- Оттаешь, если вспоминать поменьше будешь. Это в памяти ты мерзнешь, не
взаправду, - сказал Жуга. - Пройдёт.
- Я ведь и искал тебя, чтоб поблагодарить. Не успел тогда - уж очень ты
быстро ушёл. Да, изменился ты, - задумчиво проговорил рифмач. - Мечом, гляжу,
обзавёлся, хромать перестал. В одном только прежним остался - повсюду сам себе
преграды строишь.
Травник хмыкнул и пожал плечами. Посмотрел на Вайду.
- Может, просто другие их не видят?
* * *
- Сидишь?
Вот теперь Жуга вздрогнул.
Горбун возник на берегу как будто ниоткуда. Слух у травника был - острее
некуда, и всё же Роджер ухитрился подойти бесшумно.
- Ну сиди, сиди, - кивнул он, сам, однако, не садясь. - Много высидишь.
- Зачем пришёл?
- Поговорить нам надо, рыжий. О тебе.
Он вынул трубку и кисет, стукнул кресалом и раздул трут. Закурил и после
паузы продолжил:
- Ли требует, чтоб ты ехал с нами и дальше.
- А ты, как бы, против?
- О, как ты заговорил! - усмехнулся тот, попыхивая трубкой. - Да... Я
против. И дело даже не в том, что это просто очередная девчоночья блажь. И не в
том, что ты мне нравишься. Просто я надеялся, что в этот раз всё обойдется. Но
видно, все влюбленные дураки. И ты тоже.
- Как...
- Только слепой не догадается. Да ты не обижайся. Ты знаешь, чем
отличается обычный человек от дурака? Обычный человек мечтает, чтоб его
возлюбленная упала в реку, и он бы её спас. А дурак... - он затянулся, -
...дурак мечтает, чтоб она никогда не упала в реку. Таких не любят, Лис. Ты
уходи. Так надо. Нельзя вам вместе. Ты умеешь плакать, ты скоро умрёшь. Так что
- уходи, пока ещё можешь уйти.
- Так это ты, стало быть, обо мне заботишься? - криво улыбнулся Жуга. -
Зря. Давай, гони меня. Я пойду вслед за вами.
- Не советую. Два дня, Жуга. Два дня ты можешь ехать с нами. Потом наши
дороги разойдутся. Здесь у меня свои дела. Ты понял?
- Нет.
- Тебе же хуже. И не надейся на свой меч - в этих делах он тебе не защита.
Роджер выколотил трубку о башмак и встал.
- Ладно. Кто не обломался, тем ещё предстоит. Идём кашу есть.
И сказавши так, он повернулся и ушёл.
Меж тем уже заметно стемнело. И впрямь пора было идти к костру. Жуга
подался вперед и потянул за рукоять меча. Хриз мягко вышел из земли,
поблескивая серебристым лезвием. Ржавчина исчезла. Лис скалился с клейма.
- Ну что, доволен? - проворчал угрюмо травник. - И ты туда же. Спрятался.
Выставил меня перед девчонкой дураком... Тебе-то это всё зачем?
Клинок молчал.
Жуга задрал рубаху, нащупывая в сумраке узкую прорезь ножен, и выругался,
порезав палец. Похолодел невольно: так можно и живот себе распороть! Хриз как
всегда под вечер начинал чудить - то было его время. Капли крови упали на
землю, и почти тотчас же полыхнул в браслете чёрный камень. Травник нахмурился:
"Да что вы все, сговорились что ли?"- встал, направился к кустам, прислушался и
вдруг замедлил шаг. Остановился, глядя в темноту.
- Давай, чего уж, - сказал он, - выходи. Я ведь всё равно тебя вижу.
Кусты расступились, и к травнику вышел Иваш.
- Слышь, рыжий, - хрипло сказал он. - Ты уходи. Добром прошу, уходи.
Жуга не ответил, и тогда скрипач шагнул вперед.
Он был бос. Белые волосы растрепались. Катаная шляпа сбилась на затылок. В
проеме распахнутой овчинной безрукавки мелькнула голая, в длинных царапинах
грудь.
- Ты понял меня? Оба уходите. Ты и Вайда! Завтра же!
Травник поднял взгляд, и голубые глаза его странно блеснули в темноте.
- Остынь, Иваш, - хмуро сказал он. - Твоих мне только советов не хватало.
Я уж как-нибудь сам решу, чего мне делать и куда идти.
Иваш сжал кулаки.
- Не оставишь Линору в покое - пеняй на себя! - прошипел он травнику в
лицо и с треском исчез в кустах.
Жуга вздохнул, покачал головой и направился к укрывшемуся за деревьями
фургону.
* * *
Ночь выдалась холодной. Вызвездило. Покончив с ужином, Жуга взял из
фургона две старые облезлые шкуры, одеяло и улёгся (на случай неожиданного
дождя) под повозкой. Снял и спрятал в мешок свой браслет и долго лежал,
размышляя о чем-то своем, пока, наконец, не уснул.
Проснулся он от шороха. Прислушался настороженно. Ни звука не было в ночи.
Костёр давно уже погас, лишь угольки красными глазами пялились во тьму. И всё
же... Шорох повторился, и травник окончательно уверился в своей догадке.
Кто-то полз.
Жуга не шевельнулся, не издал ни звука, лишь рука скользнула под рубаху,
нащупывая рубчатую рукоять меча. Пальцы сжались...
...и расслабились.
- Это я.
И снова тихий шорох. Неясный контур девичьего тела в темноте.
- Ли?
Холодное тело забралось под одеяло.
Она была нага...
...она пахла мёдом и полынью...
...горчичным семенем и молоком...
...сосной и тополиным пухом...
...всем и ничем.
У травника закружилась голова.
- Зачем...
Узкая ладошка закрыла ему рот, и он умолк.
- Молчи. Пожалуйста, молчи.
Линора придвинулась ближе.
- Ты сумасшедшая, - выдохнул травник, едва ладонь убралась с его лица.
- Как и ты, - просто ответила та.
Их губы слились, и травник почти что против воли прижал её к себе. Зарылся
лицом в шелковистые тёмные волосы. Сомнения, досада, неуверенность - всё вдруг
покинуло его, осталась только беспричинная злость - на Роджера, на Вайду, на
Иваша. Злость и желание любить. Почти не глядя, он разогнул кольцо меча, сунул
его в изголовье вместе с ножнами и, путаясь в рукавах, принялся стягивать
рубаху.
Какие, к чёрту, мысли?!
Кого там бог лишает разума?
Все влюбленные - дураки...
Они любили друг друга в мокрой траве и старых волчьих шкурах, забыв себя,
забыв про всех, забывши все, шепча всякую белиберду и тихо смеясь, когда кто-то
из них случайно ударялся головой о днище фургона. А потом - Ещё. И ещё.
- Люблю тебя...
- Люблю тебя...
Линора нащупала в темноте руку травника. Ладонь к ладони.
- Я и ты... - улыбнулась она. - Ли и... Лис...
Подняла руку к затылку. Что-то кольнуло травника в грудь. Он поднял
голову.
В руках у девушки был дротик. Травник перехватил умоляющий взгляд её карих
глаз. Губы её шевельнулись: "Дай. Пожалуйста..."Сил возражать у Жуги уже не
было, и он лишь молча наблюдал, как острие дротика движется вниз, к животу,
распарывая кожу. Кровь проступила тонкой нитью, набухла, потекла неровной
струйкой. Линора отложила дротик, нагнулась над Жугой и жадно приникла губами к
разрезу. Подняла к травнику заляпанную кровью мордочку. Улыбнулась мягко,
виновато. Провела рукой вдоль раны, собирая кровь в ладонь. Вновь посмотрела на
Жугу.
Некоторое время они лежали в тишине.
- А ведь ты вампир, девочка, - убежденно сказал Жуга. - Я прав?
Та кивнула.
- Вот значит, как... - он вздохнул. Всё сразу стало на свои места - и
предсказания, и неожиданная страсть, и всякое иное прочее.
Мало кто задается вопросом, почему вампира никогда не убивают те, у кого
он пьёт кровь. А ответ прост.
Потому что любят.
- Прости, - она села. - Я не могла... Я... я сейчас уйду.
Жуга помедлил, затем протянул руку, положил ладонь Линоре на затылок и
медленно привлек её к своей груди, туда, где струился во тьме багровый ручеек.
- У нас, у волохов есть поговорка, - сказал он. - "Мужчина, полюбивший
женщину-вампира, не обязательно умрет сейчас, но он не будет и жить вечно". Так
что - пей... Пей.
* * *
Впрок выспаться нельзя - Жуга давно усвоил эту старую истину, хотя каждый
раз надеялся, что это ему удастся. Не удалось и сейчас - утренний холодок
заставил странников подняться ни свет, ни заря. Зевая и щурясь спросонья,
травник вылез из-под фургона и подсел к костру. Есть хотелось неимоверно. В
котелке ещё осталась со вчерашнего холодная чечевица, Жуга, не умываясь,
нагрузил ею с верхом деревянную миску и принялся за еду.
- Экий на тебя жор-то сегодня напал! - понимающе усмехнулся Вайда. Рифмач
сидел рядом, задумчиво пощипывая лютневые струны. Жуга наконец прожевался.
Глотнул воды из кружки.
- Ты чего такой смурной?
- Да видишь, вот, струну порвал. И запасные кончились.
- У скрипача спроси.
- Да спрашивал уже, - отмахнулся тот. - Есть, говорит, в запасе два бунта
для скрипки. Я попробовал натянуть - короткие...
Жуга вдруг насторожился. Отложил миску, проверил, на месте ли меч, и
окликнул горбуна:
- Роджер! Вроде едет кто-то!
Со стороны дороги уже явственно был слышен перестук копыт, а через
мгновение показался небольшой отряд верховых. Завидев притулившийся у берега
фургон, они тут же свернули к нему и окружили поляну. Кони фыркали,
переступали, звякая збруей и шумно дыша, от их раздувающихся боков валил пар.
Сразу же запахло кислым лошадиным потом. Всадники спешились, поправляя амуницию
и осматриваясь. Было их семеро, все рослые, добротно и тепло одетые, при
саблях, с луками. Их предводитель - высокий и худой, по-военному гибкий в
суставах малый лет тридцати с выбритым до синевы лицом - соскочил с коня,
одёрнул на себе потрепанную серую хламиду и направился к костру. Остальные
разбрелись по поляне.
- Не дёргайтесь, но будьте настороже, - не выпуская трубки изо рта,
пробормотал еле слышно Роджер. - Это не разбойники.
Жуга кивнул и предпочел промолчать.
Горбун привстал. Приподнял шляпу.
- Доброго здоровья, - приветственно сказал он. - Чем привлек вас мой
фургон?
Не доходя шагов пяти, тот остановился. Посмотрел на горбуна, на Вайду, на
Жугу. Взгляд его был холоден, как зима.
- Кто вы такие?
Вопрос упал и канул в тишину. Как раз в этот миг показались Линора и Иваш,
в сопровождении рослого детины, плотоядно поглядывавшего на стройную фигурку
девушки.
- Обыскать, - коротко бросил предводитель. Кто-то полез в фургон. Обшарив
карманы странников и не найдя в них ничего интересного, за исключением пары
талеров, тут же перекочевавших в бездонные солдатские сумки, Иваша и Линору
вытолкнули к костру.
- Ну? - нетерпеливо бросил тот.
- Артисты, ваша милость, - ответил Роджер.
- Артисты? - тот поднял бровь. - Посмотри на себя - какой из тебя артист!
Что ты можешь?
Не говоря ни слова, Роджер вынул из кармана четыре раскрашенных шарика
чуть побольше грецкого ореха каждый, и быстро подбросил их в воздух. Цветные
пятна замелькали радужной дугой. Горбун поймал все шарики одной рукой, сжал
ладонь в кулак, подул в него и развернул в воздухе тонкий большой платок. Вынул
из-за уха шарик, ловко покрутил его меж пальцев, затем, откуда - непонятно,
прибавил к нему остальные три, сложил их на коленях, накрыл получившуюся
пирамидку платком и с размаху шлепнул по нею ладонью. Платок смялся - шарики
исчезли. Послышались довольные смешки - похоже было, что представление
понравилось. Предводитель, однако, нахмурился.
- Ну, хорошо, - сказал он. - Понятно. Этот играет на лютне, этот - на
скрипке. А девка что делает?
- Да разное, - ответил Роджер. - Предсказывает, желания угадывает, вещи
спрятанные находит...
- А этот?
Длинный палец, обтянутый потёртой тканью перчатки, указал на Жугу. На пару
секунд воцарилось напряженное молчание.
- По углям я хожу, - буркнул тот.
- Ха! - усмехнулся тот. - Так-таки и по углям? Ты ещё скажи, что стрелы
ловишь.
Травник поднял голову. Под кожей на его лице заходили желваки.
- Могу и стрелы, - сказал он.
Солдаты заинтересованно подались вперед - нечасто ведь такую забаву
глянуть можно. Стрелы - не угли, костра разводить не надо. "Поймает! Не
поймает!"- слышалось меж ними. Звякнули монеты спорящих.
- Дерек! - не оборачиваясь, позвал предводитель. - Лук! - Он повернулся к
травнику. - Становись-ка у фургона, циркач. За хвастовство полагается платить.
Сейчас проверим, на что ты способен. Двадцать шагов тебя устроит?
Жуга покосился на фургон.
- Если не покажется слишком далеко, то лучше двадцать пять.
Тем временем принесли лук и колчан. Предводитель отряда отсчитал двадцать
пять шагов и наложил стрелу на тетиву. Остальные всадники сгрудились у него за
спиной. Линора, стоя в сторонке, нервно покусывала сжатый кулак. Чуть
развернувшись боком, травник стянул рубашку и встал у бортика фургона.
Подвигался, проверяя, не скользят ли башмаки, убрал с земли пару камешков.
Сосредоточился. Время привычно замедлило свой бег. Жуга вздохнул и поднял
взгляд.
- Я готов.
Лук разогнулся. Чуть прянув назад, травник взмахнул рукой и
продемонстрировал зажатую в кулаке стрелу. Бросил её на землю. Со стороны
полукруга зрителей донесся изумленный вздох. Один лишь предводитель остался
невозмутим и снова потянулся к колчану.
С коротким разрывом вторая стрела сорвалась с тетивы, и снова упала,
пойманная в воздухе.
Предводитель ухмыльнулся. Отложил в сторону лук.
- Дерек! - вновь окликнул он. - Мой арбалет!
Он присоединил к арбалету рычаг, натянул стальную тетиву, положил на ложе
стрелу и вскинул оружие к плечу. Травник сглотнул и взглядом отыскал Линору. Та
покачала головой. "Не лови,"- одними губами прошептала она.
Предводитель спустил курок. С коротким "Бам!" стрела пробила борт фургона
и застряла там. Жуга запоздало махнул рукой. Зрители возбужденно зашумели,
предводитель же, всё также криво улыбаясь, погладил чёрное ложе арбалета и
передал его стоявшему рядом всаднику.
- Фокусы фокусами, - сказал он, подойдя к Жуге, - а против доброго старого
арбалета ничего не устоит.
Коротким движением отломив стрелу, он помахал древком перед самым носом
травника и указал на засевший в борту фургона осколок металла.
- Это вам на память, чтобы знали свое место. Эй, вы! - он повернулся к
всадникам. - Все в седла! Да пошевеливайтесь!
И вскочил в седло.
Отряд выехал на дорогу, конский топот перешел в галоп, и вскоре всадники
скрылись за поворотом.
- Дурак! - Линора бросилась к Жуге. - Зачем тебе всё это было нужно? Ну
зачем?!
- Да, это... - кивнул Вайда. - Ты и впрямь того... маху дал.
Роджер подошел к костру, поворошил золу и, отыскав горячий уголек, разжег
свою кривую трубку. Помолчал.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг