Раздел 2.
~# root
~# open console 2
~# stream 2/console 2
@comment: user [Mikel Zhmurov]
@comment: status [node]
@net locate: MHEngeneering.168
~# stream 3/console 2
@comment: user [Andrey Timashev]
@comment: status [point]
@net locate: OldTent.168/4
Плоская равнина уходила вдаль, ровная, как тысяча столов. Как миллион
столов. Горизонта не было – даль просто терялась в неясной дымке, а небо
так и не встречалось с землей.
Жмур поглядел на встающее солнце и пихнул свернувшегося калачиком
Рюкзака. Тот завозился в шелестящем пакете спальника, отыскивая выход, но
за ночь серебристая материя перекрутилась несколько раз и Рюкзак здорово
намучался пока выбрался на свободу. Жмур слушал замысловатые проклятия с
некоторым интересом, но от комментариев воздерживался. Когда взлохмаченная
голова Рюкзака наконец показалась из плена, Жмур только вздохнул:
– Да–а, дядька... Даешь...
Они вскрыли несколько банок с саморазогревающимися сосисками и
уничтожили содержимое вместе с последними двумя пакетиками крекеров. Потом
Рюкзак скатал спальник и сунул в пластиковый чехол. Жмур уложил свой еще
на рассвете.
– Ну, что, двинули? – уныло спросил Рюкзак. Ему явно не хотелось
снова целый день тащиться по бесконечной равнине, где не на чем
задержаться взгляду.
Жмур встал и забросил на плечи нехитрую поклажу. Спальник, несколько
банок с консервами, топорик, радиодиал, походную борду–терминал, пакет с
картами. Кое–что из одежды. Все это уложено в тезку напарника,
синтетический дорожный рюкзак–универсал, спутник любого бродяги.
– Сегодня, если повезет, добредем до берлоги Злыдня. Там и отдохнем с
недельку... А повезет – работенку отхватим.
Рюкзак заметно повеселел. Злыдень слыл на весь запад крутым любителем
пива, и молва гласила, что оно у Злыдня не переводится. Рюкзак же и сам
был не дурак в отношении хлебнуть живительной влаги. Впрочем, Жмур тоже.
Сколько раз его верный заплечный друг наполнялся темно–зелеными бутылками,
сколько раз звучало в нем обнадеживающее побулькивание... Особенно когда
Энди еще на пятнашке обитал, совсем рядом с берлогой Жмура. А в гости к
Энде только ленивый не ходит, это общеизвестно.
– Двинули, – выдохнул Жмур и высокий ботинок впечатал в тело равнины
первый рубчатый след. Первый за сегодня. Рюкзак пристроился вослед,
опустив глаза. По сторонам он давно не глядел, потому что картина была
утомительно–однообразной. Однообразно–утомительной... Где–то Рюкзак
вычитал это определение и оно запало в память, а когда они со Жмуром вышли
из Города и гигантская равнина поглотила две крохотные подвижные точки –
тотчас всплыло из глубин полузабытого. Впрочем, оттуда подчас такие
странные вещи всплывают...
Они шли до самого полудня, когда солнце застывает в зените и гладь
равнины кажется особенно беспредельной. Небо было чистым – предательски
чистым. Ничто не нарушало девственной голубизны, и не могло нарушить.
Привал устроили у ручья. Пока Рюкзак хлюпал ботинками по раскисшей
грязи, Жмур вынул борду и диал, раскрыл маленькую, похожую на цветок, чашу
антенны и направил пестик в сторону ретранслятора в Еланце. Ближайшего.
Насвистывая, подключил черную змею витого шнура к диалу. Штекер–джек,
вламываясь в гнездо, сухо щелкнул и тотчас ожили диал с бордой. Борда
раскрылась, как книга, явив квадратики клавиш; мигнул и погас глазок
нумлока. Диал зашевелил антенной, направляя пестик анектора поточнее.
Видеотрек вспыхнул и плоский голоэкран сгустился прямо за рядом F–клавиш.
Жмур нырнул в сеть и постучался к Злыдню. Как ни странно, тот был
дома и, несмотря на столь ранний час (полдень) не выглядел сонным.
– Привет, старая железяка, – сказал Жмур, жмурясь. – Мы к тебе идем.
– Ко мне? – удивился Злыдень. – Идете? С кем?
– С Рюкзаком.
– А! Где это чудо?
– Пьет.
– Постой... Вы что – в сити?
Жмур покачал головой.
– Нет, на перегоне. Недалеко от Еланца.
– Что же он пьет? – изумился Злыдень. – Или вы только вышли?
– Да из ручья он пьет, – усмехнулся Жмур. – А до Еланца мы еще не
дотопали. Семнадцатый день на перегоне. Но нас подвезли. К вечеру, думаю,
у тебя будем.
– Хм... Надо пива купить... Вы ж, гады, с собой не возьмете...
– Не возьмем, – подтвердил Жмур. – Семнадцатый день в степи. Сам
подумай.
– Ладно, – Злыдень отмахнулся. – Я сейчас при монете. Но учти: с
завтрашнего дня ходить за пивом буду не я.
– Годится. И кстати: работки не найдется? Совсем на мели...
Злыдень почесал небритый подбородок.
– Вообще–то я отдохнуть хотел с месячишко.
Жмур подобрался, вспомнив, что Злыдень «при монете».
– Что? Крупный заказ был?
Злыдень, конечно, осклабился, как пес на баранину.
– Дык! – он воровато оглянулся. – Расскажу. Но только директом.
Директом околокомпьютерный люд называл разговор с глазу на глаз. Или
коннект не по сетевому роутингу, а по непосредственному коду системы.
Пользовались этим редко – за ненадобностью.
Жмур понимающе кивнул.
– Ладно. Кто–нибудь еще ошивается в ваших краях?
– Хоттабыч появлялся. Все свою тугую полуось ставит, а она у него
падает, как хрен после траха, – Злыдень довольно заржал. Жмур с натугой
вспомнил, что Хоттабыч был любителем нестандартных систем и имел
обыкновение их отлаживать. Беспрерывно. Вместо того, чтобы заняться
обычным ломом, как тот же Злыдень. Или как сам Жмур. Но хакеры его все
равно уважали, потому что хакеры уважают спецов.
– А... – протянул Жмур. – Я слышал, Гонза из сити сбежал.
– Было такое, – подтвердил Злыдень, кивая. Искорки света вспыхивали
на седых щетинках, покрывающих дряблые щеки. – Они с какими–то малолетками
в Питерский Бриз вломиться пытались. Но там на цепи кто–то из наших
оказался, причем кто–то из старых. Короче... Гонзу он отпустил, а
остальным затык устроил. По полной программе. Гонзе же намекнул: исчезни.
Тот и рванул, не будь дурак. – Злыдень вздохнул с неприкрытой печалью. – Я
бы тоже рванул, только пятки бы сверкнули.
Жмур слышал нечто подобное. Похоже, толстосумы из корпораций сити
наконец–то смекнули, что для защиты своих систем нужно брать хакеров же, а
не кого–то иного. Клин, так сказать клином. Это было печально: бесславное
завершение эры компьютерного пиратства сулило Жмуру безденежные и унылые
дни. Потому что хакер без лома не проживет. В этом суть его деятельности,
и пока лом приносит деньги хакеры не переведутся. И еще: чувствовалось,
что грядет тихая сетевая война, бескровная, но не менее беспощадная, чем
война в настоящем мире. Собственно, поэтому Жмур двинулся в путь. Время
одиночек прошло, понял он. Настало время сбиваться в стаи.
Злыдень говорил еще что–то, дескать, много молодежи появилось в сети,
большей частью – ламеры, но есть и подающие надежды. Лезут куда попало,
закон не чтят... Жмур отвлекся и слушал вполуха. Потом перебил:
– Ладно, старина. Потопаем мы дальше, а то в темноте придется
тащиться. Пива купить не забудь.
Злыдень пробурчал нечто приличествующее, подмигнул и отключился.
Главное – он согласился принять Жмура, и, похоже, у него можно
подработать.
Свернув борду и диал, Жмур забросил ношу за спину. Лямки привычно
слились с плечами.
– Рюкзак! – крикнул он. – Хорош загорать, пошли!
Приятель поднялся с травы, где отдыхал, блаженствуя, как умел только
он, и заметил:
– Про пиво ты ему правильно напомнил...
И снова потянулась навстречу бесконечная степь. Солнце медленно
валилось вниз, но не к земле, а куда–то за край неба. В стекающих на мир
сумерках стал виден игольчатый шпиль еланецкого ретранслятора, хотя сам
город еще не показался. Далеко. Если бы успело стемнеть, Жмур и Рюкзак
могли бы ясно увидеть огни, холодное неоновое сияние, но они успели в
Еланец когда свет еще не покинул грешную землю.
Окраинные домишки роняли в сумрак рассеянные сполохи из гласовых окон
и зыбкие нечеткие конуса из–под фонарных столбов, не меняющихся бог весть
с каких времен. Рифленые ботинки ступили на твердый после степного
чернозема дасфальт. Рюкзак вертел головой: в Еланце он был впервые.
Собственно, Злыдня он вживе никогда и не видел, в отличие от Жмура; хотя
по сетям общался с ним немало.
Город был небольшой, не то что сити. Даже не удосужились построить ни
одного высотного здания. Да и не могли его здесь построить: кто бы стал
монтировать в этой глуши антигравы? Вот в сити – другое дело... У тамошних
даже страха высоты нет. Хотя, тут он мало у кого есть. Только у южан, где
горы, да у обитателей островов с Морской Стороны.
Улицы были почти пустынны. Жители Еланца разбрелись либо по домам,
либо по барам. Бурлила только сеть, но кто бы смог это заметить? Да и
большинство людей общалось с сетью бездумно, не понимая в ней ничего. Сеть
заменила телефон, телевидение, видеосвязь, эхомейл и нетмейл, библиотеки,
записные книжки – сеть стала всем сразу. Неотъемлемым спутником человека,
незримым, как микроорганизм, и столь же загадочным, но тем не менее
исправно заменяя глаза, уши и память. Только фанатики понимали сеть и
могли что–нибудь в ней изменить, но это было дано далеко не каждому.
Хакерами вообще становились единицы, ибо это скорее стиль жизни, чем сумма
знаний. Но без знаний и чувства единения с сетью хакером никто бы не сумел
стать.
Двое брели по широкой дасфальтовой дороге, под ногами сочились мягким
свечением штрихи фосфоресцирующей разметки. Поскрипывала полимерная
подошва, сокращаясь под весом людей и их поклажи, и только слабый отзвук
сверлящего рэп'н'ролла доносился откуда–то из центра, где увеселительных
заведений было больше. Высокие, метров двух с половиной, деревья тянулись
с обеих сторон, отгораживая тротуары от шоссейки. Центр близился. Жмур
кожей чувствовал биение сети вокруг. Очень хотелось прямо здесь развернуть
борду и вклиниться в этот бередящий душу информационный поток.
Дом Злыдня стоял совсем рядом с центральной улицей. Приземистое
одноэтажное (а какое же еще в Еланце–то?) здание, похожее на
развалившегося у реки бегемота, такое же округлое и маслянисто
поблескивающее. Тут же, конечно, бассейн: в двух шагах. Чтоб за порог – и
в пахнущую морским гелем воду. Вполне в стиле Злыдня. Небось, и
кресло–шезлонг у бортика, и холодильник, а в холодильнике – пиво...
Но проверять не стали. Прошли по хрустящей гравием дорожке вдоль
заметно выпуклой стены и оказались у затянутой в пластикожу двери. На
кнопке звонка светилась чеканная надпись: «Enter». Жмур, нажимая на нее,
увидел, как Рюкзак едва заметно усмехнулся.
Злыдень, как призрак, возник на пороге, бесшумно отворив дверь.
Полутьма внутри его жилища по виду была неотличима от пластикожаного
покрытия, Жмуру в который раз показалось, что очертания Злыдня всего лишь
проступили из глубины дома сквозь дверь.
– Дотопали? – кинул вместо приветствия Злыдень. – Заползайте.
~# root
~# stream 1/console 2
@comment: user [Stas Shimansky]
@comment: status [super–hub node]
@net locate: Zlyden.41
Жмур с Рюкзаками вошли в полутемную прихожую. Освободившись от груза
Жмур потянулся, разминая устало ноющие плечи, и звонко шлепнул по ладони
хозяина.
– Привет Жмурилло... Все лысеешь?
Жмур поправил очки.
– Звыняй, дядьку...
Оба довольно заржали и, обнявшись, захлопали друг друга по спинам.
Потом Злыдень повернулся к Рюкзаку.
– Хм... На графчике у тебя, вроде, борода погуще...
Рюкзак, пожимая руку, пояснил:
– Я на севере сканился, в приполярье. Пришлось...
Граф–файлами с собственными физиономиями сетевой люд обменивался с
незапамятных времен. Некоторые гоняли даже мегабайты видеооцифровок, но
большинство заниматься этим ленилось, ограничиваясь статичными графами,
стараясь выбрать формат позаковыристее.
– Проходите. Я там какой–то пиццы заказал... Только принесли.
Оставив вещи в прихожей, Жмур с Рюкзаком вторглись в берлогу Злыдня,
старого хакера–одиночки. Комната, погруженная в полумрак, казалась пещерой
колдуна. Разбросанные повсюду вещи, грязные чашки с налетом кофейной гущи
на донышках, пивные жестянки самых разных цветов и размеров, валяющиеся
поверх всего этого диски в коверах и без, несколько беспорядочно
расположенных дек–стационаров и – сердце всего этого мира – рабочий стол
Злыдня. Необъятный, как военный аэродром. На столе раскорячился старинный
вакуумный монитор «Пойя» с микроточечным рассекателем перед экраном, рядом
притих пузатый хаб, к которому сбегались тоненькие жилки проводов, а перед
самым креслом – стильная ломаная клавиатура, которую можно было половинить
и крепить к подлокотникам кресла. Диал, конечно, Злыдень вынес на крышу.
Да и что, спрашивается, делать в комнате, полутораметровой громадине? Это
не обычный конус «Аварк» размером с ведро, а последний писк диал–моды:
монстр под названием «Темное зрение» с модульной афракцией и
последовательным побайтным перепилом. Мечта идиота. Чихать Злыдень хотел
на ближайшие ретрансляторы: мощи этого монстра хватало, чтоб лазить по
самым дремучим серверам сити. И никаких следов на транзитных узлах. Мечта
идиота, словом.
Или хакера, ломщика–профессионала.
Жмур сразу же плюхнулся в гостевое кресло и запустил лапу в
цилиндрический холодильник. Расчлененная пицца дымилась на стопке
распечаток, покрытых вязью машинных кодов. Рюкзаку Злыдень указал на
просторный пуфик, сейчас, впрочем, заваленный теми же распечатками.
Спихнув кипу пластиковых листов на пол, Рюкзак сел и ловко вынул из
воздуха банку пива, посланную едва заметным движением жмуровской кисти.
Злыдень утоп в рабочем кресле, предварительно крутнув его, чтоб сидеть
лицом к гостям, а не к столу, где таращился в мир слепым экраном пришелец
«Пойя» из прошлого века.
Под сладковатый «Еланецкий хмель» Злыдень не торопясь, со вкусом
рассказал, как он долго ломал активные зоны небольшой компании в сити,
производящей какую–то фармакологию. Как полз к ядру, притворяясь
виш–компонентом (тут Жмур выпучил глаза, поскреб лысеющую макушку и
пробормотал с уважением: «Блин! Проще, чем два байта переслать... Но
додуматься..."). Злыдень довольно осклабился и сказал: «С похмела
приснилось. Представляешь?" Как потом методично разваливал ядро, путая
прогнозы ветвлений, как развалил и отослал пару демонов атаковать закрытые
файлы, и пока их охрана, озверев от натуги, давила бестолково мечущихся
демонов, спокойно вскрыл технологический поток, только что узлом его не
завязав. Компания встала на месяц, не меньше. А выбрался как? Да и не
выбирался. Ледоруб растаял в нужное время, и все, потому что стянуть из их
зон ничего и не нужно было, только остановить им производство. Следы,
ясное дело, подправил, пусть теперь ищут несуществующий сервер в Долохово
за полмиллиона километров от Еланца...
Жмур вздыхал и завистливо качал головой, Рюкзак мрачно расправлялся с
остатками пиццы, а сам Злыдень, победно ухмыляясь, лучился в кресле и
шевелил носком облаченной в аспидно–черный тапок ноги. Он имел право
гордиться проделанной работой. И собой тоже.
– Значит, ты сейчас на мели, Жмурилло? – отхлебнув пива спросил
Злыдень.
Жмур уныло развел руками. Дескать, времена трудные, жизнь тяжела и
прочее... Злыдень рассеянно кивал, явно формулируя какую–то мысль,
вероятно, его, Жмура, касающуюся. И Рюкзака, наверное, тоже. Наконец,
мысль выкристаллизовалась.
– В общем, есть один заказец... – протянул Злыдень, царапая ногтем по
банке. – Если хочешь, помоги, потому что дело странное.
– В смысле – странное? – попытался уточнить Жмур.
– В прямом смысле, – Злыдень устроился в кресле поудобнее. – Кто–то
забрался в корневой массив к Лощинину.
– Но у него же нет входящих! – изумился Жмур. – Или есть теперь?
– В том–то и дело, что по–прежнему нет. Как жил только на своей
дозвонке, так никого и не пустил. У него даже база фар–доступа снесена. Не
запрет, просто стерта мода управления с удаленной борды. Искрошена.
– Значит, кто–то из своих, – без тени сомнения заявил Жмур.
Злыдень помялся.
– Понимаешь, Жмурилло, я ведь тоже не тормоз. И в работу отключенных
систем не верю. Взгляни.
Он крутнулся в кресле и прикоснулся к своей навороченной, как стая
пеликанов, клавиатуре. Монитор ожил, ровно засветился, давая странно
плоское, непривычное после голографии, изображение.
– Гляди.
На экран выползло содержимое файла trek.hhh.
Жмур привстал.
[2All : Привет от Фриппи. Слито 186,352 gb.
Большое спасибо. CyaL8r!
With *.* иЗвиНиТЕ зА НеРоВНый ПочЕРк!]
– Что за бред? – подал голос Рюкзак.
– У Лощинина действительно пропало какое–то файло, и размер, вроде
совпадает, – вздохнул Злыдень.
– Но это же бред, старик! Этого не может быть, потому что этого быть
не может. Мы не первый день за бордой! Это все равно, что стремиться
ввысь. Ты поверишь, что кто–нить оторвался от земли метров на десять, если
это не сити? Явно кто–то из своих дурика подпустил.
Злыдень уныло продолжил:
– Погоди, ты самого интересного не знаешь. Это произошло ночью с
субботы на воскресенье, контора Лощинина в это время не работает. Сам
Лощинин, тем не менее, сидел у себя за бордой. Часов в одиннадцать
отрубилось питание. Во всем районе. На хрен.
– Чего? – у Жмура вторично отвисла челюсть. – Как?
– Какие–то кретины въехали каром на повервод. Кар взорвался.
Рюкзак даже пиво пить перестал, неотрывно глядя на Злыдня. Жмур
поблескивал в полумраке очками, отражая мониторное мельтешение
скринсейвера.
– Повервод починили минут через десять. Лощининские массивы
потрошились как раз во время шутдауна. В это же время появился этот
ламерский трек–файл. Резервного питала у Лощинина в конторе нет – я и не
помню, когда последний раз были перебои с энергией. Кажется, лет пятьдесят
назад, если мне правильно рассказывали.
– Злыдень, это сказки, – не сдавался Жмур. – Тебя водят.
– Да что ты заладил – сказки, сказки! – разозлился Злыдень и вскочил.
Нашарил ногой слетевший тапок, взмахнул рукой и снова сел.
– Дай пива, – буркнул он, остывая. Жмур незамедлительно переправил
ему банку «Хмеля».
– Я сам долго не врубался. Короче, до шутдауна Лощинин как раз
работал с этими массивами. Потом все сдохло. Он даже не вставал из–за
терминала, потому что темно было, глаз коли. Так и просидел все время,
тихо матерясь. А когда питало дали, массивов уже не было, а на их месте
обнаружился этот порнушный трек. Уж Лощинину–то я верю. Он меня и нанять
хочет.
Жмур осторожно, чтоб вновь не вызвать гнев Злыдня, осведомился, даже
скорее не спрашивая, а утверждая:
– Массивы, конечно же, сдохли безвозвратно...
– Лапшерезка, – уныло подтвердил Злыдень, легко подпадающий под
гипнотизм обсуждаемых тем. – Да еще низкоуровневая. По существу, место,
где хранились массивы, заново размечено.
Жмур покачал головой.
– Да–а, дядька... Мистикой попахивает. И что ты намерен делать?
Злыдень оторвался от банки.
– Этот Фриппи не первый раз оставляет треки. И везде извиняется за
неровный почерк, зараза. Правда, до сих пор все обходилось без мистики.
Вообще–то, треки после удачного лома оставляла только молодежь, у
которой багов в голове больше, чем мозгов. Потому что хакер, оставляющий
трек – отслеженный хакер. Не в этот раз, так в следующий. Да что там,
ловились такие зубры, которых отследить не удавалось годами. И те иногда
оступались и падали в вязкие сети охранных систем. С таким обширным и
наглым треком этот Фриппи должен был вляпаться если не в первый же лом, то
во второй уж точно. Не лезло рассказанное ни в какие ворота, и Жмур это
по–прежнему чувствовал.
Рюкзак на пуфике делал недвусмысленные знаки, потому что пиво у него
иссякло. Прохладный цилиндр взвился на миг в воздух и надежно утвердился в
руке Рюкзака. Тихо пискнуло кольцо и явилась соблазнительная пена.
– И сколько треков рассеяно? – спросил Жмур Злыдня, выуживая
очередную банку из холодильника.
– Больше семидесяти.
Злыдень сказал это спокойно, словно пожаловался на надоевший дождь.
– Федералка устраивала на него тотальную охоту, эдакое лихое сафари с
перекрестным серверным эхом – без толку. Народ посерьезнее, в том числе и
Лощинин, до сих пор не страдал; вляпавшись же сразу вызвонили меня.
– И ты за это взялся?
– Возьмусь. Вот отдохну недельку, и возьмусь, – подмигнул Злыдень, на
глазах веселея.
Жмур сразу понял: старая железяка просто выжидает, чтоб Фриппи
успокоился и снова начал шастать по сетям, потому что сейчас он,
безусловно, затаился и валяется на самом дне, отгородившись непроницаемым
сигналом занятости.
Жмур понял и улыбнулся.
– Мы сможем помочь?
– Думаю, сможете, – заверил Злыдень. – Есть у меня идея... А пока –
оттягивайтесь, семнадцать дней на перегоне – это не два байта переслать!
Завтра свяжемся с Лощининым. Он обещал подкинуть какую–то заезжую команду
в дубль.
– Ладушки, – Жмур не скрывал радости, потому что Лощинин всегда
платил щедро. – Но молодежь оборзела. Пора показать ей, что такое
настоящий затык.
– Может, еще и Энди подключить?
Злыдень с готовностью кивнул:
– Лощинин его крутит. Но ты же знаешь Энди...
Жмур знал Энди: курчавого бородача в неизменном полосатом халате,
любителя чая и четырехмерного тетриса. Его «Я» всегда было в блаженном
равновесии, потому что на одной чаше весов покоились безграничные знания
хакера старой школы, а на второй – безграничная и необоримая лень.
Жмур мечтательно зажмурился. Если Энди согласится, это будет добрая
стая. А где добрая стая – там и добрая охота. А где добрая охота (сама по
себе вещь заманчивая и щекочущая нервы) – там и пир вскорости.
Больше хакеру желать было нечего.
