участкового, который опечатывал дверь Луки.
- К кому? - спросил участковый. - К Лукову?
- А что такое? - насторожился Сальный.
- В самом деле, командир, - подключился Николай. - Что случилось-то?
- К Лукову, спрашиваю? - раздраженно переспросил капитан.
- Ну, допустим, - осторожно согласился Николай. - А что с ним?
- Уже ничего, - глухо проговорил капитан, залезая в планшетку за
блокнотом. - Умер ваш Луков.
- Что?! - одновременно воскликнули посетители.
- Плохо слышите? Вы ему кто? Фамилии ваши? У него родственники есть?
- Постой, постой, капитан, - пробормотал Николай. - Как это - умер? От
чего?
- Я ему вскрытия не делал. Говорят, сердечко схватило. Прямо в пивной
свалился.
- Ну дела... - покачал головой Сальный.
- Ну, так что? Кто у него родные? - устало переспросил капитан. - Кому
сообщать?
- Сообщать? - словно очнулся Сальный. - Не гони лошадей, капитан. Не
озадачивайся, сами все сделаем. Где он есть-то?
- Кто, Луков? В горбольнице, в морге. Ну что, сами родным позвоните?
- Все сделаем, не ерошись, капитан.
- Мне что - мне только лучше...
Он удалился неровной походкой вечно спешащего человека. Сальный присел на
корточки, достал "беломорину", задумчиво покрутил ее пальцами, покрытыми синими
перстнями-наколками. Николай взглянул на него, потом покосился на грязную
скамейку и остался стоять.
- Надо людей собирать, Коля, - произнес Сальный. - Сейчас такой компот
начнется, хоть за голову хватайся.
Через час с небольшим начали собираться люди. Съезжались в неприметную
пельменную на окраине города. Спереди это заведение имело крошечный торговый
зал, куда изредка залетал пролетарий-одиночка пропустить полстакана и закусить
рыбным бутербродом. Зато сзади располагалось обширное, добротно отделанное
помещение со столом и двумя десятками стульев.
На этот раз хозяин сервировал стол только нарзаном и печеньем.
Сначала сходка напоминала простое собрание акционеров. Следовало выбрать
нового кассира, а кроме того, каждый из вкладчиков должен был убедиться, что
его деньги в порядке.
Но все оказалось сложнее. Поговорив с полчаса, "акционеры" выяснили, что
большая часть денег, инвестированных в операцию "Снегопад", находится
неизвестно где. К Луке подозрений не было, он их не украл. У него имелось
несколько помощников, знавших о движениях финансов, но огромная сумма выпала из
поля их зрения. Больше двух с половиной миллиона долларов Лука пристроил где-то
сам, не посвящая в эти планы своих людей.
Большинство этих денег были чужими. Кто-то влез в долги, кто-то продал
недвижимость - средства собирались в довольно спешном порядке. Теперь их не
было.
- Надо сообщать Сударю, - обреченно произнес один из участников сходки.
Все несмело согласились. Хозяин пельменной принес телефон на длинном
шнуре.
На том конце провода ответил густой властный бас:
- Слушаю, Сударев.
- Лука вытянулся, - сообщил звонивший. - Денег нет, никто не знает, где
они.
Воцарилось напряженное молчание. Собравшиеся со страхом ждали, что он
ответит. Сударь молчал почти минуту. Все сидели в абсолютной тишине, не отрывая
глаз от звонившего.
- Заберите тело, - раздался наконец густой бас. - Спрячьте где-нибудь до
вечера. Как сделаете - сообщите. Все.
Звонивший ничего не понял, но не посмел переспрашивать. Он положил трубку
и оглядел собравшихся.
- Срочно пару толковых ребят - в морг. Нужно забрать покойника и сунуть
куда-нибудь. В гараж или на дачу - смотрите сами. Как сделаете, доложите. Все.
Никто ничего не понял, но не посмели переспрашивать.
* * *
Прошло уже два дня, а Григорий так ничего и не придумал, что делать. Он
стал хмур и неразговорчив. Новый водитель, поставленный взамен подраненного
Семеныча, решил, что доктор в бригаде угрюмый и злой.
Алька тоже заметила перемены, однако в душу не лезла.
Григорий искал для себя нужный вариант действий. Вариантов оказалось
совсем мало, и ни один из них не был достаточно хорош.
Пойти в милицию? Но милиция приедет и уедет, а Гриша останется на том же
месте. Даже если представить невозможное - что тех двоих посадят, - все равно
покоя уже не будет. Вместо двоих придут еще двое. И отыграются..
Можно было бросить клич и собрать ребят из парашютной секции. Половина из
них служила в десантуре, разговаривать по душам умеют. Но не хотел Гриша
кого-то втягивать в свои проблемы. Ведь друзьям это тоже может откликнуться не
лучшим образом.
Грише нужен был совет. Ему не хватало специфического жизненного опыта,
которого в "Скорой помощи" не наберешься. Ничего не оставалось, как дождаться
свободного дня и отправиться к человеку, которого он считал опытным.
Человека звали Вальком Толстопятовым, и жил он в новой восьмиэтажке вместе
с женой Ритой.
Лет пять назад все трое были добрыми приятелями, вместе ездили на пикники,
вместе ходили на концерты и вместе же иногда напивались до чертиков по разным
поводам и в разных компаниях.
Ритка металась между двумя хорошими парнями и не знала, кого выбрать:
загадочного и ироничного студента Гришу или простого, как доска, развеселого
Валька. Первый вел книжно-библиотечный образ жизни, много думал о будущем и
мало - о настоящем. Второй же был до предела рационален. Закончив торговый
техникум, сразу устроился завхозом в какую-то жилконтору, где начал
благополучно наращивать жир. Двух лет ему хватило, чтобы взять от должности
все, что можно, и уйти в свободное плавание.
По мере того как Гриша отягощал себя абстрактными знаниями, а Валек копил
начальный капитал и обрастал нужными знакомствами, совместные пирушки случались
все реже. Рите пора было определяться, поскольку взрослая жизнь брала свое.
Она выбрала Валька, который к тому времени научился зарабатывать не только
на хлеб, но и на икру. Чем он зарабатывал, Гриша так и не смог постичь. Валек
вечно возился с какими-то мешками, коробками, консервами, рулонами рубероида и
промасленными пакетами. Непонятно было, как ему удается перерабатывать это в
наличные.
Процесс самоопределения Ритки прошел для Гриши безболезненно. Была хорошая
свадьба, где все трое, как всегда, много смеялись, танцевали и пили. Никакой
ревности, обиды, никаких драматических событий не произошло, да и не могло
произойти.
И все-таки дружба пошла на убыль. Каждый выбрал свою дорогу. Валек все
больше стал превращаться в осторожного расчетливого купчишку, Рита в этом деле
оказалась прекрасной ученицей. Очень быстро она научилась смотреть искоса,
переспрашивать недоверчиво и умножать в уме.
Более того, оба не воспринимали всерьез путь, избранный Григорием для
себя. Всем приходилось бывать в больницах, дарить врачам коньяк и конфеты.
Валек предрек, что и Гриша станет подбирателем скромных презентов, не заработав
ни денег, ни положения. Другое дело, если бы он стал, например, дантистом...
...Дверь открыла Ритка. Несразу, сначала дважды переспросила, кто там.
Увидев Гришу, удивленно улыбнулась:
- О, привет! А Вальки нет, пошел в гараж за машиной. Мы сейчас уезжаем.
Она грызла семечки, бросая на Григория любопытные взгляды исподлобья.
Словно гадала, зачем он мог прийти. Вид у того был не радостный, стало быть, не
счастьем делиться пришел.
- Я его подожду, хорошо?
- Давай проходи.
Она первая вошла на кухню, поддела ногой и вытащила из-под стола
табуретку. Сама села у окна с клочком газеты, на котором чернела шелуха от
семечек.
- Как дела? Семечек хочешь?
- Спасибо, я сыт.
- Ты все там же, в больнице? Деньги платят?
- Когда как, - пожал плечами Гриша. Ему неинтересно было об этом
разговаривать. Он смотрел на Риту и отмечал новые перемены. Веселая подвижная
девочка в короткий срок превратилась в тяжеловатую торговку с подозрительными
быстрыми глазами. Первый вопрос про дела, второй - про деньги. Григорий
попробовал представить, о чем пошел бы разговор пять лет назад. Но быстро
понял, что все старое необратимо ушло.
- Ты не женился еще? - поинтересовалась Рита.
- Если б женился, позвал бы, - усмехнулся Гриша.
- А чего? У тебя ж была девчонка. Оля, кажется...
- Оксана. Она учится в Москве, ей не до женитьбы. Успеем, короче.
Щелкнул замок, в квартиру влетел наконец Валька.
- О, наше светило явилось! - воскликнул он и тут же переключился на
супругу: - Ты еще сидишь? Одевайся быстро, люди ведь ждут!
Ритка поднялась, ушла в комнату.
- Извини, Гриша, уезжаем, - проговорил Валек, перетаскивая в прихожую
какие-то тюки из кладовки. - Поможешь донести до лифта? Ты чего пришел, хотел
чего-то?
- Да, хотел поговорить, - сказал Гриша, не понимая, чем Валек занят больше
- гостем или тюками.
- Чего у тебя?
- Валек, я влетел на деньги. Поцарапал чужой "Опель", теперь требуют
оплатить всю машину.
- Так, и что? - Валек даже остановился и посмотрел с опасением - не
попросит ли Гриша взаймы.
- Да ничего... Хотел спросить, как поступать мне. Ты с разным народом
знаешься и... Ну, в общем, что может быть теперь? Что делать?
- Ну, наверно, надо платить. А дорогая машина?
- Не очень, но просят за нее дорого. А платить мне нечем, ты знаешь.
- Тут надо думать, Гриша. Выкручиваться как-то. Если долгов навешали,
лучше не шутить. Ну что, поможешь донести?
Григорий вздохнул с досадой, подхватил пару тюков и вынес в коридор. Валек
начал закидывать их в лифт. Потом пришлось внизу переносить их из лифта в
машину. Ритка, уже одетая, сидела на переднем сиденье и мусолила свои семечки,
независимо поглядывая по сторонам.
- Гриша, извини, надо ехать, - проговорил Валек, плюхаясь за руль. -
Опаздываем. Заходи, пивка попьем.
- Да какое, к черту, пивко... - простонал Григорий, но его уже никто не
слышал.
Он проводил взглядом машину и направился к остановке. "Нам отказали в
помощи, нас не угостили даже чаем, с нами отказались разговаривать, - подвел он
итог. - Что ж, пить здесь пивко мне уже не хочется".
Он медленно пошел к остановке; Люди струились по тротуару, глядя
исключительно в себя. Ветер бил и рвал их, снежные крупинки отскакивали от
кожи, но они шли - неумолимо и однообразно, как заколдованные бронзовые статуи.
Григорий подумал, что с каждым годом люди Становятся все тверже. Случайное
прикосновение в толпе - как удар камнем о камень. Он и сам превратился в
ходячую статую, никому не интересную. И никто, кроме него, не знал, что под
бронзовой оболочкой разъедает нутро ядовитая кислота.
* * *
В пятницу вечером Кича и Ганс, как водилось, заехали к Мустафе. Он жил в
собственном двухэтажном особнячке, который поставил назло общественному мнению
в многоэтажном квартале недалеко от центра. Умные люди не советовали этого
делать. Дескать, случись что в стране, и народный гнев обрушится из серых
пятиэтажек на этот симпатичный дом из красного кирпича. Но Мустафа никого не
послушал. Одни говорили - дурак, другие - смелый мужик.
Мустафа любил принимать гостей в своем роскошном жилище, однако дела
предпочитал решать в гараже, пристроенном сзади. Кича и Ганс по своему рангу в
число гостей никогда не попадали, поэтому ничего, кроме гаража, почти никогда
не видели.
Гансу не нравились эти поездки к Мустафе. Обычно они с Кичей подолгу
обговаривали вполголоса какие-то свои дела, шелестели деньгами, пахнущими
бензином, шашлыками, кожей, духами и еще чем-то, а он стоял, водя взглядом по
голым кирпичным стенам.
Не совсем голым. Давным-давно кто-то прицепил на них два ярких плаката. На
одном какой-то забытый рок-певец истязал микрофон с таким перекошенным лицом,
будто ему в зад сунули горячий паяльник. Второй был попроще. Хорошенькая
девочка посреди огромного поля подбрасывала в небо букет. Цветы разлетались
широким веером, внизу было написано: "Спасибо тебе, мир!"
Гансу ничего не оставалось, как смотреть на эти плакаты. Хотя он уже знал
их наизусть - каждый цветочек у ног девочки, каждую родинку на лице певца.
Больше смотреть было не на что.
Иногда он, правда, поглядывал на пыльный "Мустанг", стоящий здесь без
движения уже, наверно, несколько лет. Мустафа почему-то совсем не использовал
его, предпочитая черную "девяностодевятку" с треснувшим лобовым стеклом.
С "Мустанга" мысли Ганса перекинулись на его будущую машину. Если удастся
окучить доктора по-быстрому, то уже скоро он сядет за руль джипа. Сколько,
интересно, денег получится выжать, какой процент возьмет себе Кича? Ганса
смущало, что он никогда не доставал деньги сам - ему все время давали их как
зарплату.
Формально это и была зарплата. Два раза в месяц Ганс приезжал на небольшую
автостоянку, где вечно хмурый хозяин выносил ему деньги, завернутые в газету.
Все было как бы по закону. Ганс числился здесь начальником охраны. Кича
пожертвовал ему эту скромную долю, поскольку серьезного дохода стоянка не
давала ни хозяевам, ни "крыше".
- С грачей деньги пока не собрали, они неделю уже не работают, - слышалось
бормотание Кичи. - Мини-рынок новый сегодня смотрели. Там пока никто не
объявился, но половина палаток - филиалы. Завтра пустим молодняк по лоткам,
поглядим, что получится. "Эльдорадо" ничего не заплатило и, наверно, не будет.
Они вроде закрываются...
- Пусть платят - потом закрываются, - отвечал Мустафа. - Иначе мы их так
закроем... Что с академиком?
- Ребята договорились полякам его продать.
- А немцы?
- Немцы боятся делать по-черному. Они хотят провести это через кадровое
агентство, больше на налогах потеряем.
- Хорошо, действуйте сами. Но, если прогадаете, пожалеешь. А что там с
авторынком?
- Просят подождать еще недельку. Предлагали машинами расплатиться, но на
кой хрен мне ихние гнилухи?
- Все правильно, выжимай наличку. Седого держи пока в гараже, а то они год
не раскачаются.
- Короче, одни должники кругом, - подвел итог Кича. - Вон даже у Ганса
должник образовался. Ганс, услышав свое имя, посмотрел на обоих.
- Что такое? - заинтересовался Мустафа.
- Так, хреновня, в общем. "Опель" ему чуть покопали.
-Кто?
- Да никто. Доктор с чумовоза.
- И что с него можно снять?
- Не волнуйся, спросим по полной программе. Мужик живет один в квартире,
она ему великовата. Мы уже все за ним проверили, никто за него не подпишется.
Будем брать, короче.
- От меня надо чего?
- Ничего не надо, Мустафа, сообразим сами - дело не хитрое.
- Ну, работайте. Так, а что с пивзаводом?..
Ганс снова выключился из разговора. Впрочем, он в нем и не участвовал.
Он смотрел на Мустафу и пытался найти ответ: что в этом мужике особенного,
почему он может решать и указывать? Он не умнее Кичи, не намного сильнее его,
Ганса. Взять пару таких же ребят - и Мустафа ляжет в три удара. Но до сих пор
никто этого не сделал и не сделает - почему?
Знакомых в городе у него побольше, это да. Связи. Ну, возраст. Но это все
дело наживное. Так почему один наживает, а второй - нет?
Мустафе было уже за сорок. Он был крупным, на первый взгляд медлительным
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг