пути к победе. Мысли путало непонятное чувство, рожденное светловолосой
пленницей. Он душил мысли о ней. Он будил в себе злость к ней. Он хотел и
не хотел боя, хотел забыться в нем и боялся его, потому что не знал, и
снова хотел, как крепкого вина, пьянящего и пробуждающего сверкающее
чувство ненависти.
И бой вспыхнул.
Словно невидимое колесо Мелетема покатилось над равниной. Чудовищный,
жернов смерти качнулся в сторону холмов, расплющивая кровавым катком
шеренги дианейских и пафликэнских окк.
Мельница, мясорубка, водоворот, смерч, лавина - так, кажется, называют
войну летописцы и поэты. Все стремятся сравнить с чем-то давящим, ломающим,
сметающим. Но нет! Война больше похожа на порез в теле мира. Жуткая
вскрывшаяся рана, истекающая кровью и гноем под напором животворных сил
Ольены и под охраной отравленного властью разума... - Еленка потерла
вспотевшие ладони.
Она видела, как умирают ее солдаты. Беспощадные взмахи мечей, крики
раненых, растущая гора человеческих трупов и обрубков. Тела с выпущенными
внутренностями, выбитые глаза, отрубленные головы с посиневшими языками,
зажатыми осколками зубов... Как это легко забывается, когда ты жив и здоров
и родился после битвы. Как легко начинать войну, когда уверен, что умирать
не тебе. О Владыка! Что же будет потом, когда тысячи воинов не вернутся по
домам, когда другие тысячи приползут в Дианею не людьми - без рук, ног,
глаз, повиснут жутким грузом на любви и нежности своих семей. Кто будет
повинен в этом? Какие великие цели и победы смогут вернуть радость в их
дома?!
Королева хлестнула коня и помчалась к центральному кулаку своих войск.
Здесь битвы не было. Здесь была бойня. Дианейские зейгеры деловито рубили
шеи разбегавшимся подкалемцам. Еленка ворвалась в расположение центра в
сопровождении королевской окки. Центр с гомоном развернулся и двинулся за
королевой вдоль линии сражения. Солдаты были веселы и лишь немного
взбудоражены: они еще не попробовали сегодняшней драки.
Левый фланг был завален трупами. Волна сражения нахлынула сюда,
оставив после себя груду мертвых и раненых тел. Центр накатился на свежее
кладбище, топча мертвых воинов ногами и копытами. Перейдя через тела,
войско выстроилось в боевые порядки и, лязгая железом, в молчании двинулось
на левую группу пафликэнцев с фланга.
Окнер, считавший свой правый фланг ударным и командовавший отсюда
боем, увидел стену дианейских зейгеров, надвигавшихся слева. Зашитая в
железо полоса войска наваливалась плотным, беспросветным частоколом. Рыжий
пафликэнец дал команду перестроиться, выдвигая навстречу дианейцам отборные
отряды Боевых Мечей. Его воины выстроились уступом и рассекли наступавшего
противника на две части. Но Окнер знал, что сейчас полностью обнажился
фронт и почти разбитые окки левого фланга Дианеи ударят его с этой стороны,
беззащитной, как брюхо морского ежа. Колесница окнеровской славы, ломая
ножи в колесах, заваливалась набок.
Сердце королевы сжалось. Она облилась холодным потом, когда увидела,
сколь ловко пафликяне раскроили ее передний фланг. Но мгновением позже
Еленка поняла, что эта ловкость дорого им обойдется. Королева схватила
Окнера слева и резким броском, с хрустом раздавила его. Теперь осталось
только вырезать оставшихся Боевых Мечей и распугать соденейский сброд.
Еленка выпустила резервную окку...
Земля раскололась под ногами королевы. Солнце хлестнуло по глазам,
Еленке чудилось, что ее воины бредут по пояс в крови. Кровавый океан был
пустынен и неподвижен, как застывший магмовый поток. Королеву бросало то в
злость, то в слезы. Она то вспыхивала, взвивалась, принималась неистово
рубить врагов, то затихала, опустив короткий меч, и Лету с
другом-телохранителем приходилось оттеснять Еленку назад и отбивать
нападения шальных соденейцев. Друг-телохранитель воспринимал все
бесстрастно, как должное, но Лет был удивлен: возможно, королева больна и
лишь в краткий миг просветления способна следить за работой войска.
Впрочем, этого было достаточно. Гибель Боевых Мечей была определена.
И когда лучники-каратели вылетели на своих длинноногих лошадях из-за
спин зейгеров, чтобы завершить начатое пехотой дело, тринадцатитысячная
армада побежала. Остатками Боевых Мечей Окнер усмирил ужас войска,
организовал четкий отход армии, но был убит снайпером Линга. Войска
соденейского союза снова впали в панику.
Вдруг королева метнула меч на землю, закрыла лицо ладонями и зарыдала.
Все ее небольшое тело трясло. Друг-телохранитель едва успел подхватить
падающую повелительницу. Шлем упал с ее головы, и черные слипшиеся волосы
рассыпались по груди воина. Подъехавшие каратели спешились, взяли Еленку на
руки и отнесли в палатку. Отозванный от пороховых дел Камен велел раздеть
королеву и тщательно ощупал ее тело. Он тронул упругий, тренированный живот
королеви, улыбнулся.
- Если сегодня же не найдем для королевы творога, молока и ягод, -
сказал алхимик, - плохо ее дело.
Каратели молча покинули палатку.
Камен смочил жидкостью из пузырька палец и провел им по верхней губе
королевы. Королева сморщилась и чихнула. Потом еще раз. Она оттолкнула руку
и вскочила. Еленка повела по сторонам осоловевшим взглядом.
- Где Лет? - сказала она.
- Убит, - сказал Камен.
- Как?! - Еленка схватила алхимика за тощие плечи, тряхнула его.
- Убит, - повторил Камен и посмотрел королеве в лицо.
Еленка села на скамью, ссутулившись, опустив плечи, запустив руку в
гущу волос.
- Он очень плохо фехтовал... - то ли спрашивая, то ли утверждая,
сказала она.
- Да, - сказал Камен, - ему, кажется, разрубили голову.
Королева вздрогнула, но промолчала.
Алхимик побросал в мешки свои банки, опустился на колени и поцеловал
еленкину голень. Королева отчаянно посмотрела на него.
- Почему ты не оживляешь мертвых? - спросила она.
- Я слаб умом, королева, - сказал алхимик. - Если б я мог, я оживил бы
всех людей, погибших под этим солнцем.
Только сейчас Камен обратил внимание, как запали глаза и опухло лицо
королевы.
Еленка встала, провела руками по бедрам и выругалась так, что старый
алхимик удивленно дернул бровями.
- В Столице - пафликяне, а мы греем задницу на солнышке! - железным
голосом добавила королева.
- Над долиной - дождь, королева, - невозмутимо сказал Камен.
Лицо Еленки пошло красными пятнами, рука потянулась за мечом, но
распахнулся полог, и каратели втолкнули растрепанную Эилинн. Та сплюнула
кровь и, поднявшись с колен, сказала:
- Королева, твои завернутые в железо философы учили меня жить и,
по-моему, обломали два ребра.
Еленка села на свернутое костровое покрывало и закрыла глаза рукой,
чтобы никто не увидел слез.
...На десятый день пути остатки дианейской армады, слившейся в дороге
с выжившими окками Эйра, подошли к пепелищу эниесзы.
Усталые грязные солдаты прошли по пожарищу еленкиного детства. Стертые
копыта коней, расползающиеся сапоги, разбитые в кровь ступни подняли целое
облако мелкого пепла, лежавшего холодным серо-черным знаменем на трупе
эниесзы. Возле дороги, некогда протекавшей по лесу, по-прежнему стоял белый
обелиск могилы солдата неведомого космоса. "Его звали как-то необычно, -
мучительно вспоминала Еленка, - кажется, Байрон, или даже Дэйв Байрон. И он
умер, чтобы спасти ласкового дурака Женю..." Королева вытащила из
переметной сумки женину куртку, надела поверх панциря и застегнулась.
Проезжая мимо могилы, Еленка сняла шлем и положила руку на рукоятку меча. И
вся армада повторила жест королевы, отдавая честь воину. Негде даже сорвать
фиеру, чтобы положить тебе на могилу, - подумала королева Ель.
Внизу, за выжженной проплешиной эниесзы, показалась Столица. Единый
вздох вырвался из тысяч глоток. Королева хлестнула коня плеткой и вырвалась
вперед. На скаку надевая и застегивая шлемы, дианейцы скатились со скал и
хлынули в пойму реки.
Это была единственная битва королевы, возникшая без плана, без
мучительных подсчетов необходимых жертв. Дианейцы ледопадом обрушились на
стены священного города.
Гарнизон Боевых Мечей, облепивший стены Столицы, вряд ли знал о гибели
Пафликэна и окнеровского стада. И об этом им надо было сказать. Но под
властью общего прилива злости, порожденного чуть ли не детской обидой,
королева бросила войска на город. Только нестерпимое чувство обиды,
вспыхнувшее в душе Еленки, когда она разглядела со скал тонкие шпили
Столицы, заставили ее без подготовки, оставив в обозах осадные колеса,
ринуться на приступ города.
Первые три оголтелые атаки были хладнокровно сброшены со стен.
Комматоры вынуждены были отвести карателей за предел полета арбалетной
стрелы и перегруппировать их для нового штурма.
Дикая ярость овладела королевой. Кольнуло сердце. Она выхватила меч,
пришпорила коня. Каратели устремились вслед за летящей к стенам Столицы
королевой. Лавина промчалась по завалам во рву, оставшимся со времени
штурма Окнера. Возле стены Еленка спрыгнула с коня и нечеловеческим усилием
рванула валявшуюся на земле осадную лестницу. Подоспевшие каратели
подхватили и приставили лестницу к стене. Королева, воткнув меч в ножны,
полезла наверх. Глянув в сторону, она увидела, как стена мгновенно заросла
осадными лестницами. Боевые Мечи выплеснули сверху котел кипятка. Еленка
извернулась, повисла на руке, и шипящий, брызжущий паром клубок рухнул вниз
на головы солдат. Королева возобновила движение. Тяжело ухнул маятник,
пролетая вдоль стены. Бронированный канат перебил лестницу, по которой
карабкалась Еленка. Королева судорожно вцепилась в перекладину, в ужасе
зажмурив глаза. Лестница устояла. Сломавшийся кусок отскочил, и лестница
уперлась обрубками в ласточкин хвост бойницы. Еленка молниеносно метнула
нож. Обдирая застежки на куртке и панцире, она свалилась внутрь каменной
щели, встала, выдернула нож из тела - мертвый парень с залитым кровью ртом
сжимал в откинутой руке полупустой самострел. Еленка неслышно побежала по
коридору. Возле каждой бойницы она останавливалась и наносила короткий удар
мечом. Королева взлетела по лестнице наверх. Она увидела перед глазами ноги
одного из Боевых Мечей и резким взмахом перерубила вражеское колено. Солдат
крикнул, падая в котел со смолой. - Мальчишка, паачий! - Еленка сморщилась,
выпрыгнула из лаза и, схватив пафликэнца за волосы, ткнула его лицом в
остывающую гущу. Солдат дернулся, вырываясь. Тогда королева ударила мечом
по беззащитно открывшейся шее. Еленка отбросила отрубленную голову. В
глазах у нее позеленело, и ее вытошнило прямо на сведенный агонией труп.
Удар в спину привел королеву в чувство. Копье было брошено с чудовищной
силой, но неловко и в страшной злобе. В полете его развернуло, и оно, как
булава, ударило Еленку тяжелым наконечником. Королева откатилась за котел.
С трудом распахнув веки, она увидела над собой скалоподобного пафликэнца с
белыми от ярости глазами. Узловатыми, посиневшими от напряжения руками он
занес над королевой топор. - Это отец того мальчишки, - подумала Еленка.
Она зашипела сквозь зубы, метнулась в сторону, но солдат пинком вернул ее
обратно. От удара на еленкином панцире отлетел замок. Панцирь распахнулся,
раздирая ползущую застежку на куртке. Солдат, брызгая слюной, вновь
замахнулся топором. Взгляд его упал на обнажившийся грязный торс королевы.
Рука с топором дрогнула, рот сломался в изумленной гримасе.
- Женщина... - прохрипел он.
Этого было достаточно. Она своротила с себя кровоточащее тело и
выдернула нож из обезображенной глазницы. Еленка встала. Страшная боль
вцепилась в ее тело. Королева упала на колени, обхватив руками вспухший
живот. Сквозь красный туман Еленка увидела Боевых Мечей, выпрыгивавших из
лаза, и дианейских карателей, возникших на гребне стены. Королева
поднялась, пошатываясь, не отпуская живот, скривила губы. Ее качнуло
вперед. Еленка отпустила живот и прижала ладони к вискам. Ее вновь качнуло.
Еленка сделала шаг вперед. Сердце ее замерло, когда нога провалилась вниз.
Всего один шаг... подумала она. Королева увидела, как две громадные тени,
накатываясь на светило, заслонили его пылающий диск. А на возникшем темном
пятне появилась странная падающая звезда: чем ниже она спускалась, тем
медленнее был ее полет...
Королева Ель упала на лестницу, по которой ползли на приступ ее
каратели. Она скатилась по брусьям вниз, стараясь схватиться за пролетающие
мимо перекладины. Извернувшись, словно анту, Еленка зацепилась за
спасительную перекладину.
Королеву подбросило, скинуло с лестницы, и она повисла на одной руке.
В это мгновение по лестнице прокатился пущенный пафликэнцами раскаленный
валун. Еленка закричала от боли в раздавленных и обожженных пальцах и
рухнула в ров. Хворост спружинил, подбросив ее легкое тело. Все замерли,
видя, как королева изогнулась в агонии. И в полной тишине, нарушаемой лишь
голосами диких голубей, возвращающихся на родину, в миг, когда бой затаил
дыхание, погасло светило, когда все - и враги, и соратники - беспомощно
смотрели на распростертую фигурку королевы, над древним городом раздался
едва слышимый странный звук. Это был смех. Беззаботный до бессмысленности
детский смех...
Но лязгнули бронированные бревна-полозья, в свете треугольного
солнечного остатка четырнадцать блестящих желтых колес поднялись в рост под
стенами Столицы и, ровно гудя, полезли на приступ.
Grave molto
Зачем тебе горькие истины? - спросил Ким. - Что ты будешь с ними
делать?
Аркадий и Борис Стругацкие
И снова штурм. Снова королева вела дианейцев на приступ Столицы.
Жеребец ее хрипел, давясь удилами, с яростью толкал землю копытами. Рядом
неслась лавина конных карателей. Сипло гремели трубы, молчали всадники,
растворяясь в клубах пепла. Снова королева осадила кипящего яростью коня
возле стен Столицы, снова вскинула штурмовую лестницу. Скрипели перекладины
под перевитыми металлом сапогами королевы. Снова вдоль стен скользнул
маятник, раздирая в щепы верхушку лестницы. И снова из бойницы на королеву
уставилась многозарядная смерть. Еленка метнула нож. Она ввалилась в узкую
щель бойницы. На полу, раскинув руки и вздернув подбородок, лежал
окровавленный юноша в серо-зеленой пятнистой форме. Круглый серый шлем с
неровным срезом сполз с головы, заслонив половину лица. На груди мертвеца
лежал дротиковый самострел... Нет, решила Еленка, это не самострел, хоть и
похож. Она толкнула ногой шлем. Тот с хрустом откатился: на Еленку
мертвыми, широко раскрытыми глазами смотрел Лет.
Королева медленно опустилась на колени. Она приподняла голову юноши.
Напряжение битвы, охватывавшее ее, нервная дрожь, бившая ее тело, исчезли.
Еленка почувствовала во рту горько-соленый вкус крови из прокушенной губы.
Она не видела ничего, кроме мертвых синих глаз Лета. Адская смесь обиды,
горечи и тупого замешательства кипящими кольцами катила по всему телу.
Королева закрыла глаза, и в багряной тишине услышала, как вокруг, шелестя,
течет быстрая река времени, впадая в необъятный океан небытия.
Еленка встала и, сняв оружие с груди мертвого Лета, передернула
затвор. Она нагнулась, закрыла Лету глаза и, не оборачиваясь, пошла по
галерее.
Королева поднялась по знакомой лестнице и вышла на площадку угловой
башни. Боя не было. Тишина. Безграничное небо с размытыми облаками на пути
к Телю голубым шлемом обтягивало горизонт. Вид Столицы был заброшенным.
Кварц стен обветрился, раскрошился, из бесчисленных трещин расползались
зеленые стебли вьющихся трав. В воздухе пахло горячим камнем и раскаленным
железом.
Еленка присела на край стены. Она поняла, что если когда-то люди и
жили в этом городе, то это было давно. Очень давно... Королева перевела
взгляд вниз, за стену: там, в пойме реки, раскинулась во всем великолепии
эниесза еленкиного детства. Королеве захотелось забыть все, стать маленькой
девчонкой, слившейся сердцем и телом с теплым миром эниесзы.
Еленка сделала два шага вниз по лестнице В нос ударило знакомое
сладковатое зловоние Недоумевая, она сбежала по лестнице. Дверь в подвал
была приоткрыта. Еленка надавила на нее плечом и предусмотрительно
отскочила. С порога на нее ощерилась громадная, едва живая крыса. Королева
отшвырнула зверя, распахнула двери настежь... Трупы. Гора голых трупов,
худых, скрюченных, а потому похожих на детские трупов. Еленка склонилась
над одним. Его убили в затылок каким-то острым тяжелым орудием. Что это? -
в отчаянии подумала Еленка - Кому это надо, раздеть и методически перебить
несколько сотен людей?!
Королева была профессиональным убийцей, трупы были ее профессией, но
сейчас страх без сопротивления растекся по венам, сводя колени беспомощной
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг