красочные витражи которых внутрь лилось разноцветное освещение. И книги:
повсюду, повсюду, повсюду. На стеллажах и стендах, в сундуках и коробках,
новые и древние, все в прекрасном состоянии, простенькие и богато
украшенные - в этой комнате было на что посмотреть!
И подобных помещений было множество! Высокие арки вели в другие залы;
там, в причудливом мозаичном свете, взору представали сокровища мысли. В
прежних снах монаху не удавалось увидеть столько подробностей. Здесь же он
взял одну из книг - жаль, что язык незнаком - и с любопытством принялся
листать, разглядывая искусно созданные иллюстрации - множество впечатляющих
батальных сцен.
Он услышал голоса - совсем неподалёку. Аккуратно водрузив книгу на
место (хорошие манеры не стоит забывать даже во сне), монах бесшумно покинул
помещение, и, стараясь держаться у стен, направился туда, откуда доносились
звуки.
Они стояли втроём посередине одной из соседних комнат. Трое людей,
изумлённо воззрившиеся на монаха. Унэн мельком осмотрел себя - нет, истинный
облик его по-прежнему скрыт... хотя кто знает, что видят эти трое?
Сами они тоже представляли собой необычное зрелище. Начать с того, что
у всех у них, судя по всему, было одно и то же лицо. Правда, один был
худощав и не переставал вертеть в руках небольшую, украшенную сверкающими
камнями арфу; другой, со множеством шрамов на лице и в одежде, перепачканной
бурым, при виде Унэна положил ладонь на рукоять меча; третий, широкоплечий
великан, упёр руки в бока и оценивающе посмотрел на пришельца.
- Где я? - услышал Унэн свой собственный голос.
Трое переглянулись.
- Ну наконец-то, - произнёс человек со шрамами. - Мы уж думали, что
никого более не встретим.
Не понимает он его, что ли? Хотя постойте: сам-то Унэн прекрасно
понимает, что произносит незнакомец! Впрочем, во снах всякое бывает.
- Иди-ка сюда, приятель, - поманил его пальцем широкоплечий. Он
возвышался над Унэном по меньшей мере на две головы. - Ты видел её?
- Кого? - не понял монах, и неожиданно его озарило. - Кни...
- Тс-с-с! - перебил его музыкант. - Не вслух. Ты угадал. Ну так что, ты
её видел?
Интересно, подумал монах, подходя совсем близко, что за книгу они имеют
в виду? Не ту ли самую? Сказать, что видел, что ли? А ну как это их
разозлит?
Что это с тобой? - удивился крайне редко просыпавшийся внутренний
голос. Ты стал бояться чего-то, что видишь во сне?
- Не знаю, о какой именно к... идёт речь, - монах вовремя
спохватился, - но одну, весьма любопытную, видеть довелось. Правда, не
здесь.
Он переводил взгляд с лица на лицо. Все три одинаковые, не считая
небольших различий в размере. Чьё же это лицо? - монах не мог вспомнить.
Однако чувствовал, что знание скрыто совсем рядом.
- Ты её читал? - задал вопрос человек со шрамами. В голосе его звучал
испуг.
- Только начал, - признался монах. - До недавнего времени она не желала
повторно открываться.
Трое переглянулись.
- Она, - произнёс музыкант обречённо. - Он снова вспомнил о ней.
Продолжим поиски - она должна быть где-то здесь!
Трое моментально потеряли интерес к монаху и рассыпались по комнате.
Судя по состоянию соседних помещений, там уже успели поискать. Книги были
свалены беспорядочной грудой. Дикость какая-то, возмутился про себя Унэн.
- Вижу! - воскликнул великан и указал куда-то под потолок.
Все, включая Унэна, подбежали к нему. Проследив взглядом за указующим
пальцем, монах увидел ту самую книгу. Как туда добираются - по воздуху, что
ли?
- Иди, возьми её, - музыкант легонько ткнул монаха локтем в бок. Он же
совсем настоящий, подумал монах с удивлением. Сон ли это?
Унэн послушно принялся карабкаться по полкам, время от времени роняя
вниз книжные лавины, водопады и стряхивая шуршащие страницами оползни. Книга
почти у него в руках, одно последнее движение...
Тень пробежала по комнате. Монах замер, оглядываясь. Трое, стоявшие на
противоположной стороне зала, кричали ему и указывали на книгу. С ними всё
понятно. Монах взглянул в сторону окон и обомлел: сумрак сменил солнечный
свет - мрак, надвигающийся со всех сторон.
Темнело быстро. Унэн схватил книгу... но та, словно проснувшись,
неожиданно сильно рванулась у него из рук. Монах кубарем полетел вниз, успев
подумать, что сейчас переломает все кости.
Книги же и спасли его от такой участи. Перекатившись несколько раз,
Унэн с трудом поднялся - ноги разъезжались на полу, по колено заваленном
книгами; книга в руках вырывалась, словно дикая кошка, издавая явственное
шипение.
- Открой! - услышал он вопль сквозь всё усиливающееся шипение и свист
ветра, стремительно набиравшего силу где-то за витражами. - Скорее открой
её!
Монах послушно рванул на себя обложку - это далось ценой одного
сорванного ногтя - и из распахнувшейся, как дверь, книги вырвался могучий
поток воздуха. Унэна подняло под потолок, и он успел заметить, как осыпаются
разноцветным дождём витражи, пропуская внутрь что-то тёмное и злобное, успел
увидеть троих людей, машущих ему руками...
...И проснулся. Немедленно уселся в постели и осмотрел ладони.
Ногти целы. Да и вообще, ни ссадин, ни ушибов...
Приснится же такое!
Унэн довольно долго стоял у потайного шкафа, в надежде что-нибудь
услышать изнутри. Но книга хранила тишину. От этого занятия его отвлёк тихий
стук в дверь.
* * *
Собираться куда бы то ни было - занятие весьма хлопотное. Сунь Унэну,
понятное дело, не впервые приходилось покидать свой монастырь и тщательно
передавать дела заместителю: своему сородичу, конечно. Когда ещё дух Учения
окрепнет в этом диковинном мире...
И всё же это было однообразно и крайне скучно. Просмотреть массу
толстых и пыльных книг, в коих учитывалось имущество, и велись записи о
финансовых операциях. Оставить адреса тех, кто мог бы знать о его пребывании
(с этим никаких хлопот: Айзала была единственным таким человеком), тщательно
запереть свою библиотеку и кабинет (Унэну очень хотелось верить, что копии
ключей имеются только у Айзалы), а также шкаф-"крепость" (ключ от него
существует в единственном экземпляре).
Восемь раз проверив, что книга по-прежнему в шкафу (всякий раз
казалось, что вон она, на столе осталась), Унэн почувствовал себя немного не
в порядке и запер кабинет, не открывая шкафа в девятый раз. Хотя очень
хотелось.
Адрес загадочного хозяина, чьим гостем Айзала так настойчиво
рекомендовала стать, наряду с наиважнейшими походными вещами был наготове.
Однако не успел Унэн сделать десяток шагов за ворота монастыря, как две пары
рук схватили его за локти и вынудили остановиться.
Монах обернулся и увидел близнецов. Изобразив на лице величайший ужас и
скорбь, он с причитаниями упал на землю.
- Ну когда же я смогу отдохнуть от вас? - стонал он, пока девочки со
смехом носились вокруг. Смех неожиданно оборвался и открывший глаза Унэн
увидел, как к ним спешит Айзала.
- Вся компания в сборе, - заключила она, поправляя венок. - Что, Сунь,
возьмёшь их с собой? У них тоже отдых... небольшой, - жрица многозначительно
посмотрела близнецам в глаза, и те отвели взгляд, стараясь не хихикать.
- Похоже, мы говорили о восстановлении сил, а не о потере остатков
разума, - сухо заметил монах. Глаза его, правда, выдавали скрытую улыбку.
- Ты прав, - вздохнула Айзала. - Впрочем, беспокоюсь я именно о тебе,
поскольку этих двух отправлю к родителям сама. Мне неожиданно показалось,
что и тебе стоит несколько сократить дорогу.
Монах поджал губы. Ну вот! А он-то надеялся первым делом спуститься вон
в ту деревушку и вдоволь поиграть там в кости сегодня же вечером... Как же!
- Неужели я выгляжу настолько беспомощным? - сладчайшим голосом
осведомился он, преданно глядя в глаза жрице. Та рассмеялась.
- Ты слишком легко впутываешься во всевозможные истории, Сунь. Я
обещала, что ты как следует отдохнёшь, и намерена выполнить обещание.
Она отвернулась и, чуть присев, развела руки в стороны, пропев при этом
несколько слов на неизвестном Унэну языке. Монах вздрогнул. Жест жрицы
напомнил ему Шассима.
В воздухе возникло небольшое "окно", за которым искрилась уходящая
ввысь дорожка, сотканная из разноцветного тумана.
Монах с сомнением посмотрел на дорожку... на Айзалу... Та ободряюще
кивнула. Унэн вздохнул ещё раз и, наклонившись, по очереди обнял притихших
Энхору с Ильвеной.
- Если я вас больше не увижу, - прошептал он громким шёпотом, -
передайте папе с мамой, что во всём виновата тётя Айзала.
И прыгнул в "окно" прежде, чем жрица опомнилась.
* * *
Шум множества крыльев вытеснил собой все остальные звуки.
Унэн ощущал, что его подхватили - бережно, но твёрдо - и стремительно
уносят вверх, вверх, вверх - куда, изгибаясь причудливыми рукавами, уходила
дорожка. Скорость была невероятной, но дышать не мешала. Впрочем, Унэну и
раньше приходилось путешествовать на Крыльях Вестницы, так что всё внутри
уже не сжималось в холодный комок.
Он попытался осмотреться.
Трудно описать это место... если, конечно, это можно именовать местом.
Подобия звёзд слабо проступали наверху (тот/та, кто нёс монаха,
оставался/оставалась невидимым), внизу... со всех сторон. Воздух был напоен
ароматами трав. Монах силился понять, какими именно, но не успевал - запахи
постоянно менялись.
Вскоре дорожка понеслась вниз. Скорость вновь начала увеличиваться и
Унэн, неожиданно для самого себя, принялся вспоминать, всё ли он взял.
Несколько поздновато, конечно... Да! Мысль эта почему-то испугала его! Он же
не взял книгу!
Зря он об этом подумал.
Его немедленно отпустили. Над головой послышался звук, очень отдалённо
напоминавший возглас растерянного флосса. Монах понёсся вниз, с каждым мигом
падая всё быстрее и быстрее. По привычке он сосредоточился, чтобы
заклинанием остановить падение и повиснуть в воздухе, но не тут-то было!
Заклинания здесь не действовали. Или что-то мешало сосредоточиться.
Снизу выплыло чернильно-чёрное облако, и монах на огромной скорости
вошёл в него головой вперёд.
"И это она называет безопасным путешествием", успел подумать он, прежде
чем потерял сознание.
VII.
Унэн открыл глаза, и понял, что снова жив.
Последнее его не удивило. Он вскочил и осмотрелся - ноги повиновались с
трудом, но ничто не было сломано. Только в голове ещё звучал свист
стремительно проносящегося мимо воздуха. Так, вся одежда при нём... всё
снаряжение... ключи от комнат и шкафа... Проклятие! Ключа от шкафа нет!
Унэн почему-то необычайно разозлился и в прыжке ударил ладонью по
стене, издав могучий боевой клич.
И тут же пожалел об этом - по руке словно ударили молотом. Монах
зашипел, дуя на пострадавшую конечность, и заметил неожиданно, что место,
где он пришёл в себя, ему знакомо. Та же пыль на полу, коридор, полутьма,
неподатливые стены...
Когда боль в отбитой руке перестала донимать, Унэн смог вспомнить
странное слово анектас. Осторожно огляделся. Похоже, что даже следы его
ног - от предыдущего визита - всё ещё различимы на ковре пыли. Некоторое
время Унэн сосредоточенно отряхивался и... расхохотался. Он представил,
какое у Айзалы будет лицо, когда - минут этак через десять - появится перед
ней и спросит, что бы всё это означало. Пусть тут магия не работает, но за
пределами портала ему хватит сил стать быстрым, подобно молнии, и промчаться
по подземным ходам назад в монастырь.
- Похоже, я уже отдохнул, - объявил Унэн вслух и озадаченно пошарил в
рукавах.
Факела там, конечно же, не оказалось. Однако он, хоть и слабо, но видел
в окружавшей его темноте... отчего бы это? В тот раз вокруг царила кромешная
мгла... или нет? Впрочем, неважно. Быстрей отсюда. Слишком много тут
неизвестного, да и не готов он схватиться с ним.
В конце концов, искушение было повержено.
Унэн побрёл к тому концу коридора, откуда они с Шассимом некогда вышли.
Всё верно, контур человека с флоссом на плече по-прежнему на месте. Ну,
прочь отсюда. Унэн присел и впрыгнул в портал.
Так больно ему, наверное, никогда не было. Болела каждая клеточка;
монах упал на пол, не в силах исторгнуть из сведённого судорогой горла ни
звука... несколько секунд длилась жестокая пытка и схлынула прочь, оставив
его, скорчившегося и беспомощного, рядом с бесстрастно мерцающим порталом.
Унэн тяжело поднялся и, стараясь дышать медленно и глубоко, прикоснулся
ладонью к поверхности портала. Тот слегка уколол руку... но не пропустил её.
- Ох, скажу я ей, что думаю о таком отдыхе, - прошептал он тихонько
и... расхохотался. Он, выбиравшийся изо всех, самых немыслимых, переделок,
смог наконец-то попасть в ловушку, очевидного выхода из которой не было.
Поистине, это достойно удивления.
Можно было, конечно, ждать - вдруг портал смилостивится и выпустит его
на волю... но что-то подсказывало монаху, что так просто он не отделается.
Книга, подумал он со злостью. А ещё утверждали, что она не опасна! Головы
отрывать таким экспертам. Ну да, ехидно отозвался голос внутри, никто же не
думал, что у тебя хватит глупости её читать!
Странно, но в этом месте книга никак не напоминала о себе. Унэн только
в этот момент понял это. Все предыдущие дни книга была как наркотическое
зелье для человека, пристрастившегося к нему. Книга манила к себе, хотя и не
давала возможности читать дальше. Впрочем, этого следовало ожидать. Уж очень
много странного связано с ней.
Расслабился я, подумал Унэн. Или просто не привык подозревать, что могу
быть под таким могучим давлением. Здесь он понял, что угнетавшая его
усталость бесследно прошла, и вновь расхохотался. Знала бы Айзала, какова на
самом деле болезнь и лучшее от неё лекарство, то-то бы удивилась!
Эхо отозвалось на его смех - но звучал он, отражённый от неприступных
стен, испуганно и тоскливо.
Что же, подумал Унэн, приводя в порядок одежду, пора приниматься за
дело. Не оставаться же сидеть в пыли! Из правого рукава он извлёк онглир -
прочную серебрёную цепь с небольшим отточенным серпом на одном конце и
шипастым шариком с другой - своё любимое оружие; проверил, далеко ли
метательные звёзды, и со вздохом распахнул первую дверь.
После чего испытал сильнейшее потрясение.
Дверь эта вела в комнату, напоминавшую амфитеатр, квадратный в сечении.
Беспорядочной грудой на полу лежали книги - прежде, вероятно, они стояли на
стеллажах, стендах и полках, которыми во множестве были уставлены уходящие
под потолок огромные ступени. В стене напротив были три высоких окна; оттуда
тянуло холодом. Только отдельные осколки остались от разноцветных стёкол.
Сквозняки бродили по комнате.
Острая боль пронзила правую руку и Унэн, подняв её к лицу, обнаружил,
что ноготь на безымянном пальце почти что оторван.
Из разбитых окон виднелось сумрачное небо. Унэн долго вглядывался в
едва различимые искорки звёзд. Незнакомые, холодные и недосягаемые.
* * *
Норруан рассказывал вороне что-то про острова, лежавшие некогда по ту
сторону океана, как вдруг его словно поразило молнией. Морни вздрогнула и
вцепилась крепче в его плечо - но её спутник, похоже, не обратил на боль
внимания. Он замер, глядя куда-то вдаль, глаза его остекленели.
Прошло несколько секунд, и Норруан опомнился.
- Книга, - произнёс он шёпотом. - Как я мог про неё забыть?
Почему-то книга показалась ему единственной важной вещью, что
существовала сейчас во всём Зивире.
- Держись, - приказал он вороне - уже прежним своим голосом, властным и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг