непринужденном тоне продолжал:
- Своими рассказами Каина разбудила во мне желание побывать на Земле.
Тогда наши взаимоотношения с землянами были лучше, и у них в гостях мог
побывать каждый порядочный далиец, у которого имелось достаточно фаргов. Я
тогда считался вполне порядочным и благонадежным, но вот фаргов у меня не
хватало. И я взялся за лимоны. Сам не пойму, почему именно за лимоны?
Думаю, если бы я взялся за что-нибудь другое, например за нейтрид, все
было бы в порядке. И я бы сейчас сидел не здесь, в мрачной камере, а в
городском управлении. Ведь лимоны - скоропортящийся товар, они не могут
лежать месяцами и ждать, пока сложится благоприятная ситуация. Они всем
своим видом вопиют о затраченных фаргах и умоляют форсировать события. Но
я рискнул.
Сайн сокрушенно покачал головой и тяжко вздохнул:
- Могу открыть вам душу: с той поры не могу видеть лимоны. И даже когда
они мне снятся, я просыпаюсь в холодном поту. Мне бы пришлось совсем
плохо, но вы человек образованный и должны знать, что в соответствии с
теорией вероятностей вслед за невезением обычно следует удача. Надо только
уметь ухватить ее за скользкий хвост. - Сайн покосился на Кронина и
проникновенно спросил: - Скажите чистосердечно, я вам не надоел?
Алексей улыбнулся.
- Я слушаю вас с интересом. К тому же у меня масса свободного времени.
Сайн понимающе кивнул.
- Надо сказать вам, что, вернувшись из своих гастролей, Каина Стан
опубликовала книгу очерков о Земле. Книга произвела сенсацию. Дело в том,
что Каина - натура тонко чувствующая, одаренная, непосредственная. Ей
удалось увидеть на Земле много такого, что оставалось тайной за десятком
печатей для наших самых квалифицированных разведчиков, посещавших сию
планету в самых различных и неожиданных амплуа. Каина была возведена в
ранг национальной героини, отважно проникшей в стан врага и сумевшей
выведать самые сокровенные его секреты.
Кронин смотрел на Сайна недоверчиво. Тот перехватил его взгляд.
- Смею вас уверить, я не сказал ни полслова неправды. Такова неумолимая
инерция социальной системы. Она все толкует на свой лад, в своих
интересах, по образу и подобию своему. И она способна на такую переоценку
ценностей, что только диву даешься! Зачем мне рассказывать вам, как Каина
была огорчена всей этой историей? Она ведь не питала никакой неприязни к
Земле. Наоборот! Я лично слышал от нее множество восторженных комплиментов
всей планете в целом и разным... - Сайн мельком, но значительно взглянул
на Кронина, - разным людям самых неожиданных профессий. Каина пыталась
протестовать, пробовала отречься от той роли, которую ей приписывали
официально, но в конце концов была поставлена перед дилеммой: или - или. А
ведь Каина всего лишь женщина. Она смирилась. Что ей оставалось еще
делать? Она стала национальной героиней, и судьба вознесла ее высоко.
- И куда же вознесла ее судьба? - осторожно спросил Кронин.
- На самый-самый верх, - доверительно сообщил Сайн. - Она стала членом
совета роллов. Того самого совета, который решает нашу судьбу и перед
которым встает сам президент, когда докладывает ему о своих намерениях.
Он помолчал и продолжил:
- Так вот, я засмеялся, когда узнал о судьбе Каины Стан. Да разве это
не смешно - актриса в совете роллов! Все мы любим посмеяться, когда наши
дела идут хорошо. Но когда мои лимоны конфисковали и мне стало плохо, я
тут же перестал смеяться и вспомнил то, что мне говорили про мою знакомую
Каину Стан. Когда нет бревна рядом, мы хватаемся за соломинку, не правда
ли? Мне удалось встретиться с Кайной, и буквально через день меня
выпустили на свободу да еще извинились за то, что обращались со мной
недостаточно вежливо. Дальнейшая моя судьба не представляет никакого
интереса для потомства. Одно могу сказать вам по секрету: разве я в
чем-нибудь откажу Каине Стан, если даже из-за этого мне будут грозить
неприятности?
Если бы Кронин мог ему поверить! Какие возможности открылись бы перед
ним. Действуя в одиночку, он бы рискнул не задумываясь. Но он знал, что по
его следам пойдет Иван. Что, если, захватив и опознав его, Алексея
Кронина, далийцы расставляют теперь хитрые сети для его товарищей? Краем
глаза Алексей следил за Сайном. Но что стоили его наблюдения за человеком
из чуждого и непонятного мира! А Сайн, который, в свою очередь,
внимательно разглядывал Кронина, вдруг спросил:
- Хотите, я открою вам один секрет? - И, не дожидаясь ответа Кронина, с
пафосом сказал: - Я вовсе не альтруист.
Кронин недоуменно смотрел на него.
- Да-да, - повторил Сайн. - Я совсем не альтруист. Я не люблю, когда
другим хорошо, а мне плохо. Я люблю, когда мне хорошо! И разве это не
естественно? Представим себе на секундочку такую фантастическую картину:
вы отсюда бежите, допустим, с моей помощью. Вы бежите, а я остаюсь.
Представьте себе! Разве это не было бы с моей стороны отчаянной глупостью?
Меня пристрелили бы за это, вот и все. - Он покачал головой. - А я ведь не
исполнил свою заветную мечту, не побывал на Земле - на этой загадочной
планете. Когда мне сказали, что там все равны, равны не декларативно, а по
существу, я долго смеялся, такой невозможной показалась мне подобная
ситуация. Тогда ведь я считал себя лучше и выше других. А когда судьба
обошлась со мной так сурово, я стал смотреть на Землю уже другими глазами.
- Что вы хотите делать на Земле?
- Как это что? - вздернул брови Сайн. - Я хочу посмотреть, как живут
люди, и если они живут хорошо, то почему бы мне не остаться с ними? Ведь
это возможно?
- Возможно. Только, - Кронин улыбнулся, - что такое хорошо? Это ведь
растяжимое понятие. И что такое плохо?
- Плохо, когда ты делаешь совсем не то, что хочешь и что противоречит
твоей натуре. Плохо, когда так проходит год за годом и постепенно над
тобой нависает тень эвтаназии.
- Эвтаназии? - переспросил Алексей.
- Именно. А вы верите басням, что старики в Даль-Гее занимаются
воспитанием молодого поколения? Разве для этого не хватает молодых? Разве
для этого нет умроков? Разве для этого нет сумасшедших матерей, у которых,
несмотря на все усилия, не удалось вытравить их слепой любви к беспомощным
младенцам и которые готовы на все, чтобы оказаться возле своего ребенка?
Старики! Они однажды засыпают и не просыпаются. Можете мне верить, я ведь
врач. Вы мне нравитесь, у вас честные глаза, и я могу сказать вам, что
многие далийцы влюблены в Землю. Они охотно бы отправились туда погостить
на неопределенный срок, но им заморочили головы. Им говорят: "Каждый, кто
надолго останется на Земле, превратится в умрока".
Сайн засмеялся, очень довольный тем, что озадачил Кронина.
- Позвольте, но как можно верить в такую глупость? - Алексей передернул
плечами. - Каина была па Земле довольно долго, она же не стала умроком!
- Каина - роллина! - наставительно ответил Сайн. - У нее безупречная
наследственность.
- При чем тут наследственность?
- А чем же, по-вашему, умрок отличается от человека? - язвительно
спросил Сайн. Он перехватил вдруг посерьезневший внимательный взгляд
инженера, закусил губу. - Болтун, старый болтун! - воскликнул он. -
Сколько раз меня подводил мой длинный язык? И никак не могу научиться
держать его за зубами! Но что поделаешь, раз уж я начал, придется
договаривать.
- Я слушаю, - серьезно сказал Кронин.
- Слушайте, слушайте внимательно. Это стоит послушать. Вы слушали
сказки о том, что умроки что-то вроде ваших человекообразных обезьян? Так
вот, забудьте эти сказки.
- Но есть же официальная далийская история, - возразил Алексей.
- Официальная история! Это официальная фикция, а не история! Она
сфабрикована в позднейшие времена, после окончания ядерной войны, чтобы
дурачить простых людей и не тревожить их понапрасну. Но и в народе ходят
всякие слухи, а уж ответственные лица, и прежде всего медики, отлично
знают, как делают умроков. - Видя недоверие, появившееся на лице Кронина,
Сайн повторил: - Именно делают! Делают профессионально, крупными сериями,
делают по образу и подобию одного из видов мутанта, который спонтанно
появился в годы ядерной войны. Принципиально это очень просто:
зафиксировали генотип, выяснили его отличия от генотипа нормального
человека и разработали методику соответствующей трансформации. Все это
делается под электронаркозом во время обследования матерей на ранних
стадиях беременности. А за сокрытие таковой у нас сурово наказывают. У
меня есть сведения, что в эту касту вечных рабов отсеивают до сорока
процентов всех будущих новорожденных.
- В это трудно поверить. - Кронин взволнованно потер свой высокий лоб.
- Это даже не рабство - это бездна, откуда нет возврата!
- О-о! - многозначительно протянул Сайн. - Когда наука берется за
что-нибудь всерьез, она делает это на высшем уровне. Умроки еще не
последний рубеж, на который загнали человека.
- Что же может быть еще хуже? - с горечью спросил инженер.
- В строго засекреченных лабораториях были созданы такие чудовища, что
при одном взгляде на них кровь стыла в жилах. Настоящие упыри!
- Всякая нежить и нелюдь? - с ноткой иронии, правда мрачноватой,
спросил Кронин.
- Вы напрасно иронизируете, - покачал головок Сайн, - врачи-ярхисовцы
действительно изготовили чудовищ, имеющих с человеком лишь отдаленное
сходство.
- Но зачем?
- Не ради забавы, будьте уверены, это была бы уж слишком дорогая
забава. Эти чудища чрезвычайно устойчивы по отношению к радиации. Их
намеревались использовать для начального освоения континентов, на которых
после ядерной войны держался смертельный уровень радиации. Была создана
опытная колония этих ультраумроков, управляемых далийцами в тяжелых
защитных костюмах. Но каким-то образом эти чудища перебили охрану,
вырвались на свободу и разбежались. По слухам, остатки их еще и сейчас
обитают в прибрежных областях южного материка. Как это ни странно, но
после такой адской ломки генотипа они оказались способными к продолжению
рода. Не то что настоящие умроки, которые ко всему еще и бесплодны.
- Страшные вещи говорите вы, доктор Сайн, - в раздумье проговорил
Кронин.
- Да, страшные, - со вздохом согласился Сайн. - Но ведь вам, землянам,
нужно все это знать. А этот чердак, - он звонко шлепнул себя ладонью по
лбу, - этот чердак хранит много удивительных сведений! Или вы полагаете,
что меня отдали на съедение Лингу только изза проклятых лимонов?
Кронин молчал. Сайн, выдержав паузу, с неудовольствием заметил:
- Я вам сделал множество авансов, а вы упрямо молчите. Разве это
порядочно? Да и вообще, что вы теряете, находясь в таком положении?
Кронин потер лоб. Сайн прав, не время заниматься вселенскими
проблемами, надо решать ближайшие задачи. А то, что он сейчас услышал,
дает ему право на риск.
- Ну же! - нетерпеливо вырвалось у Сайна.
- Я молчу потому, что тоже не альтруист, - вдруг сказал Алексей.
- Вы? Не альтруист? Не могу в это поверить!
Кронин улыбнулся:
- И все-таки это так. У меня есть определенные свяи, я бы охотно помог
вам побывать в далеких краях, но это сопряжено с риском.
Сайн просиял, поняв его с полуслова, на лету.
- Вот это деловой разговор! Я вас понимаю: услуга за услугу, не так ли?
- Так.
Сайн постарался принять деловой вид.
- Скажите, что я должен сделать. И вы увидите, Сайн не подведет вас!
Кронин смотрел на него с некоторым сомнением. Но выбора не было.
- Сделать надо немногое, - сказал он негромко, - но очень аккуратно.
Слушайте внимательно.
7
Незаметно проводив взглядом Лобова и убедившись, что сопровождающий
последовал за ним, Снегин облегченно вздохнул и быстро закончил разговор с
начальником вокзала, который был приятно поражен неожиданной переменой в
своем важном и, как казалось в начале разговора, строптивом клиенте. После
этого Всеволод отпустил президентскую машину, попрощался с представителями
консульства и далийскими чиновниками и уже собрался было сесть в свою
заблаговременно подогнанную машину, когда к нему подошел один из молодых
сотрудников консульства.
- Извините... - нерешительно начал он.
- Ну-ну! - ободрил его Снегин.
- Я должен сказать... в общем-то... совершенно невероятную вещь.
- Слушаю вас.
- Мне показалось, - решился наконец сотрудник, - что из этого бара
только что под руку с девушкой вышел один из наших.
- Кто же?
Сотрудник огляделся и понизил голос:
- Иван Лобов.
- Вы уверены, что он шел с ней именно под руку?
- Что? - не понял молодой человек.
- Я говорю, - снисходительно повторил Снегин, - вы уверены, что он шел
с ней под руку?
Сотрудник некоторое время смотрел на Снегина, не зная, как истолковать
его слова, потом смущенно проговорил:
- Видите ли, в этом я не совсем уверен. Может быть, они просто шли
рядом. Разве это существенно?
- Чрезвычайно, - отчеканил Снегин.
- Не кажется ли вам гораздо более важным, что из бара вышел именно
Лобов? - спросил сотрудник, озадаченный невозмутимостью Снегина. - Вы
понимаете? Иван Лобов - командир "Торнадо"?
Снегин вздохнул:
- Представьте себе, я довольно коротко знаком с ним.
- Да, я знаю... И... и вас это не удивляет?
Снегин усмехнулся, потом строго сказал:
- О нашем разговоре никому ни слова. Вы поняли меня? Ни единому
человеку. И всего доброго!
Проводив взглядом сотрудника, Снегин открыл дверцу и тут же услышал
аварийный шифр-сигнал, сообщавший о том, что микростанция Лобова вышла из
строя из-за механического повреждения.
Снегин мысленно чертыхнулся - как не вовремя! Механическое повреждение!
Из-за чего бы оно могло произойти? Вслед за этим он получил сообщение от
сопровождающего Лобова о потере контакта с подопечным. Это встревожило
Снегина по-настоящему. В происшествиях, следовавших одно за другим, ясно
чувствовалась чьято опытная рука. Снегин быстро сел в машину, захлопнул
дверцу и потребовал от сопровождающего подробностей.
Как всякое кодовое сообщение, отчет сопровождающего не был
эмоциональным. И все-таки в нем улавливались виноватые нотки. Следуя за
Лобовым и девушкой, сопровождающий вышел на третью улицу портовых
кварталов. Не прошел он за ними и ста шагов, как его остановила группа
подгулявшей молодежи и предложила выпить за процветание платной торговли.
Сопровождающему удалось быстро от них отвязаться, но контакт с Лобовым он
потерял. Улица прямая, ответвлений не имеет, поэтому есть надежда на
восстановление контакта.
Снегин откинулся на спинку сиденья: "Вывод ясен. Лобова опекали не
только свои, но и чужие. А по сравнению с далийскими профессионалами
земляне - дилетанты. Сопровождающий Лобова инициативен, отлично
подготовлен физически, наблюдателен, но какая у него практика? Конечно,
его обнаружили и аккуратно оттерли от Ивана. К черту! Надо самому ехать на
место действия, благо оно теперь известно".
Снегин включил аппаратуру, набрал на пульте маршрут, но двигатель
машины не завелся, а на табло вспыхнула надпись: "Третья улица закрыта для
проезда всех видов транспорта". Всеволод стиснул зубы. Он вдруг отчетливо
понял, что операция висит на волоске.
8
Когда Лобова швырнули на плиты мостовой, в его сознании мелькнуло, что
доли секунды, оставшиеся до падения, единственное, что ему предоставлено
для спасения операции, а может быть, и самой жизни. Вот когда пригодились
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг