчета?! Какие компьютеры способны совершить это, учесть состояние каждого атома каждой Ветви?!

Ясена вздрогнула от тона, каким были произнесены последние слова, открыла глаза. Оба Павла смотрели один на другого и молчали. Они отлично понимали друг друга.

– По–моему, это принципиально невозможно, – нарушил наконец молчание Павел–первый. – Даже в нашей Метавселенной невозможно учесть взаимодействие всех ее объектов, тел, элементарных частиц и полей. А ведь речь идет о неисчислимом количестве Ветвей!

– Соображаешь, Паша. Но в связи с этой проблемой возникает и другая: проблема времени как такового. Что есть в таком случае время? Почему сработал хроноускоритель, ускоряя то, что он принципиально ускорить не мог – хронокванты, кванты времени?

– Этот вопрос я мог бы задать и сам. Кстати, ты не встречался с бровеем Мимо?

– Странное имя. Кто это?

Павел поведал историю встречи с бродягой, странником по Ветвям времен.

– Нет, с этим типом я незнаком, – покачал головой дубль. – Встречаться приходилось со многими удивительными существами, но о племени бровеев слышу впервые. И он тебе помог? Странно.

– Согласен, случай странный, хотя вполне вписывается в гипотезу чьей–то игры, где мы с тобой – пешки. Ну, или, может быть, не пешки, покрупней фигуры, но далеко не главные. Я к чему это рассказал: он предложил, во–первых, свою концепцию времени. Мол, время – процесс направленного взаимодействия потоков информации.

– Кем направленного?

– Догадывайся сам. Суть не в этом. Дальше он заявил, что каждая Ветвь имеет свое время. Понимаешь? Кстати, в данной «засыхающей» Ветви, где мы с тобой находимся, время вообще трехмерно.

– Как он себе это представляет?

– Он–то, наверное, представляет, я не могу.

– Святой Род! – не выдержала наконец Ясена, выпрямляясь в кресле, сверкнула глазами. – Не надоело вам говорить на собачьем языке? Я ничего, ну ничегошеньки не понимаю!

Мужчины обменялись взглядами, улыбнулись – до жути похожие, одинаковые в каждой черточке, в каждом жесте. Затем Павел–второй заявил, напустив на себя серьезность:

– Повезло тебе, двойник. Мне бы такую спутницу! Не дашь взаймы?

Павел–первый не успел ответить. Вскочившая Ясена бросилась к нему и спряталась за спинкой его кресла.

– Что такое? – притворно удивился дубль. – Разве я не такой же, как он? Да если хотите знать, я даже лучше!

Ясена помотала головой, опасливо выглядывая из–за широкой спины Жданова–первого, и мужчины засмеялись.

– Понятно, лицом не вышел, – протянул Павел–второй и не закончил.

В зале отдыха, небольшом, но уютном, сформированном под гостиную где–нибудь в доме на Земле, появился Стас.

– Прошу прощения, дорогие гости. Необходимо посоветоваться. Возникли некоторые проблемы с вашим пребыванием у меня.

– Кокон, – коротко приказал Павел–второй.

И вокруг обоих Ждановых возник, вырос из пола, полупрозрачный купол кокона контроля. Правда, в нем тут же образовалось окно, и голос Павла–первого попросил онемевшую Ясену не пугаться и ждать.

Купол кокона пробыл пустым недолго. Стас вырастил из пола «кактус» пси–вириала с россыпью цветных огней, превратил часть купола напротив сидящих в объемный экран и встал сбоку. Сказал негромко:

– Я контролирую не весь Ствол, только сорок два процента здания, поэтому за достоверность выводов ручаться не могу. Но предупредить обязан. Наши недруги окружили все подконтрольные мне узлы и рабочие зоны и методично уничтожают их. Сфера жизнеобеспечения сужается. Если она будет уменьшаться такими темпами, через двенадцать суток три часа сорок минут я не смогу вас защитить.

– Не волнуйся, парень, так долго укрываться здесь мы не собираемся, – успокоил инка Павел–второй. – Что еще?

– Кто–то через мою хрономембрану настойчиво подает сигнал: «Прошу впустить».

– Код, пароль?

– Ни того ни другого, прямой вызов открытым текстом.

Павлы переглянулись.

– Может быть, это твои?

– Или твои.

– Мои знают пароль.

– Мои не знают, но их транспорт – не мембрана, а трансгресс.

– Тебе удалось уговорить обслугу трансгресса? – В голосе Жданова–второго прозвучало непритворное удивление.

– Да, а что тут такого?

– Мне не удалось.

Теперь уже Павел–первый озадаченно взялся за подбородок.

– Не может быть! Разве не инк трансгресса помог тебе доставить капсулу с «големами» в точку вытаивания хронобура?

– Нет. Груз с «големами» пришел ко мне по особо защищенной линии хрономембраны Ствола.

– Все понятно. – Павел–первый покачал головой. – Еще одно косвенное доказательство того, что мы с тобой торпедировали хронобур в разных Ветвях!

– Что мне ответить? – напомнил о себе Стас.

– Проверить, кто подает сигнал, никак нельзя?

– Попробую, но для этого требуется время и энергия. Мои ресурсы ограниченны.

– Используй МК–батареи.

– В этом узле выхода у меня нет запасов МК–батарей, – тихо и виновато проговорил инк.

Двойники снова переглянулись. Они хорошо понимали друг друга и с полувзгляда, без слов.

– Плохи наши дела. Без помощи нам долго не продержаться, «санитаров» здесь намного больше, чем у нас зарядов в излучателях.

– Есть еще дриммер, но я не смог пробить его блокировку и выйти на контур управления. Он сейчас выполняет в основном функции меча.

– Что за дриммер?

Павел–первый ткнул большим пальцем в рукоять меча за спиной.

– Разве ты с ними не знаком?

– С мечами?

Павел зажмурился, потряс головой. Дубль смотрел на него вопросительно, пришлось объяснять ему, что такое дриммер и как он работает.

– Такого оружия в моей родной Ветви пока еще не придумали, – покачал в ответ головой.

– Дриммер не только оружие, спектр его реализации гораздо шире. У нас ими может пользоваться далеко не каждый безопасник. Даже мне, в табели о рангах службы – грифу, инспектору с «открытым листом», ни разу не довелось работать с дриммерами.

– Вещь полезная, слов нет, но и она не намного увеличивает наш боевой потенциал. Девицу твою, между прочим, я в расчет не беру. Она при наших делах скорее обуза, чем помощник. Зачем потащил за собой из родного дома? Так понравилась?

– Сначала пожалел... парня она потеряла там. А потом...

– Понятно.

– Ничего тебе не понятно. Одичал ты во время своих путешествий. А она кое–что все–таки умеет, да и воспитана в спартанском духе, так что неправ ты, Жданов. Однако потерять ее я бы не хотел.

– Еще бы, – проворчал Павел–второй. – Одни глаза чего стоят... я тебя очень понимаю. Спрятать бы ее, да негде.

– Она не останется одна.

– Стас сделал бы ей динго, так чтобы от тебя отличить было невозможно.