что, если возжелать - и разделиться на два Господствующих Божества:
Господа-Отца и Госпожу-Мать?! Правда, непонятно, как это получится два -
Господствующих?! А если Господь захочет одного, а Госпожа - другого?!
Непонятно - но все равно интересно.
Все-таки Оно не решилось действовать так же решительно, безо всяких
сомнений и оглядок, как действовало Оно, когда преобразовало Хаос в
Космос. Последствия ведь могли наступить такие же разительные, как и после
того акта Творения.
Или даже - более разительные: тогда преобразовывался внешний, по
отношению к Господствующему Божеству мир, само же Оно осталось прежним,
лишь получило доступ к разнообразным впечатлениям, вырвалось из
мучительного Самозаточения. Теперь же дело шло о гораздо более серьезном
действии: о том, чтобы преобразовалось Оно Самоё!
На этот раз надо было подумать и прикинуть гораздо тщательнее.
Представить Себе, как это может получиться в реальности.
Сразу стали бы Они неразлучны - Им просто негде разлучиться. Но
остались бы Они бесформенны, бестелесны - как бесформенно и бестелесно
ныне Оно Единосущное. Бесконечную Вселенную поделить невозможно - это
математический факт:
бесконечность не делится даже на два. Значит, и Он, и Она
присутствовали бы везде, образуя двухслойную Божественную Субстанцию.
Естественно, Они полюбят Друг Друга: Оно для того и разделилось бы,
чтобы Они могли полюбить. И это будет прекрасно.
Первые слова, первый ласковый лепет:
- Дорогая, этот мир принадлежит Тебе.
- Дорогой, этот подарок достоин Твоего величия.
- Ты понимаешь, Дорогая, Я всегда стараюсь сделать как лучше.
- Конечно, Дорогой, Я в этом не сомневаюсь. И Я тоже стараюсь. Теперь
Мы можем постараться вместе.
Так хорошо! Хотя чего-то все-таки не хватает.
Мелкие, но неиссякаемо похотливые планетяне непрерывно касаются друг
друга телами. Но у Них тел нет и быть не может - при Их-то бесконечности.
Значит, чего нет, того никак нет, и весь этот любовный пласт отпадает. А
что остается?!
- Какое счастье, что Мы вместе, Дорогая!
- Какое счастье, что Мы не одиноки. Дорогой!
- Ты - Моя Любимая!!
- А Ты - Мой Любимый!!!
- А Ты - Моя Любимая!!!!
Как прекрасно сказано.
Но сказано уже всё - на взаимную тему. А дальше - что?
А дальше - только заверения с нарастающим количеством восклицательных
знаков.
- Какое счастье, что Мы всегда вместе!
- Да, Дорогая, Мы всегда вместе.
Поистине - вместе. Две абсолютные Сущности, равномерно размытые по всей
бесконечной Вселенной, проникающие равно и в пылающие звезды, и в
межгалактические пустоты, и Друг в Друга - но неспособные даже погладить
Друг Друга легчайшим эфирным прикосновением.
Но поговорить можно. Наконец-то.
- Ты знаешь, Дорогой, Нам надо подумать, как немного усовершенствовать
мироздание. Что-то улучшить, перестроить.
Прежнее Божество кое-что недоработало. Понятно почему: в своем единстве
Оно замкнулось Само в Себе, не с Кем было посоветоваться.
- Ты, конечно, права, Дорогая: что-то переделать и улучшить, конечно,
можно и нужно.
- Я вот смотрю: все-таки мало любви! Почему они там на планетах все
время поедают друг друга?!
- Понимаешь, Дорогая, преждесущее Оно тоже постаралось, как могло,
устроило жизнь во Вселенной. Вся Его идея во взаимной регуляции: разные
существа борются и уравновешивают одни виды - другими. Если слишком много
мошек, расплодится больше пташек, которые мошек поедают. Станет меньше
мошек, от голода вымрут и лишние пташки.
- Я Тебя прекрасно понимаю, Милый! Сами по себе мошки существовать не
могут. И пташки - не могут. Кому-то кажется, что пташки ненавидят и
поедают мошек, а они просто таким способом любят, с помощью клювов.
Выходит, это тоже любовь.
- Вот именно! Пташки любят и поедают. Они иначе любить не могут: кого
любят, того и поедают.
- Получается, Милый: везде любовь - только вполне разнообразная. Это
уже утешает.
- Как хорошо, что Ты понимаешь Меня.
- А Ты - Меня!
- От мошек и пташек прямо перейдем к людям и людям, которые тоже очень
любят друг друга, но только по-всякому.
- Ну конечно, Мой Единственный, у них там тоже самое, что у мошек с
пташками! Но что Нам до мошек и всех остальных? Давай говорить о Нас. Ведь
Ты - Мой Любимый! И Единственный.
- А Ты - Моя Любимая и Единственная.
И этим всё сказано.
Настолько всё - что уже нечего и прибавить.
Это немножко и обескуражило: что всё сказано так быстро.
* * *
Сергей Пустынцев знал, за что его хотят убить - даже дважды.
Во-первых, он везет "в эту страну", как принято выражаться в кругу
импортеров, слишком много бананов и прочего, а потому вынужден работать с
точками, с которыми уже поработали другие поставщики. Он даже и не хотел
этого делать, хотел соблюдать границы, но так получается. Когда дело
налажено, оно начинает расти по своей собственной логике - и не остановить.
Во-вторых, на нем висит долг, который никак не удается отдать.
Эти два обстоятельства диктовали действия прямо противоположные: чтобы
заплатить долг надо расширять продажи - и значит, внедряться на новые
точки, на чужие территории. Чтобы соблюдать линии раздела, пришлось бы
откладывать отдачу долга.
Младший компаньон Зиновий Заботкин, или просто Зина для друзей,
уговаривал слегка расширить дело, прихватывая с бананами немного наркоты:
благо то и другое растет в Колумбии, бананы и кока - удобно совмещать. Но
Пустынцев не хотел связываться. Элементарно боялся: возьмешься за эту
зелень, попадешь в кабалу уже к совсем серьезным людям, которые куда
страшнее всего интерпола вместе взятого. Хотя и менты станут охотиться
всерьез - тоже счастья в этом слишком мало. Говорят, не бывает бывших
"чекистов" - только если мертвые. Точно также не бывает бывших "почтовых
голубей" - наркокурьеров.
Пустынцев привык - распоряжаться в своем деле. И никто кроме пули не
может ему перечить. А если взяться возить зелень, придется гнуться перед
неведомыми пока, но грозными не наркобаронами - наркокоролями!
Никакие дворцы на Ривьере и Гавайях не обрадуют, если вечно жить в
таком унижении.
- Зина,- сказал Пустынцев, когда они вместе ехали на дачу к Алику,
профессиональному бильярдисту.- Зина, спокойный сон потом уже ничем не
купишь. И свободу капитала.
Вокруг только и пишут, что о "свободе совести". Да провались она! Когда
надо, можно сказать вслух всё что угодно - "Париж стоит мессы", как
исчерпывающе выразился какой-то король. А вот без свободы капитала,
которую успел уже ощутить Пустынцев, никакой жизни нет и не будет!
В их кругу принято ездить на собственной тачке - принцип: сколько
гостей - столько тачек. Но Зина, хотя отстегивается ему почти столько же,
сколько Пустынцеву, норовит проехать на халяву, дорогой бензин экономит. И
потом с бодуна за руль сесть боится, когда вся кавалькада несется обратно
под парами. Кто бережлив, тот и трусоват, Пустынцев давно это заметил. Да
Зина еще в школе был жилой, хотя мог нафарцевать за вечер зарплату
учителя. Пустынцев таких презирал с детства, но Зину терпел и терпит: за
то, что быстро соображает по делу. Трусость вообще развивает
сообразительность.
- Я и так не сплю, когда подумаю, что завтра они раскрутят счетчик, -
посетовал экономный Зина.- И тогда отдавать пятьсот процентов. Это уже
штопор - не выйти.
Пустынцев и сам не очень спал, дома не решался показаться регулярно -
налетал только сюрпризом, даже без звонка, потому что телефон могли
слушать элементарно - и по проводам, и в эфире. Но связаться с кокаиновыми
делами - еще гораздо хуже.
- Я придумаю. Я уже думаю.
Заиграл тот самый карманный телефон - в защищенность которого Пустынцев
давно не верил. Но и без телефона не прожить.
- Сережа? Это Галя. Я его нашла!
- Хорошо. Молодец. Это далеко? Только без адреса - примерно.
- Нет, в центре, недалеко от...
- Не важно. Завтра встретимся там же и подъедем. В такое же время.
Выключив связь, Пустынцев посмотрел на Зину веселее:
- Ну вот, говорю ж: думаю. Уже налаживается.
Он всерьез верил, что мальчишка умеет читать мысли и предупредит об
опасности. Однажды ведь уже предупредил.
Если бы Пустынцев сам мало-мальски мог читать мысли, он бы сейчас
вычитал в голове у своего верного зама и компаньона Зины, что тот уже дал
добро, чтобы в очередной пароход бананов добавили дорогие довески. Дал
добро - и не посоветовался. А это означает: мысленно Пустынцева списал.
Идея "грохнуть Пустыря" приобрела новый импульс.
- Так что выберемся нормальным путем, Зина. Ты с этими зеленщиками даже
и не разговаривай. Отрезай сразу, если станут подъезжать: "Не наш профиль!"
- Ну что ты! Я - как вариант. Без тебя - ни шагу! - Зиновий изобразил
предельную искренность.
Настолько предельную, что убедил Пустынцева. Да и знает он Зину почти с
детства: вместе в школе фирменными шмотками торговали. Первый друг - он
друг бесценный.
* * *
Интересное явление природы - ложь.
Если брать Землю, ложь придумал человек. Земные животные, его ближайшие
родственники и прямые предки, лгать не умеют. Другое дело - притвориться
мертвым, чтобы хищник побрезговал тронуть. Но своим сородичам животные не
лгут. Не поведет волк стаю, не скажет: "Я знаю, где лежит сочная корова!",
а потом посмеется: "Я пошутил, серые!" Его бы за такие шутки разорвали
вместо коровы. Но волк и не понимает, как можно своим сообщать неправду.
А человек придумал ложь. Сначала изобрел язык и вообще слова, а потом
научился слова выворачивать. Кто-то ведь догадался первым, что можно
сказать словами то, чего нет на самом деле. До него не догадывались,
думали, что слова так же очевидны как вещи, ими обозначаемые: сказать
"Мясо" то же самое, что показать это же самое мясо. А этот первый -
догадался, извратил такое полезное изобретение как слова. Спросили его:
"Осталась еще нога мамонта?" Совсем недавно придумали язык для удобства,
для того чтобы не показывать руками, не вынюхивать, где что лежит - а
коротко и просто сказать:
"Да - нет, здесь - там!" И вдруг догадался неизвестный потомкам гений:
вместо того, чтобы ответить прямо и точно:
"Да, лежит задняя нога в яме под еловыми лапами", сообщил то, чего не
случилось на самом деле: "Нет, всё съели вчера".
А потом пошел и нажрался сам, ни с кем не делясь. Жрал и думал: "Как
просто и удобно, не надо мне больше бегать, охотиться, попадать быкам на
рога. Скажу, что мяса больше нет, а потом пойду и наемся!"
Это был этап в истории, вроде изобретения огня: слова отделились от
правды, стали существовать сами по себе.
Гения звали Сур и произнесена была первая ложь на берегах теплого
южного моря, где теперь вечномерзлый полуостров Таймыр. Впрочем, земная
ось перевернулась, поменяв местами юг и север, вовсе не от подрыва основ
нравственности, а по причинам чисто астрофизическим. И не Дьявол, якобы,
Отец Лжи, подучил бойкого Сура - просто Сур был трусоват и ленив, потому и
старался сообразить, как можно поесть, отлынив от охоты. Оскорбительно
думать, что Господствующее Божество допустило бы существование какого-то
Дьявола, равного Ему по силам, но взявшегося постоянно портить
Божественные начинания. Какое же тогда осталось бы у Него всесилие?!
Дьявол людям не понадобился, они прекрасно справились сами, а "Отца лжи",
потом нафантазировали так же, как прочих героев фильмов ужасов - для
самооправдания.
Озарение Сура, понявшего, что слова не прикреплены неразрывно к
предметам, но могут порхать сами по себе, имело и плюсы, и минусы. Плюсы -
творческое воображение, сочинение романов, любовные клятвы в "верности до
гроба", удобный способ отделаться от неприятных посетителей. Минусы - в
том духовном развращении, которое ведет к дальнейшим порокам и
преступлениям - ложь действительно всем порокам мать. Примеры известны.
Быть может, минусов больше.
Интересно, что некоторые разумные существа на других планетах так и не
научились лгать себе подобным. Правдивость у них - физиологическая. Как
при попадании перышка в нос возникает рефлекс чихания, так при попадании в
слух вопроса, возникает рефлекс произнести слова, точно передающие мысли.
Эти планетяне не представляют, что слова могут не соответствовать
мыслям. Поэтому на таких планетах отсутствует юмор - ведь у юмора
отношения с правдой сложные.
Господствующее Божество, пока Оно остается единым и неделимым, Само
Себе лгать, естественно, не может и не желает.
Но если бы и произошло разделение на Господа и Госпожу, Они всегда были
бы абсолютно правдивы Друг перед Другом, просто потому, что обладали бы
взаимным всеведением, и следовательно, знали бы насквозь каждую мысль
Своего Любимого Друга и Супруга. Супруги же земные постоянно обманывают
друг друга - что создает массу забавных коллизий. Значит, между Ними такие
комедийные ситуации окажутся в принципе невозможны. Да, наверное, и
недостойно Их Божественного Достоинства разыгрывать между Собой банальный
водевиль.
* * *
Денису на новом месте жилось очень хорошо. Он здесь был самый главный,
вот что продолжало радовать его каждый день и почти каждую минуту. Его все
любили и ему все поклонялись - ни того, ни другого Он не переживал прежде.
И Он в ответ любил всех - благо, это ему ничего не стоило. А любить,
оказывается, так приятно.
Он не задумывался, откуда берется ежедневная еда. Ясно же, что Сын
Божий должен находить пропитание как птица небесная. Нищий достает - ну и
счастлив должен быть, что у него такой необычный гость. Правда, и сам
нищий немного необычный: и тем, что смеется, и тем, что зовут его
редкостно - Орест Пантелеймонович. Короче говоря - Оркестр.
В этот раз все уселись за пшенную кашу, но истинные слова полезно
повторять и за кашей.
- Супруги Небесные меня хорошо знают лично,- сообщил Денис буднично.-
Сегодня опять беседовали во сне. Говорили, что больше и чаще надо
передавать людям, что Создатель явился в двух равных ипостасях: Бог-Отец и
Богиня-Мать или совокупно Божественные Супруги. Больше и чаще.
Мавра ела тут же из рук Дениса: она признала его главным хозяином и к
Онисимову больше на колени не прыгала. Ну ясно, тоже чувствовала, откуда
течет неиссякаемая благодать.
Онисимов машинально кивал, слушая знакомую проповедь своего гостя, но
думал о том, что только вчера показывали по телевизору какого-то зека, не
то вора, не то убийцу, который слышит божественный голос, подробно
объясняющий, как этот вор или убийца должен спасти мир - журналист его
расспрашивал и очень восхищался. Такая несправедливость! Вот юный Отрок,
школьник, рассказывает гораздо интереснее, а никакое телевидение пока сюда
не приходило. Надо найти выходы на рекламу, выходы надо найти!
И тут сипло задребезжал звонок.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг