* * *
Губернаторский катер взмыл, заложил крутой вираж, промчался бреющим
полетом над полем космодрома. Молодые пилоты, видимо, не хотели ударить
лицом в реголит перед космическими волками. Набрав высоту, они ринулись
прямо по направлению к кольцам. Через несколько часов полета мы прошли
щель между кольцами F и А, открытую межпланетной станцией «Пионер–11» на
исходе двадцатого столетия. Кольца открылись с обратной стороны, именно
так, как через объективы «Пионера» их впервые видели наши пращуры девять
веков назад, – просеивающими сквозь себя свет Солнца. При этом из
прозрачного колпака, покрывающего пилотскую кабину, ледяные глыбы были
заметны невооруженным глазом, катер отчаянно близко подошел к растрепанной
кромке кольца А. Мод даже ушла в свою каюту. Мы с Круклисом ничего не
сказали.Но нашему примеру последовали, как выяснилось, не все.
– Выговор, – внятно произнес диспетчер Георгадзе. – Как поняли?
– Вас понял, – невозмутимо ответил первый пилот. – Выговор.
Второй пилот вздохнул.
– Спасибо, братцы, развлекли, – сказал Круклис. – Но больше так не
летайте, хорошо? А то Серж не сможет рекомендовать вас в Академию
Звездоплавания.
Оба пилота дружно заулыбались и закивали. Эти славные ребята
удивительно походили друг на друга.
– Вы, братцы, случаем, не близнецы? – спросил Круклис.
Пилоты синхронно кивнули.
– Только мы не братцы, – сказал второй пилот.
И они заулыбались совсем уж очаровательно.
Круклис вздохнул.
– Стареем, сестрица Серж. Чтобы скафандр от меня женщину скрыл –
такого еще не было.
Тут пилоты расхохотались.
– С вами все в порядке, герр фон Циммерман. Мы и не женщины.
Круклис побурел.
– Силы небесные! Неужели эти... среднего рода?
– О, нет, нет.
– Ну, тогда сдаюсь. Ничего не понимаю.
– Да роботы мы, – простодушно сказал второй пилот.
На Круклиса было жалко смотреть.
– З–зачем же такое?
– Какое?
– Ну... похожее.
Пилоты весело переглянулись.
– Разве господин губернатор вас не предупредил?
– Сдается мне, господин губернатор большой шутник.
– О, до нас ему далеко.
– Тэ–эк, – резюмировал Круклис. – И юмором, значит овладели. А
скажите–ка тогда, кто по–вашему есть человек?
– Существо довольно мыслящее, – серьезно ответил первый пилот.
– Но?
– С юмором у него бедновато, – сказал второй, заливаясь
жизнерадостным смехом.
Вот так, веселясь да пошучивая, эти машины и доставили нас к Титану.
Они меня так очаровали, что я решил уже со следующей недели бороться за
права роботов.
На орбите Титана нас ждала яхта госпожи Илеа Лоа, Сто девятнадцатого
Президента Республики Сатурн. Перед тем, как мы покинули катер, второй
пилот неожиданно чмокнул Круклиса в щечку.
– Это еще что?! – вскипел фон Циммерман. – Выговор.
– Яволь, экселенц, – металлическим голосом сказал робот. – Выговор.
Потом удалился на безопасное расстояние, выплыл из переходного тамбура,
медленно обернулся и добавил:
– А все–таки вы славный.
Госпожа Илеа Лоа, наблюдавшая эту сцену, спросила:
– Как вам понравились дочери Япет–губернатора, граф?
– Да что–то не припомню, – сказал я.
Госпожа Илеа Лоа удивилась.
– Но... вы только что с ними простились. Их зовут Анита и Анюта.
– Разве они – не роботы? – меланхолически спросил я.
– Какие роботы? Уж кто–кто... Ах, проказницы!
Удалявшийся катер Япет–губернатора выпустил гроздь желтых сигнальных
ракет и включил, по–видимому, всю иллюминацию, которая только имелась на
борту. Летел он как–то игриво, плавно покачиваясь в стиле танца живота.
– Серж, что означают эти желтые ракеты? – спросил Круклис.
– Оптический сигнал «вами доволен» подается одной желтой ракетой, –
озадаченно сказал я. – Если же их много... Оргазм какой–то.
Тут на Круклиса навалился тяжелый пароксизм хохота. Должен сказать,
что когда он хохочет, его рот очень раскрывается. Не пойму, что в этом
славного. На взгляд моего сиятельства, фон Циммерман выглядел грубовато.
Особенно – в присутствии Ее Превосходительства госпожи Илеа Лоа,
представляющей полтора миллиарда жителей Республики Сатурн. Ох, уж эта
Пруссия! Прямо Могилев какой–то.
