полосками на боках принялась самостоятельно исследовать тёмные углы в
кабинете Унэна. Считалось, что решётка на окне, с одной стороны, достаточно
редка, чтобы не мешать движению воздуха; а с другой стороны, достаточно
часта, чтобы не пропускать внутрь тех, для кого безразличны какие бы то ни
было законы, установленные людьми. Летучие мыши протиснуться сквозь щели не
могли. Но крохотная, с ноготь большого пальца "птица", что более недели
изучала монастырь (поначалу - безо всякого чёткого плана), смогла
просочиться сквозь такое препятствие.
Есть, ей, конечно, было нечего (да и незачем: ведь она не была живой в
традиционном смысле этого слова); прыгать по полу в поисках букашек её
заставлял таинственным образом передавшийся инстинкт. Как это могло
передаваться, не знал и сам Тнаммо.
Теперь уже два места, подумал он. Первое - это Цель. Вторая - шкаф
монаха. Ох, и попортил Унэн крови Девятке... да только никак не удаётся ни
покончить с ним, ни привлечь на свою сторону. Второе поражение Девятки, не
считая Цели.
С десяток его разведчиков постоянно кружат на почтительном расстоянии
от Цели. С чего начинать действия? Удар можно нанести только один; второй
попытки может уже не получиться. Тнаммо чудом избежал предпоследней осады
тайной лаборатории и не питал никаких иллюзий относительно возможностей
Совета Магов... или кто ещё там был его противником.
Шкаф или Цель? Куда посылать главные силы? До позавчерашнего дня он был
уверен, что искомая вещь лежит где-то в глубинах дома Цели. Теперь же он
вовсе не был уверен. Неуверенность же - худшее из проклятий. Она уже не раз
обходилась ему очень дорого. Тнаммо взглянул краем глаза на Альмрин. Девушка
сидела в кресле позади него и с увлечением читала "Историю освоения Юга".
Архаичную, но живо написанную книгу, которая сразу же понравилась Тнаммо.
Отчего вдруг она так заинтересовалась книгами? Тнаммо считал, что, как и
намеревался, не навязывает ей своей воли. В умственном отношении она во
многом - маленький ребёнок. Но как быстро обучается!
Впрочем, это только на пользу. Пятый тяжело опустился в кресло. Возраст
уже сказывается. Плюс постоянное напряжение, подозрительность, ожидание
подвоха. Вот они, самые действенные виды оружия Совета. А вовсе не команды
особого назначения, которые раз за разом опустошают его склады и уничтожают
оборудование...
Ну ладно. Будем полагаться на интуицию. Пока что от Первого нет никаких
сигналов - следовательно, время терпит. А когда времени не останется,
будем... снова полагаться на интуицию.
Пока же надо выяснить, что такое "Зивир", кто такой "Гость" и кому
принадлежат несколько названных имён. Впрочем, одно из имён, а именно
"Менвермориллидд", Тнаммо было слишком хорошо знакомо. Но сделать с этим
ничего нельзя: место, откуда могли прийти звуки этого имени, запретно и для
него, и для его разведчиков.
Тнаммо, как и Унэн, осознавал пределы своих возможностей.
- Передай Хирголу, чтобы изготовил ещё два десятка "глаз", - вручил он
записку Альмрин, и та кивнула, осторожно отложив в сторону книгу. - После
пусть принимается за эликсир. Нам потребуется по меньшей мере восемь... нет,
двенадцать килограммов... впрочем, это я передам сам.
И Альмрин выпорхнула наружу. Тнаммо проводил её взглядом и задумался. О
многом.
...А Хиргол подобрал из корзины для ненужных бумаг клочок, на котором
явственно значилось "крепость" и "Зивир" и долго думал. После чего на всякий
случай записал всё это в свою тетрадь. Кто знает, когда Первый потребует
отчёта. Главное то, что не будет возможности отказаться.
* * *
- Дванламмо, сын Орла Арвоилла, приветствует Оранжевого Тигра, -
услышал Сунь Унэн сквозь слабую дымку, которой покрывалась реальность во
время медитации.
Он открыл глаза и заметил, что вождь сидит напротив - в новом одеянии,
которое, без сомнения, носил этой ночью. От одежды, придававшей жрецу
некоторое сходство с Покровителем, доносилась необычная смесь запахов. Было
что-то хвойное, терпкое и легко ощутимое; был дым, оставшийся от сжигания
трав; были и другие компоненты - некоторые вовсе не относились к
благовониям. Кровь, например.
В комнатке они были вдвоём.
Ни охраны, ни Шассима. Унэн чуть сосредоточился и понял, что на
расстоянии ста шагов от домика тоже никого не осталось. Итак, вождь снизошёл
до частной беседы. Видимо, что-то срочное: из намёков Шассима он знал, что
обряды очищения и посвящения могут тянуться несколько недель.
- Сунь Унэн, Оранжевый Тигр, приветствует Дванламмо, - ответил монах со
всей серьёзностью, которую смог собрать. Раз этот народ так чуток к именам,
лучше даже не пытаться шутить.
Вождь некоторое время молчал.
- Тнаммо онги Увинхор мёртв, - произнёс он. Выражение его лица при этом
не изменилось.
- Вполне возможно, - согласился монах. - Тело его отыскали несколько
дней спустя кораблекрушения. Однако это не первый раз, когда отыскивают его
тело. Поскольку от того, жив он или нет, зависит, будет ли великая война
между большими государствами, мне необходимо узнать о нём как можно больше.
- Я слышал о тебе, Тигр, - неожиданно произнёс жрец, и посмотрел Унэну
прямо в глаза. - Ты странник на этой земле. Тебе ли беспокоиться о судьбах
здешних государств?
- Война противна мне, - отозвался Унэн немедленно. - Какой бы она ни
была. Во время даже самой справедливой из войн страдают ни в чём не
повинные. За войной всегда следуют хаос и распад.
- Все мы всего лишь исполняем волю богов, - возразил жрец. - Если им
угодна война среди смертных, не будет ли самонадеянно поступать вопреки их
воле?
- Боги так же преходящи, как и люди, - ответил Унэн равнодушным
голосом. - Кровопролитие никогда не нравилось мне, кто бы ни велел его
начать - повелитель города, страны или целой вселенной.
Жрец склонил голову, и некоторое время смотрел куда-то в пол, словно
прислушиваясь.
- Покровитель позволил мне рассказать, кто такой Тнаммо и почему он
мёртв для нас, - промолвил он после долгого раздумья. - Я расскажу об этом
всего лишь раз, странник. Покровитель велел сказать также, что разгневается,
если впоследствии ты хоть раз спросишь об этом нечестивце на священной
земле.
Он замолчал. Монах ждал продолжения: тон жреца указывал на это.
- В ответ ты расскажешь о том, о чём захочет знать Покровитель, -
закончил вождь. Это было не предложение; это был приказ.
- Я уважаю законы тех мест, где мне позволяют находиться, - Унэн слегка
наклонил голову. - Да будет так.
И жрец начал повествование.
Тайком от него, Унэн сжимал в левой ладони крохотный шарик - килиан;
записывать он собирался только звуки. К тому же твёрдо намеревался
уничтожить запись сразу по окончании своего поручения - если расследование к
чему-нибудь приведёт.
...Потом гостя накормили (рыбу здесь готовили отменно) и проводили - до
незримых границ поселения. Там, не прощаясь, жрец и его свита попросту
исчезли.
А спустя несколько минут появился Шассим-Яг, спокойный, как всегда, и
бесшумный.
- Как дела? - поинтересовался он, едва они обменялись приветствиями.
Унэн остановился, позволяя флоссу опуститься на "насест", и быстрым шагом
направился туда, где среди множества неуютных пещер находилась лодка.
- Кое-что узнал, - помахал он рукой неопределённо. - Великие боги, ну и
история. Этот Тнаммо - кем бы он ни был - человек поистине незаурядный.
Вождь продолжал называть его мёртвым, но, по-моему, он понимал под этим
нечто другое. Необязательно физическую смерть.
- Может быть, так, а может быть, нет, - возразил флосс. - У них имеется
только одно серьёзное наказание. Провинившийся изгоняется навсегда и должен
в течение суток покинуть остров.
- Всего-то? - усмехнулся монах.
- Всего-то, - подтвердил флосс. - Учитывая, что всё на острове, живое и
неживое, повинуется Покровителю, а провинившийся, как правило, находится в
его большой немилости.
Монах резко остановился. Так, словно вспомнил что-то крайне важное.
- Как же мне это в голову не... - начал он, но не завершил фразы. Лишь
звучно хлопнул себя по лбу и почти бегом направился в сторону близкого уже
берега. - Ты хорошо знаешь их язык?
- Неплохо.
- Вождь очень необычно объяснял мне, что не хочет возвращать Тнаммо
вновь в мир живых и что... впрочем, сначала, так уж и быть, покинем остров.
Раз Покровителю не нравится, когда произносят это имя, будем уважать его
волю.
Монах вновь открыл рот, только когда лодка была на почтительном
расстоянии от берега. Проклятия в адрес скользких камней, жаркого солнца и
ветра, конечно, не в счёт.
* * *
Звуки в котловине, залитой плотным туманом по самые края, гасли очень
быстро. Первые несколько шагов это забавляло Гостя; но затем, когда одна
лишь голова осталась над густым - хоть зачерпывай ложкой - белым покрывалом,
ему стало неуютно. Словно переходишь вброд реку, кишащую голодными
крокодилами.
Когда в тумане скрылась и голова, стало, как ни странно, спокойнее.
Шаги ощущались скорее осязанием, чем слухом: скрежет камней друг о
друга; глухой, едва заметный стук осыпающегося склона. Вдобавок ему
постоянно мерещился тихий печальный свист - словно где-то играла одинокая
флейта.
Науэр замедлил шаг. Снаружи котловина была размером примерно две на
пять миль; солнце, почти непереносимое "снаружи", окрашивало толщу тумана во
все оттенки серого цвета; видимость ограничивалась пятью-десятью шагами.
Осознав это, Гость замедлил шаг. Не хватало ещё с разбегу свалиться в яму
или другую какую ловушку.
Постепенно он начал осознавать, что теряет ориентацию. Теней здесь не
было; а человек, как известно, не в состоянии долго идти по прямой в
отсутствие ориентиров. Что, если он сейчас заблудится, и так и будет бродить
здесь час за часом, день за днём?.. Гость вздрогнул и попытался взять себя в
руки. Во-первых, вот он, склон - достаточно начать подниматься по нему, как
выйдешь на поверхность. Во-вторых, компас...
Проклятие! Науэр остановился и принялся рыться в собственных карманах.
Ну конечно! Компаса нет. Было нечто... что указывало в сторону, где должен
находиться Норруан (Науэр привычно замер, ожидая какой-нибудь реакции на
произнесение имени... ничего не случилось). Только теперь оно лежит себе на
дне Реки - до скончания времён, наверное.
Выйду-ка я наверх, решил Науэр. Однако подъём через некоторое время
сменился спуском - так неожиданно, что Гость едва не перепугался насмерть.
Всё же он шёл в правильном направлении, и через пять минут его голова
вынырнула из оглушающего клубящегося киселя.
Всё спокойно. Вон она, граница котловины - шагах в двухстах к востоку.
Это наблюдение несколько удивило Науэра. Ему казалось, что он прошёл
полмили, не меньше. И входил точно с юга - а теперь вон где объявился. Да
уж, с ориентацией не всё в порядке.
Может, обойти котловину стороной? - спросил рассудительно внутренний
голос. Тебе же нужна не она, а кратчайший путь в Моррон. Блуждать в тумане
сможешь как-нибудь потом - если захочешь. Голос звучал убедительно, но тут
Гость увидел, что верхушки явно искусственных сооружений - колонны не
колонны, стены не стены - то показываются, то вновь скрываются под
клубящимся молоком, и решил не торопиться.
Идти было шагов пятьсот - на глаз. Жаль, не взял с собой никакой
верёвки, подумал Гость и отчего-то развеселился. Кто бы сказал, что ему
будет страшно пересечь такое огромное расстояние - ни за что бы не поверил.
Ну что же, вперёд. Гость поправил успевшую высохнуть рубашку и двинулся
в направлении строений. Рука его постоянно лежала на рукояти ножа. Хоть
какое-то утешение.
* * *
Море, вчера ещё бывшее спокойным, чуть нахмурилось; юго-восток
горизонта потемнел и ветерок, почти незаметный утром, постепенно крепчал.
Решено было остановиться на соседнем островке, огромной скале, изрядно
обглоданной ветром и морем. Чайки встретили пришельцев негодующими воплями,
но Шассим на миг поднял на них взгляд... и птицы тотчас же забыли о гостях.
А затем настала очередь Шассима удивляться, когда монах, пыхтя и
оступаясь, выволок на крохотную полоску суши их корабль, покрутился вокруг
него немного... и лодка исчезла.
- Ты не перестаёшь меня удивлять, - воскликнул флосс. - Похоже, что в
твоих рукавах можно спрятать целый город. Я надеюсь, ты всегда помнишь, что
именно там прячешь?
Унэн послушно заглянул сначала в правый, а затем в левый рукав и
обескураженно покачал головой.
- Город уже не войдёт, - сообщил он. - Но места для одного флосса ещё
предостаточно. Хочешь проверить?
На самом деле, монах не имел никакого представления о том, какова
вместимость его чудесного одеяния; просто никогда не сталкивался ни с какими
ограничениями. Правда, однажды, когда он участвовал в дележе грандиозной
сокровищницы...
- Нет, благодарю, - флосс закрыл сначала один глаз, затем другой. -
Неужели она после этого действительно ничего не весит?
- Практически, - подтвердил монах и несколько раз подпрыгнул. Ни звука
не донеслось из рукавов.
- Удивляюсь, как только Совет ещё не заинтересовался, - подвёл итог
флосс. - Или ты никому не рассказываешь?
- Вот ещё! - хмыкнул Унэн, ловко взбираясь по отвесной каменной
стене. - Чтобы я, да утаивал такие полезные знания... просто они в это не
верят.
Остаток пути флосс то и дело тихонько смеялся - хотя, по мнению Унэна,
ничего особо смешного сказано не было.
Ближе к верху нашлась пещера - достаточно просторная, чтобы в ней можно
было пересидеть начинающийся шторм. Шассиму, конечно, ничего не стоило
попросить Вестницу перенести их в любую точку Ралиона... но монах,
разумеется, ответил бы вежливым отказом. Особенно после последнего
приключения с Крыльями.
Унэну, впрочем, некуда было торопиться - равно как и Шассиму. Остаток
лета флосс мог позволить себе потратить на что угодно... а в компании с
Унэном никогда не приходится скучать.
* * *
Гость двигался тем медленнее, чем ближе вырисовывались силуэты
строений. Тени рассеивались над ним; смутные силуэты плыли перед глазами,
принимая любые угодные воображению очертания. Всё это происходило в полном
безмолвии; лишь слегка скрипел песок под ногами, да зловеще отдавалось в
ушах собственное дыхание.
Что это? Здание? Нет, непохоже. Ни стен, ни крыши - отовсюду истекало
ровное серое свечение; и не руины, скорее всего.
- Кто здесь? - спросил Гость настолько громким голосом, насколько мог.
Получилось совсем не внушительно. Ответом было слабое, едва ощутимое пение
флейты.
Приблизилось, усилилось, затихло.
Тихо. Тени колышутся над головой; словно исполин тщетно пытается
схватить что-то мелкое - то там, то сям проявляются толстые колоннообразные
силуэты. Гость даже отступил на несколько шагов.
Вновь ожила флейта - теперь за спиной. Подплыла поближе, издала
восхитительно сложную трель и смолкла. Науэр оглядывался, не зная, что
предпринять.
Тени изгибаются перед ним.
Собрав всю смелость, Гость двинулся навстречу теням. И очертания, то
манившие, то отпугивающие, принялись оформляться в материю.
Перед ним проявились три пары толстых каменных столбов; наверху,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг