ты... хм... мудр. Потому что самое мудрое - слушаться моих советов. Мы
оба н_а_с_т_о_я_щ_и_е слоны, с_л_о_н_ы-б_р_а_т_ь_я!
- Да, ту-у-у-ту, мы слоны-братья! - весело и радостно протрубил
Большой Слон.
- А я? Кто я? - тихо и робко спросил Алёшка, которому вдруг стало
грустно и одиноко.
- Ты - человеческий детёныш; маленький, немного больной, но храбрый
и верный человеческий детёныш, - сказал Маленький Настоящий Слон. - Ты
человеческий детёныш, но если мой брат Настоящий Большой Слон согласится,
мы подарим тебе имя - "Мальчик Алёшка по прозвищу "Настоящий Слон". И ты
будешь нашим названым братом и нашим верным навсегда другом, потому что
ты вместе с нами выдержал ужасную бурю и страшное сражение.
- Да, ту-ту-у-у, мы все трое братья! - протрубил Большой Слон.
Алёшка очень обрадовался и сразу повеселел. А Большой Слон взял его
и Маленького Настоящего Слона хоботом, осторожно подбросил их три раза в
воздух, а после бережно завернул в свои уши и повёз к берегу моря, где
Чернолицый Капитан уже стоял на палубе корабля и только ждал Алёшку и
Маленького Слона - своих храбрых матросов, чтобы отправиться в обратный
путь.
Возвращение Белой Королевы
Пока корабль отчаливал, пигмеи, и доктор, и медицинская сестра со
шприцем махали им вслед рукой.
А Большой Слон размахивал длинным хоботом и трубил:
- Ту-ту-у-у, счастливого плавания!
И ещё он трубил:
- Прощай, Храбрый Настоящий Белый Слон Белой Королевы!
А ведь никогда раньше он не называл Маленького Слона его полным
именем Ветер наполнил паруса корабля, и он понёсся по тихому синему и
немного розовому на восходе, совсем спокойному морю.
Алёшка и Маленький Слон долго видели, как Большой Слон бежит сперва
по серебристо-желтым прибрежным пескам, потом по совсем жёлтым пескам
мимо Синих гор, по чёрным пескам, где не осталось злых Бурбурдов.
Они следили глазами за своим братом и слышали, всё слабее и слабее,
все отдалённее и отдалённее, как тот трубит на бегу:
Скорее, скорее
На родину мою!
Скорее, скорее,
Ведь я ее люблю!
А после слоновья песня оборвалась, и Алёшка услышал тихий и нежный
голос, певший:
Спи, моя радость, усни...
Алёшка приподнял голову и увидел над собой синие глаза и золотую
косу, которые он знал всегда, но потом почти забыл.
И увидел, что он уже не на корабле, а в своей комнате, где за окном
жёлтые, освещённые утренним солнцем липы вдоль больничной ограды.
- Ты Белая Королева? - спросил он.
- Я твоя мама, - ответила Королева с золотой косой и синими глазами,
из которых почему-то полились слезы. - Ты не узнал свою маму?!
Лежать на руках завёрнутым в байковое одеяло было тепло и уютно, ещё
теплее и уютнее, чем даже в слоновьем ухе. Алёшка то закрывал глаза, то
открывал их, то засыпал, то просыпался.
Один раз, открыв глаза, он увидел Маленького Настоящего Слона Белой
Королевы: тот стоял, как всегда, на подоконнике, в углу шахматной доски.
Встретив взгляд Алёшки, Слон ещё тише, чем обычно, сказал:
- О_н_а - Белая Королева и о_н_а - твоя мама.
- А почему у тебя нет короны? - сквозь сон спросил Алёша маму.
Мама не ответила, она всё плакала и плакала.
- Ты потеряла её там, где Бурбурды, чёрные пески и больные пигмеи?
Ты плачешь оттого, что потеряла корону? Не плачь! Ты очень долго
путешествовала? - спросил он ещё.
- Я ведь не знала, что ты так болен, - ответила мама, продолжая
плакать.
- Я не по-настоящему болен, - сказал Алёшка. - Настоящие больные лежат
в больнице - там, за деревьями, которые посадили вчера перед оградой,
во-о-он в том большом доме среди парка. А я был здоровый, а после
немного заболел и скоро совсем выздоровею.
Мама всё плакала и плакала, и слезы капали на лицо мальчика.
- Ты плачешь оттого, что очень устала, когда пу-те-шест-во-ва-ла? -
спросил Алёшка, высвободил руки из-под одеяла и погладил маму по мокрому
от слез лицу. - Ты плачешь оттого, что Бурбурды хотели взять тебя в плен
и продать в рабство? Но ведь с тобой был другой белый слон. Разве он
плохо тебя охранял?
- Меня никто не охранял, - ответила мама. - И я не знала, что ты так
болен...
А у двери, прислонившись к ней, стоял отец, и голова его была выше
притолоки. Алёшка увидел, что лицо у него такое счастливое, каким прежде
никогда не бывало.
МАЛЕНЬКИЙ МАК И ЗЕЛЕНОЕ СОЛНЦЕ
Это был самый обыкновенный кротёнок - в бархатистой шубке, с
крошечным хоботком.
Вначале могло показаться, что от других обитателей Подземного
Королевства Кротов, протянувшегося на расстояние ста пятидесяти семи
тысяч земляных червей к северу и на расстояние ста тысяч земляных червей
к югу, он отличается только одним - тем, что он такой маленький. Когда
он родился, мать ласково погладила его сильными лапами с мягкими
подушечками и, покачав головой, сказала:
- Ты словно игрушечный, и нет смысла придумывать тебе настоящее имя;
я буду называть тебя просто "Маленький Крот".
И все согласились с ней:
- Да, кротёнок такой маленький и слабый, что, наверное, недолго
протянет; незачем придумывать ему настоящее имя.
Но Маленький Крот всё жил и жил, хотя оставался всё таким же крошкой.
Когда наступил срок, его, как и остальных кротят, отдали учиться в
Главную Кротовую Школу. И товарищи стали называть его не Маленький Крот,
а коротко - "Мак".
Однажды Учитель, такой старый, что шуба его на ощупь казалась сухой,
как прошлогодний опавший лист, рассказал кротятам, что когда-то,
давным-давно, кроты жили не под землёй, в Великом Королевстве, а на
поверхности земли, где летом нещадно жжёт солнце, особенно если ты одет
в прекрасную кротовую шубу, и текут реки, в которых очень просто утонуть
или попасть в зубастую пасть щуки. А вдоль берегов тянутся луга и леса,
где водятся волки и медведи, от одного вида которых разрывалось сердце,
потому что в те давние времена кроты были ещё не Великим народом, а
обыкновенными "кротишками-воришками", как дразнились люди.
Учитель замолчал, вспоминая, может быть, те старые времена - ведь он
был такой ужасно старый, что и тогда уже жил на свете, - а маленький
Мак, сидевший в школьной норе на первой парте, тоненьким голосом
спросил:
- А какое оно солнце, господин Учитель?
- Белое, горячее и страшное! - ответил Учитель.
- А какие они, реки? - продолжал спрашивать Мак.
- Синие и страшные!
- А какой он, лес?
- Зелёный и страшный!
- А луга?
- Пёстрые и... и красивые, - неожиданно для самого себя закончил
Учитель.
Он сказал так потому, что вдруг вспомнил, будто видел их только
вчера - луга, покрытые ковром цветов: красных тюльпанов, белых ромашек,
гвоздики, и даже будто почувствовал медовый запах клевера.
И вспомнил, как жужжали пчёлы, пролетая над лугами, и как красиво
пели соловьи и малиновки.
Он повторил: "пёстрые и красивые" и очень рассердился на себя, но
ещё больше рассердился на любопытного маленького Мака и сказал:
- В твою крошечную голову не влезет и сотой доли Великой Кротовой
Науки, а ты ещё выдумываешь всякие глупые вопросы и мешаешь прилежным
школярам заниматься. Запомни хорошенько, Мак: если ты не исправишься,
придётся выгнать тебя из школы!
Но Мак не испугался. Может быть, потому, что сам был такой маленький
и сердце у него было таким маленьким, что Страх в нём не умещался: Страх
ведь большой!
А может быть, он почти и не расслышал слов Учителя, а всё думал и
думал, как это понимать: "луг пёстрый и красивый"?
И что это за слово "красивый"?
И как интересно было бы это увидеть: луг, и страшное белое солнце, и
страшную синюю реку, и страшный зелёный лес.
Тем временем урок окончился.
А на другой день Учитель стал рассказывать кротятам, как Великий
Король Крот собрал кротиный народ и научил его рыть подземные ходы -
лапами, хоботком и зубами. Кроты вырыли подземные ходы, и подземный
дворец для Короля, и подземные каморки, чтобы хранить зёрна, сушёных
пауков, корни, сушёных земляных червей и личинки майских жуков.
Тогда весь Кротовый Народ ушёл под землю. Но иногда некоторые глупые
кроты вдруг убегали из Подземного Королевства неизвестно куда и не
возвращались.
Учитель замолчал. Может быть, он задумался о том, что и сам в
молодости задумал было уйти из Подземного Королевства.
А пока он молчал и думал, маленький любопытный Мак, сидевший на
первой парте, спросил тоненьким голосом:
- А почему некоторые кроты вдруг уходили куда-то?
- Вероятно, они хотели последний раз взглянуть на солнце, реку, леса
и луга... - начал было Учитель.
Он как бы со стороны услышал свои слова и закричал страшным,
сердитым голосом:
- Потому что они были ужасно глупые, совершенно как ты, маленький
Мак, и выдумывали всякие дурацкие вопросы, вместо того чтобы прилежно
учиться Великой Кротовой Науке!.. И ещё потому, что тогда мы, кроты,
были ещё зрячими. И перед каждым из нас летал светляк, - иначе мы бы
заблудились в подземных ходах. А светляки любят луга и леса, прибрежные
ивы, и некоторые из них уводили за собой молодых кротят...
Учитель замолчал, вспомнив своего светляка: "Где-то он сейчас, мой
летучий огонёк... Как было бы прекрасно увидеть его ещё хоть раз перед
смертью; ведь я такой старый и, наверно, скоро умру. Последний раз хоть
издали увидеть моего весёлого светлячка..."
Тем временем урок окончился.
А на другой день Учитель рассказал, как Великий Учёный Крот сообщил
КоролюКроту, что если каждый кротёнок с детства будет съедать после
уроков по одному сушёному пауку, на глазах его непременно вырастет
толстая кожа. И он уже не станет мечтать о том, чтобы последний раз
взглянуть на солнце, лес и луга. И светляки станут не нужны слепым
кротам - их можно будет переловить, высушить и спрятать в кладовые.
- С этого времени наш народ стал Великим Народом Слепых Кротов.
Сказав это, Учитель стал обходить кротят ряд за рядом и парту за
партой. Перед каждым кротёнком он клал сухого паука.
И каждый кротёнок - кроме маленького Мака - съел своего паука.
Может быть, паук Мака оказался не совсем сухим и убежал.
А может быть, маленький Мак просто задумался о чём-то своём и забыл
сделать то, что велел Учитель.
И на другой день маленький Мак не съел, как другие прилежные
ученики, своего сушёного паука. И на третий, четвёртый, пятый и шестой
день повторилось то же самое - известно, что, раз появившись, дурные
привычки не так-то легко исчезают.
Тем временем похолодало, занятия в школе окончились, и кроты
улеглись спать, как делают это каждую зиму.
Заснул и маленький Мак.
Он спал крепко, как все его сверстники, и ему снились весёлые,
разноцветные сны.
А однажды он увидел солнце.
Оно было прекрасным, а совсем не страшным. И оно светило не белым, а
зелёным светом.
Другие сны появлялись и сразу исчезали, а солнце, раз возникнув, так
и висело перед глазами и горело ярче и ярче.
Тогда маленький Мак открыл глаза; у него ведь не выросло на глазах
толстой кожи, как у других кротят.
Он широко открыл глаза, но сон всё равно не исчез.
- Ты солнце? - спросил он, ещё не уверенный, видит ли этот странный
свет наяву. - Почему же ты не страшное и белое, а зелёное?
- Что ты! - засмеялся огонёк. - Я самый обыкновенный зелёный светляк.
Других светляков переловили, высушили и съели, а я спрятался. Идём за
мной, если хочешь увидеть настоящее солнце. Только помни: нам предстоит
очень трудная, опасная и долгая дорога. И я даже не знаю, сумеем ли мы
добраться до цели.
Была зима. Кроты спали. Спало всё Великое Слепое Кротовое Королевство;
и сам Великий Король Крот, и Великий Учёный Крот, и старый Учитель.
- Но если мы выберемся из подземного царства, то замёрзнем; Учитель
говорил, что сейчас зима, а зимой на земле страшно и холодно, - сказал Мак.
- Что ты! - улыбнулся зелёный светлячок. - На тебе ведь кротовая шуба,
а кротовые шубы самые тёплые на свете. Тебе не опасны никакие холода...
- А что, если замёрзнешь ты? - немножко дрожащим голосом спросил
Мак, который успел полюбить своего нового весёлого друга и ужасно боялся
его потерять. - На тебе ведь нет самой тёплой в мире кротовой шубы.
- Не бойся! - ответил светлячок. - Там, на земле, я сразу превращусь
в искорку. Ты увидишь, как это красиво: зелёные, красные и синие искры
на белом-белом снегу. И как нам, искоркам, хорошо и весело играть и
гоняться друг за другом под зимним солнцем.
Так сказал светлячок, и маленький Мак окончательно решился. Он
поднялся на слабые ноги и пошёл по длинному подземному ходу за мерцающим
впереди, не гаснущим зелёным огоньком.
КУКУШОНОК, ПРИНЦ С НАШЕГО ДВОРА
Кукушонок знакомится с гномом
В маленьком городе на окраинной улице, в доме © 10, жили-были
одиннадцать принцев и одна принцесса.
Принцы были самые обыкновенные - гоняли в футбол, иногда дрались, а
иногда мирились, а вот принцесса... Словом, принцесса была такая, что ни
в сказке сказать, ни пером описать.
Звали её Таня.
Старший принц, по имени Кешка, был лучшим форвардом дворовой
футбольной команды и умел шевелить ушами. А младший принц, Сашка,
которому только исполнилось одиннадцать лет, был вратарём, и ребята чаще
звали его не по имени, а Кукушонком, оттого что лицо у него было всё в
веснушках.
Раз вечером принцесса вышла во двор. Принцы бросили мяч и подбежали
к ней. Кешка пошевелил ушами и сказал:
- Вот чего, принцесса Танька, скажи правду: кого ты из нас полюбишь,
когда мы вырастем?
Принцы ждали ответа спокойно, только маленький Сашка, который ужасно
любил Таню, открыл рот от волнения, шагнул к ней и смотрел не отрываясь.
- Вот ещё! - фыркнула Таня, закинула русую косу за спину, посмотрела
своими огромными синими глазами на ребят и сказала: - Никого я не
полюблю - очень надо. А уж тебя, Кукушонок, и подавно. Закрой рот, а то
воробей влетит. И айда в кино на семичасовой!
Она выбежала на улицу, и принцы за ней.
Только Сашка остался стоять посреди опустевшего двора. Постоял
немного и тоже побрёл за ребятами. По улице мчались машины, автобусы и
троллейбусы. Электрические часы на столбе, пошевелив чёрным усом,
показали без четверти семь. Шло множество пешеходов, торопясь со службы
домой. Принцессы не было видно, и принцев тоже. Совсем грустно стало
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг