ему нужна сильная рука. А без обрядов, традиций он, пожалуй, перестанет
ощущать ее, даже если и уверует в ее существование.
- Но уже давно появились люди без рабской психологии.
- Вы имеете в виду таких, как вы? - усмехнулся брат Василий.
- Хотя бы.
- Тогда почему многие из вас с интересом и надеждой все же смотрят в
небо?
- Вовсе не из желания обрести хозяина. Нами движет жажда познания истины.
- Здесь-то мы и сходимся с вами.
- А по-моему, наоборот, - возмутился ты, и мне понравилось, с каким пылом
продолжал: - Именно здесь наши пути-дорожки разбегаются. Вы признаёте нечто
высшее априори, без доказательств, и тем самым выдаете догматичность своей
организации. На каком-то этапе человечеству, возможно, и было необходимо это
учреждение, как ему нужно еще государство. Даже если бы человек и впрямь был
создан "по образу и подобию", не унижал бы он само божество, ставя на первое
место страх перед ним, не осознавая себя его частицей и, следовательно,
достойным уважения?
- Кто вам сказал, что в основе религии страх?
- А разве история не подтверждает этого?
- В основе истинной религии не страх, а вера. Надеюсь, вы не будете
отрицать, что мировая культура взросла на библейской и евангельской
нравственности?
- Эта нравственность - плод человеческого разума, поисков и заблуждений
людей, а не высшей силы. Ничего, со временем наука станет по-настоящему
крылатой и нам откроется такое волшебство материи, что дух захватит, а
евангельские чудеса покажутся наивными сказками.
- Порой мне кажется, - задумчиво сказал брат Василий, - что и вы, и мы
без толку размахиваем картонными мечами.
- А вы хотели бы картон превратить в сталь?
- Господь с вами, я не о том. Вчера мне попалась на Дерибасовской вот эта
книжонка. Называется "Миражи вечной жизни".
- Я уже успел прочесть ее, - сказал ты, недовольно морщась. - Книги
подобного рода не дают ничего уму и" сердцу ни верующего, ни атеиста. Даже
наоборот. То, что мучило лучших людей всех времен, здесь беззастенчиво
предано в руки догматиков.
- Вы имеете в виду мечту о бессмертии?
- Да. Ее нельзя путать с верой в загробную жизнь.
- На ваш взгляд, мечта о бессмертии осуществима?
- В какой-то мере. Возможно, быть бессмертным скучновато, но прожить свой
жизненный срок во всей полноте до появления инстинкта смерти, чтобы умереть
безболезненно, с ощущением прожитой жизни, как выполненного долга перед
людьми и собой - это высокая идея человечества. Она же тянет за собой и
высочайшую нравственность. Люди совершенного общества не смогут быть
счастливы, осознавая, что фундамент их счастья - миллиарды безвременно
оборванных жизней. Следовательно, их наука, искусство будут вдохновляться
делом оживления прошлых поколений. Когда- нибудь это и объединит всех людей.
Преступно отдавать такую мечту в руки разных сектантов и фанатиков, как
делает автор этой книги.
В ту минуту я была рада за тебя. И подумала: медики - вот кто со временем
станет центральной фигурой общества. И, конечно, учителя, дающие здоровье
духовное.
- Вы так уверены в науке? - спросил брат Василий.
- Наука - моя вера.
- А вам не кажется, что в последнее время она извратила свое развитие и
не способствует прогрессу, а регрессу?
- Наука всегда была двуликим Янусом. Классический пример: одной спичкой
можно сжечь город и сварить обед. Все зависит от того, в чьих она руках.
- Да-да, - согласился Василий. - Бог и дьявол постоянно соперничают друг
с другом. Диамат это называет борьбой противоположностей, а суть, если
разобраться, одна и та же. Разная лишь терминология. Я бы сказал,
образность.
- Не только, - отпарировал ты. - У вас в борьбе бога и дьявола человек не
присутствует. Мы же, атеисты, эти противоположности видим в самом человеке.
- А вот скажите, вы очень верите в самого себя?
- То есть?
Мне показалось, что ты растерялся.
- Верите ли вы в то, что ваши личные возможности беспредельны?
- Нет. Конечно же, есть предел. К примеру, я не могу разбежаться и
взлететь, не могу долго находиться в воде. Да мало ли что не по силам мне.
- Ну вот. Как вы можете верить в беспредельное могущество некоего
абстрактного человека, если не верите даже в собственные силы, ибо весь ваш
опыт говорит вам: вы бессильны перед многими природными явлениями, вы
смертны.
- Но этот же опыт мне доказывает, что там, где бессилен один человек,
всемогущи многие. Я не могу без крыльев взлететь в воздух, но могу это
сделать, скажем, при помощи таких достижений человеческого разума, как
дельтаплан, самолет. Да, один я не в силах построить космический корабль, но
существует коллективный гений человечества. Впрочем, своих подлинных
возможностей я еще не открыл. Но на пороге этого. И когда познаю самого
себя, то, возможно, окончательно уверую в то, что я и есть бог.
- Вы слишком самонадеянны, - усмехнулся брат Василий. - Но какой смысл
видите вы в пустой, без бога, Вселенной?
- Для меня космос не пустынен. Он наполнен созидающей материей, которая
обладает более удивительным свойством, чем все вымечтанные людьми боги. Мне
нравится, что материя взывает не к преклонению перед ней, а к изучению,
познанию, разгадке ее тайн. Именно это и объединит людей будущего.
Я слушала тебя, любовалась вдохновением, с каким ты бросал в лицо брату
Василию свои контраргументы, но не могла понять, где кончаешься ты книжный и
начинаешься настоящий. Ведь только вчера ты рассуждал о трех китах
нравственности, с которыми человечество покончило, а теперь ставишь его на
престол самого господа бога. Брат Василий показался мне более цельным. Для
него существовал Некто, движущий судьбами людскими, и его вера в этого Некто
была основой его морали. Ты же верил в чудесность материи, но поскольку та
была безлика, то безликой была и основа твоей нравственности.
Через пару недель этот разговор имел продолжение в обстоятельствах,
напрямую связанных с моими последующими бедами, поэтому и напомнила о нем в
подробностях.
Как разразилась та катастрофа? Минуло уже восемнадцать лет, а она и
сейчас перед глазами.
Все началось с сообщения по радио о том, что в районе Тихого океана,
вблизи Галапагосских островов, акванавты английского
научно-исследовательского судна случайно подцепили тралом и подняли на борт
небольшой цилиндрический контейнер с клеймом, по которому трудно было
определить, какому государству он принадлежит. Судно причалило к острову
Сабины, высадило туда экспедицию и выгрузило контейнер. Поскольку было
неизвестно, что он заключал в себе, везти его на материк не рискнули. Но
человек - существо любопытное, контейнер все же вскрыли. Он оказался почти
пустым, лишь небольшая горстка сероватого вещества, похожего на пепел,
навела на мысль, что это, возможно, радиоактивные отходы. Были приняты меры
предосторожности, любопытствующие посмеялись над своей наивностью, запаяли
контейнер и на моторке забросили его подальше от берега. А на следующий день
члены экспедиции и почти все население острова свалилось с ног от
неизвестной болезни.
Я сохранила одно из первых описаний этого заболевания, вызванного, как
выяснилось позже, выпущенным из цилиндра вирусом. Осталось загадкой:
синтезирован ли вирус в бактериологической лаборатории и для чего-то
заключен в цилиндр или же самозародился в радиоактивных отходах? С
невероятной быстротой, почти за две недели, он облетел весь земной шар и
вызвал глобальную эпидемию.
"Все было, как обычно, - пишет первая жертва вируса Дин Томпсон. - В
честь прибытия на биостанцию был дан обед, на котором подали экзотические
блюда: черепаховый суп, деликатесы из яиц биссы и рыбы-собаки, плов с
мидиями, икру нерки.
В открытом летнем кинотеатре показали один из привезенных нами фильмов.
Собралось все местное население острова, было шумно и по-праздничному
весело. Никто и не предполагал, что завтра эти загорелые крепкие люди слягут
в судорогах неведомой болезни.
Ночью я проснулся от звона и шума в голове и подумал, что, вероятно, не
прошла бесследно рюмка местной настойки из какого-то растения с желтыми
ягодами. Во рту пересохло. Я встал и, стараясь не разбудить врача и радиста,
вышел из времянки в поисках воды. Возле входа стоял бидон, я плеснул в
кружку тепловатой, слегка соленой на вкус жидкости и осмотрелся. Светало. Я
поднял голову и протер глаза. Что за чертовщина! Небо надо мной было
разлинеено четкими красными полосами. Такого рассвета я еще не видел и
удивился, но не очень - мало ли что бывает на свете. Пошатываясь побрел в
помещение. Нет, мне явно нездоровилось и, возможно, поднялась температура.
Войдя в комнату, услышал стоны. Радист катался по кровати, будто его кто-то
кусал. Я зажег свет и обмер. Вместо Джо Райтера на кровати лежало существо,
увидев которое, я вскрикнул. Оно же, кинув взгляд на меня, в свою очередь
дико закричало и полезло с головой под простынь. Я взглянул на кровать врача
и, теряя сознание, рухнул на пол. Когда же очнулся, свет был погашен, и
голос Патрика Пьезо, нашего доктора, успокаивающе говорил мне: "Держите себя
в руках, Дин. Что-то случилось, но мы должны владеть собой. Вы не узнали
меня, я - вас. Не падайте в обморок, сейчас включу свет и попробуем
разобраться в том, что произошло".
Патрик зажег свет, и я прикусил губу, чтобы вновь не закричать. Вместо
черной шевелюры его голову украшали волосы чудовищно бурого цвета, каким в
сельской местности подчас красят заборы. Такого же цвета были брови и
ресницы. Лицо вздулось и покрылось яркими, величиной с пуговицу, лимонными
пятнами, а по губам будто мазнули белилами. С радистом творилось то же
самое. Я подошел к зеркалу на стене и вместо своего лица увидел такую же
маску. В довершение всего мои карие глаза отливали зловещей краснотой -
дьявол, да и только.
- Что будем делать, ребята? - Голосом врача сказало стоящее передо мной
чудище.
Радист застонал и опять заметался по кровати. Патрик, как и я, с трудом
держался на ногах.
Когда рассвело, выяснилось, что все население острова и члены нашей
экспедиции обрели эти жуткие маски".
Эту небольшую заметку я вырезала из центральной газеты, которая попалась
мне среди бумажного хлама при чистке квартиры перед тем, как ехать в
Интернополь. Возбудителем болезни оказался неизвестный науке вирус "БД",
названный в народе "бурым дьяволом". Он молниеносно двигался с запада на
восток, и не было государства, которого бы он не задел. Во многих странах
ввели военное положение. Медики еще не успели выработать вакцину против
"БД", и вирус оставлял после себя не только летальный исход, но и уходящие
далеко в будущее последствия. Два дня человек бился в судорогах, на третий,
самый тяжелый, наступал паралич конечностей, длящийся сутки, а при худшем
исходе - остающийся навсегда. К счастью, таких случаев было не много.
Наблюдались странные галлюцинации, в период которых многие видели как бы
фрагменты из своего будущего. И еще с неделю больной приходил в себя. Если
удавалось преодолеть паралич, то явных осложнений после болезни не было. Но,
как выяснилось позже, вирус влиял на генетический аппарат, нацеливаясь на
тех, кто еще не родился. Ужаснее всего было то, что лишь двадцать процентов
женщин, перенесших "БД", впоследствии оказывались способными к деторождению.
Но дети от них полноценными были не всегда.
Впрочем, эти проценты тебе известны.
Когда фронт пандемии настиг Одессу, я оказалась в числе первых больных.
Здесь же, на территории пансионата, оборудовали изолятор, в который
поместили человек двадцать, а на следующий день еще пятнадцать. Хорошо, что
ты не видел, как обезобразила меня болезнь. И хотя я знала, что это
временно, при взгляде в зеркало у меня подкашивались ноги, и к горлу
подступала тошнота. Мне казалось, что я уже не стану прежней, и мы
расстанемся навсегда.
Для всего человечества тот год был не менее великим испытанием, чем годы
мировых войн. Впервые в истории Земли у людей появился общий враг,
порожденный враждой, раздором. Однако произошло неожиданное: общая
глобальная опасность объединила не только медиков шести континентов, но и
всех, кто осознал реальность угрозы планете. Перед "БД" все были равны и,
наблюдая по телепередачам страшную хронику эпидемии, неожиданно ощутили, как
мал земной шар и как необходима людская солидарность для противостояния
какой-либо беде. Ведь, кроме "бурого дьявола", землянам угрожали кометы,
землетрясения, наводнения и прочие природные стихии, несчастные случаи, не
говоря уже о главном - ядерной войне. Мы до сих пор не осмыслили важность
того переломного этапа в сознании людей. Человечество впервые ощутило себя
единым родом. Был создан Международный Фронт Врачей, в который вошли медики
почти всех крупных государств. Белые халаты надели даже военнослужащие,
далекие от медицины. На два-три месяца многие города превратились в
громадные лазареты. Закрывались учреждения, заводы, школы, институты. Те,
кто стояли на ногах, самоотверженно ухаживали за больными. Там, где метод
борьбы с вирусом был разработан оперативно, меньше было и жертв. Стоило
запаниковать, как все рушилось. В нескольких крупных промышленных центрах
ряда стран переполох привел к грандиозным пожарам, мародерству, вспышкам
преступности.
Население успокаивали, объясняя, что болезнь лишь в отдельных случаях
приводит к плохому исходу. Но когда отнимаются руки и ноги, поди знай, на
тридцать это часов или навсегда. У кого-то не выдерживало сердце,
наблюдались нервные срывы.
Как только началась эпидемия, территорию пансионата закрыли для
посторонних. Но ты перелез через забор, и я видела в окно, как ты полдня
околачивался возле изолятора, что-то объясняя сестрам и врачам. Твоя
настырность надоела, тебе выдали халат и разрешили войти в палату, Я тут же
юркнула с головой под одеяло, чтобы не испугать тебя своим видом. Минут
через десять ты сидел у моего изголовья, гладя меня через одеяло по голове и
говоря что-то неубедительно-успокаивающее. Лучше бы ты явился на следующий
день, когда я стала неподвижным бревном на целые сутки. Но, как выяснилось
позже, ты уже сам тогда заболел.
Чего только я не передумала за те тридцать часов неподвижности... Рядом
со мной лежала семнадцатилетняя Оля Бойченко, красивая черноглазая украинка
с черной косой, превратившейся в бурую мочалку. Я старалась не смотреть на
ее изменившееся лицо. Когда Олю парализовало, она не плакала, как это было с
другими женщинами, а без умолку говорила, говорила, посылая проклятья
кому-то неведомому, по чьей злой воле терпит такие муки. Монолог ее выглядел
примерно так: "Вот, вот, доигрались, допрыгались, довоевались. Выпустили
джина из бутылки. Долго же думали, долго, и вот на тебе, изобрели. Мало
бомбочек, нагородили нечто позаковыристей. О детях, о детях подумали бы,
изверги проклятые. Племяшек у меня, Юрочка, худенький, тоненький, не дай бог
заболеет этой бурой чумой, не выдержит ведь. Ну, и сволочи. Мало вам
взрывчатки по несколько тонн на голову, еще и бактерии изобрели. Бездетные
сами, что ли? Или никого не любите? Нет у вас жен и матерей? Черт
бессердечный, сатана родил вас, а не женщина. Это же сколько можно
заниматься собственным уничтожением? Это что за планета такая ненормальная,
где люди грызут друг другу глотки! Сигналы шлете иным мирам... Да на кой вы
сдались им, если в родном доме такой бедлам учиняете! Смотрят, небось, с
какой-нибудь звезды на Землю в телескопы и плечами пожимают: что это у них
там творится?! И не ждите, не прилетят! Нечего им тут делать в этом
кавардаке. Ох, и что же теперь со мной будет? Ни рук, ни ног - будто кто
отрубил. Накормить бы вирусной похлебкой того гада, который придумал все
это. А ведь была, была я счастлива, прыгала, на дерево могла залезть белкою,
все мальчишки в классе были влюблены в меня. И вот какой-то скотине
захотелось превратить меня в паралитичку. И эта сволочь может спокойно есть,
спать, улыбаться? И ей не снятся черные сны? И эта гадина носит имя -
человек? Доктор, доктор, у меня уже и челюсть немеет. Неужели речи лишусь?
Тогда начну думать, так крепко думать, что нелюдям черные сны сниться
станут".
С постели она поднялась, но вряд ли стала матерью.
В нашей палате умерли двое. Были смертельные случаи и в других палатах.
Только сейчас я понимаю, какое понадобилось духовное напряжение, чтобы
пережить все это. Нина Василькова, самая начитанная из нас, декламировала
наизусть стихи об абсолюте, с которым якобы сливается все живое после
кончины. Но меня такое будущее не устраивало - ведь при этом я лишилась бы
собственной индивидуальности, порвала связь со всем, к чему была привязана.
Вера Петровна, геолог по профессии, пересказала прочитанную когда-то
книгу итальянского физика об опытах на берегу Венецианского залива - ночью
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг