Когда под вечер стихнет зал ваш тронный,
В тот самый миг, когда паяц картонный
У вас в руках вдруг скажет: "Я люблю."
- Сказка, - скривился Иваш.
- Как это называется? - помедлив, спросил Жуга.
- "Эшер", - ответил Вайда. Помолчал, поправил лютню. Поднял взгляд и
вздрогнул. - Эй, гляньте-ка! - Он указал рукой. - Чего это там, а?
Лес впереди вдруг осветился заревом огня, рыжие языки пламени плеснули над
верхушками деревьев. Жуга ускорил шаг, потом перешел на бег. Иваш и Вайда
бросились за ним. Они промчались напрямик через луг, свернули в лес, и вскоре
дорога вывела их на поляну.
Разбросанные тут и там, повсюду валялись вещи из фургончика бродячих
артистов. Туши обоих волов лежали в луже крови, утыканные стрелами. Животные
как шли - сцепленные ярмом, так и рухнули, где их застигла смерть. В траве у
самой лесной опушки распростерлось человеческое тело. Чуть поодаль виднелись
ещё два. У одного из них в руках была сабля. А посреди поляны полыхал фургон.
Полог прогорел насквозь, дуги раскалились докрасна, на глазах у путников левый
борт отвалился и с шумом рухнул, рассыпавшись каскадами пылающих углей. А в
глубине повозки, в жарком пламени кружилась, догорая, деревянная птица.
- Линора!
Иваш бросился к фургону.
- Стой, дурак! - Рифмач в два прыжка догнал его и повалил на землю. -
Сгоришь!
- Пусти!
Изловчившись, Вайда заломил Ивашу руку, прикрылся от жара плащом и
покосился на Жугу. Тот покачал головой.
- Отпусти его, - сказал он. - Нет их там.
Оглядевшись, Жуга спрятал меч в ножны, наклонился и перевернул лежащее у
его ног тело. Лицо убитого показалось смутно знакомым. Вспомнились лесные
всадники. В залитой кровью левой глазнице мертвеца торчал пучок цветастых
перьев - дротик.
Они переглянулись.
- Знали, черти, где засаду устроить, - процедил сквозь зубы травник. -
Опытные, сволочи...
- Если это Эшер, - медленно проговорил Иваш, - то чего он добивается?
Ответа он не получил.
Жуга стоял, кусая губы, ерошил нервной пятернёй всклокоченные рыжие
волосы. Что-то здесь было не так, и он никак не мог понять, что.
- Жуга! - окликнул его рифмач с края поляны. - Взгляни сюда.
- Погоди, - отмахнулся тот. - Не сейчас...
"Была засада, - думал травник. - Но почему Линора не предвидела ее? Ведь
это же так просто, с ее-то даром. А если предвидела, значит... так и было
задумано? Но тогда получается, что Линора и горбун попали в плен, а стало быть,
в драке победили всадники, и вскоре за оставшимися здесь телами..."
- Чёрт... - ругнулся он. - Вайда, Иваш! Бросайте все. Уходим!
Вайда поднял голову.
- Какого чёрта...
Договорить он не успел: в кустах отрывисто и тонко спела тетива, длинная
оперенная стрела глухо ударила в спину рифмача, и Вайда рухнул, как
подкошенный.
Две тени вынырнули из кустов. Засверкали клинки. Иваш бестолково завертел
головой, затем схватил валявшуюся в траве саблю и очертя голову с криком
ринулся на врага.
- Иваш!
Ещё два человека поспешили на подмогу первым. Думать или сожалеть о чём-то
было уже некогда, одна только мысль, что эти четверо могли убить Линору,
бросала в яростную дрожь, и прежде чем Жуга осознал, что произошло, ноги уже
несли его вперед. Рука метнулась к плечу, Хриз словно бы сам прыгнул в ладонь,
плеснул в сумерках дымчатым высверком, растекся живым серебром, вытягиваясь в
посох - привычное оружие горца, и через миг травник влетел в самую гущу драки.
- А, с-суки!!!
Иваш, в опрометчивой горячке атаковавший сразу троих, теперь медленно
отступал, безжалостно теснимый к горевшей повозке, но при том, сам того не
желая, отвлек внимание от травника, и когда Жуга, подобно рыжей молнии
набросился на противников со спины, те слегка подрастерялись. Посох крутанулся,
лезвие меча сухо щелкнуло, ломаясь, и один солдат рухнул, хватая выпавшие
потроха. Остались трое; лезвия клинков мгновенно повернулись к травнику. Жуга
ощерился, пригнулся и вдруг, вместо того, чтоб отступить, метнулся вбок и
закружился, вспарывая воздух лепестками лезвий. Ударил, целясь в белое пятно
лица - верзила с саблей шарахнулся назад - повел посох по дуге, прервал
движение, нырнул под занесенный меч - и второй солдат замер, с размаху налетев
на посох грудью, как медведь на рогатину. Последний заколебался на мгновение, и
травник не замедлил этим воспользоваться, распластав ему сперва плечо, а вторым
оборотом посоха и горло.
Четвёртый, тот, что занялся Ивашем, оказался вдруг один против двоих и,
наседая на скрипача, попытался пробиться к спасительным кустам. Жуга метнулся
вперед ("Живым!"- мелькнуло в голове), ударил посохом, не зная сам, зачем,
солдата по рукам. Хриз гибкой плетью захлестнул запястье, Жуга в момент окрутил
его вторую руку, и солдат замер, связанный живым металлом. Опустил глаза, с
ужасом глядя, как оковы на его руках медленно тончают, превращаясь в свитое
восьмеркой лезвие меча, и бросил саблю: в любой момент ему могло отрезать кисти
рук - стоило лишь травнику рвануть за рукоять.
- Нет... - пролепетал он. - Господи, не надо... нет...
Лис щерился с клинка. Солдат гулко сглотнул, закатил глаза и медленно осел
на траву, лишившись чувств.
Травник, севший вместе с ним, поднял взгляд на скрипача.
- Ты в порядке?
Иваш кивнул. Грудь его ходила ходуном. Тяжелая кривая сабля подрагивала в
руке.
- У тебя кровь течёт, - сказал он.
Жуга вытер лоб, покосился на ладонь.
- Это не моя, - он обернулся. - Вайда? Вайда!
- Сволочи... - донеслось до них из темноты. Фургон почти совсем прогорел.
- Ах, сволочи...
- Живой!
Было видно, как их спутник, извиваясь, пытается выдернуть застрявшую
стрелу. Приятели чуть ли не бегом бросились к нему и замерли, не добежавши двух
шагов. Переглянулись. Теперь, вблизи стало понятно, что пущенная всадником
впотьмах стрела попала рифмачу не совсем в спину. Точнее, совсем даже не в
спину, как показалось им вначале, а ниже. Гораздо ниже.
Пробив бархатный синий плащ и лютню, стрела на добрый дюйм вонзилась Вайде
в ягодицу и застряла там на всю длину узкого наконечника.
- Ну помогите же, что ли!
Иваш вдруг захихикал самым глупым образом, а затем и вовсе расхохотался.
Жуга присел на колени, ухватился за древко и одним быстрым движением выдернул
стрелу. Жалобно тренькнули струны. Рифмач дёрнулся от боли, зашипел, рванулся
было сесть, да вовремя одумался и остался лежать. Схватился за ремень и потянул
к себе лютню.
- Лютню сволочи! - взревел он. - Лютню пробили!
Иваш от смеха начал икать. Даже Жуга не выдержал и улыбнулся.
- Новую купишь, - сказал он.
- Лютню?! - взвыл рифмач.
- Ну не задницу же! Считай, что дешево отделался: похромаешь с месяц, и
всего делов-то... Ну-ка, повернись. Иваш, свяжи покамест того... Да осторожней
там с мечом-то!
Иваш кивнул, поймал брошенную травником верёвку и ушёл. Бинтуя рану
рифмача, Жуга поймал себя на мысли, что Вайде и впрямь удивительно, просто
невероятно повезло - плохой прицел, нетвердая рука, слабый лук и гладкий, без
зазубрин наконечник - всё вместе, плюс послужившая щитом лютня привели всего
лишь к легкому ранению. Кончив возиться с раной рифмача, он встал и осмотрел
кусты, неподалеку от которых и подстрелили Вайду.
- Чего ты увидел-то? - спросил он. - Зачем звал?
- Вон там, - кривясь и морщась, махнул рукою тот. - Да ты сам поди,
взгляни.
Жуга раздвинул плотные колючие заросли, недобро хмыкнул и поджал губы -
заросшие травой и кустарником, там выстроились в круг шесть груботесанных
камней. Ещё один, самый большой, стоял в его центре, мягко мерцая в темноте.
- Час от часу не легче... - пробормотал Жуга и шагнул вперед.
* * *
Некоторое время два странника молча стояли у дольмена.
- Оно светится, - осторожно потирая свою рану, вполголоса сказал рифмач.
- Я вижу, - кивнул в ответ Жуга. Обошёл камень кругом, потёр рукой
подбородок. - Странно...
Он протянул руку, и мерцающее белое пламя алтаря как паутина потянулось
вслед за растопыренными пальцами. Тонкий и противный писк возник в ушах и исчез
за гранью слышимости, браслет травника остервенело замигал, сбрасывая лишнее
волшебство. Жуга нахмурился, растер мгновенно занемевшую ладонь, вылез из
кустов и направился к лежавшему без памяти солдату, рядом с которым, с верёвкой
в руках в нерешительности переминался Иваш: меч на руках пленника не желал
распрямляться, да притом ещё - зарылся в землю рукоятью, видимо, на случай
внезапного бегства. Впрочем, Жуга не особенно удивился бы, даже если б Хриз
пустил корни. Корней, однако, у меча не оказалось, и клинок, почуяв руку
травника, мгновенно развернулся узкой пружиной и послушно скользнул в ножны.
Иваш, оторопело раскрыв рот, таращился то на меч, то на его владельца.
Сглотнул и потёр ладонью полосу на шее.
- А... Это...
- Ну, чего уставился? - сказал недовольно Жуга, кивнул на лежащее тело,
буркнул: "Вяжи"- и зашагал обратно к каменному кругу.
Вайда между тем уже самолично исследовал найденный алтарь - опасливо тыкал
пальцем в холодный камень, после чего долго тряс рукой и ругался.
- Колется, - пожаловался он.
- Я знаю. Отойди.
- Почему он горит?
- Кто-то не закончил колдовство.
Травник долго стоял, закрыв глаза, затем вдруг зашептал. Короткие
отрывистые фразы, казалось, целиком состоящие из междометий и восклицаний.
Вайда почувствовал себя неуютно и поспешил отойти подальше от камней, но поднял
взгляд и замер, где стоял.
Светящийся туман над камнем в центре заклубился, вытягиваясь вверх и
постепенно обрисовывая контуры неясной человеческой фигуры, облаченной в
долгополый плащ. Рифмач почувствовал, как им овладевает паника; Жуга же остался
недвижим, даже меч из ножен не вынул. Фигура между тем утратила прозрачность,
проступили черты лица. Пришелец встряхнулся, огляделся по сторонам, мягко и
бесшумно спрыгнул с алтаря на землю - колыхнулся рваный серый плащ - и зашагал
прямиком на Вайду через луг. Рифмач попятился, поднял руку, чтоб
перекреститься, но споткнулся, упал и тут же взвыл от боли в простреленной
заднице.
- Ай, чтоб тебя!
Пришелец же, не обращая на него ни малейшего внимания, неощутимо, словно
облако прошёл сквозь лежащего поэта и неторопливо двинулся к дороге, становясь
по пути всё бледней и прозрачнее, а вскоре и вовсе исчез. Совсем. Даже пыли не
осталось. И алтарь погас.
Вайда поскрёб в затылке.
- Ну, дела! - Он посмотрел на травника. - Кто это был?
- Не узнал? - устало отозвался тот. - Стрелы ловить меня заставлял.
Помнишь?
- Ах, чёрт. А ведь верно... Как ты это сделал?
- Похоже, он пришёл сюда. Недели две тому назад. Откуда - я не знаю, но ты
видел, как. А кто-то, может даже - Роджер, тоже захотел взглянуть, как это
было, да видно, не успел. Попал в засаду. Я просто сделал видимым...
- Эй, Жуга! - окликнул травника Иваш. - Тут этот, связанный который,
оклемался. Чего с ним делать-то?
- Тащи сюда.
Подгоняемый тычками в спину, пленник подошел и встал, пошатываясь. Глаза
его бегали. Был он худ, даже костляв, с бледным, почти безбровым лицом,
заросшим однако на удивление густой бородой. На виске неровной струйкой
запеклась кровь.
- Звать как? - сухо спросил травник, смерив подошедшего взглядом.
- Радован, - ответил тот. Говорил он глухо, словно бы куда-то в бороду.
- Где лошади?
Тот мотнул головой в сторону кустов.
- Дорогу в замок знаешь?
- Знаю.
- Проведешь нас туда?
- Никак не можно, - пленник шмыгнул носом. - Потому как охраны много... И
вообще...
- Ты чего задумал-то, а, Жуга? - спросил рифмач. - Или совсем с горя умом
тронулся? Чего мы сделать-то сможем, если даже внутрь и попадем?
- Не знаю, - вздохнул Жуга. - Одна осталась ниточка, - помолчав, добавил
он. - Если они живы, то их ведут в замок. Может, ещё успеем догнать, тогда и
размотаем весь клубок.
- Ага, - угрюмо бросил Вайда. - Или захлопнем мышеловку... в которую сами
же и залезем.
Травник поднял голову.
- Я не мышь, - сказал он. - Я Лис.
* * *
Первым делом все трое переоделись, содрав одежду с убитых стражников.
Пришлось помучиться - у двоих она была безнадежно испорчена.
- Не мог поаккуратней... - проворчал рифмач, расправляя на земле
разрубленный на две неравные половины трофейный жупан.
Жуга, не прерывая работы, кивнул через плечо на свой меч.
- Его благодари. Раздень, вон, того, с дротиком...
У травника были свои заботы - все сапоги оказались ему безнадежно велики;
он разорвал одеяло и теперь сооружал обмотки.
Ещё одни штаны оказались испорчены по совсем другой причине, хотя и были
бы вполне пригодны после стирки, но взять их, разумеется, тоже никто не
пожелал.
- Запомните их лица, - сказал напоследок Жуга, приторачивая к седлу свой
заплечный мешок.
- Что... всех? - опешил Иваш.
- Можешь выбрать того, что по нраву, - криво усмехнулся тот.
- Зачем?
- Потом поймёшь.
Он огляделся, поднял с земли тяжёлый палаш одного из пятерых наёмников, с
минуту смотрел на него, вертя так и этак, затем забросил его в кусты и вынул из
ножен свой меч. Сосредоточился: "Ну, Хриз, давай!"Клинок растекся, замерцал, и
через несколько мгновений принял точное подобие меча наёмника. Лис, казалось,
подмигнул ему с клинка. Травник поднял взгляд на стоявшего рядом пленника.
Челюсть у Радована медленно отвалилась.
- Понял? - веско сказал Жуга.
- Понял... - облизав пересохшие губы, тихо ответил тот.
- Вот то-то. Лезь в седло.
Под утро вышли в путь.
Они не успевали, и Жуга прекрасно это понимал. Было безразлично, кто
одержал верх в драке на поляне - в любом случае, Роджер и Линора тоже ехали
сейчас на лошадях. К утру опять похолодало. Тучи сгущались, набухая будущей
грозой. На востоке занялась заря.
Ничего не имело значения.
Жуга не знал, зачем преследовал Линору. Чего он хотел добиться от нее?
Понять? Простить? Помочь?
Или...
Он не знал. И только временами, бросая взгляд на Иваша, понимал, что рано
или поздно придется делать выбор. Осталось только выяснить, какой.
Он любил ее. Остальное не имело значения.
Они не успевали.
Замок возник уже под вечер, совершенно неожиданно - неровная громада
каменной постройки на краю невысокого утеса, далеко вошедшего в излучину реки.
Бурливые воды сильно подточили основание скалы, от чего замок казался ещё
мрачнее, чем на самом деле. Не было блестящих остекленных окон, не было
красивых флюгеров и красных крыш - лишь ржавое железо и серый камень стен,
кое-где затянутых плющом.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг