состоянии...
- Погодите, - перебил я. - По прессованию, вы сказали? По прессованию
чего?..
- Дыма, - безмятежно ответил экзекутор.
- Ага, понятно... То есть, постойте, какого еще дыма?
- Обыкновенного, из труб.
- Ничего не понимаю, вы в состоянии толком объяснить?
Экзекутор поднял на меня недоумевающее лицо, и огонек нехорошего
интереса явственно загорелся в его глазах.
Сообразив, что загнал сам себя в ловушку, я срочно провел отвлекающий
маневр:
- Успокойтесь, мне все понятно. Просто хочется послушать, как вы
излагаете. У вас чудесный стиль, чувствуется, знаете ли, старая школа...
Экзекутор порозовел от удовольствия и, щеголяя красами канцелярского
штиля, поведал следующее. По просьбе жителей, сознательно борющихся за
ограничение своего потребления, продукты в Город © 3 стали завозить во все
меньших количествах. С другой стороны, люди, занятые на изготовлении
бумаги (а других производств в городе почти нет), должны были изредка
питаться, чтобы не сорвать план. Пришлось, опять же по многочисленным
просьбам горожан, пойти на крайнюю меру: улавливать промышленные дымы и
извлекать из них питательные вещества, которых там, по словам экзекутора,
великое множество. Тем самым убивали сразу двух зайцев - достигалась
100-процентная экономия по завозу продуктов, плюс к тому жители были
весьма довольны и ежедневно выражали свой признательность властям
посредством периодической печати. Экзекутор жалел об одном: на дымовую
диету никак не удавалось перевести посетителей коммерческих магазинов и
ресторанов. Из-за низкой сознательности люди продолжали на последние гроши
покупать там продукты, нанося тем самым страшный вред как себе лично, так
и делу борьбы за 100-процентную экономию.
- С ума с вами сойдешь, - искренне сказал я, выслушав эту тираду. -
Мне бы в жизни бы так не придумать.
Экзекутор горделиво улыбнулся. Начальственный комплимент согрел
закостенелое канцелярское сердце. Можно было брать его тепленьким.
Настало время хватать быка за рога.
- Молчать! - гаркнул я так, что у самого заложило уши. - Прекратить
базар! Не возражать! Не курить! Не сорить! К ногтю! Молчать, кому сказано!
Экзекутор окоченел. Бармен за дверью (конечно, подслушивал, подлец!)
выронил диктофон и на цыпочках отбежал в сторону. Мышонок в кармане
испуганно затих.
- Кто? - продолжал бушевать я. - Кто вносил изменения в Отчет?
Отвечать!
Так как экзекутор продолжал пребывать в состоянии столбняка, то смог
лишь распахнуть рот, а большего не осилил.
- Фамилия? В глаза смотреть! Я все знаю!
Нет, положительно, в моем роду, кроме прадедушки-жулика, мелся кто-то
из противоположной команды. Противно было заниматься всем этим, но иного
выхода я не видел.
- Бывший начальник вносил изменения в Отчет?
- Один раз... - простонал экзекутор.
- По просьбе Сержа Кучки? Любовница?
- Да...
- Она вернулась?
Экзекутор утвердительно кивнул. Я продолжил допрос. Нужно было узнать
самое главное.
- Как внести изменеие в Отчет? Отвечайте! Как это сделать?
Экзекутор начал сползать по стене. Я подхватил его за лацканы.
- Отвечайте, как это делается! Ну я прошу вас! Ну говорите же!..
Вычеркнуть? Вписать другой текст? Говорите, я вам премию повышу! - в
отчаянии закричал я.
- И оклад, - внезапно произнес умирающий экзекутор, открывая глаза.
- И оклад, и оклад, говорите!..
- Орденок мне зажали... - пожаловался экзекутор слабым голосом. Надо
отдать должное, он не терялся в трудную минуту.
- Фу ты, господи... Орден обещать не могу, но...
- Я согласен на медаль, - быстро сказал вымогатель.
Я оглянулся в поисках тяжелого предмета. Экзекутор понял, что дальше
давить не стоит, и сдался.
- Нужно уничтожить текст вместе с бумагой. Сжечь, например...
Помните, вы мне обещали премию, оклад и медаль!
- Пошли, - скомандовал я, помогая экзекутору подняться. - Проведете
меня в хранилище.
Экзекутор отрицательно покачал головой.
- Необходимо письменное разрешение из Центра, подписанное лично
Сержом Кучкой.
- Разрешение? Сейчас будет вам разрешение... Уинстон! Будьте любезны!
Бармен возник посреди комнаты и вытянулся по стойке "смирно".
- Вот этому товарищу требуется особое разрешение. Организуйте,
пожалуйста...
Бармен со скверной улыбкой вытащил револьвер. Экзекутор отнюдь не
испугался, но ошибку признал живым манером.
- Не у всякого жена Марья - кому бог даст, - философски заметил он
почему-то.
Я подумал, что более подходящей к случаю была бы поговорка: "Сами
кобели, да еще собак завели", но промолчал. Что подумал бармен Уинстон,
осталось тайной. Может статься, он произнес про себя пословицу, имеющую
хождение исключительно в кругах мафии и не знакомую широкой
общественности. Последнее легко объяснимо, ибо Владимир Иванович Даль
совершенно не занимался мафиозным фольклором за неимением такового. Эта
работа предстоит новым поколениям пытливых исследователей.
После аргумента, предъявленного моим секретарем, других разрешений не
потребовалось.
Скорым шагом мы двигались по коридорам Управления. Пустынны были
коридоры, никто не попадался нам навстречу - разбежались сотрудники по
кабинетам, дело делали. Дубовые панели, бархат вишневый на окнах, на
дверях номера. Паркет. Часовые встречались не часто, метров через
тридцать. Короткий взмах руки экзекутора, каблуки щелкают, и - дальше.
Кое-где по стенам висели портреты. Лица были спокойны, усталы и как
бы одного возраста - времени принятия зрелых решений. На одном из
портретов я с удивлением узнал Василия Пакреатидова. Дважды лауреат из
ряда не торчал. Тот же галстук покойных цветов, зрелость персоны плюс
умеренная интеллигентская грустинка.
- Трилогия "Орденоносец", - на ходу прокомментировал экзекутор. -
Особо рекомендована отделом по распределению искусств. Любимый писатель
народа и правительства. Прикажете снять?
- Пусть висит, - разрешил я. - Землянин, правда...
- Мы против разделения по планетному признаку. Хороший землянин делу
не помеха.
Продемонстрировав таким образом новому начальству свою
морально-политическую устойчивость, экзекутор окончательно успокоился. Мы
миновали еще пару постов, спустились на лифте на нижний уровень и
двинулись по узкому бетонному туннелю. Приближалось Хранилище.
Паркетом тут, как говорится, и не пахло. В принципе, я ничего не имею
против бетона. Это надежный и в общем-то невинный стройматериал. Во всяком
случае никаких специфических эмоций он у меня не вызывал. Раньше. Но не
сейчас, во время нашего похода к сердцу Хранилища. Эти тускло-серые стены,
ледяная геометрия углов и поворотов, вой вентиляции, безжизненный свет,
подходящий более для морга, нежели для почтенного государственного
учреждения... А железные решетчатые двери с электрозамками, с лязгом и
жужжанием уходящие в глубь стен! Бетон, бетон... В тюрьме я не бывал (и
надеюсь попасть туда нескоро), но уверен, что обстановка там похожая.
Туннель круто подымался, сворачивал, внезапно шел кругом, спускался
ниже и вновь уходил вверх. Лязгали двери. Экзекутор ступал размеренно, с
привычным равнодушием завсегдатая. Уинстон как-то сжался и впал в минор.
Должно быть, в его закононепослушной душе роем вились воспоминания о
кипучей исправительно-трудовой молодости. Обо мне и говорить нечего. Я был
сыт по горло экзотикой планеты Большие Глухари и охотно воздержался бы от
дальнейшего знакомства с ее достопримечательностями. Но ничего,
оттерпимся, и мы люди будем, - как сказал бы экзекутор - любитель
поговорок.
Туннель уперся в стальную дверь. Экзекутор набрал код, с натугой
провернул массивное металлическое кольцо и отступил в сторону.
- Дальше только вам.
Многотонная стена беззвучно отъехала и, едва я вошел внутрь, плавно
стала на место. Еще одно небольшое помещение наподобие тамбура, в углу
вход. Дверь отворяется одним рывком - и вот она, цель моего прихода сюда.
Передо мной был Отчет.
Он находился в конторе, старомодном высоком столике, сработанном из
цельного дерева, - добротно, по-старому, с затейливой резьбой, пущенной по
боковинам. Откинув косую столешницу, я увидел пухлый скоросшиватель весьма
непрезентабельного вида, на картонной обложке проставленный чернилами год;
других надписей не имелось. Рядом стоял телефон.
Отчеты за прошлые годы помещались в нижних ящиках. Наудачу я раскрыл
одну из папок трехлетней давности, ворохнул тонкие папиросные листочки.
Первая же попавшаяся мне запись, сделанная плотным бисерным почерком,
сообщала:
"В целях дальнейшего повышения качества целлюлозы, начиная с 1
августа т. г., иву, куст боярышника, ольху и лещину (орешник) считать
пихтой. Основание: приказ начальника ЦОГЭ © 907". Подпись. Дата.
Ниже другая запись. "За систематическое невыполнение заданий по
снижению потребления подвергнуть экономии следующих товарищей: ..." Далее
шел список фамилий, аккуратно выведенный обладателем бисерного почерка.
Я швырнул папку на пол и схватил другую. Через полчаса возле конторки
валялась целая груда скоросшивателей с чернильными датами на обложках. Я
лихорадочно перебирал листки. Разрозненные приказы, распоряжения,
директивы, графики, списки постепенно складывались в единую картину.
Бюрократический аппарат, завезенный с Земли, рос, как на дрожжах, и
требовал одного: бумаги, бумаги, еще бумаги! Маховик раскручивался, жизнь
менялась, и все жестче, уверенней становится тон приказов и распоряжений.
Добрались и до науки. Лаконичная запись буднично извещала об отмене с
начала третьего квартала... Я тряхнул головой и перечитал еще раз. Нет,
ошибки не было. С начала очередного квартала отменялось действие второго
закона Ньютона. Дался им всем этот злополучный закон! Перелистнув пару
страниц, я понял, что волновался зря. Всемогущий Отчет дал осечку.
Действие рождало противодействие, как ни изощрялись творцы этой странной
бюрократической летописи. Людям пришлось куда тяжелее... "За злостный
саботаж приказа о втором законе" физики поплатились незамедлительно.
Вернувшись к первой папке, я нашел распоряжение об очистке от лесов
южных пригородов - места, куда я сел на своем Дредноуте. Где-то рядом
должна быть запись о ликвидации корабля... Но тут раздался резкий
телефонный звонок.
Я автоматически снял трубку.
- Кадряну?
- Простите, вам кого?
- Я вот тебе голову отверну, будешь так шутить, - властно пообещали в
трубке. - К работе приступил?
- Приступил, - сказал я честно.
- Тогда пиши. Готов? Давай записывай: "В связи с невыполнением
графика отлова мышей считать бесполезными для государства и
подлежащими..."
Я положил трубку.
Телефон немедленно затрезвонил снова. Серж Кучка (а это был,
несомненно, он) рвался к исполнению своих новых служебных обязанностей.
Пришлось его разочаровать. Я с наслаждением оборвал шнур, а трубку кинул в
дальний угол комнаты.
Теперь предстояло сделать главное. Я достал из кармана коробок,
припасенный еще в отеле, и чиркнул спичкой. Спичка зашипела и погасла,
прежде чем я успел поднести ее к уголку скоросшивателя.
Стараясь не волноваться, я достал другую спичку, помедлил секунду,
собираясь с мыслями, и...
- Вениамин! Бросьте эти фокусы! - раздался из-за спины спокойный
голос. - Так и до пожара недалеко. А ну, кому говорят!
Я замер.
На планете Большие Глухари только один человек знал меня по имени.
Глава 14
Разговор по душам
- Спички бросьте, - посоветовал спокойный голос. - Чего вы в них
вцепились-то?
Я помедлил и выронил коробок.
- Вот и чудесно. Терпеть не могу стрелять в закрытом помещении.
Грохот, вонь... Вы не находите?
Я молчал. На душе было скверно.
"Техническая ошибка", слишком "случайные" встречи... А кондиционер в
нищей "норе"! Ах, балбес, балбес... Как же я не догадался сразу!.."
- Да вы не казнитесь так-то уж... - зазвучали знакомые иронические
нотки. - Узнаю землян. Любимое занятие - угрызения совести...
- Зачем я был вам нужен, Александр? - не оборачиваясь, хмуро спросил
я.
- Почему "был"? - весело удивился Кун. - Вы мне и сейчас нужны. Иначе
шлепнул бы я вас на месте за попытку поджога казенного имущества, и взятки
гладки... Кстати, разобрали бы дровишки-то. Все-таки государственные
бумаги, а вы костерчик сложили... И поторопитесь, нам ехать нужно.
Я начал медленно раскладывать папки по ящикам. Кун стоял у двери с
пистолетом в руке. Его глаза за свеклами очков улыбались откровенно
издевательски.
- И трубочку на место положите. Эк вы ее в угол-то шваркнули... Нервы
надо лечить, дорогой.
Сжав зубы, я сходил за трубочкой и водрузил ее на место. Рядом с
телефоном лег скоросшиватель, раскрытый на записи о ликвидации лесов. Я
установил телефонный аппарат ровнее и закрыл косую столешницу. Теперь вся
надежда была на удачу.
Агатовый лимузин ждал нас внизу.
Кун уселся рядом с шофером, а я поместился сзади, между двумя
молодцами. Охранники были незнакомые.
- А где Уинстон? - поинтересовался я, когда машина тронулась.
- Бармен-то? - рассеянно отозвался погруженный в свои мысли Кун. -
Нету больше бармена, такая вот неприятность с ним приключилась,
ай-яй-яй... Слишком усердный, знаете ли, был. А во всем важно не
переборщить. Вы не согласны со мной?
- Трудно не согласиться с человеком, обладающим таким даром
убеждения.
- Ну вот и ожили, - с удовлетворением констатировал Кун. -
Признаться, мне надоело наблюдать за вашей перекошенной от внутренней
борьбы физиономией.
- К себе везете?
- Ага, - незамедлительно откликнулся Кун. - В бандитское логово. В
самый, значит, оплот преступного мира. Боитесь? Вы же везунчик. Вон как
ловко сыграли - и у наших, и в Управлении...
- Вы же меня и направляли...
- Не скрою, было, - весело ответил Кун. - Приятно вспомнить красивую
комбинацию. Наши олухи сразу клюнули.
- Зачем вам все это было нужно?
- Неужели не понимаете? А я думал, вы у нас поднатаскались...
Проверка, милый! Да не жмите вы его так, - обратился Кун к охранникам. -
Куда он денется!
Молодцы отодвинулись. Автомобиль покинул Город © 3 и стремительно
двигался на юг. Вокруг пошла знакомая степь. "Только бы получилось", -
думал я.
Кун закурил сигару. Ароматный дым разошелся по просторному салону.
Шофер давил на газ.
- И кого же вы проверяли?
- Да всех! Пока они клубились вокруг нас, боже мой, какие были
интриги, волнения, суета, вы и не догадываетесь, я не спеша прозвонил всю
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг