Воспитательница Планеты
Характер у меня непоседливый. Лучше всего я чувствовал себя, ныряя
головой вперед в колодец времени, или глядя в запотевший
иллюминатор звездолета на невидимое глазу излучение черной дыры.
Но разве мы всегда делаем в жизни то, что больше всего нравится?
Я, к примеру, знал одного марсианина, который обожал тушить пожары и
спасать людей из огня. Но, вы ж понимаете, где он мог напастись
пожаров, чтобы получать удовольствие хотя бы раз в месяц? Ему пришлось
организовывать пожары самому, и, когда его арестовали, он никак не мог
понять, почему обществу не нравится его хобби: ведь он, черт побери,
спасал из огня всех, даже кошек, которых он, надо сказать, терпеть не мог.
Я говорю это к тому, что работа альтернативного астролога, конечно,
очень интересна, но как мне надоело сидеть на одном месте! Поэтому
можете представить мою радость, когда один из клиентов после обмена
дежурными любезностями заявил:
– Иона, я надеюсь на вашу скромность.
– Скромность моя общеизвестна, – подтвердил я. – О ней знают даже в
галактике М300, где я так и не позволил синтезировать из межзвездного
газа мой портрет размером с шаровое звездное скопление. «Вполне
достаточно и одной звездной системы», – сказал я.
– Я... м–м... не это имел в виду, – смутился посетитель. – Я хотел
сказать: надеюсь, что вы умеете хранить тайны.
– Безусловно! – воскликнул я. – Для хранения тайн у меня есть
специальный сейф. Иногда я, правда, сам забываю шифр и приходится
вызывать программиста, он подбирает код, и тайны при этом рассеиваются в
пространстве, но это ведь уже от меня не зависит, вы согласны?
– Гм... – с некоторым сомнением произнес клиент. – Собственно, у
меня нет иного выхода...
– Конечно, – признал я, – выход из этой комнаты только один. Он же – вход,
как вы, видимо, уже заметили.
– Короче говоря, Шекет, – решился наконец клиент выдать страшную
тайну, – я хочу, чтобы вы полетели со мной на Варгу Подкорки и составили
посмертную карту для моей бабушки Инты Воксель.
– О! – воскликнул я. – Замечательное предложение! Вы позволите, я
сам поведу звездолет? Честно говоря, я не доверяю это делать никому,
всегда пилотирую только сам.
– Конечно, конечно, – поспешно согласился клиент. – Кстати, мое имя Шарт
Воксель.
Мне вовсе не казалось, что это было сказано кстати, но придираться к
словам я не стал. В конце концов, если бабушка была Воксель, то и внуку
пристало иметь такую же фамилию.
– Не пойму одного, – признался я, когда двухместный звездолет
«Пигалица», принадлежавший Вокселю, вышел в сверхсветовой режим.
– Для чего нужно лететь на Варгу Подкорки, если составить любую
натальную карту – обычную или посмертную – можно и не выходя из кабинета.
– Видите ли, Шекет, – смутился Воксель, – я подозреваю, что мои враги
изменили расположение зодиакальных знаков на небе Варги. Из–за этого
изменилась посмертная судьба моей бабушки. Я просто не мог сообщить вам
всех данных – я не знаю, как располагались планеты в момент смерти
незабвенной...
И господин Воксель начал подозрительно хлюпать носом.
– Вы что–то путаете, – холодно сказал я. – Изменить расположение
знаков невозможно. Это вам не астероид, орбиту которого можно подправить
с помощью маршевых двигателей.
– Я тоже так думал, – кивнул клиент. – Но откуда тогда взялся на
небе Варги астрологический знак Коровы? Когда бабушка умерла, Верк
находился в знаке Лисы. А сейчас мне говорят о какое–то Корове! Это
ведь кардинально меняет судьбу моей бабушки на том свете!
– Д–да, – вынужден был согласиться я и дал команду на торможение,
поскольку мы уже всплывали в районе Варги.
Планетка оказалась так себе – что–то среднее между Марсом и Юноной, а
снабжение вообще оставляло желать лучшего: я не нашел в портовом
буфете даже своих любимых засахаренных антилопьих ушек. Оставив
звездолет на стоянке (платил, конечно, клиент), мы сразу отправились
в общий компьютерный зал, и я, не теряя времени, принялся изучать
расположение небесных светил на небе Варги.
И вы знаете, клиент оказался прав! Это был первый случай в моей практике
и думаю – первый случай во всей астрологической науке. Да мая
позапрошлого года на небе Варги насчитывалось семь астрологических
знаков. Но сейчас – я видел это своими глазами! – знаков было восемь, и
один из них, расположившийся между Костром и Лисой, был именно Коровой и
ничем иным – уж своей–то астрологической интуиции я верил больше, что кому
бы то ни было.
– Послушайте, – обратился я к Вокселю, – что сделала ваша бабушка при
жизни, если ее враги пошли на такой беспрецедентный шаг, как
подмена посмертной судьбы?
– Она была воспитательницей, – грустно сказал Воксель.
– Всего–то? – удивился я. – В детском саду или школе?
– Нет, – покачал головой Воксель, – она была
воспитательницей планеты.
– Не понял, – совершенно искренне сказал я.
– На Варге нет правительств и парламентов, – объяснил клиент. –
Здесь считают, что каждый человек по сути своей ребенок и остается
таковым до смерти. На Земле тоже есть родители, для которых дети даже
в шестьдесят лет...
– Знаю, – прервал я, вспомнив собственную мать, приходившую вытирать мне
нос даже тогда, когда я уже работал в Зман– патруле и ловил
инопланетных агентов в сумеречной зоне Атлантиды.
– Поэтому, – продолжал Воксель, – с Земли на Варгу присылают
воспитательницу, которая и занимается воспитанием населения. Иногда даже
с помощью не запрещенных здесь телесных наказаний.
– Что же, лично спускает с провинившегося штаны и лупит по... э–э...?
– Нет, конечно, для этого есть механические лупители, но сколько
розог, кому, когда и за что – решала бабушка.
– Тогда понятно, почему эти взрослые дети пошли на изменение
астрологических символов, только бы не дать вашей бабушке спокойно
жить на том свете! – воскликнул я.
– Да, – кивнул Воксель. – Шекет, я хочу знать: что происходит
сейчас с моей дорогой бабушкой? Она там не очень страдает? Ведь корова
на Варге – животное, никем не любимое. А молоко – самый нелюбимый продукт
питания. И если уж местные астрологи решили ввести именно этот знак,
то могу себе представить чувства, которые ими владели!
– Вот к чему приводит позднее взросление, – назидательно сказал я. –
Хорошо, Воксель, оставьте меня в покое, я попробую разобраться в
том, что же произошло с госпожой Интой.
Клиент удалился, и я наконец занялся делом. Во–первых, выяснил,
какой была бы судьба госпожи Инты Воксель, если бы система зодиакальных
знаков не была изменена. Оказалось, что в этом случае дух дорогой
бабушки стал бы на том свете большим начальником. Потом – в новой
инкарнации – бабушка Воксель явилась бы в мир мужчиной и руководила
бы то ли крупной фирмой, то ли вообще целым государством.
Но астрологи ввели новый зодиакальный знак ровно в тот момент, когда
госпожа Воксель отходила в иной мир. И если рассчитывать посмертную
судьбу по расположению планет относительно знака Коровы, то
получалось, что на том свете дух зловредной воспитательницы должен
терпеть муки в виде молочных рек, в которых ей предстояло
купаться аж до следующей инкарнации! И явится в наш мир госпожа
Воксель в теле коровы. Действительно, астрологи Варги постарались на
славу.
И что я мог сделать?
Даже если бы мне удалось изменить систему астрологических символов и
убрать Корову с небосклона, свое черное дело она уже сделала, и
бабушкиной судьбы я бы этим не изменил. Конечно, я подам на
астрологов Варги жалобу в профессиональный этический совет –
самоуправство в нашей профессии не поощряется, – и наказание будет
суровым, в этом мой клиент мог быть уверен.
Но его интересовала судьба бабушки, а не наказание виновных!
Я думал долго и не нашел выхода. Но и терять гонорар мне не хотелось! И
тогда я сделал то, что потом стало темой обсуждения на
дисциплинарном совете Астрологический лиги. Я вернулся на «Пигалицу»,
где мой клиент спал, свернувшись калачиком в кресле второго
пилота, поднял звездолет в пространство и тщательно обследовал
район космоса в направлении на знак Коровы. Что–то здесь должно было
быть, и я нашел – что именно! В темной туманности располагалась уже
готовая взорваться Сверхновая. Достаточно было добавить немного
гелия, не больше трех миллиардов тонн, сущая чепуха по звездным меркам.
И я это сделал, благо гелия в туманности хватило бы на десяток вспышек.
Мы вернулись на Варгу, я совершил ювелирную посадку, и лишь тогда Воксель
изволил продрать глаза. Он посмотрел на меня мутным взглядом и спросил:
– Шекет, вы уже разобрались в проблеме?
– Момент, – сказал я и отправился в местное отделение
Астрологической лиги.
– Господа, – спросил я, разложив на столе зодиакальную карту, – что
это за знак?
– Корова, – уверенно заявил главный астролог, и я смерил его уничтожающим
взглядом, как человека, уличенного в полной профнепригодности.
– Корова с тремя рогами? – ехидно спросил я.
– Почему с тремя? – удивился астролог. – С двумя, как и положено
этому гнусному животному, производящему молоко. Вот взгляните...
Он ткнул пальцем в небо, и я увидел, как у него отвалилась челюсть.
Зажженная мной Сверхновая сияла в голове коровы третьим рогом.
– Прошу вас, – вежливо сказал я и подал главному астрологу отвалившуюся
челюсть, которую он от растерянности сунул не в рот, а в карман.
– Ваше определение знака Коровы было методически неверным, – продолжал я.
– Если говорить о введении нового знака, то это должен быть либо Дракон,
либо, на худой конец, Трехглаз Буркинский. Но Дракон методически
правильнее, потому что...
И я прочитал бедняге лекцию по нетрадиционной астрологии, доведя его
до состояния отупения. Затем я собственноручно зачеркнул на карте
название «Корова», начертал «Дракон» и отправился на «Пигалицу»
докладывать клиенту о выполнении задания.
– Успокойтесь, – сказал я ему. – Согласно новой натальной карте ваша
бабушка на том свете обучает сейчас души игре на флейте. А в очередной
инкарнации она будет одной из самых красивых женщин на планете Варга
Подкорки. И уж тогда сумеет отомстить обидчикам! Если, конечно, –
добавил я, подумав, – она вспомнит, кем была в прошлой жизни.
– Как вам это удалось, Шекет? – зачарованно прошептал господин
Воксель. – Я слышал о ваших талантах, но то, что вы сделали для моей
бабушки, превосходит все ожидания!
– Ах, оставьте, – смущенно сказал я. – Если вы действительно в восторге от
моей работы, можете утроить положенный гонорар.
– Благодарность, Шекет, – заявил клиент, – должна быть искренней, а
деньги все портят.
Я вынужден был с ним согласиться, хотя не всегда деньги
свидетельствуют о материальном достатке.
