устранить угрозу, необходимо как-то переместить эти камни. Но второй попытки
не будет. Неправильное движение - и ювелир (который продолжал заниматься
своим ремеслом в одной из соседних комнат) моментально умрёт.
Нас в комнате было трое. Что я здесь делал, оставалось загадкой. С
проклятиями подобного рода мне не доводилось встречаться, читал о таких
вещах я маловато. Жаль, не хватило времени побеседовать с Ниввинлер (так
зовут ольтийку, которую я замещал) - о том, что успела выяснить.
Оставалось ходить вокруг стола с умным видом, пока остальные двое - маг
и целитель - изучали стол и лежащие на нём камни.
Я был лишним. Настолько, что не знал, куда себя деть. От нечего делать
принялся изучать обстановку кабинета - есть, на что посмотреть...
* * *
Вероятно, Клеммена пригласили, чтобы осмотреть место происшествия
свежим взглядом. А "болезнь" ольтийки-неангор - не более чем предлог. Знаем
мы, как ольты болеют - каждой болезнью не более одного раза. В очень лёгкой
форме...
На стенах кабинета - несколько картин. Обои на стене. Гм... А наш
ювелир-то магией балуется! Вон, на сколько охранных начертаний! Прямо на
обоях. Специально заказывал? Эти символы напоминали притаившегося
хамелеона - можно тысячу раз пройти мимо и не заметить, но если заметил -
удивляешься, отчего не сделал этого прежде?
Целитель с магом вели учёный диспут. Насколько Клеммену было понятно,
они обсуждали возможность а) выбросить весь стол с его страшным содержимым в
портал, ведущий в никуда - за пределы планеты, например; б) попытаться
синхронно, за один раз, лишить силы все действующие в пределах комнаты
заклинания; в) поработать с исходным текстом проклятия - создать, так
сказать, антидот, противо-заклинание... И так далее.
Д. часто ворчит, что маги-теоретики - дети малые. Вот уж точно. Гори
всё огнём, только дай развлечься..
Клеммен начинал уже скучать, поскольку ему недоставало ни опыта, ни
знаний, чтобы вступить в диспут. Правда, его учёные соседи по комнате вообще
не обращали на юнца внимания. И тут на него вновь "накатило".
Несколько иначе. Вначале голоса говорящих стали звучать глуше и
повторяться эхом - так было с Клемменом однажды, когда он выпил отравленное
вино. Убить будущего ненгора оказалось непросто (не зря Бюро снабжает
"безделушками"), но пришлось пережить несколько неприятных минут.
Клеммен осторожно поднёс ладони к ушам... отнял. В каждое ухо словно
забили по мешку ваты.
Оглянулся. Окружающий мир стал казаться режущим, корявым, Неприятным.
Но не весь мир, лишь отдельные его фрагменты. Клеммен уселся в кресло, чтобы
переждать очередной приступ непонятной болезни... тут же вскочил. От этого
действия ему стало так дурно, что едва не вывернуло наизнанку.
Осмотрел кресло. Оно было окутано тёмным клубящимся... туманом?
Ореолом? За спинкой висел сгусток другого цвета - светлый, голубоватый.
Клеммен осторожно подвинул кресло.
Тёмный туман посветлел, приобрёл голубоватый оттенок.
Невнятное пока понимание начало формироваться в голове.
Клеммен вновь уселся в кресло. Нормально. В ушах всё ещё вата, ноги
слегка подкашиваются, но сидеть - приятно! Очень приятно! Как неожиданно...
приносит бодрость, освежает.
Клеммен поднялся, сделал шаг в сторону стола, пристально оглядывая
стены. Магистры бросили на него взгляд, продолжили обсуждение.
Некоторые символы на стенах сочились чёрным - словно из стен выделялся
яд. Что-то мерзкое. Другие - таких большинство - отливали другими цветами;
два начертания, по обе стороны от стола, светились белым.
Клеммен извлёк нож и, убедившись, что никто не смотрит, счистил часть
ближайшего к себе тёмного, отравленного "рисунка".
Рисунок пошёл волнами, поблек и развеялся. Исходившие от него гнусные
флюиды развеялись.
Смотри-ка, все тёмные "рисунки" расположены так, что человек дотянется,
не прибегая к подставкам!
Магистры вздрогнули, ошеломлённо оглянулись. Ненгор носился по комнате,
сдирал при помощи ножа кусочки обоев - то там, то сям. Первое время
изумление было слишком сильным, чтобы маг и целитель смогли выдавить из себя
хоть слово.
- Что вы делаете?! - первым дар речи обрёл маг.
Клеммен не слушал его, счищал последнее тёмное начертание. Так.
Посмотрим-ка на стол. Ага! Поверхность стола покрыта сложной сеткой
"тумана". Часть гнёзд сетки - чёрная, непроницаемая и мрачная. Часть -
белая. Были и иные цвета. Только три камня лежало на чёрных зыбких
квадратах.
И тут "приступ" начал проходить.
Поторопись, Клеммен!
Клеммен кинулся к столу. Целитель метнулся наперехват; не оставалось
никаких сомнений: с рассудком у парня не всё в порядке. Если только он
успеет... Нет! Только не это!!
Клеммен уже склонялся над столом.
Сетка таяла, таяла, исчезала... За его спиной медленно, словно в
страшном сне, поднимался на ноги целитель... маг, направив руку в сторону
стола, медленно шевелил пальцами руки... незадача! Он меня, "сковать" хочет!
Тремя движениями Клеммен переставил три бриллианта из чёрных в
ярко-белые "гнёзда"... в те места, где только что виднелись белые "гнёзда".
Что-то оглушительно хлопнуло, окружающий мир провалился в черноту.
Венллен, Лето 63, 435 Д., полдень
- ...но всё в порядке, - послышался голос Д. Клеммен открыл глаза. Он
сидел в просторном кресле в кабинете своего начальника; а тот с кем-то
говорил - пользовался дальней связью. Столько их развелось, этих
приспособлений для связи на расстоянии.
- Очнулся, - констатировал он. - Посиди пока, не шевелись. Ты сильно
испугал мага, он тебя выключил, как следует. Хорошо ещё, идиотом не сделал.
- Как... ювелир?
- Отделался лёгким испугом, - пожал плечами Д. - Когда ты схватился за
один из камней, у него страшно заболело сердце, но тут же прошло.
Поздравляю, Клеммен. Отличная работа. А обои... скоро найдём того, кто их
"разукрасил". Тут целая шайка работает, дело непростое.
- Настолько всё серьёзно? - Клеммен поёжился.
- Их застали врасплох, - Д. пренебрежительно махнул рукой. - Одного уже
взяли, скоро расколем. Впрочем, это ерунда. Тебя к награде представили...
гордись, первая награда. Надо будет отметить. А пока скажи: как себя
чувствуешь?
- Нормально.
- Опиши, что с тобой произошло.
Про кресло Клеммен решил умолчать, рассказал про всё остальное. Тут
только заметил Кинисс, что внимательно слушала его, сидя неподалёку. И двух
незнакомых людей рядом с ней - внимательно слушали, делали пометки в
блокнотах.
- Всё понятно, - Кинисс протянула Д. какой-то кристалл и бородач,
заглянув в него, удовлетворённо кивнул. - У тебя, мой дорогой, пробуждается
врождённый магический дар. Другого объяснения у меня нет.
"И все мои планы касательно тебя благополучно рушатся", прочёл юноша в
глазах Д. остаток фразы.
- Верно, - высоким голосом подтвердил один из пришельцев. - Случай
необычный, но не такой уж редкий. Самое главное - во время подобных...
гммм... приступов находиться под наблюдением. Если будет такая возможность.
- Мои дежурства, - Клеммен посмотрел в сторону Д. - Они отменяются?
- Пока нет, - Д. был явно раздражён. - Пока нет. Но если вдруг что-то
случится, немедленно возвращайся, сюда. Это приказ.
Венллен, Лето 65, 435 Д., раннее утро
Теперь я знаю, что такое - болеть хронической болезнью. Когда не
живёшь, а существуешь - от одного приступа к другому.
Той же ночью, когда меня, осыпанного дарами благодарного ювелира,
проводили домой, во сне меня случился новый "приступ". С перепугу я забыл
приказ вызвать Д., а когда вспомнил, приступ миновал.
Я испугался.
Несколько раз я ложился вновь... и тут же вскакивал. Потом вспомнил
кресло и попытался сдвинуть кровать в сторону. Нелёгкое это дело, я вам
скажу... но получилось: стоило повернуть её на небольшой угол по часовой
стрелке, как вместо животного влажного страха, что накатывал, едва я
закрывал глаза, меня встретил нормальный, приятный и удобный сон.
Вот такой я догадливый. Давно известно, что весь мир пронизывает
силовая паутина - я не силён в терминах; многие животные и некоторые люди
чувствуют эту "сеть". Правда, вроде бы недостаточно сдвинуть кровать на
ладонь... надо бы сместить метра на три. Может быть - но мне помогло. Ещё
бы - после многочисленных потрясений, посещений "особых" мест и так далее -
всё что угодно найдётся и отыщется у человека.
Интуиция всегда права. Участившиеся "приступы" (включая короткие
периоды головокружения, которые со мной начали происходить не так давно)
более не повторялись. Я переставил и остальную мебель. Теперь есть два
положения у моего кресла: когда оно у окна, в нём приятно засыпать, а когда
ближе к середине комнаты - наоборот, посидишь - и в голове проясняется.
Как говорится, не было бы счастья... Сегодня утром получил от Д.
уведомление, что очередное дежурство у меня 69-го числа лета 435. Жизнь
продолжается, а с ней и работа.
Я отправился за покупками. Не "в магазин", как сказали бы где-нибудь в
Оннде. Здесь уместно (также "непроизносимое") слово Aylenthar (так оно и
приходит на ум - с большой буквы). Я вспомнил адрес портного - он же
сапожник, цирюльник и вообще всё подряд. У него тоже имеет своё название.
Отчего-то вполне произносимое. Дейги называются такие люди, виноват - такие
ольты. А вот клиентами у них может быть кто угодно. Кстати, и у меня, и у Д.
один и тот же дейги.
Вначале зашёл в банк - я не ольт, я обязан расплачиваться наличными -
и, после лёгкого завтрака, спустился по южной улице, ведущей в сторону
порта. Но не стал идти к морю, а словно бы затерялся в густых зарослях, что
начинались возле самого тротуара.
Все места, имеющие символическое значение - а для ольтов почти все
места являются таковыми - тщательно скрыты от постороннего глаза.
434 Д., лето
- Aylenthar, - Д. явно нравилось это слово, которое никогда не должно
достигать "внешнего" слуха ольта, только "внутреннего". - Самое
примечательное изобретение среди всех наэрта.
- Ольты, как ты смог заметить, - продолжал он, - индивидуалисты. Каждая
конкретная жизнь является ценностью абсолютной. Но ольтов обучают, что
отношение к остальному миру должно быть положительным. Во всём в первую
очередь надо искать положительные стороны...
- Что-то я этого не заметил, - вставил Клеммен с усмешкой.
- Не перебивай. Ольты, как общество, существуют именно потому, что по
доброй воле исполняют все его принуждения. Соблюдение ритуалов и традиций
въедается в их существо. Это надо помнить твёрдо. Именно поэтому у ольтов
практически нет полицейских сил, именно поэтому они созывают суд только в
самых крайних случаях, именно поэтому они кажутся людям совершенно
непостижимыми.
Итак, каждый ольт - вселенная, достаточная для самой себя. С другой
стороны, ольты - существа социальные. В наше время никому не прожить в
одиночку. Сейчас уже не осталось наэрта, члены которой были полностью
самодостаточны. Общим у них была только вера и обычаи... а так каждый из них
фактически жил в одиночку.
- Как драконы?
- Как драконы. Всё личное закрыто множеством таэркуад. Даже если между
ольтами возникают тесные отношения - скажем, наподобие супружеских - то и
тогда всё личное остаётся абсолютно недостижимым для партнёра. Только
некоторые совместные действия - трапеза, например - позволяют явно
заботиться о другом. Во всех остальных случаях ольт закрыт от окружающих.
Конечно, никто не мешает кому угодно рассказывать всем желающим сколь угодно
личные подробности своей жизни. Но вот спрашивать - нельзя. Это одно из
тяжелейших нарушений таэркуад, карается очень сурово.
- Смертью?
- Изгнанием. Отчуждением. Потерей имени. Смертью караются только
преступления.
- Не понял, - Клеммен широко открыл глаза. - Как это - смертью караются
только преступления? То, о чём вы так часто говорите - не преступления?!
- По канонам, установленным Двенадцатью Предками - основателями первых
наэрта - преступление - это то, за что полагается смерть. Точка. Перечень
таких действий известен, надо будет его выучить.
- Ничего не понимаю...
- Пока и не требуется. Пока просто слушай.
- Постойте... есть же совершенно очевидные возражения. Ну вот,
например - как тогда воспитывать детей? Если ребёнок просто откажется
говорить, где был и что делал, то что тогда?
- Таэркуад, - скучным голосом произнёс Д., сцепив пальцы за спиной и
покачиваясь на носках ботинок, - имеет силу только для прошедших инициацию.
Пока ребёнок её не прошёл - никто о его "правах" и "личной жизни" и не
думает. До этого момента они не существуют.
- Вот оно как, - покачал головой юноша.
Д. выждал ещё немного, ожидая новых вопросов, и продолжил.
- Итак, если ты намерен стать другом какому-нибудь ольту - чётко помни,
что о его предпочтениях можно спрашивать, только если речь идёт о том, что
едят, пьют или читают. Всё. Остальное - под запретом. Немало людей обожглись
на этом - одна-единственная реплика в состоянии причинить океан
неприятностей. Запомнил? Нужно родиться и вырасти ольтом, чтобы всё это
казалось естественным и очевидным.
Посещение того, что люди называют магазинами - один из самых
проработанных ритуалов. Туда не заходят только для того, чтобы купить новые
ботинки или часы. Это способ общаться с внешним миром, через специального
посредника... хотя, конечно, с точки зрения человека это напоминает "поход
по магазинма".
- Был я в магазинах, - хмыкнул Клеммен. - Ничего особенного. Что в
Венллене, что в Веннелере.
- Эти места называются айлен, Aylen. То, что ты называешь лавками - это
для всех остальных. Нет, конечно, ольт может зайти куда угодно - в конце
концов, переодеваются же они нищими.
Клеммена задела эта реплика, но виду он не подал.
- У каждого ольта - и не только ольта, попасть туда может кто угодно -
появляется, так сказать, собеседник. Он и продаст всё, что нужно, и
посоветует, и расскажет новости... Такие ольты называются дейги. Точного
перевода нет. Слово вполне произносимое. Дейги выбираются раз и навсегда...
- Прямо как муж и жена... - фыркнул юноша.
- ...и знают о своих клиентах практически всё.
- Так сколько же их должно быть?!
- Айлентар производится более или менее периодично, но не каждый час..
- Но их всё равно должно быть страшно много?
- Некоторые ольты не нуждаются в дейги. Таких не так уж и мало. Но
главное: привести к дейги нового клиента может только ольт. Или ольтийка. Не
имеет значения.
- Как-то всё это заумно.
- Вовсе нет, - возразил Д. - Пообщаешься с дейги сам, начнёшь понимать.
Это что-то вроде посредника - между "внешним" миром, и "внутренним". Скоро у
тебя появится собственный дейги. Вот всё и прочувствуешь в полной мере.
- Свой?!
- Дейги могут быть у кого угодно. При общении с дейги этикет и запреты
таэркуад куда менее жёсткие.
- Я как раз хотел спросить - неужели можно постоянно соблюдать всё это
и не сойти с ума?
- У себя дома, или наедине с надёжным собеседником и так далее ольт не
соблюдает те или иные ограничения - они ведь относятся к "внешнему" миру. Но
в обществе себе подобных требуется вести себя безукоризненно. Иначе - потеря
имени, изгнание. Это страшнее смерти, поверь.
- Даже сейчас?!
- Даже сейчас.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг