"Что предпринять для вашего возвращения на континент?"
Роллинг отвечал:
"Курс нервного лечения проходит благоприятно".
По его приказу были получены еще пять миллионов фунтов стерлингов.
Когда же через две недели он вновь приказал выдать такую же сумму, аген-
ты Гарина, предъявившие чек Роллинга, были арестованы. Это было первым
сигналом атаки континента на Золотой остров. Флот из восьми линейных су-
дов, крейсировавший в Тихом океане, близ двадцать второго градуса южной
широты и сто тридцатого градуса западной долготы, ожидал только боевого
приказа атаковать остров Негодяев.
Шесть тысяч рабочих и служащих Золотого острова были набраны со всех
концов света. Первый помощник Гарина, инженер Чермак, носивший звание
губернатора, разместил рабочую силу по национальностям на пятнадцати
участках, отгороженных друг от друга колючей проволокой.
На каждом участке были построены бараки и молельни по возможности в
национальном вкусе. Консервы, бисквиты, мармелад, бочонки с капустой,
рисом, маринованными медузами, сельдями, сосисками, и прочее, и прочее
заказывались (американским заводам) также с национальными этикетками.
Два раза в месяц выдавалась прозодежда, выдержанная в национальном
духе, и раз в полгода - праздничные национальные костюмы: славянам -
поддевки и свитки, китайцам - сырцовые кофты, немцам - сюртуки и цилинд-
ры, итальянцам - шелковое белье и лакированные ботинки, неграм - набед-
ренники, украшенные крокодильими зубами и бусами, и т.д.
Чтобы оправдать в глазах населения эти колючие границы, инженер Чер-
мак организовал штат провокаторов. Их было пятнадцать человек. Они раз-
дували национальную вражду: в будни умеренно, по праздникам вплоть до
кулачной потасовки.
Полиция острова из бывших врангелевских офицеров, носивших мундир ор-
дена Зои - белого сукна короткую куртку с золотым шитьем и канареечные
штаны в обтяжку, - поддерживала порядок, не допуская национальности до
взаимного истребления.
Рабочие получали огромное в сравнении с континентом жалование. Иные
посылали его на родину с ближайшим пароходом, иные сдавали на хранение
Расходовать было негде, так как только по праздникам в уединенном ущелье
на юго-восточном берегу острова бывали открыты кабаки и Луна-парк. Там
же функционировали пятнадцать домов терпимости, выдержанные также в на-
циональном вкусе.
Рабочим было известно, для какой цели пробивается в глубь земли ги-
гантская шахта. Гарин объявил всем, что при расчете он разрешит каждому
взять с собой столько золота, сколько можно унести на спине. И не было
человека на острове, кто бы без волнения не смотрел на стальные ленты,
уносящие породу из земных недр в океан, кого бы не опьянял желтоватый
дымок над жерлом шахты.
- Господа, наступил наиболее тревожный момент в нашей работе. Я ждал
его и приготовился, но это, разумеется, не уменьшает опасности. Мы бло-
кированы. Только что получено радио: два наших корабля, груженные фигур-
ным железом для крепления шахты, консервами и мороженой бараниной, зах-
вачены американским крейсером и объявлены призом. Это значит - война на-
чалась. С часу на час нужно ждать ее официального объявления. Одна из
ближайших моих целей - война. Но она начинается раньше, чем мне нужно На
континенте слишком нервничают. Я предвижу их план: они боятся нас, они
будут стараться уморить нас голодом. Справка: продовольствия на острове
хватит на две недели, не считая живого скота. В эти четырнадцать дней мы
должны будем прорвать блокаду и подвезти консервы. Задача трудная, но
выполнимая. Кроме того, мои агенты, предъявившие чеки Роллинга, аресто-
ваны. Денег у нас в кассе нет. Триста пятьдесят миллионов долларов из-
расходованы до последнего цента. Через неделю мы должны платить жало-
ванье, и, если расплатимся чеками, рабочие взбунтуются и остановят ги-
перболоид. Стало быть, в продолжение семи дней мы обязаны достать
деньги.
Заседание происходило в сумерки в еще не оконченном кабинете Гарина.
Присутствовали Чермак, инженер Шефер, Зоя, Шельга и Роллинг. Гарин, как
всегда в минуты опасности и умственного напряжения, разговаривал, с ус-
мешечкой покачиваясь на каблуках, засунув руки в карманы. Зоя председа-
тельствовала, держа в руке молоточек. Чермак, маленький, нервный, с вос-
паленными глазами, покашляв, сказал:
- Второй закон Золотого острова гласит: никто не должен пытаться про-
никнуть в тайну конструкции гиперболоида. Всякий, прикоснувшийся хотя бы
к верхнему кожуху гиперболоида, подлежит смертной казни.
- Так, - подтвердил Гарин, - таков закон.
- Для успешного завершения указанных вами предприятий понадобится, по
крайней мере, одновременная работа трех гиперболоидов: один для добычи
денег, другой для прорыва блокады, третий для обороны острова. Вам при-
дется сделать исключение из закона для двух помощников.
Наступило молчание. Мужчины следили за дымом сигар. Роллинг сосредо-
точенно нюхал трубку. Зоя повернула голову к Гарину. Он сказал:
- Хорошо. (Легкомысленный жест). Опубликуйте. Исключение из второго
закона делается для двух людей на острове: для мадам Ламоль и...
Он весело перегнулся через стол и хлопнул Шельгу по плечу:
- Ему, Шельге, второму человеку доверяю тайну аппарата...
- Ошиблись, товарищ, - ответил Шельга, снимая с плеча руку, - отказы-
ваюсь.
- Основание?
- Не обязан объяснять. Подумайте, - сами догадаетесь.
- Я поручаю вам уничтожить американский флот.
- Дело милое, что и говорить. Не могу.
- Почему, черт возьми?
- Как почему?.. Потому что путь скользкий...
- Смотрите, Шельга...
- Смотрю...
У Гарина торчком встала бородка, блеснули зубы. Он сдержался. Спросил
тихо:
- Вы что-нибудь задумали?
- Моя линия, Петр Петрович, открытая. Я ничего не скрываю.
Короткий этот разговор был веден по-русски. Никто, кроме Зои, его не
понял. Шельга снова принялся чертить завитушки на бумаге. Гарин сказал:
- Итак, помощником при гиперболоидах назначаю одного человека - мадам
Ламоль. Если вы согласны, сударыня, - "Аризона" стоит под парами, - ут-
ром вы выходите в океан...
- Что я должна делать в океане? - спросила Зоя.
- Грабить все суда, которые попадутся на линиях Транспасифик. Через
неделю мы должны заплатить рабочим.
В двадцать третьем часу с флагманского линейного корабля эскадры се-
вероамериканского флота было замечено постороннее тело над созвездием
Южного Креста.
Голубоватые, как хвосты кометы, лучи прожекторов, смахивающие звезд-
ный небосвод, заметались и уперлись в постороннее тело. Оно засветилось.
Сотни подзорных труб рассмотрели металлическую гондолу, прозрачные круги
винтов и на борту дирижабля буквы П. и Г.
Защелкали огненные сигналы на судах. С флагманского корабля снялись
четыре гидроплана и, рыча, стали круто забирать к звездам. Эскадра, уве-
личивая скорость, шла в кильватерном строе.
Гул самолетов становился все прозрачнее, все слабее. И вдруг воздуш-
ный корабль, к которому взвивались они, исчез из поля зрения. Много под-
зорных труб было протерто носовыми платками. Корабль пропал в ночном не-
бе, сколько ни щупали прожекторы.
Но вот слабо донеслось туканье пулемета: нащупали. Туканье оборва-
лось. В небе, перевертываясь, понеслась отвесно вниз блестящая мушка.
Смотревшие в трубы ахнули, - это падал гидроплан и где-то рухнул в чер-
ные волны. Что случилось?
И снова, - так-так-так-так, - застучали в небе пулеметы, и так же
оборвался их стук, и, один за другим, все три самолета пролетели сквозь
лучи прожекторов, кубарем, штопорами бухнулись в океан. Заплясали огнен-
ные сигналы с флагманского судна. Замигали до самого горизонта огни: что
случилось?
Потом все увидели совсем близко бегущее против ветра - поперек
кильватерной линии - черное рваное облако. Это снижался воздушный ко-
рабль, окутанный дымовой завесой. На флагмане дали сигнал: "Берегись,
газ. Берегись, газ". Рявкнули зенитные орудия. И сейчас же на палубу, на
мостики, на бронебойные башни упали, разорвались газовые бомбы.
Первым погиб адмирал, двадцативосьмилетний красавец, из гордости не
надевший маски, схватился за горло и опрокинулся со вздутым, посиневшим
лицом. В несколько секунд отравлены были все, кто находился на палубе, -
противогазы оказались малодействительны. Флагманский корабль был атако-
ван неизвестным газом.
Командование перешло к вице-адмиралу. Крейсера легли на правый галс и
открыли зенитный огонь. Три залпа потрясли ночь. - Три зарницы, вырвав-
шись из орудий, окровавили океан. Три роя стальных дьяволов, визжа сле-
пыми головками, пронеслись черт знает куда и, лопнув, озарили звездное
небо.
Вслед за залпами с крейсеров снялись шесть гидропланов, - все экипажи
в масках. Было очевидно, что первые четыре аппарата погибли, налетев на
отравленную дымовую завесу воздушного корабля. Вопрос теперь касался
чести американского флота. На судах погасли огни. Остались только звез-
ды. В темноте слышно было, как бились волны о стальные борта да пели в
вышине самолеты.
Наконец-то!.. Так-так-так-так - из серебристого тумана Млечного Пути
долетело таканье пулеметов... Затем - будто там откупоривали бутылки.
Это началась атака гранатами. В зените засветилось бурочерным светом
клубящееся облачко: из него выскользнула, наклонив тупой нос, металли-
ческая сигара. По верхнему гребню ее плясали огненные язычки. Она нес-
лась наклонно вниз, оставляя за собой светящийся хвост, и, вся охвачен-
ная пламенем, упала за горизонтом.
Через полчаса один из гидропланов донес, что снизился около горевшего
дирижабля и расстрелял из пулемета все, что на нем и около него остава-
лось живого.
Победа дорого обошлась американской эскадре: погибли четыре самолета
со всем экипажем. Отравлено газами насмерть двадцать восемь офицеров, в
том числе адмирал эскадры, и сто тридцать два матроса. Обиднее всего при
таких потерях было то, что великолепные линейные крейсера с могучей ар-
тиллерией оказались на положении бескрылых пингвинов: противник бил их
сверху каким-то неизвестным газом, как хотел. Необходимо было взять ре-
ванш, показать действительную мощь морской артиллерии.
В этом духе контр-адмирал в ту же ночь послал в Вашингтон донесение о
всех происшествиях морского боя. Он настаивал на бомбардировке острова
Негодяев.
Ответ морского министра пришел через сутки: идти к указанному острову
и сровнять его с волнами океана.
- Ну, что? - вызывающе спросил Гарин, кладя на письменный стол науш-
ники радиоприемника. (Заседание происходило в том же составе, кроме ма-
дам Ламоль.) - Ну что, милостивые государи?.. Могу поздравить... Блокады
больше не существует... Американскому флоту отдан приказ о бомбардировке
острова.
Роллинг сотрясся, поднялся с кресла, трубка вывалилась у него изо
рта, лиловые губы искривились, точно он хотел и не мог произнести ка-
кое-то слово.
- Что с вами, старина? - спросил Гарин. - Вас так волнует приближение
родного флота? Не терпится повесить меня на мачте? Или струсили бомбар-
дировки?.. Глупо вам, разумеется, разлететься на мокрые кусочки от аме-
риканского снаряда. Или совесть, черт возьми, у вас зашевелилась... Ведь
как-никак воюем на ваши денежки.
Гарин коротко засмеялся, отвернулся от старика. Роллинг, так и не
сказав ничего, опустился на место, прикрыл землистое лицо дрожащими ру-
ками.
- Нет, господа... Без риска можно наживать только три цента на дол-
лар. Мы идем сейчас на огромный риск. Наш разведочный дирижабль отлично
выполнил задачу... Прошу почтить вставанием двенадцать погибших, в том
числе командира дирижабля Александра Ивановича Волшина. Дирижабль успел
протелефонировать подробно состав эскадры. Восемь линейных крейсеров но-
вейшего типа, вооруженных четырьмя броневыми башнями, по три орудия в
каждой. После боя у них должно остаться не менее двенадцати гидропланов.
Кроме того, легкие крейсера, эсминцы и подводные лодки. Если считать
удар каждого снаряда в семьдесят пять миллионов килограммов живой силы,
залп всей эскадры по острову, в круглых цифрах, будет равен миллиарду
килограммов живой силы.
- Тем лучше, тем лучше, - прошептал наконец Роллинг.
- Перестаньте хныкать, дедуля, стыдно... Я и забыл, господа, - мы
должны поблагодарить мистера Роллинга за любезно предоставленное нам но-
вейшее и пока еще секретнейшее изобретение: газ, под названием "Черный
крест". Посредством его наши пилоты опрокинули в воду четыре гидроплана
и вывели из строя флагманский корабль...
- Нет, я не предоставлял вам любезно "Черный крест", мистер Гарин! -
хрипло крикнул Роллинг. - Под дулом револьвера вы у меня вырвали прика-
зание послать на остров баллоны с "Черным крестом".
Он задохнулся и, шатаясь, вышел. Гарин стал развивать план защиты
острова. Нападения эскадры нужно было ожидать на третьи сутки.
"Аризона" подняла пиратский флаг.
Это совсем не означало, что на ней взвилось черное с черепом и берцо-
выми костями романтическое знамя морских разбойников. Теперь разве
только на бутылочках с сулемой изображались подобные ужасы.
Флага, собственно, на "Аризоне" не было поднято никакого. Две решет-
чатые башни с гиперболоидами слишком отличали ее профиль от всех судов
на свете. Командовал судном Янсен, подчиненный мадам Ламоль.
Великолепное помещение Зои - спальня, ванная, туалетная, салон - за-
перто было на ключ. Зоя помещалась наверху, в капитанской рубке, вместе
с Янсеном. Прежняя роскошь - синие шелковые тенты, ковры, подушки, крес-
ла - все было убрано. Команда, взятая еще в Марселе, была вооружена
кольтами и короткими винтовками. Команде объявлена цель выхода в море и
призы с каждого захваченного судна.
Все свободное помещение на яхте было заполнено бидонами с бензином и
пресной водой. При боковом ветре, под всеми парусами, с полной нагрузкой
изумительных моторов рольс-ройс, "Аризона" летела, как альбатрос, - с
гребня на гребень по взволнованному океану.
- Ветер подходит к семи баллам, капитан.
- Убрать марселя.
- Есть, капитан.
- Сменять каждый час вахты. Дозорного в бочку на грот.
- Есть, капитан.
- Будут замечены огни, - немедленно будить меня.
Янсен прищурился на непроглядную пустыню океана. Луна еще не всходи-
ла. Звезды были затянуты пеленой. За все эти пять суток пути на севе-
ро-запад у него не проходило ощущение восторженной легкой дрожи во всем
теле. Что ж - пиратством жили прадеды. Он кивком простился с помощником
и вошел в каюту.
Когда он вошел, мускулы его тела испытали знакомое сотрясение, обес-
силивающую отраву. Он неподвижно стоял под матовым полушарием потолочной
лампы. Низкая комфортабельная, отделанная кожей и лакированным деревом
капитанская каюта - строгое жилище одинокого моряка - была насыщена при-
сутствием молодой женщины.
Прежде всего здесь пахло духами. Тысяча дьяволов... Предводительница
пиратов душилась так, что у мертвого бы заходила селезенка. На спинку
стула небрежно кинула фланелевую юбку и золотистый свитер. На пол, прямо
на коврик, сброшены чулки вместе с подвязками, - один чулок как будто
еще хранил форму ноги.
Мадам Ламоль спала на его койке. (Янсен все эти пять дней, не разде-
ваясь, ложился на кожаный диванчик.) Она лежала на боку. Губы ее были
приоткрыты. Лицо, осмугленное морским ветром, казалось спокойным, невин-
ным. Голая рука закинута за голову. Пиратка!
Тяжелым испытанием было для Янсена это воинственное решение мадам Ла-
моль поселиться вместе с ним в капитанской каюте. С боевой точки зрения
- правильно. Шли на разбой, быть может, - на смерть. Во всяком случае,
если бы их поймали, обоих повесили бы рядом на мачте. Это его не смуща-
ло, это его даже вдохновляло. Он был подданным мадам Ламоль, королевы
Золотого острова. Он любил ее.
Сколько там ни объясняй, любовь - темная история. Янсен видывал и
девчонок из портовых кабаков, и великолепных леди на пароходах, от скуки
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг