дел. Углекислый газ появился, растительность бурно пошла в рост, но
появились Чертовы Ворота с Перстнем здесь, на Фатуме, и Дурная Девушка
с Мохнаткой на Кристобаллиде, - это другой континент. Здесь
расползается углекислота, постоянные ураганы и грозы, ливни гасят
образовавшуюся известку, а лишние щелочные валентности крепко угнетают
все растения внутри Перстня, потому что щелочь - са-амый давний враг
всякой флоры.
- Что ты несешь, - потрясенно прошептала она, - это просто самый
обыкновенный ад...
- Ад, - он согласно кивнул, - зато, помимо выполнения основной
задачи, один только комплекс Чертовых Ворот может запросто прокормить
всю планету, а есть еще и Дурная Девушка, с той же мощностью, в ее
окрестностях только видовой состав несколько победнее... Надо сказать,
что ни Перстень, ни Мохнатку никто не формировал в отличие, скажем, от
Длинного Леса, Комплекса Норд и прочих. Существует даже исторический
анекдот на эту тему. Когда Гуннар понял, к чему тут идет, он решил
посоветоваться с папашей, а был Некто В Сером, при всем своем
добродушии, порядочным змеем, вот он и предложил Фермеру ничего
покамест не говорить. Когда же ситуация созрела, он к другу явился и
сказал таковы слова, играя неизвестно - кого:
- А и не здесь ли живет адиет, предлагавший в семь раз повысить
продуктивность биосферы на далекой прародине?
- Да в чем дело-то, - встревожился Фермер, - ты толком скажи!
- Зачем "скажи", когда можно-таки просто показать?
И отвез. Показывает, значит, всю здешнюю вакханалию.
- Ну, - говорит, - полюбовался, как выглядит твое "в семь раз" в
натуре? Причем тут не Земля, тут ни тигров, ни мух, ни малярийных
плазмодиев...
- Да-а, - говорит Фермер, - "идиот" - еще очень, надо сказать,
деликатно сказано... Это же надо быть таким старым ослом! Хорошо, хоть
до практики дело не дошло. Хотя... Знаешь, что?
- Знаю, - кивнул Некто В Сером, - раз уж так оно вышло, так
пусть уж оно будет. Тем более, что энергия есть энергия, и уже поэтому
никуда ее не денешь.
- Дома нам за такой ландшафт впору было бы оторвать голову, а
здесь - пусть будет. Пусть будет хотя бы потому что хуже того, что
было все равно ничего быть не может. Вообще интересное положение,
когда экологию ухудшить невозможно просто-напросто за отсутствием
таковой. Кроме того - у нас просто нет выхода.
- Вполне достаточно было, - буркнул Некто В Сером, - этого
самого "кроме"...
Так и договорились, и с тех пор стало так, и никто с тех пор не
посягает на страшные, жестокие, смертоносные корни всей здешней жизни,
памятуя о том, что однажды появившееся достойно существовать, имеющее
заслуги имеет право жить по-своему, умножающее многообразие - бывает
жестоким, но никогда не бывает Злом в конечном счете.
- Слушай, ты как-то очень уж странно говоришь!
-А это, можно сказать, и вовсе не я. Есть такое произведение,
называется "Истинно Бывшее" - совершенно поразительная вещь. Оно
сложилось в период между Эпохой Вит и возвращением Вениамина, и
никогда, нигде, ни при каких условиях больше появиться не могло. По
самой идее, по условию там должно было содержаться только то, что
имело место, без добавлений, искажений, выдумок или купюр, но зачастую
речь шла о вещах, для потомков незнакомых или непонятных, и потому
местами это самое "Истинно Бывшее" так звучит, таким эпическим языком
описывает всякие эпизоды, включая самые идиотские и незначительные.
Почитай, оч-чень забавно местами.
- Была охота!
- Ну не читай, - миролюбиво проговорил он, - эта штука и в самом
деле предназначалась не для всех, а для всякого рода предводителей,
чтобы все прочие обходились мифами.
А поскольку она вдруг замолчала с видом невнятного озлобления,
он сделал вывод, что зацепил ее, и теперь она из кожи вылезет, чтобы
помимо его достать эту своеобразную хронику ранних эпох бурной истории
Сообщества.
НЕКОТОРЫЕ УЦЕЛЕВШИЕ ФРАГМЕНТЫ ПИСЬМА "ОБЕРОНА"
НЕУСТАНОВЛЕННОМУ КОРРЕСПОНДЕНТУ
"Надо сказать, нас удивило ваше неожиданное письмо со столь
откровенно поставленным вопросом, но, впрочем, это только лишний раз
доказывает, что мы не ошиблись в выборе. Вот вы спрашиваете, - кто мы?
Проще всего было бы ответить, что мы - люди, разными путями и по
одному находившие друг друга. Только потом, когда нас собралось восемь
человек, появилось некое подобие процедуры, да и в той, как правило,
нужды не возникает. Так, собственно, произошло и в вашем случае. По
нашей сети наблюдения, - а она организована довольно остроумно, вам бы
понравилось, - мы узнаем о статье, монографии или выступлении
интересующего нас рода. При этом важно не только содержание, но и тон,
настрой, с которым оно подано. После этого мы начинаем по возможности
осторожно наблюдать за деятельностью автора, одновременно собирая все
возможные сведения о его частной и профессиональной жизни. Ярких работ
интересующего нас плана встречается не так уж и много, гораздо чаще
индивидуум излагает зачастую интереснейшие факты, кажется, даже не
отдавая себе отчета, что из его результатов следует. Особенно
интересно наблюдать подобное у нашего брата - логиков и математиков.
Порою кажется, что они не только не представляют себе, какое отношение
к реальности имеют иные из их построений, но и считают, что никакой
такой связи нет, что все это просто так... навроде поэтических строк,
плоды ихней вольной фантазии и ничего больше. Они воспринимают
открывшееся им не как обращенную к ним речь Бога, а как результат
собственного баловства, которое к тому же еще и оплачивается. Но это я
на почве разлития желчи несколько отвлекся; дело же состоит в том, что
из ста обративших на себя наше пристальное внимание тут же, при первом
прикосновении к их облику и жизненным обстоятельствам отсеваются
девяносто, а еще девять отбраковывается несколько позже. Но,
предположим, находится где-то исключительно устойчивый соискатель,
которому никто о том, что он соискатель, не сообщал, мы собираемся так
или иначе и вместе обсуждаем, как нам поступить в сложившемся
положении... И тут, как правило, мы с неизбывным детским изумлением
получаем письмо, подобное вашему, или же иную какую-нибудь весточку,
где нас с непозволительной промежду джентльменов прямотой спрашивают,
какого нам черта, собственно, нужно, или же просто и даже сравнительно
вежливо выражают интерес и желание сотрудничества. Мы конспирируемся!
Мы тщательно конспирируем нашу деятельность, причем все лучше после
каждой очередной неудачи! И все-таки это происходит с наводящей на
размышления закономерностью. После получения такого рода весточки
решать нам, по сути дела, остается нечего: и так видно, что человек
подходящий. Заметьте! Ни разу к нам не обратился ни один из девяносто
девяти ранее отсеянных по тем или иным причинам, только Сотые! Они или
ощущают наш интерес к собственной персоне, или же проявляют
непреодолимый интерес к каким-либо работам одного из нас (а мы, в том
числе с целью дальнейшего рекрутирования, продолжаем строго
дозированную "внешнюю" деятельность) и желают обмена мнениями или же
прозревают саму суть согнавшего нас воедино течения. Следует сказать,
что были и такие, с которыми Сообщество устанавливало связь активно,
но в этих случаях, как правило, все тоже оказывалось в порядке..."
"... случай с Вами вообще следует считать особым, потому что Вы
не только сами по себе подходите нам по всем параметрам, но и работы
ваши из числа уже опубликованных просто-напросто необходимы нам уже на
самых ранних этапах осуществления проекта. Помимо всего прочего должен
выразить Вам еще и личное восхищение Вашей концепцией "третьего
радикала" любых логических выражений в связи с Вашим же дерзновенным
утверждением о реальности, - и природе этой реальности! - любых
абстрактных объектов. Это что же получается, - переворот в теории
познания? Создание некой металогики, вполне пригодной для решения, в
конечном итоге, любых реальных задач? Ай-яй-яй! Я прямо-таки все локти
себе до костей изгрыз от зависти, что такие простые, очевидные,
ПРОЗРАЧНЫЕ вещи пришли в голову не ко мне... Но это, как Вы сами
понимаете, шутка: хоть мы с Вами, в какой-то мере, и коллеги, но
работаем все-таки в существенно-разных областях. Впрочем, судя по
письму, Вы основательно знакомы с некоторыми моими опусами, особливо
касающимися сингулярных точек "сложных" множеств типа особых классов
многомерных пространств, - и так далее, а потому мой псевдоним в этом
письме является, скорее, данью обычаю, потому что свои официальные
статьи я чистосердечно подписываю своими истинными именем и
фамилией..."
"... к черту! И хотя я, разумеется, не плаваю, как Вы, в
альпинизме, охоте и вольной борьбе мы с Вами, думаю, во мнениях
сойдемся. И, - умоляю, - не фыркайте, что все, мол, решили за Вас;
ничего подобного: никто и ничего за Вас не решал во-первых, а
во-вторых - Вы же сами, независимо ни от чего отыскали нас, и нет
нужды, что мы нашли Вас еще раньше. А в-третьих, - и это самое главное
для разумного человека, - у Вас нет ни малейших причин, чтобы с нами
не идти... Вдумайтесь в это, остудите на время упрямство (а мы тут все
такие!) и сознайтесь, что это - правда. Чем бы ни закончилось наше
почти безнадежное предприятие, даже одно само участие в нем, на мой
взгляд, есть наивысший удел, какой только может быть уготован
смертному. Вы увидите, как заработает ваш "третий радикал", РЕАЛЬНО
воплощенный в РЕАЛЬНОСТЬ в своем предельном выражении, сделав ранее
невозможное - возможным, и сами будете в этом участвовать. Кроме того,
что, по Вашему мнению, приносит нормальным людям наивысшую радость?
Так и вижу на Вашем лице ядовитейшую из ухмылок, сам такой, но мы же с
вами все-таки вышли из благословенного возраста безумных
влюбленностей! Не знаю, как Вам, а для меня это, - после любви, -
возможность общаться с умными, интересными и приятными мне людьми, и
делать общее с ними дело, когда никто никого не использует "в темную"
и не сваливает на другого неприятную работу. Индусы вообще считали,
что само по себе общение с родственными тебе душами уже есть награда
за добродетели, которые были проявлены в минувших воплощениях."
"... Исхода вообще не подлежит сомнению. Иное дело - вопрос
места. Подход, в основном сложившийся к настоящему времени, не ставит
каких-то особых ограничений на место, желательно только избегать мест
с бурной тектонической деятельностью, но хотелось бы, все-таки,
приобрести участок, содержащий полиметаллические руды в непромышленных
масштабах. Так что, по предварительной прикидке, это Анды или же
Горный Алтай. Впрочем, - дело наше таково, что (только не говорите
никому!) может потребоваться несколько попыток."
"В заключение хочу сказать, что в Вашей скромности уверен совершенно,
как и в том, что вы вполне понимаете ее сугубую необходимость. И
вообще примите мои извинения, потому что у нас не принято объяснять
сами собой разумеющиеся вещи - своим. Объяснения - только когда их
просят. Наш адрес вы вычислили совершенно правильно, и потому -
пишите, а еще лучше - улаживайте дела и давайте-ка побыстрее к нам.
Уверен, что вам будет оч-чень интересно и здесь, и ПОТОМ."
"Оберон."
XXI
Мы не зря прошли наш путь на Юг, не зря отказались от
перелистывания после Чертовых Ворот, и зря я переживал по поводу
охлаждения между нами из-за изоляции от посторонних людей и
замкнутости друг на друга. Для меня аккурат на протяжении всего
времени путешествия все посторонние были бы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО посторонними
и ненужными, а для Мушки... Комбинация из геминера и Мушки получилась
еще та: поначалу она еще отмалчивалась, а потом все-таки рассказала,
что вместе с машиной уходила с Земли Лагеря в какие-то иные места:
- А судя по тому, что ты мне рассказывал, была и на Земле Марка.
Ог-громаднейшие такие перекрученные полотенца с неба до земли, вроде
как из волокон радужного света, купола, а того больше - конуса такие
же, люди одеты в такой же мохнатый свет, и что-то вроде самолетов тоже
сделано из таких же полотнищ, только погуще и рисунок куда сложнее.
Между прочим, - три с половиной тыщи только так, сама по спидометру
замеряла, и никакого при этом шума. Похоже?
- Похоже.
- Ну, ин и ладно, коли так. Но та-ам ни-и ра-ай... Нравы крутые
и решительные, три раза сбивать пробовали...
- Что?!!
- Да спокойно ты... Не сбили же... Там такая штука вытягивается,
из тех же волокон, только гораздо ярче и вроде языка, прилипнет - и
хана! Не избавишься, пока не изъест до тла или пока не погасят, так и
будет тянуться. Они его вроде как "вермис" называют или что-то вроде.
.. Может такое быть?
- Вполне. Только ты-то как узнала?
- Так видно же! У них радио нет, через какое-то Объединение
болтают, а его видно, а ты сам говорил, что информация...
Я кивнул:
- Есть информация, и если она есть, то она есть. Ты лучше скажи,
как уцелела, анчутка? ТБ -"липучка" - очень опасная вещь...
- А! Зато протягивается долго. С "Гешей" три раз можно успеть в
тысяче километров оказаться, и с другой стороны.
Были и прочие эпизоды того же плана. И все-таки мы обрадовались,
когда увидели людей, и она обрадовалась, как будто в других мирах люди
были понарошку, вроде бы как в кино, и потому в счет не шли. Я не стал
задерживаться в Загорье и отправился прямо на Киалесстадир, где: "Край
его и мира край - на мысе Хай". Я много чего люблю, люблю и не хочу ни
с чем сравнивать, но все-таки мыс Хай - особенное место среди
особенных мест. От его аскетической, строгой красоты кружится голова,
он красив, как темный ангел, как Лермонтовский Демон, но только типом
своей красоты, потому что нет в нем никакого концентрированного зла.
Гора - та еще ничего, она хоть и выше всего здесь, все-таки выглядит
от мира сего, лежит, как трехкилометровой высоты кит, уперший в океан
окатистый череп, там и прозрачные рощицы черноиглых сосен встречаются
кое-где, и крохотные по масштабам Горы, яркие мазки альпийских лугов -
это по сторонам. Но, вместо того, чтобы так и опуститься по параболе
в океан, Гора становится все более пологой, переходя в Желоб: там,
собственно, и располагается Киалесстадир, Желоб переходит в Вал, и
это-то как раз и есть самое интересное во всем этом с виду неброском
пейзаже. Вал - это монолитный, круто падающий к порту, абсолютно
гладкий спуск километровой высоты, идеальная, как по лекалу выточенная
криволинейная поверхность. Зеленовато-черный, несокрушимый,
вылощенный, выглаженный камень, жирно блестящий под низким светилом.
Внизу вода серо-зеленая, тяжелая, как позеленевшая жидкая бронза, чуть
сморщенная слабым ветерком, и на ней неподвижно замерли тяжелые,
крепкие корабли. Все, весь пейзаж кругом выдержан в серо-зеленой,
сине-зеленой, серо-стальной, сине-фиолетовой гамме, так что при одном
взгляде бросает в дрожь. Тихо-о... Все твердое и монолитное, с малым
числом деталей, неподвижное, приглушенное. У самого спуска и вдоль
всего желоба располагается Длинный Торг, и он разительно отличается от
любого рынка более теплых и ласковых мест. Массивные, как маленькие
крепости и просторные каменные лавки и павильоны расположены поодаль
друг от друга, на неком пристойном расстоянии, чтобы не тесниться в
недостойной сутолоке. Люди под неярким небом в одеждах, напрочь
лишенных пестроты, говорят негромко, приглушенными голосами, и
передвигаются неспешно. Это место явственно дает понять каждому,
пониманием обладающему: некуда торопиться. Каждый, кто попал сюда,
непременно успеет. Торг есть торг, и бывает много народу, но и толпа
ведет себя приглушенно и как-то размеренно, без малейшей аффектации, а
несокрушимая каменная грудь мыса Хай гасит звук шагов. Нет, без
разговору - это зутлингское место, они здесь бесспорные хозяева, но
это и Птичье место тоже, на Юге полным-полно Гнезд, полных народа или
временно пустующих. И полным-полно Птиц из Зутлингов, два этих рода на
редкость успешно ладят и сотрудничают. Само собой, - нам не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг