дочитает тебя до конца быстрее, чем ты - ее, то станет в
Книге на одну страницу больше, а в мире - на одну душу
меньше. И расхохочется черный туман, обнимая Книгу,
пришедшую из Алой Бездны, Бездны Голодных Глаз, которой маги
пугают нерадивых учеников...
- Дальше! - не выдержав тишины, повисшей между нами,
крикнул Талька.- Дальше!
- Все,- коротко ответила Вилисса.- Дальше ничего не
знаю. И боюсь, что придется узнавать. Позовет Книжный Ларь -
- надо будет идти. Правда, Дар мой - у вас. А вы не умеете
им пользоваться...
- А ты на что? - простодушно изумился Бакс.- Научи!
Глядишь, и склеим твой Дар...
- Склеим...- печально усмехнулась Вилисса.- На
учение время нужно. Нет у нас времени, и ничего у нас нет.
Может, и впрямь надо было ждать, пока родится Йери-ер, Белая
Старуха. Разве что...
- Разве - что?
- Разве что вы все-таки согласитесь умереть и передать
мне Дар. А я уж дальше сама. как получится... если
получится. Недаром же та, из снов, меня сюда звала.
Наверное, есть еще надежда - мне со Зверь-Книгой
встретиться, в Переплет ее постучать...
- А нам, значит, копыта отбрасывать? - недобро
переспросил Бакс и кивнул быстрый взгляд на полено,
подпиравшее дверь.
По-моему, он нашел ему новое применение.
- Да. А что тут такого? Вы же назад, к себе
вернетесь...
- Призраками? Тенью отца Гамлета?!
- Да, призраками. А Дар вам память при переходе
сохранит - он ведь добровольно отданный... вырастите себе
новые тела...
Я прошелся по сараю, словно выбираясь из болота
молчания, более красноречивого, чем любые слова.
Вроде бы все она говорила правильно... И Зверь-Книга
эта, пугало молоденьких ведьмочек, прах их всех забери! -
не наша забота ее искать; и Дар нам Вилиссин - как корове
седло, а Вилисса им пользоваться умеет... и память мы,
похоже, сохраним, чем черт не шутит...
Умирать почему-то не хотелось. С чего бы это? Да все с
того, с родимого... Вдруг врет нам бабка-девушка, или просто
не сработает какая-нибудь деталь - и станем мы там или
здесь банальными покойничками или этими... Лишенными Лица...
Меня передернуло. Это ведь похуже, чем просто смерть -
наша, родная, атеистическая, с уютным НИЧТО в перспективе!
Придется лет триста барабашкой по панельным домам шастать,
полтергейсты на кухнях устраивать!
Кроме того - КАК мы будем умирать? Мне, значит,
родного сына прирезать или вилами приколоть, после Бакс меня
удавит, на радость Вилиссе, а сам напоследок в колодце
утопится...
Есть у них тут колодец, или к соседям идти понадобится?
Здрасьте, люди добрые, к вам утопленник стучится под окном и
у ворот!..
Похоже, на наших физиономиях ясно читались все эти
мысли, и Вилисса была их единственным читателем.
- Я знала, что вы мне не поверите,- прошептала она, и
легкий силуэт тюлевой занавеской качнулся у стены.- А когда
поверите - поздно будет...
Бакс упрямо мотнул головой.
- Вот когда поверю, тогда и зарежусь! - жестко заявил
он.- А до того - шиш с маслом!
- Ты знаешь, Баксик,- поддержал его я,- твои
последние слова... Грубовато, конечно, но, в общем, верно. А
ты, Талька?
- И мне не хочется,- протянул из угла Талька.-
Правда... там мама осталась...
14.
Все это надо взвесить:
Когда и как мы действовать должны.
Коль так не выйдет, и затея наша
Проглянет сквозь неловкую игру,
Нельзя и начинать...
(В. Шекспир)
Утро отнюдь не оказалось мудренее вечера, но даже с
утра помирать никто из нас не торопился, так что мы на время
отставили эту идею в сторону и собрались на военный совет.
Вилисса на нем тоже присутствовала и вела себя тише
мыши. Старый Черчек - родич нашей ведьмы, свекор ее или
что-то в этом роде , хотя по их рассказам
мало что поймешь доподлинно! - так вот, Черчек ее
действительно не видел и не слышал, но, похоже, проникся
смутными подозрениями. Сама Вилисса отнюдь не спешила
открывать престарелому родственнику свое присутствие, ну, и
мы в свою очередь дружно помалкивали.
Выходит, с призраками могут общаться лишь полупризраки,
вроде нас...
Как я понял из утренних новостей, Страничники и простое
население сейчас группами прибывают к Книжному Ларю - храм
местный, что ли? - и там причащаются святынями, после чего
разъезжаются по городам и весям.
В основном - по весям, потому что о городе старик
упомянул один раз и в единственном числе. Впрочем, дед мог
быть не силен в здешней географии.
Кстати, со свойственным коренному селянину презрением,
Черчек заявил, что горожане к Ларю ездят нерегулярно и редко
когда группами. В основном, в одиночку.
Слова "группы" Черчек не знал. Это его Талька научил,
и оно деду ужасно понравилось.
- ХР-Р-Р-РУП-П-ПЫ! - рокотал старик, и борода его
излучала море удовольствия.
По-моему, он считал это особо заковыристым
ругательством, и восхищенно поглядывал на моего сына.
Я прикинул шансы пробраться в толпе паломников к
треклятому Книжному Ларю и на месте разобраться в ситуации.
Отчаянно, но не безнадежно. Правда, что делать с легендарной
Зверь-Книгой, буде таковая обнаружится, я не знал. Надеюсь,
что она все же больше - Книга, и меньше - Зверь...
поглядим, удерем, а там и думать станем.
Я поразился собственной лихости и высказал соображения
вслух.
Идея была принята, поскольку никто ничего лучшего все
равно не предложил, и я тут же принялся объяснять Тальке,
что он никуда по малолетству не пойдет, а останется на
хуторе с...
Я чуть было не ляпнул - "с Вилиссой", но вовремя
заткнулся. Черчек решил, что я имею в виду его, и с
грубоватой нежностью потрепал пацана по голове.
И никто из них понятия не имел о моих подлинных
намерениях. Ну и слава Богу...
Существовала еще одна загвоздка, о которой мы даже не
подумали - наши тени. Я совсем забыл, что аборигены
Переплета теней не отбрасывают, по непонятным мне причинам.
Старый Черчек поджал губы, рявкнул на одного из своих
парней, зачем-то сунувшегося в хату - и брезгливо сообщил,
что здешнюю шваль Солнце в упор не видит и видеть не хочет.
Оттого, мол, они тени и не отбрасывают.
Это меня утешило мало. Но тут я заметил, что Вилисса
что-то шепчет на ухо просиявшему Тальке - и тут же мой сын
нагло заявил, что ему с его Даром это дело - раз плюнуть.
Он, дескать, таких туч недели на две вперед нагонит, что ни
о каких тенях и речи быть не может.
Я глянул на Вилиссу, и она слабо кивнула в ответ. Ну
что ж, глядишь, в паре с Талькой и выйдет у них что-
нибудь...
Неугомонный Бакс немедленно собрался в разведку - как
выяснилось, в ближайший сельский кабак, дабы испытать на
практике "бестеневое освещение" и заодно произвести
рекогносцировку.
Последнее слово также очень понравилось Черчеку, но с
первых пяти попыток деду не удалось его произнести, и старик
лишь тоскливо помянул свои молодые годы, зря ушедшие.
Я заподозрил, что кабак интересует Бакса и по другим
соображениям, но промолчал. Меня эта Баксова идея вполне
устраивала.
Талька с Вилиссой заперлись в сарае, и вскоре небо
действительно заволокли угрюмые темные тучи - я только
головой качал и диву давался - а Бакс помахал мне рукой и
отправился на разведку в кабак.
- Я тоже ухожу,- бросил я Черчеку.- Собраться
поможешь? Только мне по-быстрому надо...
- В Книжный Ларь? - ухмыльнулся старик, показывая на
удивление крепкие зубы.- Пошли, я тебе одежку подкину, за
городскую сойдет... и харчишек на дорогу. А за мальца не
бойся - приглядим...
Я уходил к Книжному Ларю. Один. Бакса я брать с собой
не собирался. Если что - он присмотрит за Талькой. В этом я
не сомневался. Если что - пришедший за моим пацаном сначала
встретит грубого толстого дядю Бакса...
Вот это "если что" и мучило меня больше всего.
Если - что?!
15.
Да ты... не ошибаюсь я, пожалуй:
Повадки, вид... ты -
Добрый Малый Робин?
Тот, кто пугает сельских
рукодельниц...
(В. Шекспир)
...Талька выбрался из сарая и радостно сообщил мне, что
"делать погоду" уже не требуется - согнанные отовсюду
тучи рассасываться явно не собирались - а требуется просто
время от времени приглядывать за ней, за погодой то есть,
на всякий случай.
Похоже, мой сын уже наловчился приглядывать за небом, и
делал это в охотку и с удовольствием.
Потом Черчек, собиравший мой дорожный узелок, увел
Тальку куда-то в сторону, шепчась с ним по дороге и
поглядывая в мой адрес; Вилисса упрямо сидела в сарае,
Черчековых парней тоже видно не было... клубящиеся тучи
навевали уныние, и до момента выхода делать было абсолютно
нечего.
Я уселся на вкопанную в землю лавку и стал наблюдать за
худющей черной кошкой, караулившей мышь или какую-другую
добычу у дверей избы. Терпения у кошки было навалом, у меня
- не меньше...
И мы дождались.
Из избы на порог бочком выбралось лохматое серо-
болотное существо с ладонь ростом, напоминавшее маленького
старичка. Лохматик огляделся и глухо заугукал себе под нос.
"Домовой! - опешил я.- Ей-богу, домовой!"
Однако у настырной кошки появление домового не вызвало
никакого удивления. Она стремительно прыгнула на свою
намеченную жертву, но в последний момент домовенок успел
заметить грозившую ему опасность и отскочил в сторону.
Завопив дурным голосом, он кубарем скатился по
ступенькам и бросился наутек. В этом была его ошибка - ему
следовало вернуться обратно в хату и забиться в какую-нибудь
щель, откуда кошка не смогла бы его выцарапать. Во дворе же,
на открытом месте, у него не оставалось ни малейшего шанса.
Но тут в его судьбу вмешалось Провидение. Вернее,
прИвидение - в моем лице.
Брошенный мною увесистый камень в кошку не попал,
однако погоня была мгновенно прервана, и мяукающий хищник
поспешил скрыться в узком лазу, который вел, очевидно, в
подвал - а насмерть перепуганный домовой с размаху ткнулся
в мою ногу, наполовину уйдя в нее.
С видимым усилием и чмокающим звуком он выбрался
обратно и, не удержавшись на маленьких кривых ножках,
растянулся на земле. Я улыбнулся и протянул руку, чтобы
поднять неудачника - но тут из подвала раздался такой
панический и душераздирающий мяв, что я невольно вздрогнул и
глянул в ту сторону.
Незадачливая кошка пулей вылетела из лаза; шерсть на
ней частично стояла дыбом, частично висела клочьями.
Животное рвануло через двор и мигом исчезло, а из лаза
показалось следующее действующее лицо.
"Родственник",- догадался я. Действительно,
человечек из подвала был копией первого домового, разве что
несколько крупнее и более взъерошенный. И цвет его был ближе
к бурому; а в ручках он сжимал острую и ржавую железку.
Когда-то это, видимо, был нож, но для подвального героя он
служил боевым двуручным мечом, чуть ли не с него самого ростом.
Если не больше.
Рядом со мной зашелестела трава, и я обернулся. Это
подошли Черчек с Талькой. Талька во все глаза глядел то на
одного домового, то на другого.
Лицо старика было сумрачным, как всегда.
- Домовые? - на всякий случай осведомился я.
- Они самые,- кивнул Черчек.- Этот,- он указал на
кошачью жертву, сидевшую на земле у моей ноги,- этот -
запечник. В доме живет, за печкой, значит... Куролесит
помаленьку, но ничего, терпеть можно. А вон тот, злющий -
подвальник. У-у, Падлюк!
- Что, вредный? - сочувственно спросил Талька.
- Не то слово! - тут Черчек узрел железку в руках
подвальника, и его лицо (Черчека, а не домового) налилось
дурной кровью.- А-а, так вот куда мой ножик запропастился!
Я его, как дурень, с зимы ищу, а он тут, рядышком! Ну,
Падлюк (это кличка у него такая, Падлюк,- пояснил старик
мне), ну, зараза, ты у меня допрыгаешься! А ну, отдай
немедленно!..
Подвальник по кличке Падлюк скорчил в ответ гнусную
рожу - она у него и так была весьма паскудная, а стала еще
гнуснее - затем скрутил здоровенный, не по росту, кукиш и
шмыгнул обратно в подвал.
Чем и спасся от полена, которым не замедлил запустить в
него возмущенный Черчек.
Нож подвальник, естественно, уволок с собой.
- Так вот чем он бочку с квашеной капустой открыл! -
продолжал кипятиться дед.- И добро б сожрал, а то по всему
погребу разбросал! Вонища теперь от нее - я-то не сразу
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг