Раздел 4.
Черный человек привычным движением нажал кнопку, даже не взглянув на
циферблат. Еще один час. Ночь подходит к концу. Где же парень? Почему
застрял? Перепиливает засовы? Или заблудился в лабиринте монтажного лаза?
А может быть... Нет. Только не это. Если Улисс погиб, он даже не сможет
ничего толком об этом узнать. Снова потекут годы беспросветного сидения в
подземной тюрьме. Тюрьме без решеток и запоров, и оттого еще более мрачной
и холодной.
– Господи, помоги ему!
Человек встал и заходил по комнате.
– Растяпа, слизняк! – шептал он, обращаясь к себе. – Почему ты не
пошел сам? Куда ты отправил его, зеленого мальчишку, почти дикаря! Убийца!
Старый, трусливый убийца!
И вдруг под потолком вспыхнула и замигала белая лампочка, заверещали,
запели сигналы тревоги, и бесцветный синтетический голос произнес:
«Внимание, авария в системе контроля напряжения. Авария в системе тепловых
датчиков. Авария в системе автоматического старта. Автоматический старт
невозможен. Внимание..." Человек медленно опустился в кресло.
– Ну, вот и все, – произнес он, обращаясь к циферблату на стене, – ну
вот и все.
Слезы текли по его щекам, черным от въевшегося в них пепла войны.
«Я говорил Улиссу, – думал он, – что война длилась один день. Я
обманул его. Она кончилась только что. Она шла, не переставая, все это
время, потому что пока опасность висит над головами людей, война
продолжается».
Он еще долго сидел, глядя в пространство, а потом вдруг вскочил, как
ужаленный.
– Да что же это я? Ему ведь, наверное, нужна помощь! Скорее туда, к
нему!
Он подхватил стоявший у стены автомат и бросился было к выходу, но у
двери остановился и, обернувшись, поглядел на циферблат. Конечно, этот
механизм не играл теперь никакой роли, но стрелка продолжала двигаться, и
уйти сейчас, когда она снова приближалась к красной черте...
– Хорошо, – сказал себе человек, – я останусь и дождусь этого
момента. Главное – вытерпеть всего несколько минут. Это излечит меня сразу
от всех страхов.
Он сел в кресло и впился взглядом в циферблат.
Стояла глубокая тишина, белая лампочка продолжала вспыхивать и
гаснуть. Стрелка медленно приближалась к красной черте. Вот уже не толще
волоса зазор между ними. Пальцы человека стальной хваткой стиснули
подлокотники кресла. Глаза его готовы были выскочить из орбит.
И вот стрелка коснулась красной черты, наползла на нее, миновала...
и, упершись в правый конец шкалы, замерла. Тишина ничем не нарушалась.
Последний снаряд войны уже не мог взлететь. Но человек в кресле не
шевелился. Он был мертв.
Солнце уже поднялось, когда Улисс выбрался наконец из тумана. Он
оглянулся и увидел долину совсем такой же, как в первый раз. Высокие
отвесные стены, освещенные восходящим солнцем, казались розовыми, туман
клубился кипящим морем. Улисс перебросил автомат за спину и, бережно
прижав к груди коробку с ампулами, зашагал в гору.
«Ксана, – думал он. – Жива еще, может быть, Ксана!..»
