тридцать человек всего. Все как нарочно, ядри все лесом! Основные силы,
йокарный морковь, в Ламоне, гоняют контрабандистов. С кем на ящерицу эту,
едрить ее в корень, идти? Надо же кого-то и в замке оставить. Не дай
Предвечный, Сажерга-раздолбыш что-нибудь такое непотребное удумает, молодой
он, горячий, зараза, может и воспользоваться ситуацией, чтоб его
перекосило. Я послал, конечно, гонца в траханную Новую Столицу. И капитану
Кимеру в Ламон, да хрена ли толку? Гонец будет там хорошо если завтра к
утру, да и Кимер едва ли сможет собрать отряд быстро... А-а-а... - маркграф
обреченно махнул рукой. - За два дня этот крылатый боров, едри его налево,
принцессу точно либо на завтрак, либо на коврик употребит. А там, глядишь,
королевские меченосцы, раздолбаи хреновы, подойдут. И спросят так ласково,
мать их: а где племянница Короля, разэтакий благороднорожденный князь
марки?
По правде говоря, Гвор раскусил причитания князя марки едва ли не с
первых слов. Тому просто совершенно не хотелось жертвовать снова своими
людьми. Проще уж действительно сообщить Королю: пропала, мол, принцесса,
дракон ее унес. Я предупреждал, а она не послушала. Теперь в Новой Столице
действительно зашевелятся, племянницу Король любил. Без наследника он
теперь, двух сыновей на Вековой войне похоронил. Так что за принцессу
меченосцы порвут любого на лоскуты. Как бы только не было поздно.
Гвор уже понял, что надо делать и, чего врать, испугался. Одно дело
рубиться с щитоносной фалангой мессинцев, с лахосами, с варварами, но не с
драконом же! А с другой стороны - за такие дела Король, глядишь, и впрямь
рыцарем поименует, да и с маркграфа за избавление от дракона можно будет
что-нибудь содрать. Эх, была, не была!
- Скажи, князь, а красива ли принцесса?
Обрадованный Бассет расщедрился на неплохую лошаденку для оруженосца и
окованный бронзой деревянный щит (свой верный треугольный тарч Гвор оставил
в замке, как таким от драконьего пламени обороняться - вмиг раскалится!).
Людей в подмогу маркграф не дал, зато Гвору удалось разыскать в арсенальной
комнате старый заряд "плывущего огня". С такими штуками Гвор познакомился у
мессинцев, научился с ними сносно обращаться, потому находке был несказанно
рад. Проверив фитиль, он остался доволен и взял эту огнеметную пакость с
собой. Будет чем дракона удивить.
Пока собирались, пока княжий ловчий растолковывал, где и как на
Шатровом пике искать драконью пещеру, подумать над своей глупостью времени
у Гвора не было. Зато после того, как выехали из ворот, принялся вполголоса
ныть армигер - что-то там о единственном кормильце в семье, престарелой
матери и сестренке-несмышленице. Гвор на него прикрикнул, парень затих,
зато завопил благим матом внутренний голос. Ну, зачем ты, бестолочь, за это
взялся?! Жить стало скучно?! Марлеттом-островитянином себя вообразил, три
раза тебя через корыто! Славы и рыцарского звания захотелось?! Ну-ну...
Может смыться еще дальше на запад, пока не поздно?
Гвор изводил себя долго, пока Седой не вынес его из-за очередного
поворота. Тут-то все мысли вылетели из головы. Перед ним раскинулось
большое йоменское поселение. Бывшее. Дракон недавно славно погулял здесь.
Вместо приземистых домин гнилыми зубьями торчали какие-то обугленные
головешки, да закопченные камни порушенных очагов. По краю леса тянулись
неопрятные пятна разрытой земли - похоже, выжившие йомены остерегаются
отстраивать деревню и живут пока в землянках. Большую часть деревни
занимало огромное кладбище, наполовину затопленное болотом. Часть могил
даже не имела надгробий - просто бурые глиняные холмы, утоптанные ногами.
Некоторые ямы и вовсе не были засыпаны и в них, окутанные блестящими тучами
мух, гнили десятки человеческих тел. Среди могил, подволакивая перебитую
ногу, бродил тощий старик в одной рваной закопченной рубахе. Завидев Гвора,
он приковылял ближе, поводил перед лицом желтой ладонью, отгоняя мух, и
просипел:
- Сынки... Помогите, сынки... Мне б только балку отодвинуть... Они
живые там... Один не слажу...
Навстречу двум незнакомым всадникам из-за почерневших кустов выбежала
маленькая, щуплая фигурка. Гвор пригляделся, и его аж замутило. Ребенок лет
десяти, худой до того, что выпирают кости, босоногий, в грубой дерюжине. Не
поймешь, девочка или мальчик. Но не это в первую секунду привлекло его
внимание - лицо и шею ребенка покрывал страшный ожог, а половина соломенных
волос отсутствовала начисто.
- Меня зовут Зила, - проговорил ребенок. - Вы не слушайте деда, он
дурной. У него все сгорели во-о-н в том доме, а он все думает, что они
живые и ходит, ходит, зовет... И днем и ночью ходит... Уже шесть дней
прошло, а он все ходит... Благородный рыцарь, нет ли у тебя немного еды?
Из ближайшей землянки выскочила пожилая женщина, тоже худая донельзя и
оттого казавшаяся сутулой и еще более старой.
- Прости, благороднорожденный рыцарь, мою дочь (Вот как! Дочь! Сколько
же тебе самой тогда лет?), она еще маленькая, не понимает. Но нас порушил
дракон, пожег поля и...
- Я знаю, - прервал ее Гвор, спрыгивая с коня. - Позови своих.
Посмотрим, чем я смогу с вами поделиться.
- А чего же покойники лежат неубранные? - вдруг спросил оруженосец
Рамай. Голос у него был хриплый.
Правильно, подумал Гвор, Рамай-то мой тоже с Запада, здесь вера в
Предвечного сильна, как нигде, что ж они покойникам успокоения не дали, как
Он заповедал?
- А дракон не велел убирать... Сказал, мол, захочется мертвечинкой
закусить, так будет подспорье... А уберете, говорит, на их место сами
ляжете, и дети ваши лягут. И могилы велел разрыть... А еще было, унес у нас
дракон мельника и дочь его. А потом все слышали, как они кричат в скалах,
да страшно так, криком предсмертным. Дракон-то с них кожу живыми сдирал. А
дочке мельниковой и тринадцати зим еще не минуло...
Гвор невольно покосился на девочку и увидел, как та срывает с дерева
жухлые листья и жует.
- И она вот будет когда-нибудь так же... кричать... - сказала старуха
и зарыдала.
- Сынки! Милые! Помогите балку поднять... - шептал старик, шевеля
черными губами.
Внутренний голос больше не возникал.
Когда все взрослое население деревни собралось на выжженной поляне, от
глаз Гвора не укрылось, как опасливо крестьяне косятся на небо.
- Кто старостой у вас, селяне?
Повисло молчание. Потом голос из задних рядов нехотя прогудел:
- Нету старосты. Дракон убил.
* * * * *
Всю ночь Гвор пролежал за каменным уступом. Спасибо селянам, показали
удобное место для засады - отсюда хорошо просматривалась пещера дракона.
Принцессы видно не было, но Гвор мог поклясться, что пару раз до его ушей
доносился женский плач. Сам же дракон за час до рассвета куда-то улетел, но
довольно быстро вернулся, неся в пасти дохленькую коровенку со сломанной
шеей, видно на обед. Шумно хлопая крыльями, он потоптался на каменной
площадке перед входом в пещеру, потом сыто засопел, улегся на камни. Еще с
минуту повозился, устраиваясь поудобнее, и заснул. Гвор подождал немного,
потом тихо и аккуратно, молясь про себя, чтобы никакой упавший камешек не
разбудил летающую ящерицу, спустился к подножью пика. Здесь его ждал
дрожавший от страха армигер. Похоже, за прошедшую ночь парень не сомкнул
глаз.
Гвор надел доспехи, не торопясь проверил крепость ремней, вспрыгнул на
Седого. Боевой конь отдохнул за ночь, сейчас нетерпеливо гарцевал -
инстинктом чувствуя приближающуюся ярость боя. Гвор принял из рук
оруженосца копье.
- Давай что ли, Рамай, простимся на всякий случай. Если я не вернусь -
скачи к маркграфу, доложи обо всем, а там - как хочешь. Деньги у тебя есть,
не пропадешь. Возвращайся к мамке или поезжай в Новую Столицу... Смотри
сам. Не будет больше злого Гвора за тебя думать.
Рамай всхлипнул, хотел поклониться, но совершенно неожиданно для Гвора
и, наверное, для себя произнес:
- Не гони меня, господин Гвор. Я хочу с тобой. Я носил за тобой копье
три года и, если тебе суждено умереть, то я тоже буду рядом.
- Нет, парень, - Гвор сначала думал рассмеяться, прогнать паренька
грубой шуткой, но потом понял, что этим обидит Рамая. А в нем сегодня
проснулась настоящая ДОБЛЕСТЬ. Не по приказу, а по зову сердца. - Нет,
верный Рамай. Сегодня я поеду без тебя. Может статься через сколько-нибудь
лет мне придется проезжать через твой родной город. И что я отвечу, когда
столкнусь с твоей матерью, и она спросит меня: зачем ты повел моего сына на
верную смерть, кондотьер Гвор?
Гвор поднимался по северной тропе - во-первых, из пещеры его не видно,
а во-вторых, почти до самой вершины можно оставаться в седле, только раз -
на Чертовом мосту придется спешиться. Вообще Гвор долго решал: идти на
дракона пешим или все же в седле? Слух у драконов, говорят, отменный,
цоканье подков выдаст с головой. Пешим же можно подкрасться незаметно,
только вот много ли навоюешь одним мечом-то? Правда, оставалась еще та
мессинская штуковина... А с коня и атаковать удобнее, таранный удар копьем
- штука такая, что даже железная драконья кожа не выдержит. В Седом
сомневаться не приходилось - верный и отважный конь не испугается дракона,
не подведет хозяина и не сбросит с седла.
Гвор решился. И сейчас копыта Седого, обернутые лоскутами из походного
плаща, глухо бухали в шуршащую каменную крошку.
Вдруг, совершенно неожиданно, заставив Гвора осадить коня и поудобнее
перехватить копье, из-за ближайшего каменного уступа выскочила толпа
молодых парней и девиц. Одеты они были совершенно невообразимо, Гвор в
первые секунды даже опешил. Камзоловые рубахи без рукавов, размалеванные
изображениями невероятных животных (чаще всего повторялся медведь, но
почему-то вместо головы у него был человеческий череп, увенчанный черными
ушами), штаны в обтяжку и у тех, и у других, похожие на порты ремесленного
люда, только необычного блекло-синего цвета. Некоторые юнцы щеголяли в
белых балахонах от шеи до пят, напоминающих больше всего рясы бродячих
проповедников Предвечного. И самое главное - везде, где только можно
странная надпись на одном из варварских языков, которую Гвор перевел для
себя как "Мирная Зелень" или "Зеленый Порядок".
Вот демоны! Сектанты что ли? А то и сатанопоклонники!
"Сектанты", будто повинуясь чьей-то команде, завопили кто во что
горазд, поднялся невообразимый шум, Гвор не мог понять ни слова.
Единственное, что он понял точно - незамеченным подкрасться к пещере
дракона он уже не сможет.
Тут к нему подскочила румяная девчонка-подросток в балахоне с
откинутым капюшоном, схватила поводья и закричала:
- Стой!
Гвор счел нужным успокоить Седого - боевой конь за такую фамильярность
мог чего доброго эту сектантку и копытом приложить. Мало не покажется.
- Что тебе, прекраснозримая леди?
- И он еще спрашивает - что? - девушка с негодованием обернулась к
своим товарищам, как бы приглашая разделить ее удивление. Те громко
загалдели. - Как ты можешь!? Начитался всяких дурацких сказок и теперь
решил жуткое чудовище извести, да!? Посмотрите на него: доспехи, копье,
конь - вылитый рыцарь-герой, едет убивать дракона, искать себе славы! А
тебе никогда не приходило в голову, что дракон тоже живой, что он хочет
жить, как любое другое существо!!
Гвор потерял дар речи и, открыв рот, с удивлением слушал сумасшедшую.
А та заливалась соловьем:
- Да! Живое! Су-ще-ство! А тебе и невдомек! А еще редкое, драконов, да
будет тебе известно, почти не осталось, вот такие же горе-рыцари, как ты
всех поубивали! Да вас таких убивать надо, еще в детстве, вам же на все
наплевать, кроме славы Убийцы Дракона!! Да!! Ты - убийца, ты...
- Но... но, - ошеломленно смог выдавить из себя Гвор, - Дракон, он сам
убивает людей. Всего в двадцати перестрелах отсюда есть деревня, там...
- Да ну?! А эти твои люди - что, сплошные ангелы? Не они ли охотятся в
лесах, сетями перегораживают горные ручьи? Не они едят мясо только что
убитых животных, с которого еще капает кровь?
- Жабы! - отчеканила гордо выступившая вперед рыжая девица. - Сколько
жаб вы погубили, разъезжая на своих конягах по болотам! Сколько мышей
подавили безжалостные тележные колеса!
- А птицы! - выкрикнули из толпы. - Сколько несчастных птиц бьется
насмерть о флюгеры королевских башен!
- А может, кто другой, - продолжала румяная девчонка, - совсем даже не
йомены из твоей любимой деревни выжгли огромную часть леса, чтобы на
следующий год сеять там свои зерна? Чтобы вырастить их и тоже потом
сожрать! Вот и дракон тоже хочет есть, и не людям запрещать ему делать это!
Почему это только им можно!? Можно убивать ради еды и даже ради
развлечения, а дракону, видите ли, нельзя! Чуть только он съел пару их
драгоценных коровенок, они... они в крик: проклятый дракон!
Девчонка видно взвинтила себя до крайности, даже задохнулась от гнева
на середине фразы. Она стукнула кулачком по колену Гвора. Если бы его
спросили, он отсоветовал бы - шипованные поножи боевых доспехов не самое
лучшее место для стучания кулаком. Ненормальная с криком боли отдернула
руку, плюнула под копыта Седого и, с ненавистью глядя в забрало гворова
шлема, прокричала:
- Убийца!! Драконьер!!
Ее сотоварищи, образовав тем временем живую цепь, перегородили тропу.
- Нет драконьерам!! Нет драконьерам!!
- Остановим варварский промысел!!
Да что они тут все, с ума посходили! Гвор тоже хотел плюнуть с досады
- хорошо про шлем вовремя вспомнил. Можно ставить ржавую подкову против
всех богатств Короля - от этого гама дракон проснулся и несется сейчас на
всех парах сюда, дабы взглянуть, что происходит. Можно, конечно, пустить
Седого на эту толпу недорослей, тут же разбегутся со страхом, а не
разбегутся - что ж, парочка искалеченных товарищей надолго охладит их пыл.
Но Гвор все никак не мог себя заставить - дети же почти, несмышленыши, кто
красиво говорит, за тем и пойдут. Нанимаясь на службу, "черные ландскнехты"
всегда оговаривали, что ни за какую плату не будут усмирять крестьянские
бунты или ремесленные волнения. Они - воины. А воин прежде всего чтит
Кодекс, пусть десятилетия Вековой войны и заставили многих забыть его
заповеди.
Надо попробовать еще раз.
- Послушайте! Сейчас не до шуток! Там, в пещере дракона страдает от
голода, холода и страха человек! Ни в чем неповинная девушка! Принцесса
Линая! Дракон похитил ее, убив при этом двух человек, и держит в плену, она
ждет помощи...
Девчонка снова перебила. Что за люди, никакого воспитания.
- А-я-я-яй... - издевательски протянула она, - какое горе! Бедная
девочка! А когда человек из-под только что ощенившейся суки, выхватывает
весь выводок, одного сажает на цепь в холодную конуру и кормит объедками со
стола, а остальных топит за ненадобностью, ты что тоже со всех ног бежишь
помогать?! Не-ет, это в порядке вещей! Людям можно заводить домашних
животных, а драконам почему-то нет! Ему тоже одиноко, тоже хочется живую
душу рядом, которую он будет любить. Страдает, говоришь? Это от непривычки.
Холеная принцесска привыкла, чтоб вокруг нее суетились сто фрейлин, и от
одного ее движения бровью все падали на колени. А с драконом так не
выходит! Ничего - пообвыкнется, будет и в пещере жить, как в замке! Дракон
будет ее кормить, играть, гулять с ней...
- Да вы что издеваетесь! - За время ее монолога Гвор медленно закипал
и сейчас, наконец, ярость прорвалась наружу. - Принцесса в собачках у
дракона! Да если Король про это прознает... я и полгроша не дам ни за
дракона вашего любимого, ни за всех вас!
- А это мы еще посмотрим! - Вперед выступил звериного вида мускулистый
парень со смуглой кожей. - Ты еще ничего не понял, благоглупый рыцарь? Ты
же сам - кондотьер, наемник, все твои подвиги оплачены, и неплохо, небось,
звонкой монетой. Значит, к деньгам приучен, понимать должен. Никакой дракон
принцессу не похищал - на самом деле она ему нужна, как корове плавники.
Просто мы упросили его пыхнуть огнем на лагерь, а под шумок, пока идиоты из
охраны пытались воевать с драконом, умыкнули принцессу. Спросишь, зачем?
Все те же деньги, рыцарь! Нашей организации не хватает того, что, истекая
розовыми соплями, жертвуют всякие богатенькие дебилы. Расходы, знаешь ли,
выросли.
Девчонка кивнула, нагло зыркнула на Гвора:
- Вот мы и подумали, что самый большой выкуп дадут за принцессу.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг