Женя захлопала в ладоши. Борис с улыбкой встретил ее смеющийся взгляд.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
...Истина в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками...
А. С. Грин "Алые паруса"
1.
БОРИСУ КАРЦЕВУ не приходило в голову, что экспедиция, которую он нагнал
спустя неделю после экскурсии в долину Батырлар-джол, затянется на такой
длинный срок.
Шли месяцы. Станция за станцией - отряд двигался по отрогам Тянь-Шаня,
углубляясь в самое сердце гор, в поисках таинственного центра, откуда шло
тяжкое дыхание пораженной неведомой болезнью природы.
Болезнь еще не имела имени, в переписке органов здравоохранения и
научно-исследовательских институтов она получила наименование "форма 101".
Она появлялась внезапно - разила молниеносными, не знающими промаха
ударами, шла из кишлака в кишлак отмечая свой путь смертью и разрушением,
и исчезала так же внезапно, как и появлялась. Ее появление совпадало с
набегами грызунов - в годы влажные, обильные пищей, с тучных горных
пастбищ спускались проворные острозубые зверьки, гонимые великим
инстинктом расселения. Они несли на себе насекомых, переполненных
микробами страшной болезни. Ночью человек чувствовал укол и, не
просыпаясь, начесывал место укуса. А наутро, багровый от жара, он
просыпался, схваченный в тяжелые объятия болезни.
Болезнь шла на убыль. Но было опасение, что она покидала речные долины
не навсегда. И перед отрядом стояла задача - найти ее природные очаги,
разыскать места, где укрывалась она, пережидая тяжелые времена, -
разыскать и уничтожить.
Из предгорий в ущелья, затем на альпийские пастбища, с пастбищ на
высокогорные пустыни переходил отряд по следам отступающей болезни. Борис
уже так привык к кочевому существованию, что о городской жизни вспоминал,
как о каком-то далеком, полузабытом сне. Реальными были холодные утра,
завтрак, пахнущий дымом, утренний обход поставленных на ночь ловушек для
грызунов, длинный-длинный день в палатке, в душном и тесном костюме,
специально одеваемом для вскрытии зараженных животных, и вечера у костра,
когда весь отряд собирался, чтобы обсудить итоги дневной работы и наметить
план на будущее.
Карцева иногда поражало, как мало времени у него оставалось для того,
чтобы заняться другими мыслями, подумать о личных делах. Высокий азарт,
ярость исследователей, волнуемых схваткой с косностью природы, овладели
всеми участниками отряда - эпидемиологами, микробиологами, зоологами.
Близость победы над страшной болезнью мешала думать о чем-либо ином, кроме
цели, стоящей перед экспедицией.
И только в редкие часы, когда накопившаяся за день усталость
оказывалась недостаточной, чтобы свалить мертвым сном, Карцев, лежа в
спальном мешке, вспоминал фантастический день, проведенный в долине
Батырлар-джол.
Эти воспоминания были еще более неясными, чем мысли о Москве. Иногда
Борис не мог отличить испытанного им в действительности от видений и снов,
посещавших его по ночам. Он твердо верил, что в долине Батырлар-джол ему
как зоологу выпало неслыханное счастье - открыть невероятный, сказочный
мир неизвестных доселе живых существ, преображенных гигантизмом. Но от
всего увиденного в сознании остались только клочки и перепутанные обрывки.
Череп исполинского грызуна в ложе потока, гигантский эдельвейс, застывший
темным силуэтом на фоне вечернего неба, страшное рыло чудовищной лягушки,
фантастические стрекозы над озером - все это проходило в сознании, как
кадры старого, истрепанного кинофильма.
Он не рассказывал своим спутникам о пережитом в долине Батырлар-джол.
Сначала он все надеялся, что в работе выдастся "выходной" день, когда
можно будет рассказать об этой удивительной экскурсии и подумать о ее
повторении.
Но чем глубже в горы забирался отряд, тем меньше надежды оставалось на
такую возможность, и Карцев решил не трогать этой темы, пока не будет
решена задача, поставленная перед экспедицией.
Только своему учителю - профессору Огневу в Москве - он отправил письмо
с подробным отчетом о своих приключениях. Но, очевидно, он чересчур
сгустил краски, описывая свое возбужденное состояние во время блуждания по
долине Батырлар-джол, так как в обычном шутливо-вежливом тоне ответного
письма профессора сквозило совершенно явное недоверие. Очевидно, он считал
все приключения Карцева плодом бредового состояния, фантазией, возникшей в
одурманенном сознании.
Это было обидно, но совершенно логично. Доказать реальность всего им
увиденного он в конце концов мог, только представив конкретный предмет
своих рассказов. Карцев достал из кармана зуб исполинского грызуна и
смотрел на него хмурясь. Да, зуб не мог не вызывать интереса! Но все же
это был не более чем зуб.
Писал он и Павлу Березову, спрашивая, привелось ли ему побывать еще раз
в ущелье Батырлар-джол. Павел отвечал кратко, в несвойственной ему
сдержанной и холодной манере. По возвращении из долины Батырлар-джол он
был снова болен, но скоро поправился. "Ты был прав, - писал он, - эта
вода, очевидно, не годится для нас, пигмеев". Никаких воспоминаний о
путешествии письма не содержали.
"О новых экспедициях я уже не думаю, - писал Павел своим размашистым
почерком - не более двух десятков строк на страницу. - Уроки той, в
которой я уговорил тебя участвовать, я запомнил на всю жизнь".
Борис несколько раз пытался выяснить судьбу семян гигантского
кок-сагыза, принесенных им из ущелья Батырлар-джол. В феврале они были
высеяны в вазоны, дали всходы; но об этом Павел сообщал без особого
энтузиазма - по-видимому, что-то не ладилось. В следующих письмах сквозило
явное раздражение.
"Особыми удачами похвастаться не могу, - писал он. - Не нужно забывать,
что растение и его среда - это неразрывное единство. Очевидно, с равным
успехом можно было выращивать здесь ананасы"
Последнее письмо Борис получил два месяца назад. Павел писал, что
работы очень много, так как он временно остался один, - Петренко уехал в
длительную командировку на Украину.
Ни в одном из писем он ни разу не упомянул о Жене. Борис перестал о ней
спрашивать, чувствуя, что своими вопросами причиняет товарищу боль.
2.
СМЕНЯЛИСЬ дни и ночи, уходили недели и месяцы. Работа приближалась к
концу.
На огромной карте Тянь-Шаньского хребта жирными чертами синего
карандаша начальник отряда окружил обнаруженные очаги болезни.
Развернулись истребительные работы. Уже не десятки, а сотни истребителей
из числа местного населения шли по следам их отряда, затравливая сотни
тысяч грызунов, уничтожая переносчиков заразы.
В этот яркий летний день какое-то странное чувство беспокоило Бориса.
Он рассеянно вскрывал зверька за зверьком, привычными движениями
распластывал его в ванночке и прикалывал булавками лапки. Машинально
диктовал протокол вскрытия. Бросал кусочки внутренностей в пробирки для
микробиологического анализа. Но какая-то мысль, еще не ясная и едва
ощутимая, упорно сверлила, мешая сосредоточиться. Как только Борис
направлял на нее внимание, она расплывалась и исчезала, продолжая
оставаться непонятой и неосознанной.
Вчерашний день был похож на предыдущий, как один вскрываемый суслик на
другого. Обход ловушек. Вскрытия. Вечером - сбор в палатке начальника
отряда. На сборе подвели итоги восьмимесячных работ. Долго спорили над
картой, уточняя путь, пройденный экспедицией... Не тогда ли зашевелилась в
мозгу эта беспокойная мысль?
Борис бросил вырезанные из печени в селезенки кусочки в пробирки,
подставленные лаборантом, положил пинцет и ножницы в кювету со спиртом и
встал. Работа была закончена. Он вышел из палатки, посмотрел, жмурясь,
через очки-консервы на солнце, поднял руки, выставляя на яркий свет ладони
и пальцы. Таков был порядок, которому неукоснительно следовали все
работающие с трупами животных: солнечный свет нес жесткие ультрафиолетовые
лучи, убивающие микробов.
Так постоял он несколько минут, предаваясь своим мыслям и машинально
прислушиваясь к голосам, доносящимся из палатки начальника. Там шел
оживленный разговор, что вообще было необычно для дневного, рабочего
времени. Густой баритон начальника и мягкий, глуховатый тенор его
заместителя прерывал незнакомый женский голос. Женщин в отряде не было, и
голос этот удивил Бориса. Он снял консервы, начал стаскивать комбинезон,
продолжая прислушиваться. Голоса звучали явным возбуждением. Женщина
настаивала на чем-то взволнованным и слегка раздраженным тоном. Бас
успокоительно и в то же время недоумевающе рокотал на самых низких нотах.
Борис заканчивал умывание, когда от палатки начальника донеслось его
имя:
- Карцев, к Василию Федоровичу!
Итак, очевидно, спорившие не договорились. Но Борису и в голову не
пришло, что означал этот вызов для ближайших событий в его жизни. Он
наклонился у входа в палатку, вглядываясь в полумрак, откуда доносился
густой голос Василия Федоровича.
- ...Вы поймите, что у нас научная экспедиция... с важным заданием...
Все люди на счету... Каждый занят своим делом:
Карцев плохо различал его собеседницу, так как она сидела спиной к
входу. Он увидел только пышные, темные волосы, широкие плечи и загорелую
руку на дощатом столе.
- Нет, вы поймите, если вы апеллируете к интересам науки... - возразила
женщина, прерывая Василия Федоровича. - Речь идет о судьбе двух ученых...
Может быть, об их жизни и смерти...
Карцев вошел в палатку, видя, что спорящие его не замечают.
- Ну, вот и Борис Николаевич, - сказал начальник с заметным облегчением
в голосе.
Женщина быстро повернула голову. Полоска света из щели в потолке
палатки мелькнула по загорелому лицу, обрисовав на мгновение темные глаза,
отчетливо очерченный яркий рот, блеснувший белыми зубами.
- Женя Самай... - сказал Карцев, ошеломленный.
- Я, - ответила девушка спокойно, внимательно всматриваясь в Бориса. -
Карцев? Я бы вас не узнала.
Как и тогда, рукопожатие девушки было деловито крепким и кратким. Борис
опустился рядом с ней на табурет.
- Вы знакомы? - спросил Василий Федорович с удивлением.
- Да, встречались... - с легким замешательством ответил Борис. - Но мне
никогда бы и в голову не пришло, что мы сможем встретиться еще раз... И
где?.. На овечьих пастбищах. На высоте в две тысячи метров...
- Почему же? - отозвалась Женя. - Разве вы не знаете, где вы находитесь?
- Ну, положим, отроги Тянь-Шаня это не Арбат, чтобы рассчитывать на
встречу со знакомыми.
- Да, но если вы разбили лагерь в десяти километрах от ущелья
Батырлар-джол...
- Что вы говорите!
Брови девушки взметнулись вверх. Она посмотрела на Бориса с насмешливым
сожалением:
- Неужели вы этого не знали?
- Не приходило в голову, - сказал Карцев и вдруг вспомнил...
Это и было то, что со вчерашнего вечера засело у него в голове. Молнией
мелькнуло - синий карандаш Василия Федоровича, жирной полосой прочертивший
последние километры их маршрута. Путь замыкался в долине одного из
притоков Нарыма. Да, они приближались к тем местам, где Борису Карцеву
выпал случай пережить самые удивительные события в его жизни. Правда,
отряд остановился на восточных склонах гор, в то время как ущелье
Батырлар-джол прорезало хребет с юга. Это, очевидно, и было причиной того
бессознательного странного волнения, овладевшего им, когда он рассматривал
карту.
- Вот, такие дела, - сказал Василий Федорович, откидываясь своим
плотным телом назад, чтобы видеть одновременно обоих. - Товарищ просит
помощи!.. А мы не имеем возможности ее оказать, к нашему крайнему
сожалению.
- Нет, вы имеете эту возможность, - упрямо возразила девушка, сдвинув,
тонкие полукруги бровей, - и вы ее окажете...
- В чем дело, Женя? - спросил тихо Карцев.
- Павел и Григорий Степанович пять дней назад пошли в горы, чтобы
проникнуть в долину Батырлар-джол с востока, минуя ущелье... Они
собирались вернуться через день-два, и до сих пор их нет.
- И вы хотели бы...
- Чтобы из вашей группы со мной отправились три человека на поиски, -
твердо ответила Женя, прямо смотря Борису в глаза. - У вас среди врачей
найдутся альпинисты. Как только я услышала, что вы расположились лагерем
здесь поблизости, я немедленно направилась сюда.
- И совершенно напрасно! - загудел недовольным голосом Василий
Федорович. - Мы занимаемся важным делом... спешим закончить работы... И
если бы в самом деле вы были совсем беспомощной... но ведь у вас есть свой
отряд. Вы сами сказали, что тринадцать человек.
Борис перевел глаза на Женю.
- Я же вам объясняла, - сказала она с раздражением, - что для такого
перехода там нет подходящих людей, иначе бы наши товарищи не отправились
вдвоем.
Василий Федорович сердито откашлялся.
- Ну, мне об этих переходах судить трудно. Правда я думал, что
монбланов и эльбрусов здесь нет.. Но вот вам наш альпинист... Объясните
ей, Борис Николаевич.
- Я полагаю, - твердо сказал Карцев, - что если люди в горах попали в
беду, мы обязаны помочь.
- Вот вам, здравствуйте!-развел руками Василий Федорович. - Какими же
реальными возможностями мы обладаем?
- Мои помощники - оба альпинисты. Правда,они не врачи а зоологи, но из
врачей тоже можно найти охотника.
Василий Федорович встал, вытирая платком шею и лоб, блестящий от пота.
- Ну, собирайте людей, Карцев. Только смотрите, сами там не сплошайте!
3.
ПАВЕЛ положил пятый камень рядом с четырьмя голышами, лежащими ровным
рядом на берегу, над водой. Наступило пятое утро этой фантастической жизни
- на крошечном клочке суши, на островке, в окружении вод заколдованного
озера.
Ежась от холода, Павел осмотрелся по сторонам. Над водой в косых лучах
восходящего солнца дрожал розовый туман, ровной полосой закрывавший
подножия далеких гор восточного берега. Слева сквозь туман просвечивал -
совсем близко! - северный берег. Справа тянулась полоса мелководья, из
которой, как пальмы, вздымались мощные стволы гигантских тростников.
- Дьявольская ловушка! - пробормотал сквозь зубы Павел, спускаясь по
каменистому обрыву.
Темнела вода, чуть поблескивая тяжелыми, свинцовыми отблесками зари.
Стволы тростников уходили в мрачную, непроницаемую черноту. Павел
осторожно опустил кончик ботинка в воду.
Кусая губы от злобы, он выждал, пока нога сквозь кожу ботинка не
ощутила легкого удара. Тогда резким рывком он выбросил ногу на берег,
сморщив лицо гримасой отвращения. В воздухе мелькнуло длинное
полупрозрачное тело странного существа и шлепнулось на землю. Павел
придавил его ногой, с омерзением разглядывая панцырь утолщенной головы с
темными, неподвижными бусинками глаз и длинными серповидными челюстями,
впившимися в кожу ботинка.
Вытянутое, расчлененное тело извивалось и дергалось, пытаясь
освободиться от придавившей ноги.
- Черт тебя возьми, - сказал Павел, растаптывая отвратительное существо
с таким ожесточением, словно бы ему привелось уничтожить самого
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг