отвратительную одежду. Они возились с Лусином, им помогали Ромеро и
Граций, а я опустился на землю, обессиленный, у меня тряслись руки,
тряслись ноги.
Ко мне подобрался Орлан, он, как и Граций, не скинул камуфлирующей
одежды.
- Ужасное несчастье, Эли! Но может совершиться несчастье еще большее.
Прошу тебя, прислушайся к Оану!
Только тогда я сообразил, что Оан говорит что-то, а я не слышу.
- Чем ты хочешь? - спросил я. - Чего еще тебе надо?
- Мать - Накопительница молний рассвирепела, - донесся как бы
издалека в мое сознание голос Оана. - Уходите, уходите, теперь все здесь
погибнут, и вы вместе с нами, если не уйдете!
Все волосы на его голове встали дыбом, изогнулись, десятками гибких
рук указывая на восток, откуда шла ночь. Три Пыльных Солнца клонились к
закату, вчера в это время глухая тьма бежала с той стороны горизонта - от
темных звезд, от проклятых звезд этого проклятого мирка. Сейчас с востока
надвигалась заря, а не ночь. Летели огненные облака, клочки метущегося
пламени. Всем в себе, без приборов, я ощутил сгущение электрических
зарядов, я весь как бы превратился в живой конденсатор, заряженный
донельзя. Надвигалась электрическая буря такой силы, какой еще мне не
приходилось испытывать.
- Всем в свои охранные поля! - Я вызвал Камагина. Было большой
удачей, что "Змееносец" находится поблизости от планеты. - Вы видели,
Эдуард? - спросил я. - Вы все видели?
- Какой ужас, Эли! - послышался горестный возглас Камагина. - Мы все
видели, адмирал. К сожалению, мы не могли помочь.
- Эдуард, над планетой скоро забушует электрический ураган.
Подозреваю, что несчастных электрических пауков будет рвать на части
свирепая Мать - Накопительница молний, так они называют свою владычицу.
Даже пещеры их не спасут. Ярость ее как-то связана с разрушением
электрической плахи. Всыпьте ей, Эдуард! Всыпьте покрепче! Покажите всем
злым матерям и отцам, всем Жестоким богам и чертям, что есть еще такая
сила в мире, как человеческое могущество!
- Яростной матери не поздоровится! - заверил Камагин. - Сегодня она
займется не истреблением своих сыновей, а пополнением наших запасов
активного вещества. Пусть неистовствует с полезной отдачей!
Буря разразилась минуты через три после разговора с Камагиным. Наши
земные грозы - тучи и жидкий ливень из туч и молнии, пробегающие в
облаках. Гроза на Арании - ливень молний, секущих землю, гейзеры молний,
вылетающие из земли вверх, частоколы молний на холмах, джунгли молний в
долинах. Никакого дождя, раскатов грома и влажной прохлады здесь не было и
в помине. Один огонь и непрерывный гул, до того тяжкий, что разрывало не
только уши, но и душу. Если бы мы не защитились охранными полями, всех
испепелило бы в первое же мгновение. Ромеро заботливо оградил своим
охранным полем и Оана, но тот не знал его крепости и весь трясся, с минуты
на минуту ожидая гибели.
А затем все волшебно переменилось. Камагину понадобилось четыре
минуты для настройки резервуаров на прием грозы. Он опоздал ровно
настолько, чтобы дать нам почувствовать бешенство распоясавшейся
огненосной материи, но не позволить ей нанести серьезного вреда планете.
Насосы звездолета работали, как на базе, где заправлялись активным
веществом. Молнии, только что осыпавшие землю, унеслись вверх, гроза била
в небо, а не в планету. А на земле стало тихо, так удивительно, так
недоуменно тихо, как будто вся планета растерянно прислушивалась к себе.
Над нами теснились огненные облака, из них по-прежнему исторгалось пламя,
но все пламя уносилось к звездам - миллиарды молний сливались в одну
исполинскую реку огня, огненная река мчалась к жерлам корабля, пропадала в
них. Не прошло и двадцати минут, как облака стали редеть, распались на
клочья, таяли, погасали, из них уже не вырывались молнии. Камагин не
остановил насосов. И остатки облаков несли электрические заряды. Эдуард
гнал в резервуары все.
- Теперь я пообдеру планету, - сказал Камагин, когда покончил с
облаками. - Она вся так насыщена электричеством, что не грех
попользоваться от ее избыточного богатства. И бедным аранам станет легче,
их фанатизм, я думаю, в какой-то степени продукт перегрузки тел
электричеством.
Я попросил Камагина не переусердствовать: молнии, бьющие из земли,
производят разрушений не меньше, чем молнии, бьющие в землю. Эдуард
произвел очищение планеты от избыточного электричества с такой
осторожностью, что иначе как изящной я эту операцию и назвать не могу.
Планета отдавала накопленные заряды плавно, без грохота и огня, и отдала,
как выяснилось потом, так много электричества, что запасы звездолета
пополнились основательно.
- Доволен ли ты, Оан? - хмуро спросил я, когда Камагин остановил
всасывающие снаряды корабля.
Аран восторженно твердил:
- Вы расправились со страшной Матерью! Ах, как же вы расправились со
страшной Матерью! Как вы расправились со страшной Матерью!
6
Лусина внесли в консерватор - усыпальницу, где тела погибших
сохраняются нетленными. Я сейчас сижу в консерваторе, здесь теперь не один
Лусин, наш бедный друг только начал длинный ряд захоронений, завершать
этот ряд, возможно, будем мы - немногие, оставшиеся в живых. Лусин в
прозрачном саркофаге похож на себя живого, облик удалось восстановить. Но
смотрю я не на Лусина, а на того, кто покоится напротив. И я разговариваю
вслух с тем, другим, мне нечего сказать погибшему другу, но многое надо
высказать мертвому врагу.
Я возвращаюсь к событиям на Арании. Когда мы вошли в звездолет, Труб,
расталкивая людей, кинулся к мертвому другу. Старый ангел встопорщил седые
бакенбарды, в отчаянии бил себя выцветающими крыльями.
- Я мог пойти с вами! Я защитил бы его! Никогда не прощу себе, что не
пошел!
Гиг, опечаленно гремя костями, сказал мне с упреком:
- Адмирал, люди без невидимок неполноценны. Уверяю тебя, если бы вы
не заставляли напяливать эти дурацкие скафандры, мы с Трубом оградили бы
Лусина от врагов верней, чем ваши силовые поля.
Я думал с горестью: от чего они запоздало хотели оградить Лусина? От
реального живого врага или от цепочки ужасно совпавших бездушных
случайностей? Они не смогли бы ответить на этот простой вопрос. Я тоже не
знал ответа. Ответ нужно было найти.
На похоронах Лусина не было одного Бродяги. Дракон тяжелей всех
перенес потерю друга. Он заболел. Мы боялись, что он уже не сможет даже
ползать. Он выздоровел, кое-как ползал, но способность летать утратил
окончательно.
В наше отсутствие на эскадре прошло срочное совещание. Гиг и Эллон
настаивали на мести за Лусина. Но кому мстить? Аранам? Чем они виноваты?
Вмешательство в распри отвергателей и ускорителей тоже было отклонено. МУМ
высчитала, что корень зла - в чудовищной запыленности местного
космического пространства. Планетную систему Тройной звезды освободить от
пыли - лучшая помощь аранам. Немного изменится орбита Арании, но отдаление
от Трех Пыльных Солнц компенсируется тем, что они потеряют в названии
словечко "пыльные". Нужно лишь предварительно разведать то, что скрывают
наименования Отец-Аккумулятор и Мать - Накопительница молний. Без разгадки
этой тайны трудно что-либо планировать.
Мы стали готовиться к вторичному полету на планету. Оан вдруг стал
возражать против посещения Отца-Аккумулятора. Я попросил объяснить, что он
имеет против новой экспедиции. Вместо объяснения он внедрил мне в мозг
ощущение страха. Но так как это все-таки был его страх, а не мой, я
продолжал дознаваться причин боязни.
- Покой Отца священен, - сообщил Оан.
- Стало быть, ваш Отец-Аккумулятор - самодур, наказывающий всякого,
кто его потревожит?
- Ему плохо, когда посягают на его покой.
- Разлаживается? Перестает функционировать? Кто же охраняет его
покой? Ваши Жестокие боги?
- Отца охраняет гвардия оберегателей, каждый отбирается самим Уохом.
- С оберегателями мы справимся, даже с отобранными Уохом. И Отца не
обидим, если он не заслуживает обиды. Теперь скажи, что такое Мать -
Накопительница молний?
- Страшная Мать бережет покой Отца. - И это было все, что мы сумели
узнать у Оана.
Уверен, что и другие араны об Отце и Матери знают не больше. Тем
настоятельней нужно было идти на новую разведку.
Опустились мы на старом месте, в полдень. На дорогах встречались
араны, на нас по обыкновению не обращавшие внимания. Выглядели они
здоровыми, буря никого не потрепала. Оан сообщил, что и отвергатели и
ускорители недоумевают: еще не было столь сильною урагана - и такого
невредоносного.
Оан взобрался на вершину холма и остановился перед одним лазом, ничем
не отличающимся по виду от соседних:
- Здесь. Первым я не пойду.
- Иди в середине, - разрешил я.
Оберегатели встретились уже через несколько метров. Это были рослые
пауки, бесстрашные и готовые на самопожертвование. Но они улепетывали
через минуту с дикой быстротой. Дело было не только в том, что они не
могли противостоять силовым полям. Они просто не знали, что такое поле.
Невидимая сила, мощно бросавшая их на стены и под потолок, потрясла их,
никто и не подумал переть на рожон. Они удирали вглубь с теми же знакомыми
воплями:
- Жестокие боги! Снизошли Жестокие боги!
Внутренняя охрана, очевидно, не поверила паническому сообщению
передового отряда. В пещере, через которую пролегал путь, нас повстречало
целое воинство. Оберегатели ринулись, подбадривая себя бесовскими искрами
и воинственным писком. В первой стычке мы ограничились силовыми оплеухами,
здесь пришлось концентрировать поля. И когда схватка закончилась, на полу
лежало несколько безрассудных. Из пещеры вели четыре хода. Из заднего
вышли мы, в два боковых опрометью умчались сраженные охранники. В
четвертый ход никто не юркнул. Я показал на него одной из своих рук:
- Сюда, Оан?
- Сюда. Больше нам никто не встретится до самых покоев Отца. В этот
лаз запрещено заползать.
Запретная для аранов дорога тянулась долго, мы пересекли еще
пять-шесть пустых пещер и наконец выбрались в самую большую. Даже засветив
прожектора, мы не увидели ни потолка, ни противоположных стен. Все
помещение занимало озеро - вязкая жидкость, прикрытая коркой. Поверхность
бурлила, вспучивалась, кое-где наружу вырывалось пламя. Над озером
клубился зеленоватый самосветящийся пар. Временами из жидкости
выстреливали молнии, погасая в невидимом потолке, оттуда низвергались
такие же молнии.
- Отец-Аккумулятор убивает всех, кто подходит близко, - со страхом
прошептал Оан.
- Своеобразный механизм для выработки электроэнергии, - оценил озеро
Ромеро.
- И большой мощности, - добавил Орлан, с любопытством осматриваясь. -
Очень интересная машина.
Граций с сомнением покачал всем частоколом рук:
- Это не механизм, а живое существо. Оно напоминает наши
биологические орудия, но там простое скопление бактерий. Уверен, что
Отец-Аккумулятор - мыслящее создание.
Ирина взяла пробу озера на анализ. У меня вдруг возникло ощущение,
что за нами наблюдают. Оан считал, что Отец-Аккумулятор разбирает каждое
наше слово, понимает каждую нашу мысль. Возможно, Оан преувеличивал, но и
мне вообразилось, будто озеро безглазое, безногое, безрукое, но живое и
что оно затаилось, что оно охвачено страхом, а не яростью, как думал Оан.
- Отец не уничтожает вас! - удивленно воскликнул Оан.
- Попробовал бы! Постарайся связаться с Отцом, - посоветовал я Ирине,
а Оана спросил: - Какой возраст этого зверя?
О возрасте озера Оан ничего не знал, кроме того, что оно было еще до
аранов. Отец сотворил жизнь, когда ему надоело быть одному - сперва создал
Мать, а потом оба они населили планету растениями и аранами. Океан с его
хищниками тоже одно из творений Отца.
- Океан, наверно, является отходом производства электроэнергии, -
перефразировал Оана Ромеро. - Ибо, сколько я понимаю, Отец - живая
электростанция, питающая электрических жителей планеты.
- Итак, будем решать: уничтожаем ли мы Отца, ибо деятельность его
причиняет страдания аранам, - сказал я. - В этом случае надо подарить
жителям автоматическую электростанцию, чтобы не прерывалось снабжение их
организмов электричеством. Или сохраняем его, но как тогда разряжать
пресыщенного электричеством Отца без привлечения буйной Матери?
- Уничтожение равносильно убийству, - поспешно сказал галакт.
- Что до сумасбродной Матери, - сказал Ромеро, - то функция ее,
очевидно, сводится к ликвидациям излишков электричества. Кто-нибудь видел
Мать - Накопительницу молний, Оан?
- Ее нельзя видеть. Она существует лишь в своих бурях.
- Иначе говоря, она есть разряд избытков электричества, - сказал я. -
Ладно, Оан, больше на планете никто не услышит о грозней Матери. Мы
постановляем ее упразднить. Восстановленная плаха примет службу отмененной
Матери.
Мы пошли назад. Я помахал рукой озеру. На поверхности я вызвал с
"Козерога" механиков. Переоборудование плахи заняло немного времени.
Теперь избыток электричества автоматически разряжался, когда потенциал
достигал предельного значения. Можно было только удивляться, как точно
фанатики нашли физическую причину "недовольства Отца" и какие изуверские
приемы изыскали, чтобы ввести в норму деятельность электрического сердца
планеты. Публичной казнью своих братьев они предотвращали беду. Они,
конечно, замечали, что после "осуществления" электрических бурь не бывает.
Свирепая Мать после таких акций долго "не гневалась". На какой зверский
способ решения простой технической задачи!
- Адмирал, я придумал, как сохранить наш разрядник от посягательств
со стороны паукообразных! - порадовал меня Эллон, руководивший монтажом. -
При каждом разряде будет вздыматься огненный столб. Двенадцатиногие бестии
побоятся и подходить близко!
- Они станут поклоняться разряднику, как божеству! Эллон, мы
закладываем основу новой религии. И пройдет не один век, пока какой-нибудь
гениальный аран поймет, что перед ним не жертвенник божества, не оракул,
вещающий высшую волю, а простой механизм для простой операции. А ведь
предки аранов строили звездолеты!
На цоколе разрядника, ставшего памятником Лусину, выбили надпись:
"Лусин, человек, астронавт из дальних созвездий. Погиб при спасении
местных жителей, безвинно осужденных на казнь". Под надписью выгравировали
таблицу космических шифров. Возможно, будущие поколения аранов сумеют
прочесть надпись.
Я попросил Эллона окружить разрядник еще и силовым заборчиком. Теперь
каждый аран, пытающийся пробраться к бывшей плахе, встретит стену не
только непреодолимую, но и способную поддать.
На закате Трех Пыльных Солнц глухой взрыв возвестил, что освобождение
от накопленного электричества будет отныне совершаться без фанатических
казней и без истребительных бурь. Столб огня взлетел выше холмов,
окружавших площадь, только что не развернулся вверху огненным грибом.
Ко мне подошел Оан:
- Вы отбываете, Эли? Вы мои спасители. Вы наши благодетели. Мне будет
плохо без вас.
Я молча смотрел на него. В нем была загадка. Весь народ аранов -
загадка. Я все не мог отделаться от мысли, что предки этих невежественных,
суеверных, фанатичных существ строили космические корабли. И нельзя было
утешиться поверхностной сентенцией, что вот, мол, как складывается судьба
- был высокий уровень, стал низким, совершенствование сменилось
деградацией. Не было деградации в обычном понимании: Оан опровергал ее. Он
был такой, как все араны, - и во многом превосходил любого их нас! Разве
не увидели мы его в горниле коллапсирующей звезды, куда и близко не
осмеливались сунуться наши корабли? Разве существовал для него барьер
нашего разноязычия, такой непреодолимый для нас самих, когда мы лишены
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг