потрясение смотрели друг на друга, на чистую рубку, говорили, вспоминая о
Городе, снова смеялись, почти без всякой причины, от чувства, теснившегося
в груди, которое не могут выразить никакие слова. Иногда мы изумленно
смотрели друг на друга: мы ли это?! Иногда я даже не слушал, что Она
говорит, я слушал голос, мелодику, как Она выговаривает буквы, - и это
объясняло больше, чем слова, и за всем этим забывалось, успеется найти
нужное слово или нет. Я был уверен, что такой свободы Она не ощущала даже
под охраной и защитой самых мощных усилительных установок, потому что
впервые перестала бояться невидимого, но всегда подстерегающего пузыря,
впервые Она осознала, как легко можно справиться с ним, даже не думая об
этом.
Последние искорки забились в верхний угол и растаяли... Она даже не
заметила этого...
Я отстегнул ремни кресла, и Она тоже, чтобы шагнуть ко мне, и вдруг
кресло упруго оттолкнуло меня, и я почувствовал, как мягко плыву, потеряв
верх и низ. Глаза Ее слегка округлились от неожиданности, и Она тоже
поплыла - я не предупредил о невесомости, точнее, забыл, потому что обычно
успевал переключать на искусственную гравитацию... Может быть, и правильно
сделал. Она впервые переживала невесомость. И у меня томительно сжалось
сердце от сострадания к той тяжести, которую Она несла всю жизнь.
- Мне надо проследить за новым курсом, - сказал я Ей, - а ты отдохни,
наверно, все это время было не до отдыха.
Она кивнула головой, рассказывая о последних днях.
Я не перебивал Ее, повернувшись к машине, проверяя новый курс, но и
ничего не отвечал Ей. Теперь мне надо было ждать. С первой трудностью -
говорить о том, что Ее действительно волновало, говорить естественно, -
Она справилась; теперь предстоит еще большая трудность - научиться
молчать, когда нет необходимости говорить.
Она поняла. Голос за спиной становился все тише и тише. Наступила
первая короткая Пауза - Моя настоящая ТОРЖЕСТВЕННАЯ минута, о которой я
так мечтал в Городе; но Она не смогла выдержать ее долго, снова что-то
забормотала, как человек, давно не спавший, от напряжения никак не может
поверить, что можно заснуть, он вздрагивает, открывает глаза, снова
успокаивается, чтобы опять вздрогнуть через несколько секунд, пока
окончательно не погрузится в глубокий уверенный сон. Голос прорывался все
реже и реже, я не оборачивался, чтобы дать ей успокоиться и почувствовать
молчание в самой себе. И вот долгая, долгая пауза... Тишина. О, какая она
была наполненная. Я обернулся... Нет... Она не спала. Она лежала с
открытыми глазами, слушая тишину.
Я тоже молчал и думал, сумеем ли мы сохранить такую атмосферу до самой
Земли: атмосферу, в которой не сохранится, не законсервируется ни одна
искорка пузыря. И не преувеличиваю ли я? Может, Земле эта опасность вовсе
не страшна?
Сб. "Фантастика-78". М., "Молодая гвардия", 1978.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 27.01.2003 15:14
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг