лат. Увидев графа, Лита сразу забыла о землянине, ее лицо из розового стало
белым, как мел.
- Лерас?! - крикнула она испуганно. Сергей удивленно перевел взгляд с Литы
на графа. Он совершенно не понял, что происходит.
- Не бойся, глупышка. - сухо и с какой-то неприязнью в голосе произнес
Лерас. - С женщинами я не воюю. Я знаю, кто ты, все время знал, но можешь меня
не опасаться. Даже больше: ради этого человека я, если понадобится, помогу тебе
и сделаю все, что он захочет.
- Это Лерас, это он два раза разбивал армию моего брата! - обращаясь к
Серею, Лита все еще была бледной, но в ее глазах светилась смешная в такой
ситуации воинственность.
- И горжусь этим. Твой брат достойный противник, и сражались мы честно,
без применения тайных знаний и разных сверхестественных сил. Но на этот раз он
побежден окончательно и не мной - мне нет больше нужды опасаться ни его, ни,
тем более, тебя. Я умею быть и великодушным.
- Он служит Тимону! - не унималась Лита. Она словно просила Сергея
защитить ее от этого человека, которому на самом деле была обязана своим
спасением.
Граф скорчил гримасу отвращения.
- Я служу не Тимону, а Великому Герцогству и городу своих отцов. - гордо
заявил он. - А Тимон, этот облезлый стервятник, этот сумасшедший маньяк, давно
заслуживает смерти! Я говорю это при воине Золотого Легиона так же смело, как
сказал бы в лицо самому Тимону, если бы тот перешел мне дорогу! Пока же, -
Лерас произнес это чуть ли не с сожалением. - мы с ним в одной лодке, и у меня
нету оснований драться с этим негодяем, как, впрочем, и с вашим знакомым
Гурсом. Просто удивительно, как такие разные люди, как Делус и Гурс могут быть
родственниками!
Лита все еще смотрела недоверчиво. Граф протянул ей фрукты, но она
отпрыгнула от него к окну, как от ядовитого насекомого, чем вызвала улыбку на
лице молодого полководца.
- Мне не нужно твое доверие, Лита. Зачем оно мне? - сказал Лерас. - Этот
человек спас мне жизнь, а я умею быть благодарным. Если ты нужна ему, я помогу
тебе, как помог бы любой другой на твоем месте. Кроме того, у меня есть для
тебя кое-что убедительнее слов. Думаю, ты изменишь свое мнение...
По хлопку графа за дверью послышалась возня. Затем дверь распахнулась, и
трое солдат впихнули в комнату человека лет двадцати пяти, с грязным лицом и
слипшимися от пота и крови светлыми кудрями. На парне были дорогие, но сильно
порубленные латы, его мускулистые руки были затянуты за спину узкими режущими
ремнями. Этот человек исподлобья и без тени страха поглядывал на окружающих.
Сергей узнал в нем парня, возглавлявшего отступавшую к лесу расвердскую
конницу. Посмотрев на Литу, землянин поспешил поддержать ее, вовремя сообразив,
что девушка едва держится на ногах. Пленником был Гелм.
Лерас смотрел на пленного полководца с гордым презрением победителя.
- Когда вчера вечером Тимон вернулся в город с пустыми руками, - объяснил
граф Сергею. - Я понял, что Гелма просто не там искали. Я понял, что
единственное место, где Тимон с его чутьем мог упустить врага - это у него же
под носом, то есть в самом Каборсе. Я понял, что Гелм знает, где его сестра, и
попытается спасти ее, не считаясь ни с каким риском. Потому-то я хорошо
приготовился к приему гостей этой ночью!
Сергею было жалко смотреть на расвердца. У парня был затравленный взгляд
человека, которому давно не везет, но которого только недавно заставили понять,
что все кончено.
Голос Гелма был глухим и тихим.
- Прости меня! - произнес этот голос, а глаза расвердского полководца
смотрели на ошеломленную, испуганную Литу. - Я не должен был...
- Перестань извиняться! - грубо оборвал его Лерас. - Иначе я стану жалеть
о том, что собираюсь сделать.
Гелм бросил на него подозрительный взгляд, но замолчал.
- Ждите за дверью! - скомандовал граф солдатам, и те послушно удалились.
Лита вскрикнула, увидев, как Лерас вытаскивает из ножен свой меч, но граф
смерил ее жалостливым взглядом и быстрым точным ударом разрубил веревку на
руках Гелма. Расвердец изумленно посмотрел на него и стал молча растирать
затекшие красные руки.
- Ты ведь хотел спасти сестру, не так ли?
Гелм не ответил.
- У тебя будет возможность еще раз попробовать это сделать.
- Вам, - теперь Лерас обращался к Сергею. - нужно выбирать: уходить из
Каборса или расстаться с этой девушкой. После того, что вы для нее сделали, я
понимаю, что вы выберете первый вариант. Мне жаль, что я не смогу удержать вас
у себя. Первое время мне казалось, что все уляжется, и про сестру Гелма
забудут, но теперь, когда Тимон потерпел неудачу, понятно, что даже вам не
удастся укрыть у себя Литу... Что вы думаете об этом?
Сергей отпустил Литу, почувствовав ее желание стоять самостоятельно.
Девушка больше других ждала от него ответа.
- Я готов уйти!
- Я так и думал... Теперь, Гелм, ты понимаешь, что я подарю тебе жизнь и
свободу не из жалости? Этой ночью я переодену вас троих своими офицерами и, во
время смены караула на восточных воротах, вы спуститесь за стену. Днем оставить
город не подняв шума нечего и думать - Тимон так обозлен неудачей вчерашней
охоты, что сегодня утром отдал приказ никого не впускать и не выпускать из
Каборса без его собственной визы - возможно он заподозрил то же, что и я, но
ему, в отличие от меня, не была известна причина, из-за которой Гелм покинул
лес так скоро. За стенами города Гелм и его люди станут вашей защитой на первое
время - не думаю, что теперь у вас возникнет желание вернуться на Рагону к
повелителю - а с Гелмом вы, возможно, сможете добраться до Расверда...
- Что мне делать сейчас? - спросил Сергей.
- Сейчас? Сейчас ничего. Гелма я с вами не оставлю - он слишком опасен
даже для самого себя - его я запру в башне тех самых ворот, из которых вы
выйдете этой ночью. Во всяком случае никто не станет искать его там, то есть в
заточении. Лита останется тут, в этой комнате, а мои слуги постараются ее
развлечь. Для нас с вами тоже есть занятие - сегодня я даю пир в своем дворце -
так было заранее условленно между мной и Гурсом - это барон напросился ко мне
со своим вечным праздником - так вот, и я и вы должны присутствовать там. Все
знают, что вы стали моим гостем, и, если я скажу, что Сергей уже покинул меня,
никто не поверит - это будет против общего мнения о моем гостеприимстве и точно
вызовет подозрение.
Лерас опять хлопнул в ладоши. Вбежали те же три солдата, что привели
Гелма.
- Этим людям я могу доверять. - сказал граф. - Гелм, ты пойдешь с ними!
- Но почему я должен доверять тебе? - делая ударение на "я" Гелм, со
свободными руками, обрел уверенность в себе и спрашивал с гордым высокомерием.
- У тебя есть выбор? - поинтересовался граф с тонкой улыбкой придворного.
Вместо ответа, Гелм повернулся к своим стражам, и прежде, чем те успели
шевельнуться, в мгновение ока выхватил у двоих из них мечи и отбежал к окну,
становясь между Сергеем и Литой и готовясь защищать и ее и себя от землянина,
Лераса и всех его людей, сколько бы их не появилось. Солдаты не были новичками
- их угрюмые лица сорокалетних мужчин покрывали шрамы - но они только отпрянули
назад, вопросительно глядя на Лераса.
- Глупец. - равнодушно заключил Лерас - вероятно, о ловкости и
безрассудстве своего врага он знал давным-давно. - Если бы я хотел отдать тебя
Тимону, то не стал бы разыгрывать душевных сцен. Такова твоя благодарность?!
Хорошо, Гелм, решай сам: ты действительно хочешь остаться тут и подвергнуть
сестру опасности? Или ты убежишь с ней сейчас, и попробуешь незаметно выбраться
из города, где тебя в лицо знает каждый мальчишка и каждая торговка молоком?
Гелм вытер лицо рукой, обращаясь к Лите с трогательной мягкостью, как к
маленькому ребенку:
- Ты не ранена, сестренка?
- Я была ранена...
- Была? - Гелм говорил так, словно никого кроме него и Литы в комнате не
было.
- Рана зажила... Вот мой спаситель. - Лита указала на Сергея.
Гелм смерил землянина таким взглядом, словно Сергей не спас, а оскорбил
его сестру.
- Гелм! - устало произнес граф. - Не валяй дурака, иди с ними, куда
скажут... Если мужество тебе изменяет, можешь оставить оба меча себе - на
память о нашей встрече. Только скорее!
Гелм не шелохнулся.
- Я пойду, - спокойно согласился он. - Но сначала объясни, зачем тебе
спасать нас?
- Побежденный враг - уже не враг...
- Не то! - отмахнулся Гелм. - Не верю! Пустого великодушия у вас не
бывает!
- Потому-то ты и проиграл, Гелм, что не верил в благородство своих врагов.
Только победа в равном бою достойна мужчины - так говорили мой прадед, дед и
отец. Отдать тебя Тимону - значит омрачить свою совесть подлостью. Пусть лучше
Тимон сам ловит тех, кто ему нужен, а, если поймает, то в том не будет моей
вины. Если тебе этого мало, то есть и вторая причина: жизнь и свобода твоей
сестры нужны человеку, спасшему меня от смерти.
- Ему?! - заключил расвердец, в упор глядя на землянина. Сергей ясно
прочел, что спасение Лераса не считалось в глазах Гелма благородным поступком,
тем более посягательство на "жизнь и свободу" сестры. Но, что Гелм на самом
деле думает обо всем этом, осталось пока при нем - сознание автрантийца
оказалось непроницаемым для землянина.
- Да ему.
Гелм колебался с полминуты, а затем решительно вышел из комнаты,
сопровождаемый тремя конвоирами, но с таким гордым видом, словно сам командовал
своим караулом.
ГЛАВА 10
Только начавшийся день омрачился массовыми казнями.
Скорый суд состоялся наутро. Барон Гурс, восседавший на троне перед
городской площадью, окруженной тройным кольцом легионеров, выслушивал обвинение
каждого горожанина или расвердского солдата, главным образом заключавшееся в
том, что того или иного поймали в таком-то месте и в такое-то время. Никаких
доказательств вины не требовалось. Выслушав обвинение, барон решал, какой казни
предать обвиняемого: распять на колесе, утопить, сжечь на костре, колесовать,
четвертовать, растянуть на рогатке, сбросить с городской стены или другой,
более изощренной и жестокой. Приговор приводили в исполнение тут же, на глазах
у собравшейся толпы горожан, оттесняемой солдатами.
К двенадцати часам была казнена почти тысяча несчастных. Если среди
пленных попадались молодые женщины или юноши младше семнадцати, приговор был
особый - приговоренные должны были последовать на Рагону - столицу Великого
Герцогства - где им надлежало сыграть некую роль в религиозных празднествах.
Все это Сергею передал Велт, находившийся на площади вместе с Тимоном и
Гурсом. По мысленному рассказу десантника выходило, что, не глядя на
омерзительную жестокость победителей, в городе поддерживается праздничная
атмосфера: каждый новый приговор встречается изрядно подвыпившей чернью с
восторгом, как новое зрелище; на всех площадях бесплатно разливают вино и
раздают копчености и пряности на закуску; на рынках и крышах бань играют
музыканты и танцуют актеры, зазывая зевак на бесплатное шоу...
Сергей был рад, что только по рассказам знает о происходящем в городе. У
него не было желания видеть весь этот ужас.
Лите новости дня передавать не стали. Девушка и так извелась от ожидания.
Видно было, что ее горячая натура требовала действий и движений. Автрантийка
заметно нервничала, хотя и пыталась улыбаться, шутить и даже посмеиваться над
всеми: над землянином, Лерасом, придворными. Развлечения, придумываемые графом,
ее мало занимали. В основном это были фокусы придворного факира; игра на
больших струнных инструментах, напоминающих пустые бочонки со струнами из жил;
или акробатические трюки мальчиков-гимнастов.
Чуть больше удовольствия Лите доставляла настольная игра, по виду фигурок
похожая на шахматы, но с неравномерным полем и запутанными правилами - девушка
развлекалась, легко выигрывая Сергея, которому никто толком не объяснил, что
нужно делать.
В три часа дня Лерас прибежал с сообщением, что на сегодня суд закончил
свою работу, и что с минуты на минуту все блестящее общество явится к нему во
дворец. Лита только тут почувствовала себя пленницей - пышный праздник и бал
должен был проходить совсем рядом, а она не только не имела ни малейшей надежды
побывать там, но и ненавидела тех, кто его устраивал. Она едва не заплакала от
мысли, что теперь, возможно, навсегда лишена тех празднеств, что так часто
устраивались в ее родном Расверде, теперь изнуренном долгой войной, обнищавшем
и голодном.
Прежде, чем расстаться, Лита выпросила у землянина кинжал, говоря, что так
она будет казаться самой себе не такой беззащитной. На всякий случай Лерас
поставил у дверей комнаты часовых, и оба, Сергей и граф, теперь уже сияющий
нарумяненным лицом и сверкающий парчой и бриллиантами, отправились в главные
покои дворца, где в огромном колонном зале уже ждали гостей накрытые столы, и
скучали придворные музыканты и слуги.
Затем все закружилось кувырком. Откуда-то нахлынули люди, купающиеся в
золоте своих нарядов, заиграла музыка, послышались песни. Кто-то уволок Сергея
к вершине стола и усадил на почетное место, выделенное для городских старейшин.
Воздух наполнился запахом духов, цветов, благовоний и горячих блюд, неожиданно
возникших на столах. Сергей не заметил, как полившееся рекою вино развязало
всем языки, как послышались шутки и забавные истории, как женщины стали чопорно
вздыхать, пересказывая эпизоды своих биографий.
Все зашумело, взволновалось и поплыло во времени. Скоро между столами
возникли танцующие пары, которых закидывали ворохами маленьких лепестков фиалок
и роз (или чего-то очень похожего). От световых эффектов, для которых,
оказывается, совсем не обязательно было электричество, рябило в глазах...
Сергей очнулся, когда пиршество уже достигло своего апогея. Он неожиданно
обнаружил, что пьет чуть ли не в обнимку с толстым Гурсом, уже порядком пьяным
и красным. Гурс что-то нечленораздельно мычал и бросал в танцующих цветы сразу
с корзинками, что только забавляло и его и остальных. Судя по тому, что свет во
вращающихся светильниках с цветными стеклами казался до боли ярким, на улице
вечерело - увидеть окна не удавалось из-за спин и голов веселившихся людей.
Сергей рассердился на себя за то, что дал хмелю отуманить голову. Одной такой
мысли оказалось достаточно, чтобы сознание прояснилось полностью. "Программа
биоконтроля." - понял землянин, несколько досадуя, что теперь он уже не такой,
каким был на Земле - когда-то горячительные напитки служили одним из немногих
доступных его сверстникам удовольствий.
Протрезвевшему Сергею праздник показался уже не таким пышным, веселье не
таким бурным, а барон стал ему совсем противен со своей пьяной физиономией. Он
разыскал глазами Велта - десантник сидел за другим столом, рядом с Тимоном. Оба
словно окаменели - совершенно не шевелились, не пили, и оба казались какими-то
темными тучами на сверкающем небосводе праздника. Осторожно коснувшись сознания
Велта, Сергей понял, что общество Тимона тяготит десантника, и что настроение у
напарника отвратительное. Землянин решил не привлекать его внимания.
Обернувшись, он заметил, что его уже довольно долго пытается пригласить
дама довольно приятной наружности - ее платье так сверкало в огнях
светильников, что было больно смотреть. Сергею ничего не оставалось, как
принять приглашение. Не разбирая лица своей партнерши, землянин закружился по
залу, выручаемый врожденным чувством ритма, усиленным тренировками. Ему с
обворожительной улыбкой заметили, что он великолепно танцует. Заметила уже не
та, пригласившая - это была совсем другая женщина, стройная и румяная. Эту
сменила третья, за ней - еще одна, и еще... Сергей быстро превратился в самого
популярного кавалера, не слишком раздумывая, что за этим стоит его эрсэрийская
выправка и сверкающее драгоценностями обмундирование...
Мотаясь в танце по залу, землянин наконец вырвался из цепких рук женщин и
вернулся на свое место. К нему сразу же пристал Гурс, с рассказом, какая у него
возникла великолепная идея нового публичного истязания. Неожиданно сменив тему,
барон ошарашил Сергея вопросом, задаваемым с понимающей улыбкой:
- А я слышал, что ваша красавица не попала в число обвиняемых? Уж сделайте
милость, отдайте ее мне, доставьте старику удовольствие! Это же нестерпимо -
наказывать разных нищих, раненных, больных, уродов... А тут красавица, сильная,
полная соков... Проклятый Тимон, он отобрал у меня всех красавиц!.. А ведь
тогда можно выбрать не одну казнь, а десять, нет... пятнадцать, даже, может...
Можно ведь заставить зрителя рыдать от сострадания и восторга, терять сознание,
дрожать и покрываться потом и даже кричать вместе с приговоренным чуть ли дыша
с ним одной болью! - Гурс вытирал платком пот со лба, а его маленькие мутные от
вина глаза сверкали от восторга и гордости. - Я! Я делал такое не раз! И какое
наслаждение, скажу я вам, наблюдать за делом своих рук! Во всяком деле, знаешь
ли, Сергей, свои тонкости: для искусной казни, которую запомнят на годы,
необходим, во первых: опытный умелый палач-профессионал; во вторых: здоровый
крепкий обвиняемый, лучше красивый, а еще лучше красивая; нужна публика,
веселая и жаждущая развлечений. Вот только тогда и получается настоящий
праздник! Только тогда!.. А они этого не понимают, они не ценят... им подавай
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг