специально для задачек.
Гоша был не в ладах с английским языком и арифметикой, а теперь после
стольких впечатлений у него и вовсе все из головы вылетело.
- Она и не то еще умеет, - сказал Малышок. - В шахматы сама играет.
- Эх, жаль, в шахматы я не умею.
Гоша вдруг подумал, что учительница обязательно вызовет его. Такой уж
он невезучий - его всегда вызывают именно тогда, когда он не выучил урока.
- Какие же вы, ребята, счастливые, - вздохнул Гоша. - Вам и уроков
делать не надо...
- Как так не надо? - удивился Малышок. - А кто же за нас делает?
- А машинка на что? Была бы у меня такая машинка, я бы всегда в
отличниках ходил.
- Так ведь это же игрушка, - засмеялся Малышок. - А учиться все равно
надо.
- Много будешь знать, скоро состаришься, - усмехнулся Гоша. - Да и
зачем учиться? Теперь машины все сами делают. Нажал кнопку - вжик, и
готово!
- Эх ты, "вжик, и готово"! - засмеялся Малышок и лукаво подмигнул
ребятам, обступившим их.
Затем он покрутил какой-то винтик в машинке и протянул ее Гоше.
В эту минуту раздался звонок. В класс вошла учительница. Ребята
бросились по своим местам. Гоша отдал Малышеву фонарик, спрятал машинку в
стол и открыл учебник.
Англичанка и в самом деле вызвала Гошу. Она попросила его перевести
коротенький рассказ "Мой брат, моя сестра и я".
Гоша незаметно подставил страницу учебника к экрану электронной машины
и бойко без запинки перевел:
- У нас в семье сто двадцать детей. Моя сестра Аня пасется на лугу и
питается вкусным сеном. Ей двести семьдесят лет и три месяца. Она совсем
маленькая, но уже прочитала "Капитанскую дочку", "Трех мушкетеров" и "Двух
капитанов". Мой брат Коля вертит хвостом и хорошо лает...
В классе начался такой хохот, что в окнах зазвенели стекла. Когда все
немного успокоились, учительница вызвала девочку, сидевшую за первым
столом, и предложила ей перевести тот же отрывок. Та перевела:
- У нас в семье трое детей: два мальчика и девочка. Девочку зовут Аней.
Ей шесть лет. Коле восемь лет. Он уже ходит в школу...
- Эх ты! А еще товарищем называешься, - чуть не плача, укорял на
перемене Гоша Сеню. - Разве это машинка? Недоразумение какое-то, а не
машинка!
- Я пошутил, - засмеялся Малышок. - Машинка хорошая, только с нею надо
уметь обращаться. А ты "вжик, и готово"! Если хочешь знать, эта машинка не
только переводит, но и стихи сама сочиняет.
Вокруг них собрались ребята. Сеня повернул рычажок, и в мембране
машинки раздался отчетливый металлический голос:
Смешались цифры и слова, И в переводе - мешанина.
Когда пустая голова, То не поможет и машина.
Гоша бросился с кулаками на Малышка. Он так разозлился, что даже
веснушки стали заметнее на его курносом побледневшем лице.
- Да ты что? - удивился Сеня.
Он успел быстро наклониться, и удар пришелся в пустоту. Гоше все же
удалось схватить Сеню за воротник. Малышок непонимающе смотрел на него и
улыбался.
Вероятно, все это казалось ему забавной шуткой.
- Да ты что? - дружелюбно повторил он.
- Я вот тебя стукну, будешь знать, как насмехаться! - бушевал Гоша.
- Ребята! - закричал белобрысый мальчик. - Да он и шуток не понимает!
- Слушай, друг, - миролюбиво сказал Малышок, - так нельзя.
- Можно! - закричал Гоша, налетая петухом.
Но тут произошло то, чего он совсем не ожидал. Маленький и на вид
щуплый Сеня схватил его за руку выше кисти, да так, что Гоша вскрикнул. Он
попробовал вывернуться, но не тут-то было. Пальцы у Сени будто железные.
Гоша изумленно уставился на Малышка. Тот засмеялся и отпустил его руку.
- Ого! - воскликнул Гоша. - Я и не знал, что ты такой...
- Какой?
- Дай-ка пощупать мускулы.
Гоша потрогал мускулистую руку Сени и с уважением сказал:
- Сильный. Слушай, хочешь, давай дружить.
- Давай, - кивнул Малышок.
Музыкальные растения
- Веточкин, пошли! - окликнул Бабакин. - Сейчас машиноведение начнется.
Ваня сложил в портфель учебники и бросился вдогонку за приятелем.
Миновав стеклянную галерею, соединяющую учебный корпус с
производственным, Ваня и Бабакин вошли в просторный светлый зал. Здесь
было много растений и цветов, но росли они не в цветочных горшках и кадках
с землей, а в больших стеклянных бассейнах, в которых журчала и плескалась
какая-то жидкость, омывающая их корни.
Ваня заинтересовался растениями, принялся их рассматривать.
- Ты что, в первый раз это видишь? - спросил Бабакин.
- В том-то и дело, что не в первый. У нас... Одним словом, там, где я
раньше учился, тоже такие опыты проводились. Только мы выращивали овощи и
разные растения не в таких огромных бассейнах, а в стеклянных банках. Мы
туда наливали раствор с минеральными удобрениями.
- И здесь минеральные удобрения, - кивнул Бабакин. - Они поступают сюда
вместе с водой из центрального распределительного бассейна. Он весь город
снабжает. Это очень удобно.
- Почему удобно?
- Разве не знаешь? Сады и цветники у нас всюду, даже на крышах и в
самих зданиях, в залах, галереях. Зачем же натаскивать туда землю?
Растения могут получать все, что им нужно, прямо из воды по трубам.
Веточкин-старший жестом остановил Бабакина, прислушался. Откуда-то
доносились звуки музыки. Бабакин распахнул стеклянную дверь. Музыка стала
громче.
- Входи, входи, - жестом радушного хозяина пригласил он. - Здесь наши
опытные участки.
- А зачем музыка? - удивился Веточкин.
- Сейчас узнаешь.
Они вошли в большой похожий на оранжерею зал, разделенный стеклянными
перегородками на небольшие участки. Сквозь прозрачную крышу падали лучи
неяркого осеннего солнца, но в зале было светло и солнечно, как на юге в
знойный полдень: мощные, скрытые плафонами лампы излучали яркий свет.
На одних участках в бассейнах с питательной средой росли яркие
диковинные цветы, на других - кусты черной смородины с крупными темными,
покрытыми сизоватым налетом ягодами, на третьих - клубника. Были здесь и
участки с молодыми деревцами - березками, тополями, рябиной. Но не это
удивило Веточкина. Музыка! Она звучала повсюду. В одном месте - громко и
весело, в другом - тихо, мелодично. Оглядевшись по сторонам, Ваня увидел в
каждой комнате-участке небольшой аппарат, похожий на портативный
магнитофон.
Автоматически переключалась лента, непрерывно звучала музыка. Но для
кого же она? Кто ее слушает в этом зеленом царстве? Неужели цветы,
кустарники, деревья?
Перехватив недоуменный взгляд Веточкина, Бабакин улыбнулся и пояснил:
- Это наш новый опыт. Из старинных книг мы узнали, что еще в середине
двадцатого века ученые исследовали, как влияет музыка на развитие растений.
Но тогда еще не было такой точной аппаратуры, как теперь, поэтому опыты
не были закончены. Наш кружок юных натуралистов решил начать все сызнова.
- И удачно? - заинтересовался Ваня, вспомнив, что и он когда-то читал
об этих удивительных исследованиях.
- Опыты еще не закончены, - пояснил Бабакин, - но мы узнали много
интересного. Посмотри на этот прибор - измеритель роста. Видишь на шкале
цифры? Они отмечают, насколько выросли деревца за месяц, за два, за год.
Они гораздо выше и стройнее, чем такие же деревца на соседнем
немузыкальном участке. А ягоды! Ты посмотри, какие они большие и сочные.
Хочешь попробовать?
Веточкин с удовольствием съел несколько крупных ягод клубники, отведал
черной смородины и крыжовника.
- А там что? - нерешительно остановившись перед дверью, из-за которой
доносились какие-то странные звуки, спросил Веточкин.
- Сюда, пожалуй, не стоит заходить, - замялся Бабакин.
- Это почему же?
- Видишь ли, растения так же, как и люди, не всякую музыку любят.
Здесь...
Впрочем, увидишь сам.
Бабакин толкнул дверь. Дикие, неистовые звуки ошеломили Ваню. Нет, это
даже нельзя было назвать музыкой. Какие-то картавые возгласы, завывания,
визг, оглушительные удары барабана терзали слух. Веточкин не выдержал и
заткнул уши.
- Входи же! Не бойся! - легонько подтолкнул его Бабакин.
На этом участке росли дубки. Ваня сразу узнал их по широким резным
листьям.
Но какой жалкий вид! Полузасохшие листья съежились, свернулись в
трубочку, словно пораженные болезнью. Деревца отклонились в сторону от
музыкального аппарата, вытянув навстречу звукам черные жилистые сучья,
будто обороняясь.
Бабакин повернул рукоятку музыкального инструмента, сила звука
уменьшилась.
- И откуда вы только достали эту... дрянь? - возмутился Веточкин.
- Нашли. В музее на свалке старинных вещей мы отыскали патефонную
пластинку двадцатого века. Конечно, и тогда была очень хорошая музыка. Но
эта... Под такую музыку, говорят, веселились молодые люди.
- Отсталые молодые люди, - поправил Ваня. - Стиляги!
- Стиляги - это, наверное, люди с испорченным вкусом? - спросил
Бабакин. - Разве нормальному человеку может понравиться такая музыка?
- Бедные дубки! - сказал Ваня. - Даже они не выдержали.
Но что это? Веточкин подошел к бассейну. Рядом с дубками росли
гигантские сорняки - пырей, чертополох с огромными мясистыми листьями.
Сорняки жадно тянулись к музыкальному аппарату и, как показалось
Веточкину, даже слегка вздрагивали в такт музыки, будто собирались
сорваться с места и пуститься в пляс.
- Вот видишь, - усмехнулся Бабакин. - Им, по-видимому, нравится такая
музыка. Смотри, какие вымахали!
- Пойдем отсюда, - махнул рукой Ваня и торопливо направился к выходу.
Мальчик из прошлого
Через несколько минут приятели очутились в другом зале, таком же
большом и просторном, освещенном приятным для глаз рассеянным светом.
В глубине зала Ваня увидел шкафы с книгами. На столах были разложены
газеты и журналы, под потолком висели серебристые модели диковинных
самолетов и ракет. На подставках стояли макеты кораблей, зданий и каких-то
машин. Двое мальчиков играли за столиком в шахматы. Другие затеяли
невдалеке от фонтана веселую игру с мячом.
- Это клуб? - спросил Ваня.
- Комната отдыха, - ответил Бабакин.
Пройдя зал, ребята очутились в длинном широком коридоре. По обе стороны
его были стеклянные двери, такие же, как на опытных участках. На дверях
таблички: "Цех наладчиков автоматных станков", "Отделение диспетчера
телеуправляемой шахты", "Класс операторов атомной электростанции", "Цех
сборщиков универсальных электронно-счетных машин".
- Здесь завод? - спросил Ваня.
- Учебно-производственные цехи нашей школы, - пояснил Бабакин. - Здесь
мы изучаем массовые профессии. Наш класс готовит сборщиков жилых домов.
Скоро будем проходить практику.
- Мне нравится профессия строителя, - сказал Ваня.
- Не строителя, а сборщика, - поправил Бабакин. - Автоматические цехи
выпускают готовые детали, а сборщики монтируют из них дома. Хочешь, пойдем
завтра на монтажную площадку?
- Завтра... - задумчиво сказал Ваня и вдруг вспомнил, что ему с Гошкой
негде ночевать. Старый дом, где они когда-то жили, наверное, уже сломали.
Что же делать?
- Толя, - дипломатично, издалека начал Веточкин. - А у вас хорошая
квартира?
- Такая же, как у тебя, - рассеянно ответил Бабакин.
- У меня? У меня нет квартиры... Даже не знаю, где буду ночевать.
Бабакин как-то странно посмотрел на Веточкина.
- Разве ты не в интернате живешь?
- В каком интернате?
- В школьном. Домой мы только в гости ходим... Странный ты какой-то...
- Не странным... А как бы тебе это объяснить?.. Я приехал... из...
прошлого.
- Из прошлого? - вытаращил глаза Бабакин. - А ну, рассказывай!
Ваня рассказал Бабакину о волшебнике Сергее Ивановиче, о чудесном
эликсире, который помог ему и Гоше перенестись в будущее. И чем больше
Ваня рассказывал о том, как он жил в середине двадцатого века, тем больше
удивлялся Бабакин.
- Ну и здорово! - воскликнул Бабакин. - Завидую я тебе, мальчик из
прошлого.
- Завидуешь? - удивился Ваня.
- Ну да! Ваши отцы совершили революцию, боролись за мир, строили
коммунизм.
Знаешь, какой им почет! Свои лучшие книги наши поэты и писатели
написали не о тех, кто живет сейчас, хотя и у нас немало людей,
прославившихся своими подвигами и открытиями, а о тех, кто когда-то строил
коммунизм. Вот они-то были настоящими героями! Но про них я только в
книгах читал. А ты видел их.
Жил рядом с ними. Счастливый ты!
Десять тысяч километров в час
Двухместный атомный ракетоплан бесшумно взмыл в воздух. Бабакин сидел у
пульта управления и с наслаждением облизывал эскимо.
- А ты дорогу знаешь? - боязливо спросил его Веточкин.
- Машина летит по заданному курсу.
Ваня взглянул в иллюминатор из толстой прозрачной пластмассы. С высоты
Земля казалась большим раскрашенным глобусом. Зеленые пятна лесов, черные
полотнища вспаханной земли, здания-коробочки, разбросанные то там, то
здесь.
Вот мелькнула светлая узенькая полоска, похожая на голубую ленту,
кем-то оброненную на зеленый ковер.
- Волга, - коротко бросил Бабакин.
- Где? - быстро повернулся Веточкин.
- Где, где! - передразнил Бабакин. - Зевать не надо. Теперь мы летим
уже над Уральским хребтом.
Но и Уральские горы промелькнули так быстро, что Веточкин не успел их
как следует разглядеть.
- А это что за лужа? - спросил он, указывая на небольшое голубое
пятнышко.
- Тоже сказал, - засмеялся Бабакин. - Это же Аральское море! Ну вот мы
и приехали. Видишь, внизу Каракумы.
Скорость ракетоплана уменьшилась, земля как-то сразу приблизилась,
стала огромной и рельефной. Ваня искал глазами пустыню, но вместо желтого,
выжженного солнцем и покрытого мертвыми волнами барханов пространства
увидел кудрявые рощи, поля, изрезанные ниточками каналов, белые домики под
красными черепичными крышами.
- Смотри внимательно и запоминай, - предупредил Бабакин. - Петр
Иванович тебя обязательно спросит. Сейчас мы подлетаем к Каракумску. Это
областной центр. Полтора миллиона жителей. Здесь три института, восемь
техникумов, филиал Академии наук...
- Погоди... Не так быстро, - попросил Веточкин. - А то я не успеваю
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг