ИГОРЬ СМИРНОВ
ЭНЕРГИЯ ПРОТЕСТА
Рассказ
I. КТО ВЫ, ЗАГРАНЦЕВТ
Было около двух часов ночи.
Участковый неторопливо вышел на центральную аллею, вглядываясь в
густую тень парка, затем свернул к реке. Внезапно звук его шагов затих:
тот, кем интересовалась милиция, сидел на скамейке-сидел непринужденно,
расслабленно, как у себя дома. Ошибиться было невозможно: высокий,
белокурый, в помятом коричневом костюме в крупную клетку, с большими
сильными руками, брошенными на ребро спинки скамьи. Голова чуть запрокинута
назад, глаза закрыты, в уголках губ страдальческие складки...
Участковый покашлял в кулак, подошел ближе:
- Гражданин Загранцев!
Это ему пришлось повторить трижды. Наконец веки белокурого нехотя
поднялись. Он безучастно посмотрел на милиционера:
- Вы что-то сказали?
- Чего ж это вы сбежали от нас, гражданин Загранцев?
- Мне там не понравилось.
- Ну вот, не понравилось! А из-за вас пострадал человек.
- Какой человек?
- Тот, который охранял вас.
- Он здесь абсолютно ни при чем, уверяю вас.
- При чем-ни при чем... Раз проворонил задержанного, значит, при
чем... Ну ладно, там разберемся.
А теперь-пройдемте со мной.
Белокурый медленно поднялся, руки его скользнули в карманы. Участковый
на всякий случай сказал:
- Гражданин Загранцев, следствие учгет, что при задержании вы не
оказали сопротивления...
1. Из показаний свидетельницы М. И. Харченко
Ну что вам сказать? Работаю дворником в ЖЭУ. Человека, что у вас на
фотографии, видела второго июля около пяти часов утра. Вышла, чтоб тротуар
подмести, гляжу-он железобетонные плиты с дорожки газона на проезжую часть
кидает. Я возмутилась. "Что вы делаете?" - спрашиваю. Думаете, он
испугался, смутился?
Ничуть не бывало! Смотрит на меня такими невинными глазами и говорит:
"Мешают". Мол, тут должна расти трава, это, мол, газон, а не что-нибудь
такое.
По-моему, он ненормальный: станет ли нормальный человек заниматься
такими делами? Разве только хулиганы. А на хулигана вроде не похож.
Пригрозила милицией-так ни один мускул не дрогнул. Спрашивает: "Я
что-то неправильно делаю?" - "Да уж конечно, - говорю. - Люди, - говорю, -
строили, строили, а вы разрушаете. Что ж в этом правильного?" Молчит, трет
грязными ручищами лоб. Честно, мне даже жалко его стало-такой уж у него был
жалкий и растерянный вид!
Милицию-то я все-таки вызвала-так сбежал, не видела и когда!
2. Из показаний свидетеля П. А. Ривлина
Наш заводишко, сами знаете, стоит на окраине города. Только отныне он
величается громко: "Целлюлозно-бумажный комбинат". Уж верней будет -
вредогешефт: одно делаем, другое уничтожаем. Вы только поглядите: целые
горы лигнина! И все растут, растут... Да, да, лигнин-это отходы, обычные
отходы, такое бурое вещество с мерзким запахом. От него гибнет все живое на
сотни метров вокруг. Чистая тебе пустыня! А весной или после дождя
отравленные ручьи сбегают в Сужу.
Это ж преступление, гражданин следователь!.. Вы тут человек новый, а
я, считай, с рождения здесь и должен сказать: раньше в наших краях водилось
уйма рыбы, разной рыбы! В лесах-дичи не перестреляешь, хоть каждый день
ходи на охоту. А воздух какой был! Один сосновый бор чего стоил!.. Нынче ж
сами видите, что стало с нашим краем... Эх-эх, покорители природы!
Да, да, отвлекся, простите.
Второго июля я пришел к комбинату рано. До смены целый час-дай, думаю,
передохну на бережку Сужи. Сижу, это, и вдруг вижу: со дна реки выходит
человек. Я не сразу признал его-до того он был весь облеплен тиной и
грязью. И потом же, вышел-то из воды в одежде-тут и рехнуться недолго!
Поднялся, это, он на берег, в руках-две дохлые рыбины. Глядит на них,
как на усопших родственников.
Признаться, струхнул я малость, хотел незаметно уйти, и тут меня
словно кто в лоб обухом ударил: да это ж, вижу, наш главный инженер Виктор
Ильич Загранцев!
Вот те на! Чего ж это, думаю, он там делал, на дне-то?
И потом, думаю, как он оказался здесь? Ведь он же в отпуске!
Окликнул - не отозвался. Тогда я подошел к нему.
"Виктор Ильич,-спрашиваю,-чего это вы тут делаете?" А он как глянул на
меня... Так глянул - век не забуду!-и сказал: "Эх вы, люди!" И все. Сказал
и пошагал со своими рыбинами к дороге.
Вот тогда-то мне и показалось, что он помешался...
Или это был кто другой-не знаю. Только после той встречи мне стало
что-то не по себе.
Справка
Гражданин Ривлин П. А. с 27 сентября 19... г. по 29 декабря 19... г.
находился на излечении в психиатрической больнице им. Бехтерева.
Печать. Дата. Подпись врача.
3. Из допроса свидетеля И. В. Есакова
Следователь казался сонным, вялым и вопросы задавал тихо, словно
боялся разбудить себя. И начал почему-то издалека:
- Родились в этом городе?
- Да, конечно,-подтвердил Есаков.
- Расскажите немного о себе.
Свидетель с недоумением посмотрел на следователя, качнул головой:
- А чего рассказывать? До армии учился. После армии вернулся домой.
Вот и все.
- Не совсем. Почему, например, вы ушли от родителей и поселились в
общежитии?
- Ну...-Есаков замялся.-Хотел самостоятельности.
- Ясно. Прошу продолжать.
Есаков приподнял плечи, не понимая намерений следователя, уткнувшегося
в бумаги, потом почувствовал себя увереннее и решил говорить обо всем, что
придет в голову:
- После армии хотел поступить в институт-не вышло. Больше попыток не
делал. Да и зачем? Все же не могут стать академиками, кому-то надо и у
станка стоять.
- Конечно, конечно. А чем увлекаетесь? Каковы ваши интересы? Как
проводите свободное время?
- Ну как... Читаем, телевизор смотрим. Гуляем. Любим музыку. Вот
магнитофон приобрели. А с полгода назад у одного маклака удалось
перехватить динамик на девять ватт. Выставили на балкон-орет на весь город!
- У вас плохой слух?
- При чем тут слух?
- Тогда не понимаю, зачем приобретать усилитель.
- Ну, это же... Это же для всех, бесплатно.
- А если я, предположим, не хочу слушать.
- Н-не знаю. - Есаков скривил губы. Он не мог понять, как это
следователю может не нравиться то, что нравится ему самому.-Ведь записи-то
что надо: Эмерсон, Аллен Купер, битлзы.
- Ясно. А вы не увлекаетесь отечественной эстрадой?
Есаков покровительственно улыбнулся. Попросил разрешения закурить.
- Вы, я вижу, боитесь прослыть космополитом?
- Нет, отчего же?-Следователь наконец разобрался в своих бумагах и,
уперев локти в стол, опустил подбородок на сцепленные в замок пальцы.-Я бы
не устал слушать, например, "Последний вальс", "Историю любви" и сотню
подобных им, однако мне не доставляют удовольствия вещи, в которых мелодию
и голос подменяет, простите, гвалт дерущихся гиен. Тихая, приятная музыка
не помешает даже ночью, и совсем другое дело-бравурные, громкие звуки,
которые определенно будут не по душе отдыхающему человеку...
Есакова начинали раздражать медлительность следователя, его слабый
голос, дурацкие вопросы и суждения, абсолютно ненужные для установления
истины.
- Тут, наверно, дело вкуса, - буркнул он недовольно.
- Совершенно верно, Иван Васильевич, дело вкуса и культуры человека.
Но достаточно об этом. Итак, вы приобрели динамик. Соседи часто просили вас
поубавить громкость?
- Было, конечно, мало ли капризных людей! Вон на нашем этаже живет
такой Серега... Сергей Таран... Как включаем магнитофон-из себя выходит.
Ему подавай классику и вот ваши "Последние вальсы". Ограниченный человек,
чего с него возьмешь!
Следователь сонно засмеялся:
- Ладно, Иван Васильевич, бог с ним, с этим Серегой, раз он такой
ограниченный! Давайте-ка теперь потолкуем о том, что у вас произошло в
среду, второго июля. Точнее, третьего, - ведь это случилось после полуночи,
не так ли?
- Так. - Есаков облегченно вздохнул, подался вперед.-Мы тогда долго
гуляли. Вернулись в общежитие около часу ночи, а пока перекусывали,
захотели послушать музыку.
- Громко включали?
- Да нет. Нормально.
- Почему же тогда были недовольны ваши соседи и жители соседних домов?
- Не знаю... Да ну, зла на них не хватает! Стали стучать в стены,
прибежал в своей дурацкой пижаме Серега и назвал нас кретинами... Вы это
словечко запишите в протокол на всякий случай...
В сонных глазах следователя заиграли живые искорки.
- "Требуя вежливости от продавца, будь сам вежлив!"-так учили наших
родителей, Иван Васильевич.
Есаков насупился. Уронил пепел на брюки, стал отряхиваться.
- Итак, что же произошло потом?-спросил следователь.-Сергей Таран ушел
сразу?
- Сразу. А вместо него ворвался тот самый громила в коричневом
костюме. Да хоть бы слово сказал, сволочь!.. Извиняюсь... Все делал молча:
схватил наш магнитофон-и с размаху об пол! Какое он имел право? Потом стал
топтать и ломать катушки с лентами, а у нас было тридцать две штуки, все с
отличными записями!.. А в довершение всего намертво вывел из строя
динамик!.. Вот так. И тут же смылся... Имел он право это делать? Кто нам
теперь возместит убытки? Ведь мы с ребятами пострадали на пятьсот рублей,
не говоря уже о причиненной-душевной травме!
- Сочувствую. Сочувствую, Иван Васильевич.Следователь снова уткнулся в
бумаги. - Просто он не знал, что надо ломать... Вот вы участковому говорили
о втором человеке. Принимал ли тот участие в погроме?
- Нет. Он даже пытался урезонить своего приятеля. Это старикан,
пенсионер. Живет напротив нас, в доме пятьдесят семь.
- Ясно.-Следователь медленно откинулся на спинку стула и внимательно
посмотрел на Есакова:-Скажите, Иван Васильевич, был ли такой момент в вашей
жизни, когда требовалось заснуть, а вам в это время мешали громкие звуки?
Свидетель поморщился. Качнулся раз-другой всем корпусом.
- Вижу, куда клоните,-сказал он задиристо.Не знаю, не приходилось... В
общем, все это мы понимаем. А вот почему не хотят понять нас? Почему я не
могу делать то, что мне нравится? Почему я должен подстраиваться под
кого-то, а не кто-то под меня?
4. Показания свидетеля С. С. Иванова
Я второй год на пенсии. Живу в доме пятьдесят семь.
По настоящему делу могу сообщить следующее.
В ночь на третье июля меня разбудила чудовищная трескотня мотоцикла.
Это было около часа ночи. Сна как не бывало. Я закурил, вышел на балкон.
Гляжу, какой-то молодой болван (простите великодушно!) сидит верхом на
своей адской машине и крутит ручками. Я крикнул ему, он, естественно, не
услышал. Тогда я спустился во двор и хотел посовестить его, но меня
опередил другой человек-Виктор Ильич Загранцев... Да, мы были знакомы
раньше. Только в тот раз сч не узнал меня... Вообще что-то странное в нем
было. А вот что - сказать трудно. Но я ни на миг не сомневаюсь - он был в
здравом рассудке, все его действия были осмысленны и логичны.
Что он сделал? Да просто сбросил с сиденья нарушителя тишины и
заглушил мотор.
Из окон и с балконов смотрели разбуженные жильцы. Одни требовали
отвести парня в милицию, другие советовали надавать ему как следует, чтобы
запомнил, как надо уважать отдых людей. А этот дурачок (простите
великодушно!) еще драться полез, вместо того чтобы извиниться; заявил, что
ему испортили машину, и потому стал предъявлять какие-то требования. Тогда
товарищ Загранцев пригрозил, что искалечит и мотоцикл, и владельца вместе с
мотоциклом. И тут же сказал весьма мудрую фразу... вроде того, что ночью...
все живое должно отдыхать, дабы набраться сил для грядущего дня.
Да, он был, каким я его знал раньше: умным, справедливым,
проницательным, несколько категоричным и, я бы сказал, довольно крутым в
достижении поставленной цели. И тут он встал на защиту спокойного сна
трудовых людей. Разве такой шаг рассматривается как отклонение от нормы?
Странность? Странность, пожалуй, только в том, что он не узнал меня.
Впрочем, было не очень светло, и к тому же он был заметно возбужден.
Мы с ним уже хотели проститься, как вдруг во двор ворвались совершенно
дичайшие (простите великодушно!) звуки, э-э... джаза... Шут его разберет,
музыка ли это, или вопли древних шаманов. Виктор Ильич определил источник
шума и быстро направился к общежитию. Я последовал за ним.
Остальное вы знаете.
Хотелось бы добавить, так сказать, в порядке предложения: я на месте
следственных органов не возбуждал бы дела о возмещении убытков тем, кто
пострадал по своей вине. Виктор Ильич, возможно, в какой-то степени
переступил границы законности, но, поверьте мне, старому человеку, сделал
это из самых добрых побуждений, и не для себя лично, а для спокойствия
многих сограждан. Что же касается таких вот бесцеремонных соседей, которые
далеко не усвоили элементарных правил общежития, я бы на вашем месте
(простюе великодушно!) наказывал их самым строжайшим образом!
5. Говорит свидетель А. К. Вечканов
Мне двадцать шесть. Работаю в СМУ плиточником.
Живу в общежитии. В комнате нас двое-я и Витька - Виктор Шихов. Он
тоже плиточник.
А тогда, третьего июля,- это было в четверг - пошли мы с ним после
работы подышать свежим воздухом. Забрели в садик, что возле Цветочной. Ну,
то да се. Было скучновато, решили малость поразвлечься. Уж не помню, что
нам взбрело в голову деревья ломать...
Да, было дело, выпили немного, но песен не пели, не дрались...
Девчонки? Так они сразу ушли. А вот один дядя пристал к нам-чего-то ему не
понравилось. Говорил, будто мы хулиганили. Придумал же!.. За что прогнали?
А надоел. И Витьку завел. Витька вежливо выпроводил его за забор - и все.
Расстались, так сказать, по-дружески. Правда, дядя тот обещал милиционера
привести, но не привел.
Ну, то да се. Остались одни. Скучно стало. Витька предложил бросать
камни в дерево. А оно тонкое такое- не сразу и попадешь. Да мы ни разу и не
попали.
Вот тогда-то Витька и разозлился - взял да и сломал это дерево. Потом
другое. Тогда и на меня что-то нашло. И вот тут откуда ни возьмись вынырнул
тот белобрысый громила. Злой как черт!.. Ну, то да се. Хоть бы попросил
по-человечески: не надо, мол, трогать деревья - мы бы и поняли,- а то
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг