отведено тридцать секунд... Сурену почему-то не захотелось представляться,
он повесил трубку. Задним числом удивился: почему на пленке секретаря
записан не голос Майкла, а какой-то чужой, правда, хорошо поставленный?..
Уже совсем было решил не звонить, даже Татьяне объявил об этом своем
намерении - и все-таки не выдержал. Едва дождавшись указанной секретарем
даты, набрал длиннющий ряд цифр. Донован оказался дома - завтракал перед
тем, как ехать открывать павильон. Приветствовал Сурена радушно, весело, с
шуточками: справился о делах, о здоровье, о "вашем замечательном
полете"... И все-таки Сурен учуял недоброе. Бог его знает, можно ли
действительно почувствовать за тысячи километров вибрации чужого биополя,
но то, что в голосе, в тончайших его оттенках кроются очень важные
сведения о человеке, - это факт. Только надо уметь слушать... Через
полминуты Сурен не сомневался, что щебечущий Донован фальшивит. Ломает
какую-то подозрительную комедию. Не был он раньше таким шумно-беспечным,
нарочито-беззаботным. Зато присутствовали откровенность, серьезность...
Разве не рассказал бы тот, прежний Майкл уже в первых фразах, где он
пропадал почти месяц? А здесь - ни одного намека, будто вчера
расстались...
Слушая трескучую болтовню этого странно обновленного Майкла, его
плоские вымученные остроты, Сурен вдруг понял, что так и не задаст главный
вопрос. Слишком, слишком было важно: имеет ли Донован отношение к системам
суперробота на "Дэниэле Буне", улавливающим биоимпульсы? И если имеет - то
почему, на каких условиях отдал свое изобретение хозяевам частного
планетолета? Отчего промолчал об этом? Друг называется... Нет -
тааакаоагаоа Майкла Сурен ни о чем подобном не спросит. Потому что - и это
ясно заранее - собеседник в Майами заюлит, разразится потоком обтекаемых,
ничего не говорящих словес; сведет все на очередную клоунскую шутку, на
анекдот... "Да Майкл ли это, право?!" - усомнился на мгновение Акопян...
Но он в самом деле говорил с Майклом. Об этом свидетельствовали и
голос, и смех, и любимые словечки, и целый ряд фактов, о которых знали
только они двое. Значит, произошло некое страшное изменение. "Что
поделаешь, если уж человек продается, то он продается до конца!" - мудро
решил Сурен, окончил разговор обоймой улыбок, добрых пожеланий... и
отключился.
Бортинженер долго ходил с тяжелым осадком. Но каково же было его
"кавказское" негодование, когда Волновой откуда-то выкопал номер
флоридской газетенки, где "известный мастер электронно-биологических
чудес", "волшебник из Майами" Майкл Донован давал интервью по поводу своих
автоматов! В этаком игриво-пренебрежительном тоне "волшебник" упоминал о
своем знакомстве с советской делегацией: о том, как "русские, претендующие
на равенство с нами в области техники", были "просто ошарашены"
разноцветными игрушками павильона ("вели себя, как малыши на ярмарке"), а
"бедняга астронавт" Акопян ликовал, случайно выиграв кучу долларов...
Нет, подменили Майкла. Купили? Запугали? Теперь уж вряд ли
когда-нибудь удастся узнать...
Но все второстепенные тревоги и заботы отступили перед напряженными
буднями подготовки к полету.
...В один из коротких дневных перерывов Акопян пил крепчайший кофе
под тентом летнего кафе в Звездном, рядом сидел Брэдшоу. Штурман
предпочитал слабый кофе со сбитыми сливками, чем и заслужил от Сурена
обвинение в "женственности".
- Э, бросьте! - хрипел Джеймс. У него были не в порядке голосовые
связки, однажды при аварии космотанкера надышался испарениями химического
топлива. - По-вашему, мужчина только тот, кто хлещет крепкие напитки,
курит дешевые "термоядерные" сигареты и отказывается от сладкого? Вам бы
родиться в Техасе...
- Шучу, - махнул рукой Сурен. - Сам люблю сладкое. И сигареты курю
ароматизированные.
- Забавный вы народ - русские! - посмеиваясь в чашку, сказал Брэдшоу.
- И похожи на нас, грешных, и вместе с тем какие-то особенные. Других
таких в мире нет.
- Я, собственно, не русский... Я армянин.
- А, это все равно. Россией мы для удобства называем весь ваш союз
наций. И в этом тоже ваше сходство с нами, американцами. Великий народ -
всегда смесь из десятков и сотен малых. Рождается качественно новый сплав!
И возникает национальный характер. Советский, американский. Нечто
объединяющее...
- А что вы видите особенного в нашем характере? - спросил Акопян, не
желая увязать в споре.
- Хм... Как бы это сформулировать? - Штурман на минуту задумался. -
Прежде всего вам свойственно какое-то беспокойство... искания, что ли?
Такое что-то... не очень взрослое, но трогательное и даже достойное
восхищения. Фермер, шофер, рабочий - не просто работают по специальности,
а выдумывают, фантазируют... Они недовольны самими собой, они хотят все
делать лучше и очень обижаются, когда им мешают. Их не удовлетворяет
хороший заработок. Нужно еще нечто неуловимое... таинственное!
- Это неуловимое называется - творчество! - решительно сказал Акопян.
- Возможно. Но заметьте, как часто вам не хватает других качеств:
собранности, предприимчивости, дисциплины! Какой-нибудь ваш полуграмотный
гений мог придумать паровой двигатель или радио, а внедряли изобретение
англичане, немцы, французы... Разве не обидно?
"Нет, без спора не обойтись!" - вздохнув, решил Акопян. И сказал,
быть может, с излишней категоричностью:
- Обидно, конечно. Но, знаете, в глубине души еще обиднее другое: мы
этих немцев и французов прикрывали грудью от всех нашествий, давали
возможность мирно жить, внедрять новые изобретения, а они на нас же еще
шли войной. И, кстати, при всем при том у нас вырастали отнюдь не
"полуграмотные гении", а образованнейшие люди, ученые мирового класса. И
через четыре года после самой разрушительной в истории войны мы уже имели
свою - начиная с самых первых расчетов, целиком свою! - атомную бомбу. А
еще через восемь лет первыми на Земле вышли в космос...
- Пощадите! - поднял руки Джеймс. - Честное слово, я не хотел задеть
ваши патриотические чувства! Вы, конечно, во многом правы. А я, ей-богу,
просто люблю вашу страну, потому и размышляю о ней, и делаю какие-то
выводы... Не скрою: вы милы мне потому, что между нами, я повторяю, есть
огромное сходство. Масштабность дел, широта души, этакая здоровая
бесшабашность - от щедрости! И космос мы вот уже полсотни лет ломаем
вместе, и вместе приносим ему жертвы.
- Точно, - сказал повеселевший Акопян. - И поэтому следующую порцию
кофе беру я. Чтобы доказать широту души. Вам опять со сливками?
Он был доволен собой и жалел, что их диалог не слышал Игорь Петрович.
Еще несколько дней Сурен часто встречался с Брэдшоу и двумя другими,
только что приехавшими американскими членами экипажа - Шварцкопфом и
Сегалом. Затем программа подготовки разлучила их. Акопяну предстояла
новая, совершенно необычная для космонавта роль. Он становился центральной
фигурой планируемого полета. И при этом, как ни странно, должен был
трудиться куда меньше, чем остальные космонавты. Можно сказать, даже
просто отдыхать...
Как известно, посылка на Фобос сверхчувствительного и
высокоинтеллектуального робота дала нулевые результаты. Стальной паук чуял
искусственные биоимпульсы из-за преграды, но либо "не понял" команды,
заключенной в них, либо не сумел ее выполнить. Вероятно, сигналы
устройства, запрятанного неведомыми посетителями Фобоса, рассчитаны не на
кибера, пусть даже самого совершенного, а на живое разумное существо.
И все-таки, даже посылая в таинственную "пещеру" человека, следовало
повысить шансы на удачу. Ведь первый визит Акопяна ничего не дал.
Приглашение войти, сделанное на частоте биополя, Сурен принял, но забрел в
тупик, без толку рубил стену лучом лазера, и "сезам" не открыл двери.
Скептики говорили, что у Акопяна и не могло ничего получиться: то ли за
стеной камеры глухая скала, то ли механизм, открывающий проход, просто
одряхлел с годами... как знать - не за миллионы ли лет? Но оптимисты, а
таковых было большинство, не соглашались с этим. Если был передан и принят
приглашающий сигнал - значит, механизм работает. И робот с "Дэниэла Буна"
ощущал другие импульсы, уже находясь во внутреннем помещении, - это
зафиксировано... А тому, что Сурен во время первой экспедиции не сумел
услышать и понять новые команды, могло быть много причин. Помехи,
психическое состояние бортинженера, отсутствие готовности - "настройки" на
биоконтакт. Но главное, вероятно, усталость. Огромная, не столько
физическая, сколько нервная усталость, накопившаяся за месяцы полета.
Вот ее-то, усталости, решили не допустить.
Идею, как ни странно, высказал сам Волновой, а точнее - его жена
Валерия Сергеевна. В этом признался сам руководитель отряда космонавтов.
На дворе стоял зябкий, неуверенный март; супруга доктор медицинских наук,
светило отечественной гастроэнтерологии, устраивала Игорю Петровичу
регулярные разносы по поводу того, что он ест мало зелени. "Как бы хорошо
мы ни питались всю зиму, весной все равно наступает ослабление организма.
Это биологический ритм, ему миллионы лет... Сейчас как никогда важно
вводить в организм витамины, - внушала Валерия Сергеевна. - Вон, медведь
что делает после зимней спячки? Сразу ищет первую травку. А у тебя верный
инстинкт подавлен разумом..." - "Что? Что ты сказала? - вдруг оживился
Волновой. - Верный инстинкт подавлен разумом?" - "Ну да", - удивленно
подтвердила жена.
"Значит, после зимней спячки рефлексы у медведя обострены?" -
"Конечно. Ведь мозг на протяжении нескольких месяцев находится в состоянии
полного отдыха". - "Ну ты же у меня и умница!" - внезапно умилился
Волновой, расцеловал Валерию Сергеевну... и несказанно обрадовал ее,
истребив целую миску салата.
Через три дня Игорь Петрович собрал в своем просторном кабинете
руководство Звездного городка: присутствовал также новый, усиленно
напускавший на себя серьезность заместитель министра. В углу скромно
пристроились Стрижова, Панин и Акопян.
Волновой, как всегда, изложил свою мысль кратко, без словесных
узоров. Ни у кого нет сомнений в том, что искусственную "пещеру" на Фобосе
должен обследовать ее первооткрыватель - Акопян. Но чтобы увеличить
вероятность успеха, Акопяна надо подготовить особым образом. Сигналы из
толщины скал адресованы непосредственно мозгу? Значит, мозг должен быть в
наилучшей форме для приема этих сигналов. Факторы перелета действуют
угнетающе? Стало быть, надо свести действие этих факторов к минимуму,
чтобы на Фобосе вышел свежий человек, не измученный ускорениями,
перегрузками, многомесячным сидением в стальной коробке. Как этого
добиться? По расчетам, проделанным по просьбе Волнового на компьютере
центра психофизиоподготовки, гипнотического отдыха будет недостаточно.
Есть предложение погрузить Акопяна в долговременный сверхглубокий сон -
анабиоз. Пусть проведет время вплоть до прибытия к цели в специальном
боксе, при пониженной температуре. Такие устройства есть в институте
криогенной биологии. Все жизненные процессы будут приостановлены. Сурена
следует "разбудить" только перед самой высадкой на Фобос. Он приступит к
работе полностью отдохнувший, с чистым мозгом и "обновленными" реакциями,
чуткими, как у новорожденного.
- Интересно, а кто будет исполнять обязанности бортинженера? - не
выдержал в своем углу Акопян.
- Бортинженеров у нас хватает, - строго сказал Волновой. - А человек,
побывавший в "пещере" Фобоса, пока один. Если тебя не устраивают твои
новые штатные обязанности, можешь отказаться. Твое право.
Сурен поспешно сказал:
- Нет-нет, я готов. По крайней мере принесу пользу людям, как утешал
петух, когда его несли на кухню!
Участники собрания оживились, прозвучал смех.
- Я бы на вашем месте не спешил с изъявлением готовности! - покачал
головой замминистра. - Мы пока еще только выслушали предложение товарища
Волнового. Оно несколько... э-э... неожиданно, и его следует подробно
обсудить. Ваше мнение, Семен Васильевич?
Тарханов, мгновенно обретая академическое величие, наморщил лоб и
задумался. Все ожидали в молчании. Наконец начальник психофизиослужбы
сказал, пожимая плечами:
- Не знаю. Вроде бы симпатичная идея. У меня особых возражений нет.
Пожалуй, только небольшое дополнение. Вы не боитесь, что за время спячки
организм изрядно истощится? Тогда и чуткость мозга пострадает...
- Ну нет! - возразила Марина. - Обмен веществ будет настолько
замедлен, что ткани не успеют отдать свои запасы.
- Пожалуй, - кивнул Тарханов. - К тому же можно будет все время
оценивать состояние "спящего" по данным приборов. Если надо, подкормим. То
ли с помощью зонда, то ли ненадолго разбудив. Там решим.
- Допустим, - густым басом сказал коренастый, густобровый начальник
комплекса тренажеров. - А как с адаптацией? Ведь уснет он при
искусственном тяготении, в то время как на Фобосе практическая
невесомость. Такой резкий переход может также отрицательно сказаться на
работоспособности, на нервных реакциях...
- Вот именно, - назидательным тоном сказал замминистра. Ему явно не
нравилось предложение Волнового, и он искал предлога, чтобы восстановить
присутствующих против идеи анабиоза. - Как вы решите проблему адаптации?
- Ну на этот вопрос, наверное, я и сам отвечу, без помощи медиков. -
Игорь Петрович поднял указательный палец. - Гипноз! Мы проведем адаптацию
в ускоренном темпе, за несколько часов, перед самой высадкой. В эти часы
может быть вложено субъективное ощущение нескольких прожитых суток.
Сначала Сурену будет казаться, что он работает при нормальном земном
тяготении - "единице"; затем при половине, при четверти и так далее,
вплоть до нуля. Подобные опыты проводились. Верно, Семен?
- Верно, - подтвердил Тарханов. - Но все равно, прежде чем принять
окончательное решение, надо будет поставить эксперимент. Скажем, анабиоз
на двое-трое суток с постепенным выходом в условиях гипновнушения.
- Правильно! - обрадовался замминистра. - Сейчас ничего не будем
решать. Сначала - эксперимент! Так и постановим...
- В принципе и мне идея кажется интересной, - задумчиво произнес
главный конструктор корабля, старик с традиционной "профессорской"
внешностью. - Но... здесь кто-то говорил о необходимости поместить в
корабль устройство для анабиоза? А мне помнится, что оно представляет
собой этакий саркофаг с собственной системой жизнеобеспечения, весом не в
одну сотню килограммов. Знаете, сколько это потребует добавочного топлива?
Не говоря уже о том, что "Контакт" полностью собран, готов к полету: весь
корабельный инвентарь, все экспедиционные запасы распределены по местам,
на учете каждый кубодециметр помещений... Куда вы намерены поставить ваш
ящик? - Конструктор воинственно задрал седую бородку клинышком.
В кабинете опять воцарилось долгое, тревожное молчание. Только лицо
замминистра окончательно прояснилось, даже легкая улыбка заиграла в углах
губ. Он никак не хотел отвечать за космонавта, три с лишним месяца
покоящегося в охлажденном саркофаге на грани смерти...
- Гм... Можно мне? - как школьник, поднял руку Акопян. Волновой с
сомнением покосился на "кавказца", но все же разрешил.
- Я, конечно, не ученый, но своим инженерским умом так понимаю... Что
главное для устройства анабиоза? Герметичность и теплонепроницаемость.
Этим условиям прекрасно соответствует "Аннушка"... то есть автономная
капсула, "шлюпка". Положите меня внутрь той самой "шлюпки", в которой я
позднее полечу на Фобос: проведите туда все необходимые коммуникации, и...
И не надо никаких добавочных площадей, резервов топлива! Просто и дешево.
Против такого предложения было трудно возразить. Посовещавшись,
решили включить в эксперимент и это условие: превратить ракетную "шлюпку"
в камеру для анабиоза.
Затем осталось обсудить несколько мелких деталей, что и сделали
буквально за минуту. Кто-то высказал сомнение: справится ли экипаж
"Контакта" с новым, не предусмотренным в штатном расписании набором
обязанностей - наблюдением и уходом за "спящим"? Скептику ответил главный
кибернетик ЦУПа: основную нагрузку возьмут на себя не люди, а компьютеры,
которые, как известно, имеют хороший запас информационных емкостей. Другой
участник собрания предложил провести адаптацию Акопяна к невесомости без
гипноза, с помощью искусственного тяготения. Тарханов возразил - гипноз
необходим для ускоренного приспособления, чтобы втиснуть часы
субъективного времени в минуты реального. Наконец, Стрижова предложила
провести эксперимент на астероиде-спутнике и "разбудить" Сурена при почти
полном отсутствии веса. Это будет как бы имитация высадки на Фобосе.
Предложение Марины приняли единогласно. Затем высокие должностные
лица отбыли; секретарша Волнового внесла чай, и Семен с облегчением
хлопнул Акопяна по плечу:
- Завидую! Вот уж отоспишься - на сто лет вперед...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг