Глаза Бордонкая были подернуты туманной дымкой, которая, говорят,
всегда висит над полями Смерти. Он не видел лица своего собеседника, а
только нависший над ним череп дракона, который о чем-то спрашивал И
Бордонкаю стало смешно, что он разговаривает со старым драконьим черепом,
и губы его растянулись в улыбке.
***
- Нет, - ответил он.
Арескои держал на коленях огромное тело умирающего воина, и это было
в его жизни впервые. Впервые человек уходил туда, куда не мог за ним
последовать ни , сам Бог Войны, ни его желтоглазый брат. Видимо, Бордонкай
прошел уже довольно большое расстояние по этой неведомой дороге, потому
что он отчетливо увидел как бы с высоты птичьего полета огромную
бескрайнюю степь, которая простиралась во все стороны. И по этой степи
птицами стелились два коня - вороной и светлый. Маленькие фигурки
буквально лежали на спинах легконогих скакунов - это Каэтана и Воршуд во
весь опор скакали к хребту Онодонги. А там, за хребтом, Бордонкай увидел
прекрасную и великую страну...
Арескои пристально всматривался в глаза умирающего исполина. В них не
было ни страха, ни горечи, но только свет и покой. Внезапно Бордонкай
вздрогнул всем телом, улыбнулся и прошептал внятно и отчетливо:
- Кахатанна...
И обмяк на руках Арескои.
Бог Войны долго еще сидел на холме, обнимая холодеющее тело своего
недавнего врага. Затем тяжело поднялся, достал меч и принялся за
удивительное дело.
Лесные любопытные гномы и бесстрашные маленькие, альсеиды из
окрестных рощ, степные хортлаки и прочие духи перешептывались, наблюдая за
тем, как на вершине холма во все стороны разлетается земля, вывороченная
божественным мечом.
Седые скакуны, расседланные и стреноженные, спо - койно щипали траву;
неподалеку бесформенной кучей были брошены доспехи. И на самом верху лежал
череп? Гандарвы - шлем Бога Войны. А рыжий зеленоглазый гигант неуклюже и
торопливо рыл рыхлую податливую землю. Когда могила была наконец выкопана,
он бережно опустил в нее холодное тело Бордонкая и похоронил его.
Арескои сидит на высоком могильном холме, не обращая внимания на то,
что его драгоценный плащ выпачкан свежей землей. Он при полном вооружении
и в шлеме. В руках Бог Войны держит Ущербную Луну, которая станет его
постоянной спутницей до самого конца, несмотря на то что секира все же
тяжела для него. Самую малость - но тяжела.
"Прощай, брат", - доносит эхо тихие слова.
Но кто их сказал?..
***
- У меня странное чувство, - обратился Воршуд к спутнице, подгоняя
свою лошадку, чтобы она пошла рядом с Вороном, - будто я возвращаюсь
домой, выполнив все, что хотел. - Он солнечно улыбнулся. - Помните, я вам
часто рассказывал, что хочу работать в библиотеке и быть свободным от
вечного страха за собственную шкуру. Что хочу познавать жизнь, углубившись
в труды великих мыслителей?
- Конечно, помню. Ты всегда так заманчиво об этом рассказываешь, что
и я думаю: да ну к черту этот Безымянный храм - пойду-ка лучше работать в
библиотеку.
Альв расхохотался, но с любопытством спросил:
- А кто такой черт?
- Если коротко - это демон в том мире.
- Понятно. - Альв слегка потрепал лошадь между ушей и продолжил:
- Я как бы прожил ту жизнь, о которой читал в книгах, сам прожил. И
теперь могу .написать собственную книгу. Что вы на это скажете? - Что это
прекрасно, милый Воршуд. И что я очень рада...
- Правда? - обрадовался альв. - Я ведь, знаете ли, никогда не
чувствовал себя в такой безопасности, как в .этом путешествии, где наша
жизнь иногда не стоила ни гроша. Я открыл, кажется, вечную истину, которую
каждый должен сам для себя отыскать: свобода - она находится не вовне, а
внутри того, кто ее ищет.
Мне теперь все равно, где жить - в лесу, в городе, в замке. Я не
боюсь больше ни людей, ни духов. Если бы вы знали, Каэ, как это прекрасно
- ничего не бояться. Спасибо вам и спасибо нашим друзьям, - На глаза
маленького человечка набежали слезы, но он справился с ними и продолжил
довольно спокойным голосом:
- , Я искал место, где мог бы скрыться в безопасности, а нашел самого
себя. И теперь чувствую, что в состоянии принять в себя весь этот огромный
мир и обеспечить ему максимальную защиту и безопасность. Может, это и
звучит со стороны немного смешно, но я открыл великую истину. Я
бессмертен, ибо живу многими жизнями - ношу в себе наших друзей, ношу в
себе вас. Я остался в них и останусь в вашем сердце, когда придет мой
смертный час. Но что значит прикосновение га-Мавета в сравнении с той
жизнью, которая мне обещана?
- Ты уже не боишься называть его по имени? Ведь легок на помине, -
лукаво спросила Каэ.
- Чего бояться? Рано или поздно он все равно придет за мной. Я готов.
***
В этот момент лесная тропинка резко свернула влево, и кони вынесли
собеседников к замшелому валуну, неизвестно откуда скатившемуся на
прогалину. Около валуна протекал небольшой ручеек, весело журчащий среди
мха и высокой сочной травы.
Обрадовавшись, спутники спешились и с наслаждением погрузили
разгоряченные лица в прозрачную воду которая пахла свежестью, прелой
землей и цветами одновременно.
- Упоительный запах, - произнесла Каэ, на секунду отрываясь от воды,
чтобы отдышаться. - Кажется, такого вообще не может быть на свете, но есть
- и это самое прекрасное.
- Жизнь вообще похожа на то, чего на самом деле быть не может, -
улыбнулся Воршуд.
Он старательно тер лапками густой мех, смывая пыль и грязь со своего
смешного личика.
- Завидую я вам, Каэ, дорогая. Раз-два - сполоснули лицо, и готово -
умылись. А мне еще ох сколько мучиться..
- Это не мучение, Воршуд, а одно удовольствие. - И Каэтана окунула
голову в воду. Подняв ее, она несколько секунд не открывала глаза, ожидая,
пока вода стечет с волос, а когда приоткрыла веки, то обмерла.
Прямо около валуна, небрежно опершись на него, стоял, улыбаясь,
Черный бог - Малах га-Мавет. Каэтана перевела взгляд на.Воршуда. Тот сидел
в прежней позе, приводя в порядок, мех, и с любопытством разглядывал
желтоглазого.
- Странно ты на меня смотришь, альв, - усмехнулся бог. - Я разве
сильно изменился?
- Это я сильно изменился, га-Мавет, - ответил Воршуд, и Каэ
поразилась твердости его голоса. Словно Ловалонга или Бордонкай говорили.
- Вот хочу рассмотреть тебя как следует, а то все боялся, знаешь ли.
- Теперь не боишься?
- Не то чтобы не боюсь - только дураки не боятся умереть, но не
страшусь. Разницу чувствуешь?
Га-Мавет помрачнел:
- Я мог бы грозно возвестить, что ты ничтожен по сравнению со мной,
раздавить тебя во гневе, но ты действительно не боишься этого. Я пришел не
за тобой - у тебя еще есть время. Ты получил в этом странствии все, что
хотел. Получишь еще - только поверни коня.
- Я не так дешево стою, как ты думаешь, бессмертный, - тихо ответил
альв. - Я поделюсь с тобой истиной, которую открыл для себя совсем
недавно. То, что делается ради чего-то, имеет свою цену. И она
действительно невелика. А то, что происходит во имя, - бесценно. И если
отказаться, то никто и никогда не возместит мне эту потерю.
- Возможно, ты и прав, - медленно проговорил бог. - Но попытаться все
же стоило. Прощайте.
Так и не взглянув на Каэтану, он повернулся спинов запахнулся в свой
черный плащ и скрылся в лесу. Откуда-то донеслось дикое ржание.
- Колесница га-Мавета, - тихо прошептал Воршуд. - Знаете, Каэ, я бы
еще очень хотел успеть написать поэм. Мне есть о чем в ней сказать, потому
что теперь мне ecть за что умирать.
По лицу Каэтаны текла вода, не высыхая, - как будто это могли быть
обычные женские слезы.
Ночь прошла спокойно, а с рассветом следующего дня всадники на
отдохнувших конях выехали к огромной горной гряде.
Лес обрывался у самого края пропасти. Внизу, в голубом тумане, таяли
очертания долины и все было освещено каким-то призрачным светом. Они долго
стояли на сером мощном утесе, вглядываясь в пропасть, пытаясь определить,
каким же образом ее преодолеть.
- Может, в объезд? - неуверенно предложила Каэтана. - Должна же эта
трещина в поверхности земли где-нибудь закончиться. Там и подберемся к
самой Онодонге, если это она, конечно.
Каэ задрала голову так сильно, что шею стало ломить. Высоко в небе,
распластав крылья, парили гигантские птицы. Вдалеке, на горизонте, стояли,
упершись в бескрайнюю синеву, снежные вершины. Одна из них заметно
возвышалась над остальными.
- Конечно, Онодонга, - с каким-то почтением в голосе откликнулся
альв. - В мире нет гор выше, чем эти. Говорят, где-то там живут последние
в этом мире драконы, но я не верю.
- Почему? - изумилась Каэтана.
- Такие формы жизни обычно вытесняются менее прекрасными, но более
приспособленными к обстоятельствам.
- Да, но драконы...
- Драконы слишком хороши для этого мира, разве что есть такая страна,
где красота живет во всем, а Истина существует в своем настоящем виде. Я
бы очень хотел верить, что в Таабата Шарран написана правда, что грядут
времена, когда найдут Имя Сути и мир станет иным. Может, и драконам в нем
найдется место. Какая же это должна быть красота!.. - мечтательно
проговорил он. И тут же продолжил уже совсем другим, деловым тоном:
- Как будем спускаться? В обход ехать просто некогда - на карте эта
трещина не обозначена.
- Ты точно помнишь?
- Конечно, - обиженно ответил Воршуд. - Я же ее наизусть выучил. Если
верить карте, то мы должны были пересечь лес и выбраться к равнине,
которая лежит у подножия гор. Но равнины нет - вместо нее провал, как
будто этот кусок земли вырвали силой. Если здесь было такое мощное
землетрясение, то воображаю, что творилось о живыми существами. Однако
странно - ведь лес цел. Значит, происходило это очень-очень давно. Сама
пропасть успела порасти деревьями. Тогда я вообще ничего не понимаю -
почему на карте провал не указан?
- Мало ли по какой причине, - огорченно ответила Каэ. - Я и коней
бросать не хочу, и не представляю, каким образом спускаться.
Альв несколько томительно долгих секунд вглядывался в нагромождение
камней прямо под ними и наконец , объявил:
- Здесь есть тропинка - не такая уж и крутая. Главное, не испугаться.
Кони по ней тоже пройдут, нужно только завязать им глаза, чтобы не понесли
со страха.
- Воршуд, я не могу. Просто не полезу в эту пропасть и тебя не пущу.
- А нам ничего другого не остается. Не бойтесь, дорогая госпожа, -
это не страшнее, чем Арескои с его воинством или резня вал-Ахкафе. И
ничуть не хуже подземелий джатов.
- Для меня - гораздо хуже, - категорически заяви-Да Каэтана.
Но альв ее уже не слушал. Он покопался в своей поклаже и деловито
спросил:
- У вас веревочка имелась в кошеле - тонкая и невероятно прочная - ну
прямо для такого случая.
- Нет, Воршуд. Ни под каким видом. И тогда альв поступил не совсем
честно. Он взглянул ей в глаза и тихо и внятно пообещал:
- Если мы спустимся в долину, то я вам скажу нечто, чего не скажут
даже в Безымянном храме. Но не раньше.
Каэ закрыла лицо руками и стояла так долго-долго, но когда отняла
руки от лица, то глаза ее были по-прежнему чистыми и ясными.
- Тогда нам надо торопиться. Если не спустимся до темноты, то уж
обязательно свалимся в какую-нибудь трещину и переломаем себе все кости.
- Здесь не так уж и высоко, - альв прикинул расстояние, - справимся.
- Дракона бы сюда, - сказала Каэ, вынимая из кошеля на поясе тонкий
шнур, запасенный еще герцогом Аррой. Она задумалась, не прекращая
работать, - как давно, как далеко было ее странное превращение, смерть
эламского герцога, первая встреча с га-Маветом. Что в ней осталось от той
девочки, которая свалилась в этот мир, оглушенная нелепостью
происходящего, и приняла , на себя практически невыполнимые
обязательства?..
Пока они готовили снаряжение для спуска, солнце встало уже довольно
высоко, туман понемногу рассеялся, и Каэтана с изумлением обнаружила, что
там, на дне провала, лес продолжается как ни в чем не бывало и переходит в
равнину, которая лежит у подножия самых у высоких в этом мире гор. Она
тоскливо разглядывала эту картину, прикидывая про себя, удастся ли ей
когда-нибудь достичь желанного рубежа и вступить на Землю детей Интагейи
Сангасойи. За ее спиной завозился альв - он закончил делать повязки на
глаза коням и теперь прилаживал их со всей тщательностью.
- Помогите мне, дорогая Каэ, - мягко попросил он, отвлекая ее от
невеселых размышлений.
- Сейчас, сейчас, - откликнулась она. Каэ выпрямилась, стоя на самом
краю скалы, подняла крохотный камешек и бросила его вниз - обвала вроде бы
не произошло. И Каэтана покорилась судьбе. Она крепко взяла под уздцы
своего вороного, оглаживая его. Умница Ворон фыркал, жалуясь на свою
горькую долю, и легко толкал ее мордой в плечо, словно говоря, что
понимает, куда его собираются затащить. Лошадка Воршуда была спокойнее -
она не любила оставаться в одиночестве, поэтому перспективу спуска,
которую кони безошибочно учуяли, воспринимала как неизбежное зло, после
которого обязательно расседлают и дадут вволю попастись на мягкой траве.
Еще полчаса прошло, прежде чем они крепко привязали поклажу к седлам,
выбросив абсолютно все лишнее.
Солнце стояло уже высоко в небе, когда две крохотные фигурки, ведя
под уздцы игрушечных на фоне гор лошадок, двинулись вниз.
Спуск был страшен. Хотя и альв, и Каэтана уговаривали себя, что еще
немного - и цель достигнута - глупо же разбиваться здесь, у самого входа в
Запретные земли, - но руки и ноги у них тряслись. Ноги скользили на
каменистой тропинке, кони фыркали и постоянно оступались. Срывались и
текли вниз струйки мелких камешков.
Тропинка петляла между обломков скал, которые своими острыми краями
так и норовили зацепить одежду путешественников. В одном месте Воршуд
покачнулся, подвернув ногу, и вцепился обеими руками в уздечку. Лошадь,
обычно и не замечавшая веса своего маленького всадника, теперь не устояла
и медленно, упираясь всеми четырьмя ногами, заскользила вниз. Каэтана едва
успела бросить Воршуду свой спасительный шнур, на котором
предусмотрительно завязала скользящую петлю. Схватив шнур, альв успел
обмотать его вокруг запястья, сунуть лапку в петлю и захлестнуть намертво.
- Еще, еще обмотай, - прохрипела Каэ, откидываясь назад всем телом,
чтобы создать противовес.
Было мгновение, когда она похолодела, представляя себе, что еще через
несколько секунд ухнет в простирающуюся у ног бездну, но отчаянная жажда
жизни оказалась сильнее. Пыхтя и произнося некоторые слова, в целях
экономии сил до конца не досказанные, Каэтана вытащила альва со страшного
места. Губы ее дрожали, а спина взмокла от нечеловеческого напряжения.
- Нет, все-таки водная стихия - это совершенно другое дело.
- Даже когда в ней плавает левиафан? - задал Воршуд провокационный
вопрос, едва успев отдышаться.
- Пусть хоть два левиафана и один Йа Тайбрайя, но только не
головоломные крутые спуски. Воршуд! Не в нашем с тобой возрасте по скалам
прыгать, аки горные козлы.
Альв рассмеялся:
- Еще не то будет. Впереди самый трудный участок. А потом как по
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг