Николаю Константиновичу, но Трофим остановил его.
- Придуривается он. Никакой валидол ему не нужен. Так, легкая
аритмия... Это меня чуть Кондрат не хватил, и на лбу штемпель остался,
каблук у Константиныча твердый ... А ты хитрец, Летягин. Проверить меня,
небось, хотел. Или взаправду тебе дурно стало?
- Вас проверять не надо. Вы - гад патентованный, - процедил Георгий. А
я сейчас с вами чуть человека до инфаркта довел. Следите за моими губами. Я
не хочу быть вампиром! Всё понятно?..
- И я тоже не хотел, а пришлось, - миролюбиво сказал Трофим. - Сегодня
ты опередил Константиныча, с моей, правда, помощью; завтра опередишь
Батищева, только уже сам, - Трофим посторонился, пропуская в курилку
Лукрецию и Галину. - Ишь, раскудахтались, курочки... Опередишь, значит,
Батищева, но перед этим обработаешь Екатерину Марковну. Обеспечишь, так
сказать, тылы. Глядишь, и не страшно тебе станет. Как будет валориса
вдоволь, тогда заживешь легко и свободно. Да, по-моему, ты все уже давно
понял и просто дразнишь меня.
- Но есть же другие варианты!
- И эти другие варианты тоже вампирические. Пока что друзья делятся с
тобой энергией, то есть, на тебя работают другие. А надоест это Кругу и
тогда тебя ожидает одна только Яма. Привлечет тебя Батищев по делу Потыкина.
На следствии начнешь, словно по писанному рассказывать, как ты своего
товарища Потыкина извёл - вы бабу в бигудях не поделили, так ведь? А Николай
Константинович подлечится и начнет тебя прессовать, ты ж для него дойная
корова, даешь ему и молоко и мясо. И прибыль. Иначе бы его давно заменили
молодым маркетологом.
- Вы - ожившие мои страхи, - вывел помудревший Летягин.
- Мы - твой оживший разум, - отбился Трофим.
3. ЯМА
У таблички "Екатерина Марковна Ивушкина" издергавшийся Летягин
заплакал. А из-за двери послышался осторожный голос:
- Кто здесь плачет?
- Летягин, - сказал Летягин. - Вы меня еще помните, Екатерина Марковна?
Я от вас сбежал. Теперь извиниться хочу.
- А как вы нашли мой адрес?
- В Интернете, - брякнул наобум Летягин.
- Внизу ведь дверь на кодовом замке.
- Замок сломался.
- А взятку предлагать не будете?
- Вам рад бы, у меня денег много в шкафу лежит, но боюсь обидеть.
Дверь отворилась. Екатерина Марковна стояла в простом ситцевом
халатике, на шее и руках проглядывали заповедные жилки.
"Открыла дверь, хотя живет одна, - значит, зов по-прежнему
инициализирует валентность", - прикинул Резон.
"Это вам не прокуратура, где плотность населения - один мент на один
метр", - заболтал Красноглаз.
- Похоже, вы действительно без взятки пришли, - оглядев печального
Летягина, сказала Екатерина Марковна. - Тогда почему бы нам не попить чая? -
И, пропуская его вперед, добавила. - А ведь, знаете, я и без звонка
почувствовала, что кто-то за дверью стоит. Я всегда это чувствую. Последнее
время кто-то постоянно мается за дверью, но не звонит. Страшновато...
Однажды я не выдержала, открыла - а там огромная собака.
- Вы ее в следующий раз шваброй или ведром. А лучше - не подходите к
двери, повесьте табличку "Трибунал". И прейскурант. "Расстрел в 24 часа,
расстрел на месте" и так далее, - Летягин мысленно добавил: "И мне-то пуще
всего открывать нельзя". - Екатерина Марковна, спасибо за то, что вы меня
отстаиваете.
- Я вас не отстаиваю. Просто мы сейчас больше человеческим фактором
занимаемся.
"Вот видите - зря надеялись на взаимоотношения. Вы ей всего лишь
фактор", - обратил внимание Резон.
"Да не теряй ты времени на эту мурку - столько зажигалок кругом ходит.
Выбирай угол атаки!" - рявкнул нетерпеливый Красноглаз.
- Екатерина Марковна, самое большое мое желание, чтобы потребовали для
меня правосудия именно вы, а не кто другой. Если, конечно, я кого-нибудь
убью насмерть десятидневным сырком.
"Странная у вас манера ухаживать, хотя кто его знает..." - растерялся
Резон.
- Не рисуйтесь, Летягин, на самом деле вы - типичная жертва. Поэтому я
и позволила вам так распуститься. Но если с вами что-нибудь случится... -
она встала из-за стола, - я буду мстить вот этими руками, - Екатерина
Марковна протянула Летягину узкие ладошки.
- Разрешите поблагодарить, - он взял эти ладошки, похожие на лодочки,
своими, как выражалась Нина, граблями и прижал к груди.
Екатерина Марковна закрыла глаза. Летягин понимал, что это результат
действия зова, но ему все равно было тепло и приятно.
"Дядя Жора, ее организм уже готов. Блокируй пути отхода, зажимай в
эмоциональный угол", - наяривал Красноглаз.
- Екатерина Марковна, как вы отнесетесь к тому, что я могу внезапно
измениться? - спросил Летягин.
- Хорошо. То есть плохо, - не открывая глаз, прошептала она. Вообще-то
вам лучше быть самим собой...
Волна уже подходила. Летягин встряхнул Екатерину Марковну:
- Вызывайте милицию! Ведь я недвусмысленно собираюсь пить вашу кровь.
Она открыла глаза, она видела теперь всё и была в полном сознании.
"Мы пропали, - зарыдали монстры, - проклятая истеричка Летягин".
- Нет, не вызову. Правосудие может оказаться просто машиной. Пейте мою
кровь, - Екатерина Марковна расстегнула верхнюю пуговку и откинула голову
назад, - и делайте это всегда, когда вам надо. Стану я заслуженный донор
республики.
- Я вам нравлюсь, - прохрипел непослушным ртом Летягин. - Не обращайте
внимания. Это действие зова.
- Нравитесь? - она рассмеялась. - Давайте же, если вы не трус!
"Желание дамы - закон, Георгий Тимофеевич", - галантно сказал Резон.
"Елки, первый раз такое", - растрогался Красноглаз.
Комната пошла щелями, в нее проник сумеречный свет воронки. Летягину
стало труднее стоять на ногах - на нем повис Красноглаз, тянул...
"Прости меня, Катя, - мысленно сказал Летягин. - Они сломали меня".
И вдруг она откликнулась, ее мысли передавались ему как будто через
руки: "Кажется, я вижу, вижу твоими глазами. Мы можем держаться. Не теряй
меня..."
И она не стала красным кустом, а он не стал зверем. А Красноглаза и
Резона, двух тварей, унесло вниз.
Вдвоем они видели загон - цепь вампиров, между которыми незрячими
овоидами катались люди, пока не исчезали в чавкающей, словно живое существо,
горловине. А потом воронка задрожала и рассыпалась. Летягин воссоединил
взглядом комнату Екатерины Марковны и ощутил какое-то напряжение сзади.
Резко обернулся...
Крадучись, к ним подходил Трофим с выдвинутой вперед челюстью. Лицо
вампира мгновенно приняло дружелюбное выражение.
- Ай, а я хотел поиграть в "угадайку". Ну, извините, извините, я не
знал, что у вас тут прорыв на любовном фронте.
Екатерина Марковна смутилась и отошла к окну.
Трофим вывел Летягина на лестничную площадку.
- Ты что же, не собираешься ее пить?
- Нет, - сплюнул ему на ботинок Летягин.
- Тогда это сделаю я. Трофим Терентьевич всегда крайний.
- Какое тебе дело? - с угрозой произнес Летягин. - Возвращайся к
Головастику, к своему Сергею Эдуардовичу, и скажи, пусть меня карает, но ее
оставит в покое.
- Какие мы благородные, - дурашливо залепетал Трофим, а потом басисто
добавил. - Она для нас ключевая фигура. Хотя бы не мешай... Или пример
Потыкина до тебя еще не дошел?
- Значит, с ним вы поработали, - Летягин почувствовал, что у него есть
сила и даже немного уверенности; сжал кулаком горсть мелочи из кармана и
ударил Трофима по физиономии.
Трофим упал.
- Ой, выбил, паскуда, - Трофим выплюнул зуб. - Ну, я тебя за то потопчу
всласть, деревенщина.
- Я же ваш ученик, можно сказать, - бодрясь, сыронизировал Летягин.
- Ты плохой ученик, двоечник. А двоечников я ем.
Рядом с Летягиным прошла мощная волна. Трофим заерзал, потом его
закрутило, чтобы сохранить равновесие он прижался к перилам. Лоб его быстро
поехал назад, а нижняя часть лица вперед, озаряясь охотничьим блеском
зубов-кинжалов. Пиджак лопнул, как воздушный шарик, и за головой вырос
здоровый бугор. Башмаки треснули, и из них показались когти, придав Трофиму
немного нищенский вид. Пятки и основания ладоней оторвались от пола и стали
вытягиваться, а уши, наоборот, исчезли.
Одновременно Летягин заметил, как в преобразование Трофима входит
энергия окружающего мира: по стенам побежали трещины, перила осыпались
ржавчиной; пали, как осенние листья, куски штукатурки...
Летягину показалось, что он бежит, преодолевая наклон поверхности,
карабкается вверх, цепляясь ногтями и зубами за малейшую выемку. Нет, не
показалось. Он, наконец, увидел огромное небо в фиолетовых сполохах. Хотя
поверхность воронки теперь была совершенно отвесной, он карабкался по ней,
цепляясь четырьмя или шестью конечностями, пока не вырвался наружу. В одно
мгновение воронка стала оспинкой на поверхности текущей тверди. Он
выкарабкался. На него светило фиолетовое солнце.
Летягин ощутил новое тело и новую силу, сделал несколько шагов своими
четырьмя лапами и повел рубленой мордой по сторонам. Ему понравилось.
Страха больше не было, и Летягин двинулся обратно, навстречу бездне.
Туман, стекающий вниз, царапал и щекотал его шкуру, - казалось, это
отработанные выпитые души тянутся к своему концу, еще сохраняя мысли и
чувства, как свежий покойник сохраняет остатки телесного тепла.
Спускаться по наклонной было трудно, когти стачивались о наждак
поверхности. Прошла минута, а может, и неделя. Оглянулся он только раз: его
догонял Головастик. У Сергея Эдуардовича было червеобразное тело, которым он
пользовался с замечательным умением. Именно от этого умения, а не от
противного внешнего вида Летягина немного замутило. Однако он не мог не
оценить преимущества движения по наклонной, которые имел перед ним
извивающийся Сергей Эдуардович.
- Не удивляйтесь, дорогой мой Летягин, тому, что я сейчас скажу, -
непринужденно вступил в разговор червь. - Когда вы, Георгий Евстафьевич,
появились на моем горизонте, я сразу увидел в вас своего коллегу и друга...
- И решили сделать из меня калеку и труп, едва я прекратил вам
повиноваться. Как из Васи Потыкина...
- Потыкин - трагический урок нам всем. Василия так горячо и искренне
хотели сделать членом Круга, что в пылу нетерпения обняли, так сказать,
покрепче. Думали, одна-две обработки, и он, как миленький, придет к нам. Но
его сердечко оказалось послабее воли. Потыкин стал нечаянной жертвой нашей
борьбы за его счастье. Если точнее он стал жертвой воронки, которая не
прощает самонадеяности.
- А что такое воронка, черт возьми?
- Пространство и время встают на нашем пути, давят смертью. А воронка
дает осознание новых измерений нашего существования - это как
аэродинамическая труба для испытания нового самолета. Ее создали
отцы-основатели вампиризма в незапамятные времена. На самом деле у меня нет
особых симпатий к воронке и поощряемому ей вампиризму. Я хочу преодолеть
вампиризм через сам вампиризм. Это явление может отмереть со временем, с
вашей помощью. Однако и вы должны понять, что вампиризм неизбежное зло на
первом этапе развития человечества. Без вампиризма человечество осталось бы
стадом питекантропов. От неолитического племени до современных
транснациональных корпораций - всё держится на вампиризме. Что бы там не
мололи демагоги, закон един - хочешь давать, значит, надо вначале взять.
- А я вам зачем? - прорычал Летягин.
- Вы нам подходите, Георгий Евстафьевич, нам нужны творческие личности.
Я и вы, мы пойдем дальше, из пиявок мы превратимся в существ играющей формы,
проникающего духа. А за нами и весь Круг. И уже не надо будет отнимать у
кого-то кровь, мысли, чувства, - вокруг ведь заплещется океан энергии,
энергии первоначального творения, создавшей всю Вселенную.
А червячок Сергей Эдуардович оказался действительно мудрым, как
вселенский змей Ананта. Пока что он учитель, а следующим учителем будет
Летягин. Непременно. Как приятно парить в волнах эфира...
И тут что-то сбросило Летягина с небес на землю. Как будто двинуло
сапогом по затылку. Летягин быстро сфокусировал взгляд и увидел над собой
большое черное отверстие - глотку Сергея Эдуардовича. Учитель, к своей
чести, особенно не смутился, только прокашлялся и принял по-червячьи
непринужденную позу. Летягин тоже не подал виду и спокойно сказал:
- Вы, Сергей Эдуардович, можете больше меня. Это будет только ваш
поход. Опираясь на воронку, вы выпьете весь натурвалорис Земли, а там и до
Юпитера, и до звезд доберетесь. Вы возьмете их энергию, чтобы отдать нам,
людям, в виде волны преображения. Все-все преграды будут сметены этим мощным
импульсом. И мы вместе, разом, поя вам хвалу, заселим новую сушу, новое море
и новый воздух своими новыми телами.
Сергей Эдуардович подрагивал в матово-черном сиянии бездны. Он был в
полном оцепенении. Летягина вновь стукнуло "сапогом", и даже послышалось:
"Давай же. Бей". - "Я не умею" - "Умеешь. Ты создан, Георгий, чтобы поразить
Червя".
Летягин понял, что должен выполнить приказ. Он шел к этому всю жизнь,
не стал до конца ни человеком, ни вампиром. А теперь весь запас сбереженных
сил должен вложить в удар.
И он атаковал Сергея Эдуардовича. Червь мгновенно скатался в клубок,
потом растекся и стал похожим на тарелку, или диск. Из нее протянулись
длинные полужесткие конечности, в основании каждой замерцал фасеточный глаз,
а снизу возник клюв-хобот, обрамленный челюстями. Шесть универсальных
конечностей, тупой конический угол обзора, эффективное внешнее пищеварение.
- Если не за это давать Нобелевку, тогда за что же? - приветствовал
свою творческую удачу Учитель Вампиров.
Гигантский паук танцевал над Летягиным, орошая его потоками разъедающей
шкуру жидкости из клюва и собираясь в удобный момент пригвоздить к
поверхности воронки. "Не бойся, ты уже выше его, - тихий голос внятно шепнул
Летягину. - Он чересчур упростился, на этом и поймаем специалиста. Не думай,
как напасть. Считай, что он просто танцует. И сам подтанцовывай. Он должен
ошибиться".
Летягину стало легче. Пускай будет танец, даже совместный. И едва
Летягин успокоился, то почувствовал волны, исходящие от "партнера по
танцам". Словно бы гудение с выделяющимися на этом фоне вибрациями
потоньше - от нервных узлов. Словно нити протянулись от Летягина к клюву,
челюстям, конечностям врага и включили в его движение, хоть и сложное, но
все-таки механическое. Паук поспешил нанести удар, однако на мгновение
потерял балансировку. Летягин мигом скрутил хвостом пару его ног и рванул
так, что тот повалился набок. Когда паук снова встал, то Летягин уже сидел
сверху, на его дисковидном корпусе. Увиливая от длинного изгибающегося
клюва, едва удерживаясь на скачущей твари, он принялся откусывать ее
конечности. Сергей Эдуардович вдруг осел, и, едва Летягин успел соскочить с
него, закувыркался вниз. Он уменьшился до размеров обычного паучка и,
наконец, исчез в бездне...
- Эй, шалун. Не брызгайся. Брассом, брассом, а теперь давай лапу.
Летягин, еще полуслепой, обернулся на свет и голос. Его поймали за
запястья и потянули - колени почувствовали камень.
Пелена спала. Рядом стена его дома. За локоть держит худенький
старичок - из тех, что от десяти до восьмидесяти не меняют телосложения и
выражения лица. А улица бурлит потоками жидкости неясного цвета.
- Что это? - хрипло произнес Летягин, чувствуя неприятную жидкость в
носоглотке.
- То самое. Что и следовало ожидать. Прорвало канализацию плюс
водопровод. Малая Албанская затоплена.
- А Греческая?
- Не беспокойся. Греческая тоже. И даже Румынская. Помнишь, целое лето
трубы меняли и ходили все до параши в соседний микрорайон. А не успели
поменять, как во время вечернего пика рвануло так, что троллейбус утоп.
- С людьми?!
- Без. Мимо проезжала амфибия морской пехоты. Вояки граждан вытащили.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг