- Странно, - готовя иглу, проворчала себе под нос Марина. - Зачем его
транквилизаторами пичкать?.. И так, бедняга, совсем никакой...
Конь стоял по-прежнему неподвижно и безучастно. Марина распечатала
гигантскую разовую иглу ("Вот что значит - лошадиная доза", - с
содроганием подумал Антон), подошла к коню и энергично протёрла тампоном
участок на шее - место будущего укола.
- Целых три пробирки? - вдруг усомнился швед. - Простите, но для чего
так много крови?
Марина не ожидала вопроса и невольно оглянулась на Панаму.
Антон Григорьевич не растерялся ни на секунду.
- Первые две - для проведения необходимых реакций, - ответил он очень
солидно. - А третья - для повторного исследования в случае сомнительности
первоначального результата. Сами понимаете - зачем животное лишний раз
беспокоить. Да и вас тоже... сэр.
Красавица перевела.
Швед пожал плечами - крыть было нечем. Марина пережала пальцами ярёмную
вену на шее коня, чуть-чуть похлопала по ней пальцами, проверяя
наполнение... и мягким, но уверенным движением вдвинула иглу в вену.
Наружу тотчас брызнула толстая струя крови.
"Очень серьёзный жеребец" даже не шелохнулся... Марина вытянула зубами
ватную пробку из первой пробирки и быстро подставила её под иглу. Густая
красная жидкость потекла по стеклу, быстро заполняя маленький сосуд.
Марина тут же подставила следующую пробирку...
"Да, - философски подумал Панама. - Кровь - она и есть кровь. Простая
ли, золотая... У всех одинаковая. Красная..."
Ему опять вспомнился убитый пенсионер. "Эх, Заказ... одна кровь из-за
тебя точно уже пролилась, а ты и не знаешь... Теперь вот твоя...
Дай Бог, чтобы эта, в пробирке, последней была... Дай Бог..."
Марина выдернула иглу, вновь потёрла тампоном - и пошла к выходу из
денника. Дело сделано!..
Заказ медленно повернул голову, посмотрел ей вслед. Потом на стоявших в
проходе... Его глаза - тусклые, тоскливые - встретились с глазами Панамы.
"Люди, люди... За что?.."
В лесу снова становилось сумрачно. Яркие краски дня постепенно поблёкли.
Ветер стих. Кое-где громко раздавался стрекот ранних сверчков.
Старый конь незаметно для себя добрался до лесной опушки. Деревья стали
редеть. Появилось больше просветов. Паффи остановился в кустарнике у
дороги, где росла густая трава, и стал её рвать. Есть-то всё-таки надо...
Когда издали послышался звук мотора, он вскинул было голову: "Это они!
Это они вернулись! За мной!.."
Вскоре из-за отлогого холма в самом деле появилась машина. Но люди,
ехавшие в ней, не заметили Паффи. Большой белый джип свернул на
пересекающую дорогу, тянувшуюся вдоль опушки, и с бесшабашной скоростью
улетел куда-то налево.
Конь знал: машины иногда останавливаются там, где можно найти других
лошадей и людей. Что, если ему наконец повезёт?.. Паффи без сожаления
оставил траву: не больно-то и хотелось! Там, куда он придёт, ему уж верно
дадут что-нибудь повкуснее!.. Приободрившийся конь трусцой пересёк луг,
вышел на дорогу и решительно отправился вслед за машиной. Дорога была
хорошая, наезженная. Быть может, если бежать по ней достаточно долго, он
снова окажется в знакомых местах?.. Потом справа открылось большое поле,
засеянное рожью.
Ветер гонял по нему тяжёлые мягкие волны. А слева по-прежнему высились
и шумели могучие сосны, и над ними, чуть только не цепляя вершины,
навстречу коню быстро плыли низкие облака. Последние лучи солнца
окрашивали их снизу в холодный малиновый цвет. За полем, за полосой
густого кустарника, снова блеснула вода - то же озеро, что накануне,
только с другой стороны.
Ветер, нёсший облака, первым сообщил Паффи, что он наконец-то шёл куда
надо. Дорога сделала очередной поворот, и чуть изменившееся течение
воздуха одарило коня целой радугой запахов. Пахло жильём!.. Человеческим
жильём!.. И...
Обоняния Паффи коснулся знакомый, желанный, родной запах конюшни.
Конечно, это была совсем другая конюшня, не та, где он прожил последний
год. Уж её-то он ни с чем бы не спутал. Но тем не менее... Какая удача!
Конь поднял голову и призывно заржал.
Ему никто не ответил. Собратья были ещё далеко.
То рысцой, то широким шагом конь заторопился туда, куда звал его запах.
И скоро увидел то, что искал. Дорога пересекла журчащий ручей, поднялась в
гору... Там, где лес немного отступал в глубину, распахиваясь большой
зелёной поляной, от дороги отделялся недавно устроенный съезд. Он вёл к
двухэтажному особнячку, окружённому сплошным высоким забором.
Конский дух исходил оттуда, из-за ограды. Запахи бензина, какой-то
смолы и свежей строительной химии, приправленные ароматом дорогого
парфюма, почти заглушали его. Но ошибиться было нельзя!..
Паффи повернул к воротам не сразу. Стоя на перекрёстке, он долго вбирал
воздух расширенными, трепещущими ноздрями...
Всё правильно! Здесь живут люди! И вместе с ними - лошади! Он к ним всё
же добрался. Больше не будет бесцельных блужданий по незнакомому лесу и
промозглых ночёвок, когда от страха и одиночества невозможно уснуть!
Сейчас его приласкают, поставят в денник, накормят овсом... Разве могут
люди, у которых живут лошади, прогнать его от ворот?..
Конь подошёл к плотно сомкнутым створкам. Над ними была установлена
видеокамера, но она даже не шевельнулась. Электронный глаз казался
ослепшим.
Старый конь стоял и ждал, принюхиваясь и прислушиваясь.
Тишина...
Он поднял голову и снова позвал, В ответ раздалось короткое ржание. И
всё! Опять тишина!..
Люди в доме были - для Паффи это не подлежало сомнению. В воздухе ещё
витал запах только что проехавшего автомобиля. Но круглый глаз над
воротами по-прежнему оставался слепым, и никто не спешил открывать тяжёлые
створки, чтобы дать усталому коню покой и приют...
Только собратья из-за забора ещё раз окликнули его ржанием -
приглушённым, поглощённым толстыми бревенчатыми стенами конюшни.
Паффи не ответил. Он сделал несколько шагов вдоль ограды, потом
вернулся к воротам. Видеокамера не шелохнулась. И тут...
Где-то внутри громко хлопнула дверь!
Конь так и напрягся, насторожив уши: "Это за мной!"
Но это шли не за ним. Человеческие голоса звучали возбуждённо, хрипло и
зло. Дело у них подвигалось явно не к примирению.
Люди о чём-то ожесточённо спорили, перебивая друг друга и без конца
срываясь на крик. Конь знал: от людей с такими голосами добра ждать не
приходится. Как от жеребцов, когда, заложив уши, они скалят зубы и яростно
показывают белки глаз. Паффи замер возле ворот, не решаясь уйти и боясь
угодить кому-нибудь под горячую руку, как вдруг...
Словно щелчок бича разорвал воздух!..
Конь от неожиданности шарахнулся и присел на задние ноги...
Невидимый бич продолжал хлестать воздух - ЕЩЁ!.. ЕЩЁ!!!
Паффи сорвался с места и, не помня себя от страха, галопом кинулся к
лесу.
Позади басовито загрохотала очередь. Разбитые стёкла откликнулись
жалобным звоном... И вновь длинно, громко, зловеще говорил автомат, и
лесное эхо множило его грохот. Звуки выстрелов метались между деревьями,
заглушив чей-то стон, раздавшийся из-за забора...
Конь был уже на опушке, когда стрельба наконец стихла. Он замедлил бег,
потом остановился.
Тишина... Стихли абсолютно все звуки... Даже сосны перестали шуметь...
Паффи оглянулся, опасливо вслушиваясь... Тишина... И вдруг снова сухой
щелчок! Лес тут же подхватил его и понес по кронам деревьев. Конь
вздрогнул и беспокойно закрутил головой. Ему неоткуда было знать, что
такое "контрольный выстрел" и зачем его делают. Он и так понимал -
возвращаться к воротам определённо не стоило...
Взревел мощный мотор, белый джип выкатился наружу, промчался, завихрив
облако пыли, по дороге и исчез где-то за полем...
Паффи проводил его взглядом... И ПОЧУВСТВОВАЛ В ВОЗДУХЕ ЗАПАХ ГАРИ!
Из-за ограды рос в небо столб багрово-чёрного дыма!
Конь в панике бросился на дорогу и помчался по ней не разбирая куда -
лишь бы подальше, подальше от этого ужасного места! Он не видел, как над
крышей особняка появились языки пламени, как в ревущем огне начала с
треском лопаться новенькая черепица... Он скакал и не слышал, как в
бревенчатой конюшенке ржали и бились в своих денниках две лошади.
Непосредственная опасность им не грозила, но ядовитый запах дыма,
заползавшего в щели под дверью, пугал до безумия. Паффи мчался по песчаной
дороге, как в свои лучшие ипподромные дни. Знаменитый мах, которым
славилась его порода, уносил чистокровного скакуна всё дальше и дальше...
Ему казалось - он нёсся галопом целую вечность. На самом деле возраст
очень скоро дал о себе знать. Когда огненные отсветы перестали гулять по
древесным стволам, Паффи зарысил, а потом вовсе пошёл шагом, тяжело нося
боками и отдуваясь. Остановиться он просто не мог: страх подгонял лучше
хлыста. Так и брёл он один пустынной дорогой, через посеревшее в сумерках
поле...
Ветер усиливался. Его порывы возвещали близость ещё не пролившегося
дождя.
Паффи долго и жадно дышал сырой свежестью и даже не сразу сообразил,
что ветер опять принёс запах человеческого жилья.
Он устало остановился...
Теперь пахло совсем по-другому. Почти как когда-то на хуторе -
коровами, силосом... Попахивало и дымком, но это был совсем другой дым.
Его, тёплого, домашнего, безопасного, не следовало пугаться. Паффи и не
испугался. Но и не обрадовался. Просто стоял, настороженно нюхая воздух...
- Женился ковбой, - рассказывала Любаша. - И прожил с супругой
шестьдесят лет, не поссорившись ни единого разу. Журналисты, конечно,
разнюхали, примчались интервью брать...
Аня и Сергей сидели в веткабинете, дожидаясь, успешно ли кончится
"операция "Кровь"". Аня сохраняла видимость спокойствия, только пятки
кроссовок отбивали по "мраморному" линолеуму мелкую дробь. На коленях у
неё лежал портфель Панаморева. Сергей грыз ногти. Такой привычки у него не
было даже в детстве.
- ...И жена ковбоя им говорит: "Когда мы с Джо обвенчались, мы поехали
к нему на ранчо на его пегой кобыле, и на середине дороги лошадь упала.
"Ну-ка, вставай! - сказал Джо.- Считаю до трёх! Раз! Два!.. Три!.."
Вытащил револьвер и застрелил лошадь. "Джо, - спросила я, - зачем ты
застрелил бедное животное?" - "Раз!.." - сказал мой молодой муж. С тех пор
прошло шестьдесят лет..."
Двое ветврачей, парень и девушка, только что сдавшие дежурство и
оставшиеся подождать Марину, переглянулись и дружно расхохотались, причём
парень направил в потолок воображаемый кольт и сказал "Бах!", а девушка
покраснела и ткнула его в бок кулачком. У них лежало заявление в загсе, и
до свадьбы, на которую Аня с Любашей, естественно, были приглашены,
оставалась неделя.
Аня выдавила смешок. Сергей смотрел на рассказчицу с плохо скрываемым
раздражением. Для него ничего не было хуже, чем вот так сидеть в
неизвестности.
И ждать, понятия не имея, скоро ли всё завершится. Когда ждёшь,
постепенно начинает казаться: лучше уж какой угодно исход, только бы это
кончилось.
Правда, бывает и так, что потом с тоской вспоминаешь: ведь вот сидел -
и НЕ ЗНАЛ, и ещё оставалась надежда, что будет всё хорошо...
Он только собрался попросить у Ани сигарету, когда в коридоре
прозвучали стремительные шаги и дверь кабинета распахнулась настежь,
стукнув о стену.
Марина, по обыкновению, ворвалась с неотвратимостью и напором торнадо.
- Ни те жить, ни те помереть не дадут спокойно!.. - пожаловалась она
громогласно. - Вот что значит - рядом живу!.. Всё, блин, достали!
Переезжаю!!!
Мало того, что из дому не в смену высвистали, - коня им, понимаешь,
особенного только я смогу уколоть...- Она приподняла салфетку, скомканную
на блюде для бутербродов, и разочарованно протянула: - ...Так ещё и
пожрать, ироды, не оставили...
При появлении девушки Сергей вскочил на ноги, благополучно забыв о
конспирации, о том, что Марина была не в курсе происходившего и посвящать
её они не собирались. Он бы, наверное, не сдержался и задал ей кучу
совершенно лишних вопросов, но, к счастью, Марина ответила на самый
главный из них ещё прежде, чем он успел даже открыть рот. Серёжа опомнился
и почти рухнул обратно в кожаные объятия дивана, чувствуя, что
расплывается в идиотски-блаженной улыбке. Господи, как хорошо!.. Через
считанные часы кровь Заказа уже будет в Москве, в лаборатории
иммуногенетики. Туда же - хвала компьютерной связи! - вовремя придут, если
ещё не пришли, нужные данные из завода. И, наверное, не далее как завтра к
обеду...
Сергей настолько живо представил себе двухметровых омоновцев,
занимающих под водительством Антона Григорьевича позиции кругом Кузиного
денника... и очкастого шведа, удирающего по проходу... вот Нильхедена
догоняют, безжалостно сбивают с ног и распластывают, точно в криминальной
хронике, по полу... он пытается отбиваться, что-то кричит... Но омоновцы
неумолимы и неподкупны, и на запястьях вора защёлкиваются наручники, а сам
Сергей уже внутри денника, уже обнимает и гладит медленно оживающего коня:
"Всё в порядке, малыш... Теперь поедем домой..."
Панаморев вошёл в веткабинет, отстав от Марины на два шага. Он сразу
посмотрел на Аню с Сергеем и едва заметно кивнул, и Сергей мысленно взвыл
от восторга, столь же мысленно пробив головой потолок. И спохватился:
"Тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить..."
Аня вернула портфель:
- Пожалуйста, Антон Гри... Антон. Все пломбы в целости...
- Спасибо, - улыбнулся Панама.
- Как там... - Сергей чуть не выговорил "Заказ", но вовремя прикусил
язык.
Панама понял его и тихо ответил:
- В порядке. Тебе привет просил передать...
У Сергея внезапно перехватило дыхание, но расчувствоваться он попросту
не успел.
- А теперь, - снимая халат, по-прежнему напористо и громогласно
распорядилась Марина, - на раз-два все дружно встаём и валим ко мне. Надо
же, в самом деле, отметить! Аня, тебя с твоим парнем тоже касается...
Аню и особенно Сергея уговаривать не потребовалось. Аня только спросила:
- А что, если не секрет, отмечаем?
- "Но чтоб кочан с ушами был, вовек не видел я!.." - возмутилась
Марина.- Это у тебя девичья память или уже маразм? Гуталину ж нонеча ровно
три годика!..
Аня только хлопнула себя по лбу: действительно, У бездетной и
незамужней Марины день рождения любимого кота был чуть не главным событием
в календаре.
Между тем за спиной рослой хирургини возникла маленькая Любаша и,
приподнявшись на цыпочки, что-то шепнула в ухо подруге, Марина
отреагировала немедленно:
- А вы, господин мэрский представитель, не желаете разделить с нами
наше скромное?..
Панама, никак не ждавший приглашения и уже занятый какими-то вполне
отвлечёнными мыслями, собрался было отрицательно покачать головой, но в
последний миг решил: а почему, собственно, нет?.. В гостинице "Россия" его
ждал обещанный номер, но казённые апартаменты - сколько же он их повидал!
- были наверняка ещё неуютней холостяцкой комнаты в Сайске. Здесь его не
ждал уже вовсе никто. Ни соседки, ни кошка Анжелка...
И Антон услышал собственный голос, благодарно ответивший:
- Спасибо. С удовольствием присоединюсь...
До Марининого дома в самом деле было пять минут хода сквозь лабиринты
переулков и дворов, которыми так богата Петроградская сторона. "Нормальные"
магазины ввиду позднего часа успели закрыться, круглосуточного, где
можно было бы купить всё необходимое для вечеринки, на пути следования не
наблюдалось, но возле метро всё ещё работали ларьки.
- И какой же тут у вас самый интересный и вкусный?.. - тотчас атаковала
Марина девушку-продавщицу, торговавшую тортами. - "Белая ночь"? И к ней
ещё "Чёрного принца", пожалуйста...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг