все же это был реальный шанс подать знак, вселить надежду терпящим
бедствие.
Резко повернув штурвал вправо, Роберто остановил медленное, почти
незаметное движение огромной сферы. Потом, манипулируя тумблерами пульта,
добился ее исходного сопряжения, быстро развернув сферу почти на
пол-оборота в противоположную сторону.
Вровень с полом диспетчерской - справа от пульта управления -
остановилась хорошо знакомая белоснежная ниша. В центре ее-серебристый диск
с изображением солнца и всех летающих вокруг него планет - точная
миниатюрная копия огромного платинового диска, укрепленного на торцовой
стене подземного зала за тяжелой золотой цепью.
Правда, и на этой миниатюре Роберто насчитал почему-то десять планет.
Сдвинув в сторону пластинку, юноша вложил в прорезь под ней головку
трехгранной пирамидки. Плавно повернул ее вправо и, услышав знакомый
щелчок, вынул пирамидку из прорези.
Белая стена ниши поплыла вверх. Прямо в лицо ему через широкий проем в
скалах посылало свои лучи заходящее солнце. Теплое, ласковое, оно
золотилось на чистом голубом небе.
Прикрыв глаза рукой, Роберто сделал шаг вперед и, услышав изумленное
"Ой, кто это?!", повернул на голос голову...
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Рассвет следующего дня застал "Семена Гарькавого" за Каравеласом. В
течение последних двадцати четырех часов было пройдено тысячу двести
километров.
- Двадцать семь узлов в час при боковом ветре... По-моему, совсем не
плохо, капитан,- сказал Олег, принимая вахту у Александра Павловича.
- Не забывай, что пять или даже все шесть из них - заслуга
Бразильского течения,- напомнил Олегу Винденко.- Но даже стабильные
двадцать узлов в дальнейшем были бы ой как хороши! К сожалению, погодой мы
не научились управлять. И она нам еще не раз себя покажет. Особенно в южных
широтах.
Он шагнул к креслу, а потом вдруг резко повернулся всем корпусом к
левому борту.
- Слышишь?
В небе нарастал гул моторов.
- Аксенов? Или...
Самолета не было видно. Он почему-то упорно прятался в солнечных лучах
и приближался к тримарану не с севера, а с востока.
- Аксенов бы уже сел на воду,-тихо проговорил Олег. В голосе его
прозвучала тревога.
И вдруг совсем близко от корабля сверкнули серебристые крылья без
опознавательных знаков. Машина неслась прямо на тримаран. Раздалась
приглушенная скороговорка пулемета, и по корпусу, палубе, парусам, по
прозрачному колпаку рубки ударила, грохоча и визжа в рикошетах, струя
свинцового ливня.
Однако пластик "А-16" с честью выдержал неожиданное испытание на
прочность: ни одной пробоины, вмятины или хотя бы легкой царапины на нем
потом не обнаружили. А неизвестный стервятник делал широкий вираж в небе,
заходя с моря в новую атаку. Его хищное тело, прячась в лучах солнца,
издали нацелилось острым носом на тримаран, и трудно было определить, что
несет он в когтях под своими крыльями бомбы, торпеды, напалм или
сверхмощные ударные мины.
-Люк!-крикнул Олег.-Надо скорее закрыть верхний люк!
Он кинулся к выходу из рубки.
- Погоди! -схватил его за руку Винденко.- Смотри! Самолет был всего в
двух кабельтовых от парусника, когда прямо перед ним из пучины моря вырос
столб огня, в котором мелькнуло, устремляясь навстречу крылатому пирату,
огненно-белое тело ракеты. Секунда-и мощный взрыв потряс воздух. Тугая
волна его ударила в паруса "Семена Гарькавого", резко качнула, унеся на
десятки метров в сторону материка, в то время как в месте взрыва падали в
воду горящие обломки сбитого самолета.
Не успели Олег и Александр Павлович прийти в себя от увиденного, как
неподалеку от тримарана забурлил, вспучился океан, и над его поверхностью
поднялось огромное темное тело подводной лодки с высокой рубкой, на которой
четко выделялась белая цифра "9".
В динамиках рации ближней связи раздался все тот же знакомый спокойный
и уверенный голос:
- Подойдите к нам и на несколько минут погасите скорость. Очень жаль,
что мы не можем посетить друг друга.
Олег выполнил просьбу.
Пока тримаран осуществлял маневр сближения, на длинную, чуть покатую
палубу подводного ракетоносца из открывшегося люка рубки вышел высокий и
сравнитeльно молодой человек в синей рубашке с белым отложным воротничком.
На рубашке не было знаков различия, только на нагрудном кармане какая-то
надпись и цифры, проштампованные желтой краской.
- Командир корабля, капитан первого ранга Василий Григорьевич Лавров,-
представился он, подойдя. к самому краю палубы.- Рад приветствовать вас
лично и от имени всего нашего экипажа,- пожал он руки над головой.-
Приносим извинения за те неприятные минуты, которые вам пришлось пережить.
Но мы подумали, что эта очередной визит комиссара регаты.
- Мы тоже так сначала решили,- ответил Олег.- Так что обижаться нам не
на что. Давайте лучше решать вопрос, как и кому нам лучше доложить по
поводу случившегося.
- О наших действиях мы сообщим в Центр сами. Вы ничего не видели и не
слышали. Благо -место пустынное,- кивнул он в сторону далекого берега.-
Бандиты получили по заслугам. Думаю, что они,-широким жестом руки очертил
он пространство над головой и океаном,- больше не сунутся к вам, но тем не
менее в целях безопасности мы будем и дальше сопровождать вас до самого
мыса Горн. Под водой, разумеется. Так что работайте и отдыхайте спокойно,-
закончил капитан знакомой фразой и, еще раз пожав в дружеском приветствии
над головой свои руки, скрылся в рубке.
Четверо стояли на корме тримарана и с восхищением смотрели на округлые
формы подводного ракетоносца.
Корабль как-то незаметно, словно подгоняемый легкой волной,
отодвинулся от "Семена Гарькавого" на два кабельтовых и только после этого
дал полный ход. Стоящие на корме тримарана, да и не только они - сам океан
сразу почувствовал, как проснулась укрощенная сила его двигателей. Не
возникло ни рокота, ни вибраций. Просто всю водную гладь вдруг разом
перечеркнули два косых, бугристых луча волн, которые протянулись от бортов
подводного великана и помчались дальше, один - к горизонту, другой - к
далекому берегу.
Зарывая в пенящуюся перед ним воду свой крутой и широкий лоб,
подводный корабль стремительно шел вперед на острие этого гигантского
клина, как бы прокладывая путь "Семену Гарькавому", и само море не могло
угнаться за ним. А потом он вдруг сразу, за какую-то минуту, исчез в
морской пучине, и только два луча волн, расходящиеся в разные стороны, еще
долго напоминали команде тримарана о его недавнем присутствии.
Не прошло и часа с момента событий, как резко изменил направление
ветер. Он дул теперь то прямо в нос гондолы, то под очень острым углом к
направлению движения тримарана. Далеко не каждое парусное судно может
успешно противостоять напору такого ветра и продвигаться вперед заданным
курсом.
Больше суток шли они лавировкой, то и дело меняя галс. Автоматика
работала безотказно. И хоть очень медленно - со скоростью десять-двенадцать
узлов в час, но они все же продвигались вперед. Правда, помогало
Бразильское течение. Настолько успешно, что в одиннадцать утра семнадцатого
июня "Семен Гарькавый" подошел к большой и хорошо защищенной от любых
ветров бухте Гуанабара, окаймленной округлыми, иногда фантастически
причудливыми вершинами, которые словно специально выдвинулись к океану со
стороны близко подходящей к берегу горной гряды.
У входа в бухту, среди этих причудливых вершин располагался
Рио-де-Жанейро - огромный город, бывшая столица Бразилии, ее крупнейший
порт, утопающий в пышной тропической зелени. В зеленом обрамлении пальм,
гигантских вечнозеленых деревьев и благоухающих цветников высились
белоснежные здания многочисленных отелей, роскошных дворцов и уютных вилл.
"Семен Гарькавый" медленно шел вдоль заполненных народом набережных в
сопровождении почетного эскорта. На этот раз экипаж одел желтые куртки
лидеров.
Вручая их накануне, Аксенов и Георгов объяснили, что за каждые два-три
этапа победителям поочередно будут выданы куртки цвета всех пяти
континентов голубые, желтые, черные, красные и зеленые - как принято
Отличать их на кольцах, символизирующих единение людей всего мира.
Сережа не выпускал из рук беспрерывно стрекочущей камеры, то и дело
перезаряжая кассеты с кинопленкой. Часто щелкал затвором фотоаппарата
Александр Павлович.
Вот справа от входа в бухту в его видоискателе появилась крутая
семьсотчетырехметровая горная вершина, увенчанная колоссальным
тридцатиметровым изваянием Христа. А слева - не менее своеобразная гора
"Сахарная голова"...
От берега город поднимался вверх, цепляясь за склоны гор. Его
транспортные магистрали соединяли остовы зданий на плоских участках,
светлым серпантином опоясывали возвышенности, пробивались через них
многочисленными большими и малыми тоннелями.
А навстречу тримарану уже спешит катер с комиссарами и журналистами.
...Пресс-конференция на этот раз была еще короче.
Капитану Слюсаренко задали всего три вопроса: каково состояние
здоровья экипажа; не испытывает ли парусник и его команда в чем-либо нужды;
уверен ли экипаж тримарана в том, что сохранит лидерство на остальных
этапах гонок.
К удивлению журналистов и комментаторов, которых комиссары регаты
накануне призывали к максимальной краткости, командир лидера более чем
подробно ответил на все три вопроса.
Юнга Сережа Аксенов то с одной, то с другой стороны брал на прицел
журналистов объективом своей кинокамеры. Старый, известный всему* миру
капитаннынешний пассажир "Семена Гарькавого" Александр Павлович Винденко
десятки раз нажимал кнопку спускового механизма широкоформатного "Киева"
последней модели.
Только Таня, чуть улыбаясь, молча стояла рядом с мужем. Внимательный
наблюдатель без особого труда мог бы заметить, что улыбка эта - не более
как маска: глаза молодой женщины были внимательны и серьезны, они
пристально вглядывались в лица людей, стоящих на палубе катера.
Нет, на этот раз Юрия Макашева, как продолжали они между собой
называть лжепрапорщика, никто из четверых не увидел. Ни в толпе
журналистов, ни. в просветах иллюминаторов, ни в окнах верхних надстроек
корабля. Не было его изображения и на обработанных в тот же вечер фото- и
кинопленке.
- Пожалуй, и впрямь отстал от нас этот негодяй. Получил крепенько по
зубам и понял, что больше здесь его номер не пройдет,- говорил прилетевший
к ним на следующий день Аксенов.- А возможно, просто затаился до времени,
выжидает удобный момент... Впрочем, оснований бояться его у нас теперь нет.
Охрана у "Семена Гарькавого" подходящая. Что же касается вопроса выполнения
нашей главной задачи, то тут мы все можем быть вполне довольными. Особенно
сегодня. Вон какой ветер сейчас отличный! За день вполне прилично прошли.
С ветром в последние сутки им действительно немного повезло. Тримаран
после Рио-де-Жанейро шел курсом на юго-запад, и ветер дул теперь ему прямо
в левый борт, что позволило значительно увеличить скорость. За, двадцать
пять часов после пресс-конференции в бухте Гуанабара они прошли около
трехсот миль. В полдень восемнадцатого июня "Семен Гарькавый" проследовал
мимо порта Паранагуа, в то время как "Критерио-20" и "Тирд Тертл" только
приблизились к четвертому пункту регистрации. Таким образом, лидер
выигрывал у соперников чистых триста миль. Помимо этого в запасе у его
экипажа были пять зачетных часов и тысяча премиальных очков за победу по
четырем этапам.
- Правда, экипажи "Критерио-20" и "Тирд Тертл" также в сумме набрали
по пятьсот дополнительных очков за второе и третье места, которые они
завоевали поочередно,-продолжал развивать свою мысль Андрей Иванович.- И
все же у вас теперь значительное преимущество. Удержать его и по
возможности увеличить - вот главная ваша задача сегодня.
Но увеличить расстояние, оторваться от соперников еще больше
становилось все труднее. Погода и особенно ветер явно не баловали команду
лидера. Непрерывно лил дождь. Здесь, в нижних широтах Южного полушария,
начинался зимний период, соответствующий середине декабря в центральных
районах европейской части СССР, и семьсот шестьдесят миль от Паранагуа они
шли восемь суток против порывистого встречного ветра в сильнейшем ливневом
потоке, за которым не видно было берегов.
И, странное дело, хаос неприглядных погодных условий как бы
сопровождал в эти последние восемь дней только лидирующий корабль регаты,
оставляя в каких-нибудь двухстах-трехстах милях севернее точки своего
пребывания значительно лучшую метеорологическую ситуацию. "Семен Гарькавый"
словно укрощал стихию на пройденном им участке.
Только в конце восьмого дня прекратился дождь, изменил свое
направление ветер. Но погодные парадоксы сделали свое дело, Вечером
двадцать шестого июня, когда за кормой тримарана растворился в ранних
сумерках сверкавший огнями Монтевидео, радиостанция плавбазы "Фестиваль"
разнесла по всему миру сенсацию дня: пятый этап регаты - Рио-де-Жанейро -
Монтевидео выиграли испанцы! Их "Критерио-20" в трудных метеорологических
условиях прошла этот этап всего за восемь суток - на тридцать часов быстрее
лидера. Второе место на этом этапе гонок заняли канадцы - восемь суток и
четыре часа. Всего на час отстала от них болгарская "Кароли". Советский
тримаран в этот раз занял только девятое место...
За мужество, целеустремленность и настойчивость в борьбе с лидирующим
соперником три первых экипажа пятого этапа были отмечены специальными
призами. Каждому из них, кроме того, в порядке поощрения, помимо
установленных ранее вознаграждений за первенство на этапе, было насчитано
по двести пятьдесят зачетных очков.
Нет, наши герои не пали духом. Даже при таком положении экипаж "Семена
Гарькавого" сохранял общее лидерство. Помимо этого, южнее Монтевидео подул
крепкий устойчивый северный ветер, при котором "Семен Гарькавый" уже в
районе аргентинского порта Мартель-Плата, несмотря на довольно сильное
встречное течение, известное под названием Фолклендского, развил скорость
до тридцати пяти узлов в час. Правда, на небольшом участке, протяженностью
около двухсот миль - от Мар-дель-Плата до порта Баия-Бланка - она упала
почти вдвое, но затем вновь выровнялась и достигла сорока узлов. В общей
сложности шестой этап - от Монтевидео до порта Санта-Краус протяженностью в
тысяча -двести зачетных миль был пройден за тридцать пять часов. Экипаж
советского парусника не только восстановил лидерство по двум этапам гонок,
за что всем его членам на этот раз были вручены почетные черные куртки, не
только вновь получил пятьсот премиальных очков, но и еще больше увеличил
расстояние, отделявшее их от основных соперников. Утром двадцать восьмого
июня оно составило четыреста сорок миль.
Жизнь на тримаране шла четким, размеренным ритмом. Слаженно работали
узлы и системы блока "ЭВМПРАКТИКА". Ни единой поломки, ни малейшего сдвига
от нормы, от заданного режима за месяц трудного плавания не было. Вахты
теперь несли по очереди втроем: Олег и Александр Павлович по четыре часа, а
Таня, настойчиво просившая допустить ее к "настоящей работе",- два часа.
Мужчины теперь получили возможность отдыхать подряд шесть часов. Время
отдыха Тани составляло восемь часов. Правда, в каждый свой перерыв между
вахтами она вместе с Сережей полтора-два часа занималась приготовлением
пищи, уборкой и другими хозяйственными делами, в которых им охотно помогали
по мере возможности оба капитана, когда были свободны от вахты.
Не сидел без дела и Сережа. За месяц он исписал уже три толстые книги
вахтенного журнала, стараясь не упустить в своих записях ни одной мелочи.
Напряженно и интересно проходил организованный им и длившийся почти две
недели шахматный турнир. Окончился он победой Олега.
Александр Павлович и Сережа к большой радости мальчика разделили
второе место, набрав одинаковое количество очков.
В свободные часы все е удовольствием смотрели кинофильмы, монтировали
отснятую кинопленку, систематизировали фотослайды, с, интересом слушали,
как читал свои записи, сделанные в вахтенном журнале, Сережа, читали книги,
ловили с помощью приемника голоса Москвы и Киева. Дважды за последнее время
состоялись видеовстречи в эфире. Последняя очень порадовала всех.
От Кузьмы Ивановича они узнали, что доводка на воде двенадцати
кораблей завершена в два раза быстрее намеченного обязательствами
судостроителей срока, и все суда ушли в пробное двухнедельное
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг