существовала некая последовательность, но я ее не уловил. Эта живопись
тянулась очень долго, несколько часов. Я, кажется, потерял сознание,
потому что следующим помню уже то, как Стив или Густав пощечинами
приводили меня в чувства. Я забыл, что звуков в церкви нет, и хотел им
сказать, что необычайно рад их видеть, но находиться им здесь очень
опасно. Но их тут же рывком унесло вверх, под самые своды, а затем вихрь
выбросил их в окно, и меня - вслед за ними.
- Кто их унес вверх? Вы не заметили? - спросил Морис.
- Что-то невидимое. Должен сказать, что вихрь, который потом подхватил и
меня, был чудовищен. Звук вернулся; рев и грохот были невыносимы. Меня
трепало как пушинку.
- А на что было похоже там, внутри этого вихря или смерча?
- Даже затрудняюсь сказать. Водоворот, наверное, был бы самым подходящим
сравнением. Вполне возможно, что сознание я терял и там.
- Все ясно,- сказал Вейвановский.- Смерч пронес вас через горы и бросил на
крышу вниз головой. Я помню, как вы кричали при падении.
Богенбрум виновато улыбнулся:
- Я, к сожалению, этого совершенно не помню. Но зато испытал ни с чем не
сравнимое чувство ужаса, когда пришел в себя, а на лице у меня - удушливая
гадость, а сам весь обмотан трубками, будто паутиной. Пожалуйста,
Филомела, извините, что заставил вас сегодня утром поволноваться.
- Умоляю, Франц, достаточно,- замахала та рукой.- Вашими и Мориса
стараниями у меня скоро наступит передозировка извинений и комплиментов.
- Больше не буду,- отвесил легкий поклон Богенбрум.- Вот, собственно, и
весь мой рассказ. Согласитесь, то, что я сделал,- просто ужасно. Втянул
двух совершенно посторонних людей в это жуткое приключение. И все из-за
собственного легкомыслия. Думал, что если я - профессор, то уже и море по
колено. Больше всего жаль Густава. А что это за ранение, из-за которого он
не сможет восстановить свои умственные способности?
- Повреждение модуля простаты, причем давнее,- ответила Филомела.
- Что я могу сделать, чтобы улучшить его состояние? Какая-нибудь терапия,
уход?
- Кроме донорства - ничего,- резко ответила Венис.
Богенбрум поиграл желваками, размышляя, затем сказал:
- Так как Густав пострадал исключительно по моей вине, я готов поменяться
с ним модулями. Когда вы будете готовы к операции?
- Вы это серьезно, Франц? - неподдельно удивилась Филомела.
- Совершенно.
- Я не знаю, как Эшер чувствовал себя до сих пор со своим дефектом, но
боюсь, что жизнь после подобной пересадки не будет доставлять вам прежнего
удовольствия.
- Гораздо большие мучения будет причинять мне осознание того, что такой
замечательный ученый, изобретатель интерферотрона...
- Как вы сказали? Интертрона? - переспросила Филомела и хитро глянула в
сторону Мориса. Тот опустил глаза, якобы для того, чтобы взять с подноса
булку.
- Интерферотрона.
- А что это? - с невинным видом поинтересовалась Венис.
- О-о, это замечательный аппарат. Я ни разу не встречался с аналогичными
конструкциями. Позволяет считывать прошлое, причем, по словам Густава,
показывает его на экране наглядно, в движении.
- Даже так? - Филомела продолжала обстреливать Вейвановского насмешливыми
взглядами.- Очень интересно. Тогда я вполне понимаю, Франц, вашу
готовность, пожертвовать собою.
- Это в каком смысле - пожертвовать? - занервничал Богенбрум.
- В самом прямом,- с серьезным видом ответила Филомела.- В домашних
условиях всегда существует элемент риска даже при самых простых
оперативных вмешательствах. Здесь же речь идет об очень сложной операции.
Одних медсестер понадобится не менее восьми. Вы, Морис, тоже будьте
наготове. И вас, Франц, и Густава придется буквально разобрать на кусочки,
чтобы осуществить обмен модулями. С обратной же сборкой сами знаете, как
иногда случается: то одна деталь лишней окажется, то несколько не туда
попадут. Но раз вы решились, отступать не будем. Завтра к обеду вы вполне
выздоровеете, а операцию, чтобы не терять времени зря, назначим, ну
скажем, на пять вечера. Часам к семи-восьми утра, глядишь, и закончим.
- Так долго? - только и нашелся спросить потрясенный Богенбрум.
- Почему же долго? - удивленно заморгала Венис.- В полевых госпиталях, где
летальность при подобных операциях достигала семидесяти процентов, у нас
иногда уходило до двадцати часов. В общем, договорились. Завтра в пять. Вы
подойдете, Морис?
- Обязательно.
- Отлично. А теперь, Франц, вам пора отправляться спать. Без всяких
возражений. Не волнуйтесь, особо пичкать вас снотворным не стану. Завтра
вам предстоит принять очень крупную дозу анестетиков, поэтому во избежание
интоксикации сегодняшняя порция уменьшается.
Безмолвно поднявшись, Богенбрум деревянной походкой направился к выходу из
гостиной. Филомела, лукаво улыбаясь, взяла его под руку и, повернувшись к
Вейвановскому, сказала:
- Будьте добры, Морис, помогите довести нашего самоотверженного гостя до
его спальни.
Тот кивнул и взял Франца под другую руку. У палаты Эшера Венис извинилась
и попросила Мориса уложить Богенбрума в постель без нее, так как хотела
взглянуть на состояние Густава.
- Я принесу снотворное через пару минут,- сказала она, скрываясь за дверью.
Богенбрум тут же высвободил свою руку и, отшатнувшись от Вейвановского,
сам открыл дверь в свою палату, после чего, сбросив тапочки, плюхнулся на
кровать. Морис заметил, как неприятно изменилось у Франца выражение лица:
глаза Богенбрума жестко глядели на него, губы были плотно сжаты.
Вейвановский решил просмотреть его мысли своим привычным способом (хотя
уверенность в его корректности была несколько подорвана), но не успел он
направить свои мысли под череп Францу, как ощутил сильнейшее
головокружение и чуть не свалился на руки Венис, входившей в этот момент в
комнату. "Со мной эти штуки не проходят",- услыхал он тихий голос
Богенбрума.
- Осторожно! Что с вами? - подхватила зашатавшегося Мориса Филомела.
- Ничего, ничего,- выдавил тот из себя.- Голова что-то закружилась.
- Вам срочно нужно на свежий воздух. Сами дойдете или организовать фантома?
- Спасибо, сам доберусь,- Вейвановский вышел в коридор и, цепляясь за
стены, медленно зашагал к выходу.
- Он мало спал последние дни,- объяснила Филомела Францу неожиданное
недомогание ее помощника.- А вот ваш сонный напиток!
В руке у нее появился небольшой бокал с прозрачной жидкостью, который она
протянула Богенбруму. Тот взял у нее снотворное, медленно выпил, после
чего вернул бокал Филомеле. Она пожелала Францу приятных сновидений; он
посмотрел на нее, не сказав ни слова, и вскоре закрыл глаза. Венис
постояла некоторое время, глядя на Богенбрума, затем на цыпочках вышла из
спальни, тихо притворив за собою дверь, и отправилась разыскивать Мориса.
Сначала она заглянула в гостиную, но его там не оказалось. Выйдя на
крыльцо, она увидела, как тот, шатаясь, подошел к двери своего дома,
открыл ее и скрылся внутри особняка.
***
- Как здоровье, гений гипноза? - было первыми словами Венис, когда она
открыла в одиннадцать часов вечера дверь перед Морисом.
- Спасибо, нормально. Почему гений? - на всякий случай спросил
Вейвановский, хотя был почти уверен, что Филомела подразумевала его
неудавшееся чтение мыслей у Богенбрума.
- Неужели вы уже забыли историю с трекболидом?
"Наверное, не заметила",- с облегчением подумал Морис, отвечая:
- Нет не забыл. Просто показалось, что я опять где-то прокололся.
- В том, что вы прокололись, нет никаких сомнений,- шурша халатом, Венис
вошла в гостиную.- Эта история с интерферотроном начинает меня забавлять.
Какая-то сплошная мистика. Может быть, вы все-таки объясните любопытной
даме, что тут происходит? Сначала вы изучаете инструкцию, которая у вас
якобы случайно завалялась. Затем конструируете сам аппарат. Потом
выясняется, что великий изобретатель лежит в коме в соседней спальне.
Надеюсь, вы не собираетесь устраивать тут светопреставление и дадите
пожилой женщине провести остаток дней в спокойствии?
- Насчет конца света можете не волноваться,- если он и наступит, то не по
нашей вине, и к нему вас пригласят. Прежде чем объяснить вам ситуацию, я
хотел бы узнать, о чем вы разговаривали с Богенбрумом в мое отсутствие.
- О погоде,- фыркнула Венис.
- Прошу вас, Филомела. Это достаточно серьезно.
- Да практически ни о чем,- с недовольным видом сказал она.- Франц не
знает о вас ничего, будьте спокойны. А об интерферотроне он впервые
заикнулся в вашем присутствии.
- И о люпусах он не знает?
- Нет.
- А как вы ему объяснили его ускоренное выздоровление?
- Ускоренным оно может показаться только в том случае, если есть с чем
сравнивать. Богенбрум считает, что ничего экстраординарного в его лечении
не произошло. Не забывайте: он все время спал. Расслабьтесь, Морис. Для
него вы - всего лишь сосед, на которого с неба свалилось три любителя
острых ощущений.
- Будем надеяться, что все обстоит так на самом деле.
- А если не так? Возможны последствия? Теперь ваша очередь давать
разъяснения.
- Все я рассказать не могу.
- Почему?
- Боюсь втягивать вас в авантюры, которые, насколько я понял, совершенно
вам не нужны на старости лет.
- Да, подвигов мне в жизни хватало и без этого. Тем не менее, хотелось бы
слегка ориентироваться в том, что происходит у меня в доме. Почему вы
утаиваете информацию от Богенбрума?
- Об этом попросил Эшер.
- Попросил? Вас?
- Да.
- Каким же образом?
- Я общаюсь с ним каждую ночь.
- Азбукой Морзе?
- Нет, я использую свои способности.
- В вас зарыта груда талантов. Через что - или кого - вы разговариваете?
- Это обмен мыслями между астральными оболочками.
- Фантастика! Вас этому в армии научили?
- Да.
- А вы еще скромно пытаетесь отрицать, что являетесь гением магии и
гипноза. Так что же вам поведал изобретатель?
- Во-первых, он страшно зол на Богенбрума.
- Его можно понять.
- Конечно. Во-вторых, он попросил меня собрать интерферотрон.
- А это ему зачем? Полюбоваться своим прошлым?
- Его больше волнует будущее. В те моменты, когда он находился в состоянии
клинической смерти, он попадал в какие-то места, где ему пришлось очень
плохо. Он вернулся оттуда в полной уверенности, что на том свете его ждут
совершенно чудовищные испытания.
- Он говорил о них?
- Я пробовал выведать у него, но Эшер категорически отказывается их
обсуждать.
- На месте Густава я не стала бы отчаиваться. Смерть - дело сугубо
индивидуальное, как мне представляется. Каждого ждет своя уникальная доза
посмертных приключений. Да и кто может поручиться в том, что все его
видения - не результат отмирания левого полушария?
- Никто, естественно. Но поколебать Эшера в его уверенности невозможно.
- И что же, он с помощью своей волшебной машинки хочет заглянуть в
грядущее, чтобы узнать номер адского котла, где его будут жарить?
- Ему нет необходимости заглядывать в будущее. Он намерен изменить свое
прошлое.
Филомела удивленно вскинула брови:
- Это каким же образом?
- Видите ли,- Морис решил позондировать свою собеседницу,- если вы
просматривали инструкцию...
- Не просматривала,- отрубила Венис.
- Тогда мне придется полчаса вам рассказывать о том, как работает эта
штуковина. Давайте перенесем подробные разъяснения до лучших времен, а
пока будем считать, что у Эшера, если аппарат в новой модификации
заработает, появится, как считает изобретатель, возможность менять прошлое
у любого предмета или человека.
- Новая модификация? А что случилось со старой?
- Стив и Густав взяли ее с собой, когда разыскивали Богенбрума. Первый
вариант интерферотрона пропал в Сапале.
- Второй вариант, очевидно, лежит у вас в пристройке?
- Да. Но я его не запускал.
- Почему? Боитесь разрушить чье-нибудь прошлое?
- Нет, просто я не специалист в хореоматике. Густав просил, чтобы Стив
занялся аппаратом, когда выздоровеет.
- И как часто вы с ним разговариваете?
- Пока что - по двадцать минут каждую ночь.
- Почему не днем и не дольше?
- Иначе не получается. Здесь есть свои трудности.
- А почему бы Эшеру не привлечь к своему проекту эксперта по хореоматике?
Я имею в виду профессора Богенбрума. Кому как не ему, вместо того, чтобы
разбрасываться своими внутренними органами, заняться восстановлением
славного прошлого великого изобретателя?
- Я Густава об этом не спрашивал, но думаю, он не придет в восторг от этой
идеи. Еще не известно, как Макналти отнесется к пребыванию здесь Франца.
- Если отнесется плохо, то что может произойти?
- Хореоматика потеряет одного из своих видных ученых.
Филомела некоторое время сидела молча, о чем-то размышляя, затем сказала:
- Хорошо, Морис, отправляйтесь на дежурство. Ваша закулисная возня для
меня теперь стала более-менее ясна. Если в дальнейшем сочтете нужным мне о
чем-либо сообщить,- пожалуйста. Я не собираюсь совать нос в чужие дела.
Можете быть уверенным: от меня Богенбрум ничего не узнает.
- Спасибо, Филомела.
- Не стоит благодарности,- она встала из кресла.- Разбудите меня завтра в
семь.
Морис удивился:
- А как же обновления?
Филомела вместо ответа показала на победоносно торчавший из вазы букет:
- Идите, Морис. Ваш диванчик ждет вас.
Пожелав ей спокойной ночи, Вейвановский удалился в палату Густава. Диван
оказался невелик, но весьма удобен: Морис не стал пить кофе и, проснувшись
к сеансу связи с Эшером, почувствовал себя вполне отдохнувшим.
- Здравствуйте, Густав!
- Приветствую вас.
- Будем говорить или возьмете время для раздумий?
- Был бы благодарен, если бы мы продолжили разговор минут через десять. Вы
не против?
- Нет.
Пока Эшер думал о своем, Морис пытался сообразить, как ему следует вести
себя с Богенбрумом. Франц был явно с подвохом,- об этом свидетельствовал
энергетический удар, полученный Вейвановским накануне. Добравшись вчера
вечером домой, Морис провалялся в кровати час с лишним. Его тошнило,
головокружение никак не проходило. Немного позже, почувствовав себя лучше,
он поднялся на чердак и попытался выйти на связь с куратором, но тот не
отзывался. Тогда Морис обратился к братьям за помощью, и после долгих
поисков им удалось найти начальство, наводившее порядок где-то на
противоположном краю Млечного Пути. Куратор пребывал в раздраженном
состоянии:
- Что вам нужно, Младший Брат © 20? Излагайте вкратце.
- Мне не хватает времени для разговоров с изобретателем.
- Вам должно быть достаточно того, что есть.
- Один из больных очнулся. По-моему, он опасен.
- А вы не бойтесь.
- Машина почти собрана и готова к запуску.
- Спрячьте ее подальше. Еще вопросы?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг