Отлично! Грунт обвалился в каверну, которую я устроил, образовалась
воронка, и Лань скатилась в нее. Головой вниз, но теперь она вдвое
компактней. Можно работать. Ритм левой руки. Есть... Ритм правой руки...
Дьявольщина! Да что же это? Зыбучий песок?
И в ту же секунду я понимаю, что это. Воронку заливает. Еще две
минуты, и Лань утонет. Скроется под водой, захлебнется. А я перестану видеть
ее, видеть воронку. Останется плоская поверхность!
Холодный уж сворачивается в животе. Мне страшно. Руки живут своей
жизнью. Сфера скачет как раскидай на резинке. Внезапно зубы сами собой
сжимаются. Есть захват.
Закрываю глаза и расслабляюсь. Если не зарезал, одно из двух. Или
она здесь, или там. Если там, у меня две минуты. На дозарядку. Если здесь,
торопиться некуда. Если зарезал, тем более.
Крики. Радостные. Меня бьют по спине. Открываю глаза. Монитор уже
погас, пульт отключен. Разжимаю сведенные челюсти, выплевываю финиш-контакт.
Сколько народа вокруг. Все смеются, кричат. Зачем так громко? Кто-то рисует
на доске схему. Сфера первого захвата на глубине трех метров, образование
воронки, стрелочка показывает, как Лань сползает в воронку и складывается
пополам. Сфера второго захвата. Оказывается, я изобрел новый прием.
Компактор Ника. Никто не подумал, что Лань чуть не утонула.
- Тихо! - говорю я, и наступает тишина. - Никогда так не делайте. Это
было глупо. Лань чуть не утонула. У меня не было времени на стабилизацию.
В зал входит Лань. Мокрая, грязная. Ее поддерживают под руки, а из
носа идет кровь. И она еще не оправилась от ультразвукового удара.
- Кто меня тащил? - спрашивает она. Народ расступается, образуя
живой коридор. Лань идет ко мне. Какой фортель сегодня выкинет?
Я тру ладонями лицо и вытягиваю вперед правую руку. Пальцы дрожат
крупной дрожью. Лань встает на колени и целует их. Из носа прямо мне на
ладонь падает капля крови. Лань смущенно улыбается и слизывает ее.
- Трудно было?
- Очень.
- Ты никогда так не говорил.
- Да. Тебе сказали, что ты последняя? Час назад вернулся Бор. И уже
накуролесил. Остальные - еще раньше. Удачный драйв. Я пойду, отдохну.
Лани все наперебой предлагают просмотреть запись. Это штрих. Такого
обычно не бывает. Вернулся десантник, не усох, не зарезали - значит, порядок.
Чего там смотреть?
Возвращаюсь в релаксационную, смотрю на часы. Господи, всего двадцать
минут прошло. Все взгляды устремляются на меня.
- Удачный драйв, - говорю я, беру со стола свою фляжку и трясу над
ухом. Пусто. Сую в задний карман брюк. Попадаю не сразу.
- У кого крепкое осталось?
Тон протягивает фляжку.
- Ребята, договаривались же здесь не пить. Второй раз сегодня.
Нельзя же так, - укоряет Кон.
- Нельзя?! - ору я. - А работать за кругом можно?! А ты хоть раз
работал при параллельных штормах? - срываю крышку и пью крепкое как воду.
Коньяк течет по подбородку и за шиворот. Фляга пустеет.
- Ну вот, на тебя наорал, сразу на душе легче стало, - пытаюсь
загладить неловкость. Все улыбаются, будто сказал что-то очень смешное.
- Тяжелый был финиш?
- Обычный, - отвечаю я, усаживаясь в кресло. - Удачный драйв. Все
на финише, и все на ногах.
Прикидываю, что психопрофилирование Меты займет часа четыре. Значит,
можно ненадолго отрубиться. Завтра тоже день свободный. Удачный драйв.
Такого удачного давно не было. Все четверо - и ни царапины.
Надолго отрубиться не удается. Прибегает отмытая дочиста, лохматая,
непричесанная, восторженная Лань.
- Ну, мужики, такого еще не бывало. Диспетчерская как улей гудит.
Ник, ты король эндеров. Парни, можете не верить, но я сегодня второй раз
родилась. Представляете, меня на подходе флайкер притушил. Лежу как усохшая,
ручки в стороны, ножки в стороны. До круга четыре тысячи, а я конечности
на два с лишним раскинула. Тут штормит, там штормит! Угадайте, что Ник
сделал. Ни за что не угадаете! Вот кассета, но я вам ее не дам! Только
из моих рук! Это теперь семейная реликвия.
Кассета скользит в щель вьюера, на стене загорается экран, кто-то
притушил свет. Лань села рядом, завладела моей рукой, гладит пальцы.
- Это меня салажата достать пытались, - комментирует она.
Не хочу смотреть на экран, но смотрю. Ошибки молодых видны
невооруженным взглядом. Сфера скачет мячиком, комп постоянно теряет точку.
Зря я смотрю на экран. Волнуюсь, словно все еще за пультом. Ловлю ритм волн.
Сжимаю Лани руку так, что девушка вскрикивает. А ведь она сильнее меня.
Зря я боялся. Мои ошибки не видны. О них знаю только я. Все слишком
быстро, на грани темпа восприятия. А результат удачный. В смысле - не
летальный. То, что в этом изрядная доля удачи - так какой же эндер без
удачи? Все, проехали.
Достаю расческу и вкладываю в ладонь девушки. Намек понят. Хорошие
у Лани волосы. Длинные, гладкие, блестящие. Как она их под шлем прячет?
Загорается свет.
- Помните старого Гая? Он тоже захват с лета делал, - вспоминает
кто-то. Начинаются воспоминания. Приятно, когда тебя сравнивают с Гаем.
А как, скажите, ему еще оставалось захват делать, как не с лету? Таких
пультов, как сейчас, тогда не было. На той технике - в круге, и то опасно
было захват делать. Черт! Зря запись смотрел. Опять весь мокрый, и руки
дрожат.
Лань, неестественно оживленная, порхает по релаксационной. Традиция
у них такая. Вернулся целый, нужно хоть на пять минут зайти сюда, отметиться.
Им бы в койку, а они наглотаются стимуляторов, и сюда. Сейчас порхает, а
завтра пластом лежать будет. Красивая у нее фигура. Жаль, в десанте служит.
Жениться на десантнице - себе дороже. Нервы сожжешь, пока она в драйве...
А с другой стороны, не будь она в десанте, стала бы она на меня смотреть...
С такой-то фигурой. Это здесь я уважаемый человек. А снаружи - кто меня
знает? Мерзкая штука - жизнь.
- А где Бор? - замечает, наконец, Лань. Ей рассказывают. Почему-то,
это не производит на нее особого впечатления.
- ... Что такого? Повезло кобелю. Она тоже счастлива будет.
Бор не кобель. И никогда им не был. Это она со злости. Но я не знал,
что он подонок. Или это свежеприобретенное?
- Но Бор и Мета на ножах!
- Это раньше. А теперь будут жить душа в душу.
- Ты бы пошла?
- Смотря с кем. С Ником - с радостью. Хоть сейчас. Я серьезно говорю.
- А со мной пойдешь? - Сом пристраивается сбоку и элегантно сгибает
в локте руку.
- У тебя зубов лишних много?
- Лань, ты наглоталась стимуляторов, - говорит Ген, - тебе сейчас
море по колено, вот и хорохоришься.
- Я наглоталась стимуляторов, мне море по колено, и поэтому я
осмелилась при всех сказать, что если не подхожу Нику такая, как есть,
то готова пройти "психушку".
Словно холодный еж в горле застрял. Слишком много всего для одного
дня. Два финиша за два часа - уже перебор. Но такое! При всех. Кем же я
теперь буду в их глазах?
- Лань, я никогда не женюсь на десантнице. Я тогда не смогу работать
эндером, понимаешь?
- Но у меня контракт... Срок не кончился.
В дверях появляется Мета. Вовремя. Растерянная Мета. Редкое зрелище.
Все взгляды - на ней, в глазах, естественно, вопрос.
- Вы на мне дырку протрете. Говорю сразу, все помню. Почему-то боялась,
что всех вас перезабуду.
Лань уже рядом с ней, гладит по плечу.
- Тут, пока тебя не было, Ник новый прием изобрел, - сообщает Ген.
Мете не до новых приемов. Хмурит брови, оглядывается, неуверенно дотрагивается
кончиками пальцев до мебели. Все смотрят на нее, поэтому никто не замечает,
как входит Бор.
- Как себя чувствуешь?
Мета, словно сомнамбула, идет к нему, берет за руку, прижимает его
ладонь к своей щеке. Целует пальцы. Бор, похоже, удивлен.
- Разденься.
Мета стаскивает куртку и выжидающе замирает.
- Полностью.
Мета начинает раздеваться.
- Бор ты что! - восклицает Лань. - Это не ей, это тебе стыдно будет!
- Но Бор поднимает предостерегающе руку, и девушка замолкает.
Мета уже стоит обнаженная. Весь правый бок и правая грудь в старых
шрамах. Словно кто-то граблями провел. Бор поднимает руку и гладит пальцами
искалеченную грудь.
- Подпорченный товар достался? Извини, какой есть, - говорит Мета.
- Лактация нормальная.
Бор накидывает ей на плечи свою куртку.
- Отвернитесь, парни. Дайте человеку одеться.
- Зачем ты это сделал? - спрашиваю я, изучая обои.
- Проверка, - отвечает Бор. - Иногда у сильных, волевых личностей
психопрофиль не приживается. Тогда бы я получил правым в челюсть и сапогом
по яйцам.
- Это и сейчас не поздно. Только попроси, - всхлипывает Мета.
Оборачиваюсь. Она уже одета. Стоят обнявшись, и Бор гладит ее по волосам.
Изменилась девушка.
Поднимаюсь и выхожу. Помещение для расслабления, мать твою! Лучше
уж за пультом отдыхать.
Не пройдет и четверти минуты, как из релаксационной выйдет Лань. И
отправится разыскивать меня. Именно в пультовую. Чтобы извинться. Поэтому
сворачиваю в первую же дверь и машинально отсчитываю секунды. Привычка
- вторая натура. Зажигаю свет. Это хранилище кассет. Все, что происходит
в функциональных помещениях базы, фиксируется на случай аварии. И поступает
сюда. Инструкции Флота. Не помню, чтоб на базе кто-то хоть раз воспользовался
записью. Хотя, нет, было. В спортзале, во время эстафеты. Фотофиниш. По
записи определяли, кто пришел вторым, кто третьим. Из моей каюты, кстати,
тоже идет запись. Я - ценное имущество. Не салага какая-то. Почетно, но
противно.
Еще от двери вижу, что на стеллаже с пустыми кассетами лежит одна.
Встаю на цыпочки, нащупываю, снимаю. Недавно лежит, еще пылью не покрылась.
Никаких пометок ни на футляре, ни на самой кассете. Чистая? Нет, индикатор
показывает, на четверть заполнена. Видимо, поэтому и попала на шкаф.
Оператор заметил непорядок и взял другую.
В коридоре процокали торопливые шаги. Лань пошла искать меня.
Восемнадцать секунд. Не подвела интуиция. Что за эндер без интуиции.
Выхожу в коридор и иду в противоположную сторону. Кассету - в
карман. Просмотрю на дежурстве. Все не так скучно.
Прошел мимо нее и лег на койку лицом вниз. Мой дом - моя крепость?
Даже замок не поврежден. Разве может замок остановить десантницу?
- Глупый. Ничего не изменилось. - Села рядом и начала массировать
мне спину. - Я дана тебе на радость, а не на горе.
- Думаешь, ты единственная моя проблема?
- Может, и нет, но я - самая животрепещущая. А как зовут другую?
- Бор. Мне теперь будет очень трудно его вытаскивать.
- Никакой проблемы. Бор всегда финиширует в кругу.
- А если...
- Никаких если. Ты просто вспомнишь, что он очень нужен Мете. И все
будет хорошо. Представь, что рядом с ним - Мета. И вытаскивай двоих.
А потом мы занялись любовью.
- Ты мой якорь. Моя финишная ленточка, моя Белая Скала, - горячо
шепчет Лань, терзая мою спину коротко подстриженными ногтями. Подстригание
ногтей - это у нас обязательный ритуал. Очень уж она горячая в любви. Белая
Скала - это что-то из фольклера десантников. Все забываю спросить.
Утром мы опять занялись любовью. Это больше смахивало на мазохизм.
Действие стимуляторов кончилось, и у Лани болели все мышцы. Она стонала,
и рычала, и требовала "еще!". Не знаю, получила ли удовольствие, но
инициатива исходила от нее. Я никогда не подгребаю к десантнице первым.
Ни одна десантница не откажет эндеру. Они считают, что близость с эндером
устанавливает какой-то астральный контакт, который помогает ему в работе.
Маразм. Ни в одной другой профессии нет такого числа примет и суеверий.
Потом я подал ей завтрак в постель и помассировал спинку. Наполнил
ванну горячей водой, отнес туда девушку и оставил отмокать. Сам пошел
проведать диспетчерскую.
- ... опоздал к самому интересному.
- ???
- Бор сел на фонтан. И Мета села на фонтан. Никогда не ладили, чего
им взбрело в голову жениться?
- Успокойся. Теперь они отлично ладят. Не могут не ладить.
- Ха! Они так ладят, что Бумер дважды из своей будки через стекло
вылетал.
Это мне показалось интересным. Бумер сам был десантником, пока
ногу не потерял. Теперь ходит на протезе, но по внешнему виду об этом не
догадаешься. И с тех пор, как он сел в свое кресло, серьезных споров между
десантом и администрацией не было. Я остановился и прислонил салагу к
стенке.
- Рассказывай. Со всеми подробностями.
- А я что делаю? Утром Бор врывается и прет как лавовый поток прямо
в будку Бумера. О чем говорят, конечно, не слышно, но видно, что на
повышенных тонах. Потом вдруг Бумер делает сальто, и спиной вперед вылетает
из будки вместе со стулом. Сбивает два стола, девочки визжат, а он встает
как ни в чем не бывало и говорит: "Черт возьми, Бор, я не думал, что это
для тебя так серьезно. Но какую формулировку я дам?" А Бор отвечает:
"Выводится из десанта в связи с изменившимся семейным положением". Ну и
дальше уже на обычных тонах идет торг типа кто нужней десанту: Бор или
Мета. Бор уходит, техники ставят новое стекло, вдруг врывается Мета и
летит прямо в будку. Не проходит и минуты, как Бумер вновь вылетает сквозь
стекло, правда без стула. Тут появляется Бор и начинается интересная
мизансцена. На Бумера никто внимания не обращает, они собачатся между
собой.
- Ты ничего не путаешь?
- Что тут можно перепутать? Бор кричит, что Мета больше в драйв не
идет, а Мета заявляет, что идет, причем вместе с ним. Лань переходит в
группу Пана, а она, Мета, на ее место.
- И Бор уступил?
- Ты видел, чтоб Бор хоть раз отступал? Но тут я ничего не понял. Мета
тянет из сапога ножик, приставляет к груди и говорит, что за ним восемьдесят
пять, но за ней пятнадцать. И за эти пятнадцать она будет зубами держаться.
Считает до трех, потом втыкает. А на блузке уже пятно крови расплывается.
Вот тогда Бор и уступил. Бумер, красный как рак, вылезает из-под столов,
орет на них матом, а они стоят и целуются.
- Очень интересный эффект. Конфликт главной и второстепенной установок,
- размышляю я. Как оказалось, вслух.
- Ник, ты что-то знаешь! Расскажи!
- Знаю. Женишься, салага, таким же психом станешь! Так что мужайся,
- увожу я мяч от ворот.
- Угу, - обиженно бормочет салажонок. - Сначала он мужался, а потом
женился...
Славный парнишка. Голова на месте, и интуиция имеется. Со временем
станет неплохим эндером.
Когда я вернулся, Лань все еще была в моей каюте. Сидела на койке,
смешно скрестив ноги. Подумал, что медитирует, но по щекам пролегли две
мокрые полоски.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг