- Спокойно, Наташа. Сергей, я говорю от имени всех нас.
Тебе немедленно надо покинуть рубку. Даже если ты сейчас
здоров, заболеть можешь в любой момент. Не упрямься.
- Нет. Открыть двери - значит заразить весь корабль.
- Не страшно. Мы наденем скафандры. В каюте Наташи устро-
им изолятор, а на корабле проведем полную дезинфекцию.
- Мы не можем знать, какое средство их убивает.
- В конце концов скафандры можно не снимать до самой Зем-
ли...
- Послушайте меня, друзья. Видите ли, это очень непростые
микробы. Им почему-то особенно пришелся по вкусу наш форо-
лит. От него останется одна пыль. И фторопласт они разруша-
ют. И полиамид. и полиэтилен. Вот и делайте теперь выводы;
Кларк протяжно свистнул.
- Сережа, - тихо сказал Чумак. - Только честно: они и для
человека опасны?
Динамик молчал. Наташа уронила голову в ладони, всхлипну-
ла. Панин хотел положить ей на плечо руку, но остановился на
полдороге, застыл в нелепой позе. На лице Чумака четко обоз-
начились скулы.
- Еще четверть часа назад, - сказал наконец Костров, - я
ответил бы, что да, опасны. Сейчас говорю - не знаю. Я обна-
ружил их у себя в крови. Но только что делал повторный ана-
лиз, и вижу: их стало гораздо меньше. А вне тела они размно-
жаются с бешеной скоростью. Видимо в организме вырабатывает-
ся какое-то противоядие. И самочувствие у меня улучшилось.
Сначала была тошнота, слабость, кружилась голова. Теперь
легче. Короче: оснований для беспокойства нет. Пока нет.
- Введи себе ультрамицид, - подняла Наташа мокрое лицо. -
Он должен помочь. И, пожалуйста, будь осторожен. Не касайся
руками зараженных предметов. Слышишь, Сергей?
- Я осторожен, как хирург. Не надо бояться за меня. И до-
говоримся так. Сейчас я попытаюсь выяснить, чего они больше
всего не любят. Перепробую всю аптечку. Может быть, найду на
них управу. Подождите минут десять. Как только будет что-ни-
будь новое - вызову сам.
Динамик щелкнул, и наступила тишина.
- Мальчики, что-то теперь будет? - спросила Наташа.
Ей никто не ответил.
Космос. 7 часов 25 иинут.
Костров
Все оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. И ху-
же. Ни один из лекарственных препаратов не оказывал на чужих
микробов ни малейшего действия. Даже ультрамицид, мгновенно
убивающий почти всех земных бактерий, оказался для них не
страшен. В его капле лиловые зерна делились как ни в чем ни
бывало. Мощный поток ультрафиолетовых лучей только ускорял
их размножение. Лишь в кипятке зернышки превращались в мель-
чайшие бесцветные крупицы - споры. Окончательно разрушались
они при температуре около тысячи градусов. Но не мог же он
прожечь каждый квадратный сантиметр своей рубки?
Костров работал с четкостью и быстротой автомата. Но все
острее, назойливее становились тревожные мысли. Он представ-
лял, как томятся сейчас товарищи, как переживает Наташа, и
снова хватала за сердце ледяная лапа. Самое страшное ощуще-
ние - сознавать собственное бессилие перед врагом!
А крошечные враги наступали. Ржавые чернильные разводы
появились на стенах, на потолке, на приборах. Вместе с воз-
духом микробы рассеялись по всей рубке, и всюду они жадно
набрасывались на пластмассы.
Это как цепная реакция, думал Костров. Если скорость их
размножения не замедлится, через несколько часов все вокруг
превратится в фиолетовую пыль. И никак не задержать слепой
поток разрушения. Корабль на девяносто процентов состоит из
пластиков. То, чем гордились конструкторы, оказалось самым
уязвимым местом!
Послышалось тихое басовитое гудение. Сергей стремительно
- метнулась русая прядь - обернулся. Еще до того, как начать
свои исследования, он дал задание "Ладе": рассчитать, когда
окажутся под угрозой важнейшие агрегаты. И вот электронный
мозг сообщал о том, что проделал анализы и вычисления.
- Говори, - потребовал Костров.
- Система вентиляции выйдет из строя через один час сем-
надцать минут, - раздался бесстрастный голос. - Вероятная
ошибка плюс-минус две минуты. Система терморегуляции выйдет
из строя через один час двадцать две минуты. Вероятная ошиб-
ка плюс-минус две минуты. Нарушения в моей работе могут поя-
виться через один час ноль пять минут. Вероятная ошибка...
Робот продолжал бубнить, но Костров больше не слушал.
Значит, двигатель должен быть остановлен не позже, чем через
час. Неисправность в киберпилоте может привести и к ядерному
взрыву, с этим шутить нельзя. А полет по инерции означает
недели ожидания. За это время от мощного космического лайне-
ра останется один металлический остов. Что ж, выход может
быть только один. Надо открыть люк и впустить в рубку Прост-
ранство. Все кончится быстро, он даже не успеет почувство-
вать боли. Но зато микробы опять станут спорами, прекратится
их страшная деятельность. И ребята, и Наташа будут в безо-
пасности. Они дождутся помощи. А для него останется лишь Ал-
лея Вечной Славы...
Он тряхнул головой, отбрасывая наваждение. Еще нехвата-
ло-лезет всякая нудь! Но положение и в самом деле критичес-
кое. Надевать скафандр бессмысленно - микробы, которые
по-прежнему есть в его теле, разрушат защиту быстро. Так
стоит ли продлевать агонию?
А может быть... Боясь поверить вдруг возникшей надежде,
он приказал "Ладе" повторить ее расчеты. И вот та фраза, ко-
торую он сначала прослушал:
- Разрушение герметической перегородки между рубкой и
нижними отсеками может произойти через семь часов пятнадцать
минут. Вероятная...
- Дальше! Система ручного управления!
- Система ручного управления выйдет из строя через восемь
часов тридцать минут.
- Хватит, - сказал Костров. Нет, не утешили его такие
предсказания. При нынешнем режиме работы двигателя до Земли
лететь больше десяти часов. А увеличивать скорость полета
сейчас нельзя. Плазменный двигатель - штука капризная, пока
он окончательно войдет в новый режим, потребуется часа пол-
тора. А LЛадаv к тому времени уже откажет. Ручное управление
ее не заменит, оно лишь помогает удерживать существующие па-
раметры. Так что же, неужели тупик?
Костров прижал ладонь к горячему лбу, тяжело задумался.
Космос. 8 часов 40 минут.
Наташа
Давно, в детстве, читала она страшный рассказ Эдгара По.
Человек осужден инквизицией. Он лежит, крепко привязанный к
скамье, а над ним грозно раскачивается огромный маятник с
острым лезвием на конце. С каждым взмахом сверкающая сталь
приближается к живому телу. И это медленное движение, это
ожидание смерти причиняет человеку невыразимые мучения.
Сейчас она испытывала нечто похожее. Беда, слепая и ог-
ромная, раскачивалась над головой - вот-вот обрушится, сом-
нет, растопчет. Пусть стремительная опасность грозила в пер-
вую очередь не ей, а мужу. Это было еще тяжелее. Со своей
болью справиться можно, а как быть с чужой? Чем могла она
помочь самому близкому своему человеку? Отделенный от нее
непроницаемой многослойной перегородкой, он один на один бо-
ролся с неведомым грозным противником. И она не знала, чем
кончится эта схватка.
Сергей молчал. Они не могли больше переговариваться - ап-
парат видеофона в рубке разрушен, связь оборвалась. Но Кост-
ров успел передать, что справиться с микробами не сумел, что
надо быть готовыми ко всему. Он велел всем надеть скафандры,
подготовиться к состоянию невесомости, надежно укрыть мате-
риалы экспедиции. Каждый сразу понял, что скрывалось за та-
ким распоряжением...
Но тяжесть не исчезала. "Циолковский" мчался по прежней
орбите, с прежней скоростью. Как будто ничего и не произош-
ло, будто до встречи с Землей оставались короткие часы.
- Не понимаю, почему медлит наш командир, - сказал Кларк.
- Лететь так - безумие.
Они сидели вдвоем. Чумак и Панин ушли в складской отсек -
"укладывать пожитки", как выразился Виктор. Кларк хотел пой-
ти с ними, но Чумак выразительно кивнул на поникшую Наташу.
И англичанин остался, хотя в эти минуты он меньше всего ду-
мал о своих рыцарских обязанностях.
- Это может кончиться очень печально, - продолжал он, не
дождавшись ответа. - Для всех нас. Я чувствую себя словно на
пороховой бочке с горящим фитилем.
- Что же вы предлагаете? - спросила Наташа. Голос ее
прозвучал сухо, отчужденно.
- Я ничего не предлагаю. Я лишь высказываю личную точку
зрения.
- Так что бы вы сделали на месте командира?
- На его месте я не стал бы так безрассудно рисковать
судьбой экспедиции. Извините меня за прямоту, но в данной
ситуации есть только один вариант.
- Вы хотите сказать...
- Двигатель давно нужно было остановить. Мы все ясно слы-
шали - аппаратура в рубке разрушается. Значит, может начать-
ся неуправляемая реакция. Кроме того, имеется возможность
справиться и с этой чумой. Надо только открыть наружные лю-
ки. И микробы вымерзнут.
- А Сережа?
- У него есть скафандр. Впрочем, даже если скафандр уже
разъеден, все равно надо было решиться.
- Но это же ужасно!
- Мы, космонавты, - люди суровой профессии. Риск всегда
рядом с нами. И, когда нужно - когда нет иного выхода, -
приходится жертвовать собой. Вы же знаете, конечно, о своих
соотечественниках, которые во время Великой войны собствен-
ными телами закрывали амбразуры дотов. Прекрасная смерть!
Кларк видел: каждое его слово действует на Наташуу как
удар. Но сейчас ему было не до приличий - так хотелось выс-
казать все, что успело накипеть на душе.
- Вы обвиняете мужа в трусости? - медленно спросила Ната-
ша.
- Нет. Мистер Костров - более опытный и умелый космонавт,
чем я. У него гораздо больше заслуг перед человечеством. Но
не допускаете ли вы, что под влиянием болезни он... как бы
это сказать - потерял контроль над своими поступками? И
из-за этого мы все мчимся навстречу гибели?
- Замолчите!
- На моей стороне логика. Вспомните, о чем говорил коман-
дир, прежде чем связь нарушилась. Через семь с небольшим ча-
сов микробы проникнут и в нашу каюту. Через восемь часов от-
кажет ручное управление. Сейчас остается и того меньше. А
сколько лететь до Земли?
- Послушайте, мистер Кларк. Я не хочу сейчас оправдывать
поступки Сергея. Но я убеждена - он действует правильно. Вы
беспокоитесь за судьбу экспедиции. Знаю, вы готовы пожертво-
вать жизнью ради товарищей, как и любой из нас. И поверьте
мне - Сережа ни на минуту не задумается сделать то же самое,
если ничего больше не останется. А раз он выжидает, значит,
надеется на благополучный исход.
- Неуверен, - сказал Кларк.
- Вы плохо знаете наших людей, Джордж. Если одному грозит
беда - все поднимутся, пойдут на выручку. И Сергей не хочет
сдаваться раньше времени. Убеждена - он ждет, что с Земли
придет помощь.
- Там же ничего не знают. Никто не станет посылать плане-
толет, если нет полной уверенности, что нас надо выручать.
- Любое ожидание - это цепь сомнений. Но я верю, Джордж!
Не могу не верить!
- Преклоняюсь перед вашей выдержкой, миссис Наташа, - ти-
хо сказал Кларк. - И я обещаю вам: на эту тему говорить
больше не буду.
- Почему? Еще не раз поговорим. Когда встретимся с наши-
ми...
Из люка высунулась вихрастая голова Панина.
- Не соскучились? А мы все вещички собрали. К встрече со
своими готовы полностью
И тут Наташа улыбнулась - впервые за это утро.
- Вот видите? И они говорили о том же. И тоже уверены,
что встреча будет.
- А что? - удивился Панин. - Разве Джордж сомневается?
Луна. 23 часа 50 минут.
Соколов
- Завтра с самого утра возьмусь за Полиновского. Ручаюсь
тебе - ноги его больше у нас не будет. Бюрократизм и космо-
навтика-вещи совершенно несовместимые! А он чуть было не от-
менил мой полет. Знаешь, в таких случаях подобные люди нахо-
дят тысячи причин и уверток. LНе могу, надо посоветоваться,
нельзя без согласования...v Тьфу! Подумать только, из-за та-
кого слюнтяя мог погибнуть Сережа. Опоздай мы на каких-то
полчаса... Нет, я прямо скажу: или я, или этот Полиновский.
Пусть выбирают.
- Забудь ты про него. Главное - все в порядке. Вы успели.
Расскажи лучше, что было дальше.
- Ты великодушный человек, Галчонок. Но даже ради тебя
формалист пощады не дождется. Впрочем хватит о нем на сегод-
ня. Говоришь, что произошло дальше? Дальше так было. В LЦи-
олковскийv я вошел быстро. Автоматика шлюзовой камеры у них
действовала, и появился я в каюте, словно некое божество. Во
всяком случае англичанин смотрел на меня, как на небесное
-создание. Наташа рассказывала потом: он никак не хотел ве-
рить, что кто-то полетит к ним на выручку. Вот чудак! Ну,
объяснили мне в нескольких словах суть дела. Я сразу же ве-
лел им всем переходить на "Поиск". Так представляешь, этот
Кларк никак не хотел уходить без своих камней. У него их там
чуть ли не тонна - набрал на спутниках. С великим трудом его
уговорили, до скандала прямо дошло. Наконец, выпроводил их,
а сам - наверх, к Сергею. Выстукиваю в дверь по Морзе, коло-
чу ногами - никакого эффекта. Ну, думаю, плохо дело. Приш-
лось резать дверь лучом. Вошел - и рубку не могу узнать.
Словно чернилами кто залил все. На полу, на стенах, на по-
толке фиолетовая пыль. Пульт наполовину разрушен. А Сергей
стоит на коленях, вцепился в штурвал дозатора мертвой хват-
кой. От кресла одни обломки, а на ногах он уже не в состоя-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг