вот таким образом они сжимаются и могут быть раздроблены. Потом в
раздробленные пальцы можно вот таким образом воткнуть толстые шершавые
иголки, которые выходят из тела с гораздо большей болью, чем входят в
него. Ну и наконец, с помощью этого инструмента можно вывернуть
раздробленные пальцы ног из суставов. В двадцати процентах случаев
заключенные умирают при этом от болевого шока. Снимите с нее туфли!
Охранник приблизился к ней, чтобы исполнить приказ. Но она остановила
его взглядом.
- Я готова ответить на все вопросы, - произнесла она, сдерживая
ненависть.
- С какой целью дядюшка Ник так хотел издать свою рукопись? - повторил
я.
- Он искал читателя. Человека, который прочтет всю книгу до конца и
останется жив. Этот человек нужен был дяде Нику, потому что только такой
человек мог исполнить одно очень специфическое поручение.
- Продолжайте, - сказал Михайлов.
- Все погибшие в процессе чтения, на самом деле не погибали. Они
переносились на другую планету. Там каждый из них тренировался, достигая
какой-то степени совершенства в овладении ментальным оружием. Трудно
объяснить, что это такое. Но магия, основанная на заклинаниях, - это один
из видов ментального оружия.
Тренировки были нужны, чтобы эти люди попытались исполнить его
поручение. О сути поручения он никогда не говорил конкретно. В общем,
какая-то вещь, которой он хочет владеть, может быть захвачена только
кем-то, кто неуязвим для ментального оружия. Шанс есть у каждого читателя
книги. Но максимальные шансы у того, кто прочел ее целиком. Эта вещь
находится, как он говорил, в совершенно другом пространстве. По другому
поводу он объяснял, что земля существует в нескольких пространствах. Так
получилось в результате ментальной активности первосозданных существ.
- Кто такие первосозданные существа? - спросил я.
- Это энергетические сущности, которых дядюшка Ник сотворил в начале
вселенной, а потом, после их гибели, воплотил в людей.
- Сколько лет вы знаете дядюшку Ника? Как вы познакомились?
- Я одна из тех женщин, которых он перенес на землю из Эдема. В вашей
мифологии меня называют первой Евой. На самом деле дядюшка Ник просто взял
меня к себе, а с Адамом осталась другая.
- Правильно я понимаю, что книга дяди Ника является ментальным оружием,
а цель ее публикации - найти человека, который неуязвим для этого оружия?
- Да, именно так.
- Что представляет собой рубин?
- Это книга, записанная в камне. Не знаю, каким образом. Но она
находится там целиком. Он говорил, что на бумаге появляется только то, что
рубин считает нужным сказать. Камень очень ревниво охраняет информацию,
которая таится в его глубинах.
- Какие возможности дает рубин тому, кто способен прочесть книгу до
конца?
- Не знаю. Для меня этот рубин всегда был просто камнем.
- Опять лжете, дамочка... - сказал Михайлов, глядя на шкалу.
- Хорошо, я просто неточно выразилась. Рубин живой. Он может сделать
дар любому человеку, с которым вступает в контакт. Я использовала рубин в
своих целях. С его помощью легко можно читать мысли. Мне достаточно
приложить его к "третьему глазу", и я могу видеть мысли любого человека,
которого себе представлю или который находится передо мной. Гораздо четче
я вижу мысли, если этот человек уже прикасался к рубину.
- Камень показывает тебе какие-нибудь картины или сообщает информацию?
- Нет. Я неспособна общаться с ним. Я могу использовать его для
усиления собственных способностей читать мысли. Только и всего.
- Зачем ты хотела показать мне рубин?
- Дядя Ник приказал мне сделать это. Он сказал - "пусть этот мальчик
прикоснется к рубину. Посмотри, что у него внутри". Я смотрела на твои
мысли через рубин.
Почти постоянно.
- И роман со мной - это тоже его приказ?
- Вначале да. Как только он увидел тебя в издательстве, он приказал мне
вступить в интимную связь с тобой. Но потом, потом я правда увлеклась, -
она рассмеялась.
- Теперь об этом глупо говорить. Ты напомнил мне Адама. Он был таким же
неистовым в любви и постоянно сосредоточенным на своих мыслях.
- Зачем ты повела меня к морю сегодня?
- Ответ тот же самый. Это был его приказ.
- Если ты не будешь исполнять его приказы, что произойдет?
- Я потеряю молодость, красоту и бессмертие.
- С какой целью дядя Ник пытается убить меня, единственного, кто прочел
книгу до конца? Зачем он взорвал больницу?
- Не знаю. Я правда не знаю. Ты уверен, что это он покушается на твою
жизнь? Или ты думаешь, что я тоже хотела убить тебя?
- Ты же исполняешь приказы. Приказ убить может звучать по-разному, -
сказал я, чувствуя как в груди закипает ярость. - Еще один вопрос.
Существуют неуничтожимые вещи. Алгоритм их восстановления находится где-то
далеко от них.
Может быть, в другой вселенной. Что ты знаешь об этом?
- Знаю, что этот алгоритм дядя Ник называет шаблоном. Шаблоны
неуничтожимых вещей тоже неуничтожимы, потому что всегда существует шаблон
шаблона.
- Дядя Ник тоже имеет шаблон?
- Да. Но этот шаблон все время изменяется. В отличие от шаблона вещи.
Чтобы в случае гибели воспроизвести именно этого субъекта, а не того,
который был вчера.
- И ты тоже имеешь шаблон?
- Нет. Просто я бессмертная и вечно молодая. Благодаря дяде Нику. Если
бы я имела шаблон, я давно уже жила бы в других вселенных. И уж точно не
сидела бы в этом кресле и не говорила все, что знаю.
- Шаблон шаблона может существовать во множественном числе?
- Нет. Шаблон один. И шаблон шаблона тоже один.
- А может существовать шаблон шаблона шаблона?
- Нет. Это удлиняет цепочку и создает риск. Требуется постоянное
присутствие неуничтожимых вещей во времени. Если на один измеримый миг это
присутствие прерывается, то нарушается баланс.
- Рубин - это шаблон книги?
- Да.
- Все ли шаблоны выглядят как драгоценные камни?
- Не все. Но многие.
- Как еще они могут выглядеть?
- Однажды я столкнулась с неуничтожимым существом, шаблон которого
выглядел как постоянно растущий кинжал.
- Если кто-то уничтожит шаблон шаблона дядюшки Ника, что произойдет?
- Ничего особенного. Если кто-то уничтожит и дядю Ника и оба шаблона,
тогда Вселенная изменится. Но как именно - я не знаю. Местонахождение
шаблонов и их внешний вид - это тайна за семью печатями.
- Можно ли, используя шаблоны, контролировать дядю Ника?
- Это мне неизвестно. Насколько я знаю, не существует человека,
способного вступить в контакт с сознанием шаблонов. Они живые, но они
совершенно другие.
- У меня больше нет вопросов, - сказал я Михайлову.
- У меня тоже, - ответил он. - Спасибо за сотрудничество, дамочка.
Уведите ее. И оденьте во что-нибудь.
Мне неудержимо захотелось подойти к ней, обнять, расстегнуть ремни,
привязывающие к креслу ее красивое тело, одеть и увезти домой. Но я знал,
что это невозможно. Она не простит мне этой беседы. Во всяком случае,
другая женщина мне бы ее не простила. Ей принесли пятнистую военную форму.
Облачившись в нее, Елена стала еще более женственной и привлекательной. С
ненавистью взглянув на меня, она в сопровождении охранников удалилась в
свою камеру.
Сначала надо было осмотреть квартиру номер семнадцать, а только потом
выпускать ее на свободу. Михайлов выруливал по кривым улочкам к
магистрали, и мы говорили об Ордене.
- Ты возглавляешь Орден, а остальные тебе подчиняются?
- Нет. Орден - это общность скорее социокультурная. У нас нет иерархии.
Все равны. Просто у каждого есть свое собственное направление
деятельности. У меня - дело Петрова-Ананасова, у других - иные заботы и
проекты. Часть этих проектов снабжает организацию деньгами. На них мы
можем нанять исполнителей по всем проектам. Так получилось, что я
координирую потоки денег между проектами, и поэтому у меня есть функция по
отношению к другим. Только в этом смысле я возглавляю Орден. Но если я
хотя бы один раз не удовлетворю запросы одного из членов Ордена, меня
мгновенно сместят с моего поста. Это я на них работаю, а не они на меня.
Вступая в орден, ты можешь использовать для достижения твоих собственных
целей всю силу организации.
- Я должен подумать.
- Можешь не думать. Фактически, ты уже это сделал. Так что согласие на
словах ничего не изменит. Ты просто слишком насторожен и не веришь, что
может существовать общность людей, которые ничем не обязаны друг другу, но
в возможностях друг друга серьезно заинтересованы. Мы - сообщество
свободных людей. Я вовсе не хочу требовать от тебя устного или письменного
согласия вступить в организацию. Мы можем просто продолжать
сотрудничество. Это идентично, понимаешь?
17
Я открыл дверь. Мы вошли. Плохо освещенная лестница со скрипящими
ступенями неприветливо смотрела на нас. Я чувствовал себя, как вор,
забирающийся в чужую квартиру. Видимо, понимая мое состояние, Анатолий
первым двинулся наверх. Я заглянул в шкафы. Ничего интересного. Старые
вещи и инструменты. Тот шкаф, из которого вышел Петров-Ананасов, был почти
пуст. На вешалке в глубине висело длинное пальто. Я достал его и
развернул. Из него выпала мышеловка и с грохотом покатилась по ступеням. Я
вздрогнул.
Открыв верхнюю, стеклянную дверь, мы оказались в апартаментах Елены.
Каждый шаг почему-то давался мне с большим трудом. Михайлов посмотрел на
меня внимательно и произнес:
- Ты можешь умереть, если будешь вести себя глупо. Каждое
самостоятельное действие - это риск умереть.
Я почувствовал, как что-то завибрировало в кармане моей рубашки. Там
лежал рубин. Взяв его в руки, я почувствовал прилив энергии. И еще я
увидел квартиру Елены другими глазами. Теперь я знал, что мы ищем.
Решительно направился я в спальню. Между двумя висящими на стене коврами
была невидимая кнопка, нажав которую, я привел в движение скрытый
механизм. Часть пола передо мной стала бесшумно подниматься вверх. Сейф,
надо отдать должное мастерам, выглядел точно как тумба, стоящая с другой
стороны кровати. Можно было подумать, что это две одинаковые, бестолковые
вещи. Замок был кодовый. И кода я не знал.
- Это не проблема, - сказал Анатолий.
Он достал из внутреннего кармана перчатку с жидкокристаллическим
дисплеем на тыльной стороне руки и покрутил в разные стороны ручку сейфа.
Через несколько минут на дисплее вспыхнули цифры кода. Дверца открылась с
легким скрипом. Внутри сейфа находились два деревянных ящика. В одном
хранились письма на самых разных языках. Во втором - драгоценные камни.
Это был тот самый ящик, который сегодня Петров-Ананасов передавал Елене.
Рубин радостно затрепетал в моей руке, и я понял, что он хочет занять свое
место внутри. Я нашел пустую ячейку в ящике и положил туда камень.
Казалось, дело сделано.
- Надо забирать письма и камни, и уходить отсюда, - сказал я, закрывая
сейф и нажимая кнопку на стене.
Мы прошли по остальным комнатам. Михайлов осмотрел книги в гостиной,
ящики, полки, шкатулки, сумочки и шкафы с нарядами. Количество нарядов
Елены не поддавалось подсчету. Ее гардероб скорее напоминал костюмерную в
театре, но только платья были совсем не бутафорские. Современный гардероб
занимал два больших шкафа, где все было повешено и уложено в идеальном
порядке. Там же висел костюм, в котором она ко мне приходила. Оторванная
пуговица была аккуратно пришита на место. Я взял его с собой, чтобы она
могла переодеться перед тем, как уйти домой из тюрьмы. Еще я прихватил
блузку.
- Заботишься о пленнице? - усмехнулся Анатолий.
- Мне неловко, что пришлось применить силу.
- Уверяю тебя, она не испытывала неловкости, подвергая тебя смертельной
опасности. Она суперагент, работающий на одну из самых могущественных сил
этой вселенной. А мы с тобой, как ни крути, обычные люди. Мы для нее -
букашки.
Прихвати вон тот старый портфель. В нем будет удобнее нести коробки.
Я подпрыгнул и снял с одного из шкафов старый кожаный портфель. Он
оказался неожиданно тяжелым. Когда я его открыл, внутри обнаружились два
овальных сосуда довольно странной формы. Они больше походили на какие-то
макеты внутренних органов - стенки были несплошными, в прогалах виднелись
извивающиеся трубки разных диаметров, сплетающиеся друг с другом.
- Интересно, - сказал я.
- Их мы тоже прихватим с собой. На всякий случай. Надо пообщаться с ней
на этот счет. Пока она еще верит в реальность камеры пыток.
Мы тщательно закрыли двери и поехали обратно, в тюрьму. На пейджер
Михайлова пришло сообщение о том, что Петров-Ананасов хочет поговорить с
ним.
Было шесть часов. Золотые лучи солнца изливались на город, делая тени
длинными и прозрачными. Я думал об Ордене. Это именно та организация, быть
частью которой я мечтал всю свою жизнь. Быть свободным среди свободных,
использовать все возможности других, преследуя исключительно чистые и
гуманные цели, для которых не надо искать оправдания перед самим собой.
Это всегда было недостижимым идеалом для меня. Да, наверное, и для любого
другого человека. Ведь все организации, которые создают люди, полны лжи,
мерзости и лицемерия. Почему-то не получается построить отношения так,
чтобы в них не было презрения и ненависти друг к другу. Всегда находится
человек, который хочет самоутвердиться за чужой счет, который вынуждает
окружающих унижаться или насиловать самих себя. А эта организация
изначально строилась на других принципах. Никаких начальников. Ты
свободен. Ты делаешь то, что считаешь нужным, используя возможности всей
системы.
- Анатолий, а если действия члена ордена не согласуются с тем, что
большинство посчитает правильным?
- Нет правильности для всех. Мы не используем словосочетание "член
ордена". Мы предпочитаем называться работниками организации. Те, кто не
является работником, а просто привлекается нами - охранники, секретарши и
прочие называются исполнителями. Они не принимают решений. Задача каждого
работника - реализовывать именно свои истинные цели. Индивидуальные.
Шкурные. Но другая его задача - построить взаимодействие с работниками,
чтобы его шкурная цель стала им полезной для реализации их собственных
целей. Сложно?
- Похоже на рефлексивные технологии.
- Да, очень похоже. Ведь Евгений нас консультировал. Организация
существует и преуспевает, когда ее работники преследуют цели, важные для
них лично. На каком-то этапе мы можем быть союзниками, но потом расходимся
каждый своим путем.
Мы с тобой в деле Петрова-Ананасова - союзники. Потом каждый двинется в
том направлении, которое ему более интересно. Единственное требование к
работнику - всегда действовать. Ни один час не должен проходить без
действия. А действие предполагает цель.
- Но все-таки, если кто-то начинает намеренно вредить делу Ордена?
- У Ордена нет миссии, нет общего дела. Пойми! Орден - это объединение
людей, каждый из которых имеет цель жизни. И стремится к ней. Ты не
представляешь, насколько таких людей мало в человечестве! У нас есть масса
методов, и научных, и интуитивных, с помощью которых мы ищем таких людей.
Человечество разучилось хотеть. Никто ничего не хочет, по большому счету,
от всей своей жизни. Все хотят чего-то в данной ситуации, но никто не
знает, что он хочет сделать в течение ближайших двадцати лет. Мы находим
этих людей и оказываем им элементарную поддержку на первых шагах. Вот и
все. Потом каждый из них может вообще никогда не выйти на контакт с
другими работниками. Но, как правило, человек продолжает поддерживать
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг