могущественнее остальных богов и он просто не в состоянии спорить с
вездесущим временем. Он не пробьется к нам, так же как и прочие. И это
значит для нас погодные условия без поблажек. Так что готовьтесь к тому,
что мы можем на всех парусах влететь в какой-нибудь ураган...
- Только не это, - молвил капитан. - Давайте надеяться на лучшее.
... А через два дня разразился шторм.
***
Честь и слава хаанухам, умеющим строить такие корабли!
"Астерион" метался в бушующем океане, то взмывая вверх, поднятый на
гребень громадной волны, то рушась вниз, в разверзшуюся бездонную
пропасть; доски скрипели, мачты трещали, весь корабль содрогался не то от
напряжения, не то от ужаса, но выдерживал раз за разом все более сильные
удары бури.
Порванные в клочья облака с такой скоростью неслись по тяжелому,
свинцово-серому небу, что напоминали вспугнутых грязных и мокрых птиц.
Косой дождь изо всех сил хлестал непокорное судно, завешивая мир вокруг
седой пеленой. Где-то наверху громыхало, изредка с неба спархивали белые
молнии.
Барнабу мучила морская болезнь. Это было удивительно, если учесть,
что остальных мучили ноющие шишки и ссадины, набитые при попытках
передвигаться по брыкающемуся кораблю. Тех, кто стоял на вахте у штурвала,
приходилось накрепко привязывать веревками, чтобы не смыло за борт.
Матросы один за другим возвращались в свои каюты, промокшие до костей,
исхлестанные волнами, уставшие. Магнус несколько раз пытался заговорить
шторм, читал заклинания; шторм вроде бы отступал, утихал, и надежда
только-только прокрадывалась в души измученных, доведенных до отчаяния
людей, как буря с новой силой обрушивалась на могучий корабль. Ураган
казался живым существом, испытывающим искреннюю неприязнь к судну, которое
осмелилось плыть по океану Локоджа.
Каэтана сидела на ложе, изо всех сил вцепившись руками в резные
декоративные перила, и возносила благодарственные молитвы тому мастеру,
который и украшение сработал на славу - крепко и надежно. На скуле у нее
была длинная царапина, на голове пара крупных шишек. Такахай и Тайяскарон
были надежно спрятаны в ножны и привязаны к столешнице. Это она сделала
уже после того, как при одном особенно сильном толчке полетела грудью на
острие своего меча. И только ловкость и быстрота самого Такахая, со звоном
упавшего на пол, спасли ей жизнь. Теперь ее отчаянно тошнило, а перед
глазами проплывали почему-то все известные и неизвестные блюда различных
кухонь, вызывая приступы отвращения ко всему съедобному вообще.
- Я только хочу надеяться, что это обычный шторм, а не работа
господина Мелькарта, - заявила она вслух после какого-то особенно мерзкого
видения. - Иначе я просто лопну от злости...
Наверное, она потеряла сознание или просто провалилась в пропасть
тяжелого сна, но когда ей удалось снова разлепить тяжелые веки и - с
третьей попытки - открыть правый глаз, каюту заливало теплое, золотое
солнце, а корабль вел себя крайне прилично: не порывался выскочить из-под
ног и удрать подальше и уже не норовил стукнуть ее по голове какой-нибудь
особо выступающей штуковиной. Здраво оценив все преимущества штиля, она
поднялась с кровати, спустила ноги на пол, кряхтя при каждом движении, и
вышла из каюты. Правильнее было бы сказать - выползла.
Похожий на смертельно больного - тощий, посеревший, избитый - капитан
Лоой стоял на своем месте, словно монумент несгибаемости моряков Сонандана.
- Как вы, госпожа? - спросил он заботливо.
- Думаю, что я еще на этом свете. А как у нас обстоят дела?
- Лучше, чем плохо: многие снасти порваны, несколько повреждений
обшивки, не то чтобы серьезных, но нужно останавливаться в порту, чтобы
привести корабль в порядок. А главное, я не представляю, где мы находимся.
Нужно ждать ночи, чтобы сориентироваться по звездам, иначе мы можем
допустить грубую ошибку. Но мне кажется, нас отволокло ураганом ближе к
Штайру. Это не слишком радует, но нам придется там причалить, если это
так, - набрать воды, пополнить запасы, подлатать "Астерион". Если бы не
ставшая легендой прочность кораблей Хадрамаута, мы бы уже давно кормили
рыб на дне.
- Во всем есть светлая сторона, - философски заметила Каэ.
Сзади к ним подковылял Барнаба, согнутый в дугу, похожий на куль муки
- такой же серый, пыльный и несчастный.
- Умираю! - сообщил он.
- А голос довольно зычный. Здоровым помираешь, брат Барнаба.
- Ты невероятно легкомысленна, - возмутился толстяк. - Мы чуть было
не утонули, а ты так веселишься, будто...
- Будто мы действительно не утонули!
- А, с тобой говорить. - Барнаба безнадежно махнул коротенькой
ручкой. - Я тут прикинул кое-что. Выбирай сама - или входим в нормальный
поток времени, и тогда нам обеспечена связь с покинутым миром, или
пытаемся обойтись своими усилиями. Я вот о чем хотел предупредить: не
знаю, как это у нее получается, но Вселенная серьезно бережет себя от
подобных шуток - все придет в равновесие...
- Ты имеешь в виду, что мы потеряем всю выигранную разницу во времени?
- Конечно, мы ведь и так балансируем на лезвии бритвы.
- Хорошо, что ты это сказал именно сейчас. А то у меня уже возникало
серьезное искушение - проведать наших, попросить помощи. А теперь слушай
меня внимательно: ни при каких обстоятельствах не нарушай создавшегося
положения. Иначе мы не успеем. Даже если тебе покажется, что будет лучше
рискнуть, даже если тебя будут уговаривать, даже если меня не будет рядом,
запомни - никакого возврата.
- Ты так заговорила, будто собралась умирать.
- Ну что ты! Уж коли мы эту бурю пережили, то все остальное - чепуха.
Просто я хочу, чтобы ты хорошо запомнил то, о чем я тебя только что
попросила.
- Договорились, - сказал Барнаба, протягивая ей ладошку. - Ой! Да что
же это за напасть такая? Разогнуться не могу...
***
Чутье не подвело старого морского волка. Шторм действительно отнес
корабль к берегам Кортеганы, и через трое суток пути, после полудня,
сидевший в "вороньем гнезде" завопил, даже не пытаясь скрыть свой восторг:
- Земля! Впереди по курсу земля!!! - так, словно ее открывали впервые.
Имана потрясла Каэтану своей чистой и яркой красотой. Лазурная гладь
залива, похожего на литое стекло, упиралась в зелено-золотой берег,
который весело взбегал вверх стайкой холмов. На их склонах росли
апельсиновые и оливковые рощи, растекаясь зелеными, серебристыми и
ярко-оранжевыми полосами. Небо было таким голубым, что все остальные
оттенки голубого теряли право называться тем же словом. А по самой кромке
берега рассыпались маленькие, почти игрушечные домики - пригород порта
Штайр. Вдалеке, на самом высоком холме, в обрамлении рощ и широких синих
лент ручьев стоял высокий замок, сложенный из белого камня. И на верхушках
его башен горделиво трепетали сиреневые с алым флаги - цвета королевского
дома Кортеганы.
"Астерион" бросил якорь в соседней бухте, чуть в стороне от самого
порта. Капитан Лоой собрался лично отправиться на берег, с тем чтобы
позаботиться о всем необходимом, но прежде попросил Куланна принять меры
безопасности.
- Видите ли, Кортегана - странное государство. Не могу сказать о нем
ничего особенно плохого, я здесь редко бывал. И вообще, хотя доступ сюда
открыт всем желающим, почему-то очень мало знавал я тех, кто здесь бывал.
Все больше ориентируюсь по слухам. И потому не хочу, чтобы корабль
оставался без присмотра.
Командир сангасоев согласился с капитаном и в свою очередь попросил
Каэтану, которая уже собралась осмотреть Штайр, ходить всюду только в
компании десятерых сангасоев и в сопровождении Рогмо, Магнуса и Номмо, а
также от порта не сильно удаляться, при малейшей опасности позорно бежать
и на провокации не поддаваться. И хотя Каэ понимала, как он прав, она не
удержалась от комментария:
- И теплую шапочку натянуть поглубже на уши...
Но бравый командир этих слов уже не слышал.
***
Город был такой светлый и солнечный, а люди смотрели так ясно и
открыто, что, казалось, здесь не должны знать о том, что в мире существует
зло.
Узкие улицы, вымощенные зеленой и серой брусчаткой, уходили вверх,
поднимаясь по склонам холма, на котором был выстроен Штайр. Очень
отдаленно и архитектура, и мода, и манера себя вести местных жителей
напомнили Каэтане Аллаэллу, с той только разницей, что Аллаэлла была
как-то привычнее. А в Кортегане все время чувствовал себя приезжим
чужаком. Что было очень странно в портовом городе, где все привыкли к
обилию чужеземных кораблей и матросов.
Навстречу нашим друзьям часто попадались люди в одинаковых лиловых
одеждах, скорее всего служители какого-нибудь бога. И хотя официально на
Имане поклонялись тем же богам, что и на Варде, эти жрецы не были ни на
кого похожи. Впрочем, со своим уставом...
Многочисленные отряды стражников патрулировали Штайр для поддержания
в нем порядка и спокойствия. Эти могучие мужчины, вооруженные кривыми
огромными саблями, алебардами и метательными звездами, производили должное
впечатление и у любого могли отбить охоту к приключениям по пьяной
лавочке. Лучше оглядевшись по сторонам, присмотревшись поближе и к самим
горожанам, и к статуям, украшавшим крохотные круглые площади Штайра, и к
цветным витражам в окнах многих домов, Каэ подумала, что в Кортегане
должны высоко ценить грубую физическую силу. Излюбленной темой
скульпторов, художников и даже простых маляров были атлеты - всех
возможных цветов и размеров. От громадного - к "дух захватывающему". И это
впечатление как-то странно не вязалось с цветущими лицами, сияющими
улыбками и приветливыми взглядами горожан.
Немного вычурный, но легкий и красивый храм А-Лахатала, сплошь увитый
диким виноградом, стоял посреди оливковой рощи, которая вся вспыхивала
белым серебром при малейшем дуновении ветра. Статуя морского бога,
изваянная в черном мраморе, изображала некое незнакомое Каэтане существо.
Она и прежде сталкивалась с тем, что портреты богов не слишком походили на
оригиналы, но сходства трудно было ожидать хотя бы по той простой причине,
что бессмертные не имели привычки позировать художникам. И все же угадать,
кто именно был запечатлен, удавалось. Во всяком случае, на Варде
скульптурные портреты га-Мавета больше всего походили именно на
желтоглазого Бога Смерти; изваяния Джоу Лахатала давали возможность
угадать в них самого Змеебога, а не любого другого, случайно попавшегося
художнику или ваятелю на глаза представителя мужского пола. Здесь же, в
Штайре, кто-то вконец помешавшийся на развитой мускулатуре снабдил
А-Лахатала всеми признаками борца-тяжеловеса, к тому же явного урода.
Гигантский торс, длинные руки, тяжело свисающие вдоль туловища, мощные
полусогнутые в коленях ноги - все это ничем не напоминало изысканного и
утонченного красавца с длинными, зеленоватыми волосами. К тому же у
А-Лахатала никогда не было такой чудовищной тяжелой сабли.
- Что за чушь? - спросила Каэ. - Интересно, А-Лахатал видел эту жуть?
- Дико выглядит, но не всем же родиться гениями, - успокоил ее
Магнус. - Они старались. Посмотрите, госпожа, какой храм красивый.
- Храм-то красивый, но мне не нравится эта статуя. И вообще, здесь
слишком много мускулистых монстров.
- Каэ, дорогая, - жалобно произнес Номмо, - не волнуйтесь зря. Мы
ведь здесь ненадолго - водой запасемся, едой, и поминай как звали. А в
качестве казуса это даже интересно. Давайте осмотрим все как следует,
будет потом о чем вспомнить.
К счастью маленького альва, потом, спустя несколько месяцев, Каэ
забыла эту его фразу. Иначе несдобровать бы малышу, как бы хорошо она к
нему ни относилась...
Единственное, что выгодно отличало Кортегану от стран Варда, - это
газеты, которые шустрые, галдящие мальчишки с непомерно развитой
мускулатурой предлагали прохожим за мелкую медную монетку. Каэ с радостью
приобрела несколько экземпляров, отпечатанных на разноцветных листках,
чтобы не путали разные издания. Пробежав их взглядом по диагонали, она
установила, что ресторан "Король Барга" приглашает любителей экзотической
кухни; что сегодня пройдет турнир рыцарей по случаю празднования
пятидесятого дня рождения обожаемого монарха - короля Барги Барипада,
семнадцатого представителя этого славного рода. В газете были упомянуты
также две публичные казни, скачки, несколько скандалов, но имена
замешанных в них лиц ничего не сказали нашим друзьям.
Между тем они вынесли на обсуждение самый важный вопрос: что считать
главной достопримечательностью города и как эту достопримечательность
поподробнее рассмотреть. Сангасои увлеченно включились в беседу и через
несколько минут единодушно пришли к тому, что ресторан "Король Барга"
может предоставить пищу как для желудка, так и для наблюдений и
размышлений. И потому предпочтительно тут же отправиться в вышеозначенное
заведение - пробовать блюда экзотической кухни.
За два медяка один из газетчиков охотно стал проводником, и уже через
десять минут шумная компания сидела в прохладном полумраке просторного
зала, вчитываясь в меню, которое им подали на серебряном подносе с
орнаментом в виде играющих дельфинов.
Штайр был морским портом, и посетителям ресторана не давали об этом
забыть. Морская тема присутствовала всюду: в оформлении зала, в картинах,
висевших в простенках, в рисунках на блюдах и чашах, в вычурной каменной
резьбе. И это могло быть по-своему красиво, если бы гармония сплетенных
гибких тел морских тварей не нарушалась грубым вторжением мускулистой
плоти. Но человек привыкает ко всему, и спустя еще полчаса приведенные в
восторг восхитительным вкусом поданных блюд сангасои и их госпожа
перестали обращать внимание на подобные мелочи.
Хозяин ресторана знаком подозвал к себе одного из слуг, обслуживавших
огромный стол, за которым разместились десять воинов, Каэ, Рогмо, Магнус и
маленький альв.
- Откуда они прибыли?
- Не знаю, Харт. Их судно стоит не в самом порту. Курьер сообщил, что
корабль сработан в Хадрамауте, но это не хаанухи, точно. Ребята - вылитые
хассасины, но только покрасивее. Половик этот говорящий вообще только
мешать будет. Тот парень в черном, - слуга ткнул пальцем в Магнуса, - ни
рыба ни мясо. Я бы его спровадил отсюда. Второй - мощный, как зверь. А
баба с мечами - это фрукт, изюминка. Вот ее нам и не хватало.
- Ладно, Той, - сказал хозяин. - Никого не впускай, гостей обслуживай
по первому классу, а я пока обдумаю, как поступить.
- Время еще есть, они только-только с супом покончили и не
нахвалятся, но все же поторопись. Вдруг соберутся уходить.
- Нам бы только этих двоих куда-нибудь деть...
- Порешить, и вся недолга.
- Экий ты, Той, торопыга. Ты бы так почтенных посетителей обслуживал
- быстро да с огоньком. Убивать их негоже, тогда начнут доискиваться, а
такая компания не иголка в стоге сена. Кто-то что-то видел - толки пойдут.
- Толки всегда куда-то идут, а ничего страшного не случалось.
- А ты знаешь, сколько человек на том корабле? Ну как еще остались
такие же бойцы? Захоти они нас прижать к ногтю... пока стража добежит да
защитник изыщется. Ты не забывай - все они забавы любят, но если дело
всплывет, нам тяжко будет. Все захотят остаться чистенькими, до одного.
Так что нам ошибаться нельзя. Слушай, у меня идея...
Когда дело дошло до второго блюда - дымящегося на подносе огромного
куска мяса, приправленного какими-то особенными специями, - к Магнусу
подошел вежливый стражник и мило улыбнулся:
- Я прошу прощения, что нарушаю вашу трапезу, чужеземцы. Но высокий
господин в белых одеждах с золотым поясом дал мне вот эту монету, дабы я
разыскал вас в городе и попросил господина Магнуса и господина Номмо
прибыть в порт менее чем на час. После чего он обещал отпустить вас к
вашим друзьям. Он сказал, что ему нужны именно двое названных мною господ.
Иногда догадка оказывается более блестящей, нежели продуманный и
тщательно разработанный план. Хозяин "Короля Барги" уразумел, что белая
одежда и золотые наручи и пояс - что-то вроде форменной одежды. А все
сангасои были высокими как на подбор. И следовательно, должен был найтись
еще хоть один соответствующий подобному описанию. Магнус и Номмо, как,
впрочем, и все остальные, были уверены, что просьба исходит от Куланна. И
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг