и безоговорочно горд. И так же глуп. Обиделся? Не ври, я же
вижу, что обиделся... Причем не сейчас, а раньше, когда я
попросила уважительно говорить о Трайгрине, который не столь
невинен, как выглядит.
- Послушай, Лайна, если ты...
- Не перебивай. Ты храбр, горд и глуп - но горд и храбр
всегда, а глуп лишь изредка. Поэтому я говорю с тобой, как
ни одна Предстоящая не говорила со своим Мифотворцем. Более
того, сейчас я скажу тебе то, что знают всего четверо живу-
щих в Доме: Трайгрин, Предстоятель Эрлика; Махиша, Предстоя-
тель Инара-Громовержца; Варна - Предстоящая от цветочных
храмов Сиаллы-Лучницы; и я, Лайна, Предстоящая Матери-Ночи
Ахайри. А пятый - ты, Сарт, чужак, последний из Мифотворцев,
потому что... потому.
И тогда я понял, что она уже сказала все, что хотела
сказать. Теперь я должен был заставить ее сказать остальное.
То, о чем она не хотела говорить.
------------
5
Сначала умерла старуха. Старуха, работавшая на Трайгри-
на. Она выкурила свою последнюю трубку, и культ Эрлика, Зе-
ницы Мрака, стал задыхаться, лишившись притока новых легенд
и, соответственно, новой веры. Его Предстоятель, Трайгрин,
давно не ел, и именно этим объяснялся экстаз, виденный мною
на площади Хрогди-Йель.
Следующим ослеп Мифотворец, работавший на Махишу, Пред-
стоятеля Инара-Громовержца. Я видел этого гиганта в деле,
когда он в припадке священного безумия врезался в строй лат-
ников - сверкание начищенных доспехов, молния кривого меча
над рогатым шлемом, безукоризненно подобранные кони, несущие
звенящую колесницу, и Ужас над его плечом, взвизгивающий при
каждом ударе... Несколько однообразный, но неизменно эффек-
тивный стиль. Мой Роа терпеть не мог гребенчатого орла по
кличке Ужас, обученного визжать на нестерпимо высокой ноте,
и всегда порывался ввязаться с ним в драку, так что мне при-
ходилось силой удерживать алийского недомерка от опрометчи-
вых поступков.
Мифотворец Махиши - кажется, его звали Эйнар или что-то
в этом роде, связанное с Громовым Инаром - получил булавой
по навершию шлема. Ну, не повезло человеку в очередной бит-
ве!.. Все когда-нибудь случается в первый раз, как любила
говаривать Лайна - и она оказалась права. Кони вынесли ог-
лушенного Эйнара, и Махише удалось привести его в чувство,
но глаза воина-безумца теперь видели только черную вспышку
случайного удара, и в Мифотворцы он уже не годился.
Третьей была девушка от цветочных храмов Сиаллы-Лучни-
цы. Вернее, она была первой, потому что заразилась проказой,
а это не сразу проявляется. Я ни разу в жизни не встречался
с ней, но культ Сиаллы Страстной, как правило, процветал, а
Лайна с некоторых пор закатывала мне сцены, если я подходил
к святилищам любви ближе, чем на три полета стрелы. Так что
я мог себе представить красоту и неутомимость Мифотворицы
хотя бы по тому, что даже Варна - Предстоящая Сиаллы - была
прекраснейшей из виденных мною женщин, хотя как раз ей-то
особой красоты, в общем, и не требовалось.
...Что-то в этой эпидемии было не то. Не те болезни,
не то время, и вообще... Я поежился и передернул лопатками,
ощутив призрачный холодок стального лезвия. Или стального
взгляда. Чьего?.. Ответа не было. Да я и не ждал ответа.
- Чего ты хочешь от меня, Лайна? - тихо спросил я. -
Я не смогу один работать на вас всех. А на Махишу и Трайг-
рина я вдобавок и не хочу работать.
- Варне плохо, Сарт... Очень плохо. Культы Эрлика и
Инара устойчивы, веры в душах людей и без новых мифов хва-
тит на первое время, а вот с Сиаллой-Лучницей дело обстоит
гораздо хуже. Ее храмы уже сейчас начинают превращаться в
бордели. И Варна-Предстоящая страдает не просто от голода.
Это выглядит так, словно новорожденного младенца накормили
бараньей похлебкой с бобами и перечным порошком.
Я молчал. Я слушал. Иногда раньше я задавал себе воп-
рос - что происходит с Предстоятелями, когда угасает вера в
их бога? Куда ушли Стоявшие перед остывшими алтарями?.. И
почему их алтари остыли? А золы становилось все больше...
- Ты поедешь в Фольнарк, в местный храм Сиаллы. Мне
больно отдавать тебя, Сарт, даже на время, но больше некому
подготовить для Варны нового Мифотворца. Причем не одного,
а сразу двоих... впрочем, подробности тебе сообщат на мес-
те. Мы пока продержимся, только - прошу тебя, гордый и дер-
зкий чужак - поторопись!..
Я подошел к ней вплотную и постарался не отпустить
этот влажный, ночной, измученный взгляд.
И не отпустил.
- Это ты придумала - я имею в виду поездку и обуче-
ние?..
- Да.
- А остальные Предстоятели согласились? Чтобы именно я
ехал, учил и прочее?..
- Да.
- Все? Не лги мне, Лайна...
- Не все. Ты же знаешь характер Махиши... Он считает,
что тебя надо убить и переждать смутное время на голодном
пайке.
- За что же он так ненавидит меня?
- Это не ненависть, Сарт. Это страх. Деятельный, аг-
рессивный страх... Он считает, что ты неспроста выбрал в
Доме именно ту комнату, в которой живешь. И неспроста до
сих пор жив...
Я оглядел свою комнату, словно видел ее в первый раз.
Девять шагов вдоль, семь - поперек. Окон нет. Стол с инкру-
стациями горных пород дерева. Кровать. Три табурета. Тумбоч-
ка, стенной шкаф и престарелый тюльпан в вазе...
И последние слова Лайны. Махиша боится... похожий на
буйвола Махиша, Предстоятель яростного Инара - Владыки Мол-
ний...
- Это безумие,- недоуменно прошептал я. - Комната, как
комната. Ничего особенного...
- Она не меняется, Сарт. Все в Доме-на-Перекрестке ме-
няется, а она - нет. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
Я еще раз оглядел комнату.
- Слушай, Лайна... А действительно - почему она не ме-
няется?
- Не знаю,- испуганно ответила Лайна, Предстоящая Ма-
тери-Ночи Ахайри.
------------
6
...Когда она ушла - а это произошло отнюдь нескоро - я
всю оставшуюся ночь бродил по комнате, как пораженный лунной
горячкой, и все ждал, ждал...
И ничего не дождался. Потом я обнаружил у ножки стола
небольшое ручное зеркальце в медной оправе, дико обрадовал-
ся - вот оно, изменение! - схватил зеркальце и понял, что
его обронила Лайна. Из гладкого овала на меня глянул я, но
какой-то не такой я, не соответствующий моему раздерганному
состоянию. Мне даже показалось, что тот, который улыбался в
зеркале, знает нечто скрытое, о чем мне лишь предстоит уз-
нать; и поэтому он втайне сочувствует мне, морща длинный
кривой нос и поджимая твердые губы...
А потом я проснулся. Вещи уже были собраны; я сунул в
поклажу ночное зеркальце и направился вниз. Цепкие кривые
когти сжали мое левое плечо, и клюв Роа чувствительно прище-
мил мне ухо. Беркут недовольно кряхтел, вертелся и спустя
минуту так заорал на ждущую внизу лошадь, что мне стоило бо-
льшого труда успокоить бедное животное.
На переметной суме моей лошади была криво прилеплена
записка. Всего три слова.
"Тебе нужна охрана?"
Контур Дома за спиной зыбко качнулся, намекая на то,
что с ответом медлить не стоит.
Я достал перо, раскрыл дорожную чернильницу и кое-как
примостил обрывок на колене. "Нет",- написал я, подумал, за-
черкнул написанное и неожиданно для самого себя вывел слова,
о которых не подозревал еще секунду назад:
"Нужна. Слепой Эйнар, бывший Мифотворец Махиши."
Порыв ветра вырвал из моей руки клочок пергамента, за-
вертел и понес прочь. Роа попытался было ухватить его клю-
вом, промахнулся, и я успокаивающе огладил его взъерошенные
перья.
Мы уезжали в Фольнарк.
------------
СКАЗКА, УБИТАЯ НА РАССВЕТЕ
"...Мне снилось - мы умерли оба..."
(Н. Гумилев)
7
- Стой. Как ты оказался здесь, чужак?
Я послушно остановился и принялся рассматривать служи-
телей храма в Фольнарке, преградивших мне путь. Выражение их
лиц поражало единообразием и шло по нарастающей: хмурое,
очень хмурое, совсем хмурое и настолько хмурое, что послед-
ний мог быть только предводителем. Вот ему-то я и предъявил
свои верительные грамоты.
Пока он придирчиво копался в бумагах - все, как одна,
поддельные, но тех, кого надо, наверняка уведомили, а оста-
льным и такие сойдут - я изучал предхрамовый сад и даже пре-
успел в этом, впав в тихую, меланхоличную расслабленность.
Все вокруг - включая портал здания - выглядело старым,
заброшенным и оттого донельзя милым. Налет запустения был
подобен патине на древней чеканке, разросшиеся вокруг пышные
кусты лоренны благоухали розовыми соцветиями; чуть поодаль,
у крохотного пруда, стояла мраморная статуя богини в окруже-
нии прелестных изваяний, сочетавших в себе фривольность и
смирение - я оценил изысканность поз, невольно покачав голо-
вой, и на дне каменных глаз Сиаллы полыхнули лукавые огоньки.
Предусморительность Лайны оказалась выше всяких пох-
вал - провинциальный храм как нельзя лучше подходил для под-
готовки будущих Мифотворцев. А телосложение богатырей-служи-
телей даже несколько озадачило меня, но я тут же сообразил,
что после Празднеств Богини остаются дети - вернее, получа-
ются дети - и самых крепких мальчиков наверняка воспитывают
при храме.
- Меня зовут Ратан,- глава караула вернул мне бумаги и
пожал руку, после чего я понял, что в детстве Ратан был
очень крепким мальчиком. - Я предупрежден о... твоем приез-
де. Следуй за мной.
По-моему, вначале он хотел сказать "о Вашем приезде",
но почему-то передумал. И правильно передумал. Не люблю я
этого.
Меня проводили в отведенную комнату, где я оставил ве-
щи, а после мы с Ратаном прошли в левое крыло храма, в кото-
ром располагался маленький полутемный зал. Миловидные жрицы
в прозрачных одеяниях расступились перед нами, одарив меня
многозначительными улыбками, а я глядел на всю эту шуршащую
дозволенность, вспоминал характер Лайны, уныло вздыхал и
понимал, что от более близкого знакомства с местными обита-
тельницами, к сожалению, придется воздержаться. Слово "воз-
держание" только усилило расстройство чувств, и я принялся
смотреть в пол.
И оттого не сразу приметил худенького подростка, носа-
того, костлявого и белобрысого - он сидел на помосте и на-
страивал пятиструнный лей, а перед ним, в ожидании прерван-
ного движения, застыла обнаженная девушка; и я вздрогнул,
сообразив, что это - они...
Ратан хотел было окликнуть их - будущих Мифотворцев -
но я жестом остановил его и тихо встал за колонной, приста-
льно вглядываясь в людей на помосте. В последнее время мне
все чаще удавалось проникать в сущность собеседника, обхо-
дясь без слов... Я ведь еще не знал тогда, что передо
мной - Грольн Льняной Голос, мой неизменный и бескорыстный
спутник, с которым мне придется пройти насквозь не одну ве-
чность; я не знал этого, да и он еще не знал сам, кто он
такой - он просто хотел стать кем-то... он еще только на-
страивал свой лей.
Но даже в тот, первый раз, я сразу почувствовал, что
нам легче будет без слов, потому что между нами было нечто,
что стоит возле слов, и никогда не теряется бесследно, и не
обманывает нас...
------------
ВОЗЛЕСЛОВИЕ
ГРОЛЬН ЛЬНЯНОЙ ГОЛОС
...Я доверился своим пальцам, и они сами перебирали
струны, находя новые, единственно верные созвучия, и мелодия
поплыла в бесконечность... окружающий сумрак словно отсту-
пал, теснимый напором звуков, и языки пламени послушно раз-
горались, вспыхивая и извиваясь в такт мелодии, а я все не
мог оторвать взгляда от Клейрис...
Она парила на зыбкой грани света и тьмы, она была не-
отъемлемой частью той музыки, которая помимо моей воли раз-
ливалась сейчас по храму, и не было больше пыльных дорог,
промозглых дождей и хохота пьяной толпы, а было лишь то, что
рождалось сейчас, и только сейчас.
Сейчас - и нечто большее, чем просто звучащий лей, та-
нец Клейрис и блики огня на стенах. Между нами рождалась ле-
генда, волшебная сказка, миф - и я, я творил его!.. Вернее,
мы с Клейрис.
Она плыла по залу, купаясь в волнах звуков и отсветах
пламени, ее тело вспыхивало, подобно огню, или невидимой те-
нью скользило во мраке; она вся была пронизана сиянием и му-
зыкой, и ее обнаженное тело звало, притягивало, заворажива-
ло - это была не та стыдная нагота, которая одновременно со-
блазняет и отталкивает; нет, здесь танцевала нагая богиня,
сама Великая Сиалла, и я уже видел осыпающиеся на нее утрен-
ние цветы в рассветной росе, видел лук, стрелы которого да-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг