- Эй! - негромко позвал он. - Хозяин! Привет от капитана "Золотой
Маргариты"!
- Кто там шумит? - бурчливо спросил ювелир, выглядывая. - Кому там
старый больной человек понадобился?
- Слушай, хозяин! "Золотая Маргарита" пришла с грузом, а сдавать
некому - не пришел наш покупатель-то. Мы полагаем, он нас так рано и не
ждал. А капитан на рейс конюхов брал, с ними расплатиться надо, команда
тоже просит хоть немного - ну, отдохнуть-то полагается, а? Вот капитан
прислал золотой кубок, просил под залог хоть немного, послезавтра выкупит!
Впусти, хозяин! В горле будто кто об стенки когти точит...
- Кубок, говоришь? - заинтересовался ювелир. - Покажи!
- Да ты что, хозяин! Тут за мной и так двое каких-то шли, а я тебе
посреди улицы стану золотым кубком махать! - громким шепотом отвечал на
это Жилло. - Вот, гляди...
И из-под полы плаща показал рукоять ножа, которая должна была кинуть
неясный металлический отблеск.
- Леший с тобой, сейчас спущусь, - обещал ювелир. - Но получишь
деньги - и сразу чтоб ноги твоей здесь не было! И угощать твою пересохшую
глотку я не собираюсь.
Похвалил себя Жилло за сообразительность. Казалось бы, грош цена
матросской шапке с обвисшим козырьком и ободранным назатыльником, а какая
от нее польза!
Дальше все было просто - одной рукой рот закрыть, другой - руки к
туловищу прижать. Ногой дверь за собой захлопнуть. Трудновато было
втаскивать этот ценный груз по витой лестнице, однако Жилло справился.
Усадил ювелира на постель, в покрывало замотал, нож к груди приставил.
- Только пикни! - говорит. - Мне теперь терять уже нечего. Давай,
рассказывай, что там в Коронном замке делается. А потом мы с тобой бумагу
одну сочиним.
- Ничего особого в Коронном замке не делается... - проворчал ювелир.
- Ну, что ты ко мне все цепляешься? Эшафот сколачивают. Две корзинки для
двух голов корзинщику заказали. Знаешь, такие высокие, узкие.
- Жаль, что принцессе я ничем помочь не могу, - вздохнул Жилло. -
Жалко девочку. Что же это она так не вовремя бежать собралась!
- Ее не за то осудили, что бежать собралась, - охотно завел беседу
ювелир, - а за то, что принцесса. И даже более того - ведь Дума знала, что
она принцесса, но позволяла жить на всякий случай. Молчала бы - ничего бы
и не случилось. Но вот когда она вслух о себе заявила, что королевской
крови... Это было уж чересчур. Сама виновата. Могла ведь и дальше жить в
Девичьей башне. Глядишь, что-нибудь бы и поменялось...
- Я тебя не о принцессе спрашивал, - одернул его Жилло, понимая, что
хитрый черт норовит зубы заговорить. - Я хотел знать, как там граф оф
Дундаг.
- Рехнулся твой граф, - даже с радостью сообщил ювелир. - Сказал, что
с радостью пойдет на эшафот! Что для него жизнь не имеет теперь смысла -
если в этом государстве посылают на казнь девушку, виноватую только в том,
что кровь у нее - королевская, то почетнее быть покойником, чем живым!
- Так я и знал, - кивнул Жилло. - Красиво сказано! Не зря столько с
парнем возился. Хоть красиво говорить его научил. Еще бы годков десять -
он бы у меня и думать начал. А теперь мы с тобой его спасти попытаемся.
Сейчас я тебя за стол посажу и одну руку тебе высвобожу. Лист бумаги мы
чернильницей прижмем. Чернильница у тебя красивая. Возьмешь перо и будешь
писать под мою диктовку письмо в Равноправную Думу.
- Не могу я писать, - сразу возразил пройдоха ювелир. - Мне руку
скрючило, я ложку не удержу, а ты - пером писать!
- А вот сейчас лечить начну... - и Жилло достал моряцкий нож.
Покапризничав, ювелир позволил сунуть себе в руку перо.
- Глубокоуважаемая и многопочтенная Равноправная Дума... - начал
диктовать Жилло, не забыв уткнуть нож меж ювелировых лопаток. - Хочу я
покаяться в совершенном мной злодеянии, причиной которого было вполне
объяснимое и невинное желание усовершенствовать свое ремесло. Желая
послужить своему равноправному народу и создать творения, прославляющие
его свободу и равноправие, я собираю в своем доме шедевры мастеров
проклятого прошлого, изучаю их и использую технические приемы их
создателей в своей работе. На протяжении нескольких лет я видел у думского
лекаря Арно Кандава перстень, выполненный в неизвестной мне манере...
Тут Жилло опустил взор с потолка на бумагу и увидел, что на ней не
появилось ни строчки.
- Ты что это, старая рухлядь? - возмутился он. - Я тут тружусь, а ты
и обращения не написал!
Действительно, сочинение бумаги было для Жилло тяжким трудом. И не
потому, что он двух слов связать не мог - отлично мог, особенно в дамском
обществе. А потому, что он официальные документы всего раза три-четыре в
жизни видел. Только и запомнил, что писать надо мудро и витиевато.
- Ни в чем я каяться не собираюсь, - отвечал ювелир. - Я знаю, к чему
ты клонишь! Я, мол, скажу про перстень - и получится, что граф не виноват!
Но лекарь-то уже признался, что получил перстень от графа и что тот ради
принцессы прибыл! Какой прок от моего покаянного письма? И кто ему
поверит, если его втихомолку подбросят? Ты же не собираешься самолично в
Думу с ним заявляться?
- Не знаю, кто поверит письму, но что я ни одному твоему слову не
верю - это исторический факт! Поэтому пиши и не зли меня! - приказал
Жилло. - Неужели эти проклятые побрякушки тебе дороже жизни? Подумаешь -
перстень! Ну, будет у тебя в хозяйстве одним перстнем меньше... Пиши, рожа
неумытая!
- Ты молод и не понимаешь, что может радовать старика, -
прочувствованно и задушевно молвил ювелир. - Когда женщины уже не
представляют интереса, когда богатство не может вернуть молодости и
здоровья, остается только это - прекрасные вещи. Хранить их в своем доме -
уже великая радость. И состязаться с теми мастерами, которые их создали -
о, это более глубокая страсть и более чистая ярость поединка, чем то, что
бывает между мужчиной и женщиной...
Скажи это кто другой - Жилло заслушался бы и слезу уронил. Но сидела
ярость и в нем - может, не такая прекрасная, которую неожиданно принялся
проповедовать ювелир, но уж зато не позволяющая забыться и заслушаться.
- А ты у нас, оказывается, поэтическая натура! - глумливо заметил
Жилло. - Бери перо и пиши! А что будет дальше с твоим покаянным письмом -
уже не твое дело!
- Все кончится тем, что тебя с этим письмом арестуют! - предупредил
ювелир. - А если и не арестуют - будут искать меня, чтобы спросить, не
сошел ли я с ума! Это тебе в голову не приходило?
- Тебя не найдут, - сказал Жилло. - Я заберу тебя с собой.
Больше он ничего сказать не мог.
- А если я убегу и сам приду в Равноправную Думу? А если сейчас мой
дом сторожат? - спросил ювелир. - Ты затеял страшную глупость, и шел бы ты
прочь, пока не поздно! Я даже согласен дать тебе денег - только убирайся.
На эти деньги, между прочим, ты сможешь подкупить стражу и добраться до
своего драгоценного графа! Это куда умнее, чем сочинять всякую белиберду!
Ювелир перешел в наступление лишь потому, что заметил - Жилло вроде
бы задумался. А задумался Жилло потому, что ювелир, сам того не
подозревая, навел его на путную мысль.
- Хорошо, я уйду, - согласился Жилло. - Я уйду, а ты с утра пораньше
отправишься в Коронный замок и скажешь правду про перстень.
- С чего это вдруг я пойду в Коронный замок нести чушь про перстень?
- осведомился ювелир.
- А с того, что я уйду отсюда не с пустыми руками! Я заберу всю твою
коллекцию побрякушек, и получишь ты ее в тот день, когда граф благополучно
уберется из Кульдига! Клянусь честью!
Ювелир разинул рот и громко охнул, возмущенный то ли ужасающей
выдумкой Жилло, то ли его противозаконной клятвой.
- Вот так-то! - подытожил Жилло, крайне довольный своим решением. -
Обойдемся без смертоубийства. Ты ведь много всяких штучек насобирал, чтобы
с покойниками состязаться... Вот от них и польза будет! Сейчас я тебя
опять замотаю и кляп в рот воткну, а потом пойду в мастерскую и соберу там
самые ценные побрякушки.
Не успел ювелир возразить, как в рот ему въехал шершавый угол одеяла
и свернулся там крайне противной трубочкой.
Привязав ювелира к стулу, Жилло вышел на лестницу и открыл дверь в
мастерскую. Нож он все еще держал в левой руке - кто знает, не пришлось бы
сундук взламывать...
Ему навстречу кинулась тень - причем тень, судя по удару ее кулака,
вполне материальная. Жилло ответил кулаком же, проскочил и увидел на фоне
окна другую тень. На полу стоял потайной фонарь, бросая тонкий, как
вязальная игла, луч на ноги второй тени.
Жилло не был особенно пуглив, но схватываться сразу с двумя - это
мало радовало графского слугу. Он мог и отступить - но тогда воры
преспокойно унесли бы ювелировы сокровища. И как прикажете вызволять
молодого графа?
- Вот это да! - чересчур даже весело воскликнул Жилло, хотя пот его
прошиб основательно. - Мне и собирать побрякушки не придется! Куда вы их
упаковали, ребятишки?
В комнату ввалилась та тень, что мимо Жилло пролетела на лестницу.
- Это еще кто такой? - как и следовало ожидать, мужским шепотом
спросила она. - Не может быть, чтобы к старому козлу приехал внучек!
- Слушай, ты, - жалостно обратился к Жилло тот ворюга, что стоял у
окна. - Ты нас не видел, мы тебя не видели. Возьми то, что осталось в
нижнем ящике, мы до него еще не добрались. А мы пойдем себе потихоньку.
- Ну уж нет, - возразил Жилло, перекладывая нож в правую руку. -
Давайте-ка все имущество назад, а то я вас живо повяжу и в подземелья
Коронного замка сдам.
- Мы только что оттуда! - разведя издевательски руками, сказал тот,
кому досталось кулаком.
- А я-то думаю, где я твой прелестный голосок слыхал... - Жилло
негромко рассмеялся. - Ой, бабушка, извини! Одолжи парик, бабушка!
- Ничего себе! - ошалело воскликнул вор у окошка.
- Вот тебе и бабушка! - добавил другой. - Да ты же свой человек!
Какого лешего мы тут дурака валяем? Ты же нас спас - шума не поднял, дал
уйти! Послушай, ты как знаешь, а я тебя обниму!
- Валяй, - согласился Жилло, - только у меня ножик в руке. Моряцкий.
Порежешься...
Воры переглянулись.
- Ладно уж, так и быть, - сказал тот, что у окна. - Уйдем. Пусть
будет по-честному. Ты нам помог, мы тебе побрякушки вернули - в расчете?
- В расчете, - согласился Жилло и проследил, чтобы воры, уйдя в
окошко, не только во двор соскочили, а еще и со двора убрались подальше.
Потом он, набив все карманы, в том числе и подвесной, драгоценностями,
вернулся к ювелиру.
- Гляди, - сказал. - Эти штуки я у тебя забираю. Взял бы еще, но
карманы кончились. Запомнил?
Ювелир промычал, что да, запомнил.
- Когда из Думы вернешься, вели позвать плотника, пусть тебе в
мастерской окно починит. И неплохо бы на него решетку поставить, -
посоветовал Жилло. - Я только что двух молодых людей оттуда выпроводил.
Они как раз самое ценное отобрать успели, так я их хорошим вкусом и
воспользовался... Да ты не волнуйся, ни камушка они не унесли. Я не
позволил. За это с тебя особо причитается.
Ювелир взмычал, причем это была фраза с разнообразными интонациями,
можно сказать - со слезой в голосе.
- Ничего не понимаю, - сказал Жилло. - Ладно, леший с тобой, сейчас
одеяло изо рта у тебя выну. Будешь шуметь - вот нож. Мне терять нечего.
- Ты спас меня от смерти! - первым делом сообщил ювелир. - Если бы
мою коллекцию украли, я бы умер, право - умер! Послушай, я старый человек,
я хочу дать тебе хороший совет, если только ты способен последовать
хорошему совету.
- Ну? - спросил изумленный Жилло.
- Не ввязывайся ты в эту историю, парень. Ты тут ничего не потерял и
ничего не найдешь. Был бы ты королевским отродьем - ну, стоило бы
рисковать. А ты - графский слуга, самый что ни на есть равноправный.
Принцессе рисковать, может, и стоило - кто ее знает, может, у нее в
Кульдиге друзья есть, может, ее ждали, может, за рубеж бы переправили? Я
даже допускаю, что за ней кто-то из братьев пришел... Но при чем тут ты?
- Какие братья?! - завопил Жилло. - Что ты городишь? Ведь Амора -
единственная оставшаяся в живых дочка короля! Потому ее и хотят убить -
чтобы всю королевскую кровь окончательно истребить!
- Не шуми, не шуми... - презрительно сказал ювелир. - Я старше тебя
примерно в три раза и помню то, чего не помнит никто. У короля было
шестеро детей - это кроме бастардов. Про одного бастарда я знаю - имя ему
было Рауль. Король собирался жениться на его матери, но она отказала. Он
потосковал, потом влюбился и женился на Анне. Королева Анна родила ему
четверо сыновей. Еще были две дочки, Дезире и самая младшая - Амора.
Шестеро, понимаешь? И точно известно про двоих - про наследника, Бриана,
который погиб с отрядом горных стрелков, и про Амору. А куда девались
остальные - уму непостижимо. С одной стороны, раз не дают о себе знать -
значит, погибли. А с другой стороны - кто их знает, может, они что-то
готовят? Ведь не зря же Амора столько лет молчала-молчала, да и заявила,
что она - принцесса!
- Расскажи про королевских сыновей! - потребовал Жилло.
- Ну, старший, наследник престола Бриан, погиб. Второй был Ангерран,
он стал наследником, третий - Леон, четвертый, чтоб не соврать, - Стефан.
А может, Стен. Когда король Шарль погиб, Ангеррану было пятнадцать, может,
шестнадцать, а то и семнадцать. А те двое - совсем маленькие. Дезире была
моложе Ангеррана...
- Рассказывай!
- Еще старого короля, отца Шарля, равноправный народ прогнал из
Коронного замка. Ему позволили поселиться в Мальпиле, занять там с малой
свитой старый замок. Убивать побоялись. Там же вырос и женился Шарль.
Вокруг Мальпиля образовалось королевство внутри государства. Понимаешь,
парень, это - магия. Стоило королю где-то поселиться, как сразу же вокруг
собирались непонятно за что преданные ему люди. Когда я был молод, много
толковали про эту магию. Какой колдун и когда наложил на королевское
семейство эти чары да как от них избавиться... Ну, из Мальпиля их тоже
прогнали - туда, где их никто не знал. Они поселились в горах. Что бы ты
думал - люди об этом узнали и туда потянулись! Значит, и там до короля
добрались. Тогда погиб его старший, Бриан. Это я, так сказать, знаю
совершенно точно. Только пусть это останется между нами, а то мне как-то
неохота век в подземельях доживать.
- А что-то ты знаешь и неточно?
- Слыхал, что однажды король с Ангерраном объявились на побережье,
возле Линдена, у рыбаков. Очевидно, пытались бежать. Тело короля нашли
как-то утром на берегу. Привезли в Кульдиг и тайно похоронили. Откуда-то и
тело королевы привезли. Если хочешь, спроси лекаря - он их осматривал и
подтвердил, что это именно они. А вот больше никого в Кульдиге тайно не
хоронили! Понял?
- Ты хочешь сказать, что пятеро королевских детей остались в живых? -
воскликнул Жилло в диковинном волнении.
- Я хочу сказать, что кто-то из них наверняка остался в живых. Кроме
принцессы Аморы, конечно. А теперь развяжи меня и убирайся. Если я не
смогу заснуть, то и не поеду с утра в Коронный замок. И вообще боюсь, что
от всего сегодняшнего испуга у меня опять начнутся головокружения...
- Хочешь лекарство от головокружений? - спросил Жилло.
- Хочу, разумеется, но только мне и лекарь помогает через раз.
- Вот лекарство - каждый день, проведенный графом в тюрьме, будет
стоить тебе одной драгоценности из коллекции. Помни об этом - и никакое
головокружение не помешает тебе завтра съездить в Коронный замок! А потом,
когда граф уберется из Кульдига, кружись себе на здоровье!
С тем Жилло и отбыл из ювелирского дома - с оттопыренными карманами,
но с чистой совестью.
Шел он ночным городом - и чудилось ему, что за ним кто-то крадется.
Не нужно было быть магом и мудрецом, чтобы понять, кто это может быть.
Воришек, раздевших его в подземелье, безумно интересовали его карманы.
Жилло посмеивался про себя - невзирая на то, что граф ждет визита палача,
настроение было праздничное. Да еще приятный прохладный ветерок с моря...
Спать совершенно не хотелось, и Жилло недоумевал - как провести остаток
ночи?
Тут за спиной один мужской голос вскрикнул, а другой - крепко
выругался.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг