до чего не додумалась доблестная охрана: обошёл дом вокруг. То есть сразу
увидел и сломанную калитку, и торопливые следы босых ног, которые ветер заносил
снегом и тут же вновь дочиста обдувал...
Что сделали с провинившимися, Гнедин не спрашивал. Его это не волновало.
Вопрос - КТО приходил? И ещё - КТО из двоих однофамильцев-Новиковых был
приходившему нужен?..
Плещеев сработал?.. От одной мысли об этом начинали шевелиться волосы. Но
коли так, тогда полсуток спустя всё ещё никаких последствий - ни для Гнедина,
ни для пулковской братвы?
Совсем не в плещеевском духе и внушает некоторые надежды.
У изобретателя проявились какие-то друзья? И заслали наёмников,
разыгравших спектакль?.. И те заодно вытащили из погреба Дашу. Свидетельницу.
Для кого-то - нежелательную, а для кого-то - очень и очень....
Владимир Игнатьевич только начал прорабатывать возможность появления на
сцене некоей разведки частной, промышленной, даже иностранной,- когда
уныло-ровный и безлесный пейзаж за окном сменился холмами. Не такими, как те,
на которых стояла знаменитая Тапиольская роща, но всё же вполне приличней
горками. Грунтовая дорога то петляла, выбирая отлсгде места, то лезла круто на
склоны. Раньше дачники скидывались на расчистку дороги от снега, чтобы имегь
возможность круглый год посещать свои погреба, да на лыжах по воскресеньям
кататься. Но после осенних пожаров грунтовка, как и всё прочее, пришла в упадок
и запустение. Кое-где в защищённых от ветра места.х "Вольво" резво бежала по
шершавому слежавшемуся снежку. А через пятьдесят метров шипованные колеса
прокручивались на оставленном оттепелью "катке".
Гнедин, хотя и отошёл последние годы от актовой рулёжки, сам был прежде
заядлым автолюбителем. Дорожные сложности заставили его оторваться от
размышлений и податься вперёд, вглядываясь сквозь ветровое стекло.
Мишаня молодцом одолел несколько последовательных спусков, добравшись до
мостика через речку. Даже в сумерках было заметно, какое здесь красивое место.
Кто бы мог заподозрить подобное совсем рядом с болотистой равниной, не случайно
отданной когда-то под садоводства!.. Речка, бравшая начало в торфяниках,
нaзывалась по питерскому обыкновению Чёрной, но текла просто-таки в
американском каньоне. Холмы по ту сторону мостика высились почти отвесным
скальным обрывом, сточенным, надо полагать, ещё ледниками. По обрыву одна над
другой росли сосны. Отягощённые сугробами снега на пышных ветвях, нереальные в
густых сиреневых сумерках... Река под ними текла очень быстро и не больно-то
замерзала. Чёрная вода курилась струями пара...
"Вольво" лихо одолела сказочный мост - и устремилась на весьма кляузный
S-образный подъём, прорезавший обрыв. Бодро взлетела по нему почти до самого
верха... но буквально на последних десяти метрах ведущие колёса бешено
завертелись, вхолостую царапая шипами ровную, как стекло, полосу выглаженного
ветром голого льда. На скорости "Вольво" пролетела бы эту полосу, едва ли
заметив, но набрать нужную скорость мешал крутой поворот. Ещё несколько
секунд... ведущие задние решили обогнать передок, и тяжёлая "Вольво"
заскользила боком, нацеливаясь в пухлый придорожный сугроб.
Мишаня спас положение, вовремя дав задний ход.
"Вольво" с достоинством отступала вниз, пока все колёса не обрели надёжной
опоры.
- Молодец! - подбодрил водителя Гнедин. А сам подумал, что пора
пересаживаться на джип.
Мишаня дал откат почти до моста, потом взял разгон и предпринял ещё один
штурм. С таким же успехом. Когда машина во второй раз замерла у моста, Гнедин
поневоле вспомнил сегодняшний разговор в садоводстве. Сторожа, ещё караулившие
руины, заодно решили поплакаться на эту самую дорогу через холмы - по их
словам, сущее проклятие, особенно по зиме. Ни на чём, кроме вездехода, в гору
не выбраться, грузовики и те, не считая разве "Уралов"... "Вот выстроим
кольцевую, и все проблемы сразу решим",- отшутился Владимир Игнатьевич. Сторожа
вежливо посмеялись, но всё же посоветовали начальнику возвращаться более
удобоваримым путём. Гнедин не послушал: пилить лишние сорок километров у него
никакого желания не было. Надёжнейшая "Вольвуха", да чтобы не вывезла?..
Мишаня оглянулся на принципала, ожидая распоряжений.
- Так, - сказал Гнедин. - Садитесь, Катя, за руль, а мы поднимемся наверх
и там подтолкнём.
- Или сама выскочит, без нас-то небось полегче пойдёт... - согласился
Мишаня.
- Нет. - Катя говорила тем жестяным голосом, который был у неё признаком
стопроцентного и не подлежащего никаким компромиссам отказа. - Вы, Владимир
Игнатьевич, должны быть в машине.
Гнедин невольно улыбнулся:
- Катенька, вы же дама... Как вы это себе представляете - я за рулём, а
дама толкает?
Его джентльменство отскочило от неё как от стенки горох. К тому же и
чувства юмора у этой особы не было вовсе, по крайней мере на службе.
- В машине, - сухо пояснила она, - у вас будет больше шансов прорваться,
если этот лёд нам здесь нарочно устроили.
Гнедин переглянулся с Мишаней, а Катя добавила:
- Если вдруг что, сразу разворачивайтесь и не ждите нас, уезжайте быстро в
объезд. И помощь по телефону...
Она не стала вдаваться в патетику - "мы их задержим", - но всё было ясно и
так. В некоторых случаях, как Гнедин успел убедиться, с ней было бессмысленно
спорить.
- Железная леди, - вздохнул он, с содроганием вылезая из
кондиционированного салона и перебираясь за руль. - Ну, с Богом!..
Он начал разгон, а Мишаня и Катя побежали рядом, держась за углы
багажника. Избавившись от добавочного груза, "Вольво" действительно шла вверх
резвее и легче, но, попав на чёртову плешь, опять заелозила. Да ещё начала
заваливаться носом в ту сторону, где была Катя. Мишаня заметил и сразу ринулся
выручать, но какое-то время Кате пришлось сражаться с тяжеленной "Вольво"
одной. Выталкивать её, упираясь ногами в сплетение корней на обочине, а руками
- в крыло... Ничего: девка она была очень крепкая, справилась, да ещё Мишаня
помог - "Вольво" наконец преодолела критическую точку и с победным рёвом
выскочила на гребень подъёма.
Телохранители внимательно огляделись, но угрозы не обнаружили, и Мишаня
подошёл к водительской дверце.
- Могу я повести, - предложил Гнедин. Небольшое приключение приятно
освежило и встряхнуло его, заставив поверить в успех, в то, что проблемы будут
разрешены и завтра выглянет солнце.
- Как хотите, - равнодушно согласилась Катя и села на своё место.
Уже на прямом как стрела Московском шоссе Владимир Игнатьевич внезапно
заметил, что Катя сидит неестественно напряжённо, втискиваясь поясницей в
глубокое кресло. И украдкой кусает губы, отворачиваясь к окну.
- Что с вами, Катенька? - спросил Гнедин участливо.
- Ничего, - ответствовала "железная леди". - Всё в порядке.
Она доехала с ними до места, сдала его с рук на руки и отбыла, прямая как
палка, а вечером позвонил Плещеев:
- Владимир Игнатьевич?
Гнедин узнал его голос и внутренне содрогнулся, но успел справиться с
собой и сразу спросил:
- Сергей Петрович, я вас сам побеспокоить хотел... если можно... Скажите,
пожалуйста... я знаю, что вы... о Даше Новиковой... что-нибудь..?
Плещеев невесело вздохнул в трубку:
- Пока всё то же самое... к нашему великому сожалению. Если будет какая-то
информация, я вам немедленно сообщу.
- Да... я тут всё про её родителей думаю... Как им сейчас, наверное...
такие милые люди...
Плещеев вежливо помолчал. Потом сказал:
- Я должен перед вами, Владимир Игнатьевич, извиниться, но Екатерина
Олеговна слегка приболела.
- Господи Боже мой, надеюсь, ничего серьёзного?..- На сей раз Гнедин был
вправду обеспокоен.- Я, знаете ли, заметил, что ей было несколько нехорошо, но
на исполнении обязанностей это никоим...
- Я тоже думаю, что всё обойдётся, - ответил Плещеев и вроде бы улыбнулся:
- Вы знаете, кстати, какое у телохранителей самое профессиональное заболевание?
Думаете, "бандитская пуля"?.. А вот и нет. Варикозное расширение вен на ногах,
потому что приходится много стоять. Ну а у Екатерины Олеговны, так уж
случилось, от сильного напряжения камешек из почки пошёл. Мы вам, конечно,
немедленно предоставим замену. Лично я настоятельно рекомендую Александра
Ивановича Лоскуткова. Это Катин непосредственный командир, вы его в кабинете у
меня...
Гнедин, конечно, мигом вспомнил Катиного непосредственного командира,
потому что такое не забывается. Два метра, писаный красавец, чёрные волосы,
яркие сапфировые глаза... Гнедин считал самого себя очень даже интересным
мужчиной, но понимал, что в присутствии подобного экземпляра о благосклонном
внимании каких-либо дам придётся забыть.
- Спасибо вам огромное, Сергей Петрович, но я лучше подожду, пока
Екатерина Олеговна выздоровеет, - отказался он вежливо. - Я с ней, понимаете,
очень славно сработался, да и мероприятий на ближайшее время особенных не
предвидится... Вы привет ей передавайте, пускай поправляется...
Сергей Петрович пообещал.
Положив трубку, он некоторое время смотрел на телефон с таким выражением,
словно мечтал шарахнуть его в стену и распылить на молекулы. Поначалу он хотел
"устроить" Кате приступ аппендицита, но выяснилось, что это она уже
"проходила". Тогда-то сговорились на почечной колике, благо Катя когда-то
перенесла и её и отлично знала симптомы. Теперь она лежала в урологическом
отделении "Костюшки"* и мрачно подставляла зад под шприцы с баралгином и
но-шпой, а врачи и медсестры тщетно пытались выжить на улицу Лоскуткова,
порывавшегося ночевать в коридоре. Плещеевское поручение, которое отрабатывала
Катя, было сугубо конфиденциальным. Сугубо.
* Больница ь 26 на улице Костюшко в Санкт-Петербурге.
Эгидовский шеф расчищал дорогу киллеру Скунсу, и основное препятствие было
благополучно устранено.
Сергей Петрович в тысяча второй раз осознал это и вновь почувствовал
головокружение. Мосты были сожжены, корабли тоже и Рубикон - перейдён.
Оставалось выпить шампанское и разбить об пол бокал...
Плещеев мельком посмотрел на часы и заторопился в прихожую.
- Ты куда? - испугалась Людмила. Глаза у неё были огромные. Она держала на
руках кошку и прижимала её к себе, как ребёнка. Сергей подумал о том, что у
неё, очень может быть, скоро не останется на этом свете совсем никого, кроме
кошки, и сердце болезненно вздрогнуло. Он зашнуровал тёплые кроссовки и
спокойно сказал:
- В "Электролюкс", Спичинка. Машину стиральную покупать.
Людмила посмотрела на мужа и что-то неожиданно поняла.
- Я с тобой, - сказала она. - Ой, а там не закрылись? Времени-то...
Плещеев галантно, как на первом свидании, подал ей шубку. И торжественно
заверил Людмилу, что "Электролюкс" - это не какие-нибудь замшелые "Хозтовары",
а современное фирменное заведение, работающее до двадцати двух часов.
Как вас теперь называть?..
- Эй, Плечо, Джексону не наливай! - Журба вытащил из сложного гарнира
дольку маринованного чеснока и с хрустом разжевал. - Ему только сок, он у нас в
пилотах. Эх, погоняемся - мама, не горюй! Отвечаю!..
Время было обеденное. Андрей Журба, Женя Крылов и тихвинский звеньевой,
которому дружбаны дали погремуху Плечо, зависали в кафетерии "Сладкая ягода".
Полное благолепие - тепло, светло и денег за харч не берут. А то! С собственной
"крыши"?..
Женя Крылов ковырял вилкой салат и думал о гонке, которая ему предстояла.
В "Ягоде" можно было подхарчиться от пуза, и притом весьма даже вкусно, но
сегодня, против обыкновения, тихвинцы ограничились закусками и бутылочкой
лёгкого вина. Основной банкет предстоял вечером. Нынче они встречали друзей -
колесниковскую братву. Собирались перетереть кое-что, а заодно и развлечься.
- У поворота на Чудово надо быть в девятнадцать ноль-ноль, - Журба
обращался к Жене и был строг, даже не обратил никакого внимания на проходившую
официантку. - Опаздывать нельзя, дело чести!
Торопливо дохлебали кофе с пирогом и тронулись в путь.
По городу Женя вёл белый "Ландкрюйзер" наиаккуратнейшим образом. Плечо,
которого Журба с некоторых пор приблизил к себе, даже задремал в тепле на
заднем сиденье. Потом джип выкатился на московскую трассу, и Женя придавил
педаль газа. Мощный двигатель послушно зарокотал: "лошадей" в нём был такой
табун, что чувствовалось - потребуй от него что только угодно, и он всё
исполнит, и ещё останется колоссальный запас. И всё это по-прежнему величаво,
мягко, без суеты...
Ветер свистел за окнами до самого поста ГАИ в Ленсоветовском. Если кто не
знает, здесь дежурят самые вредные и злые менты: любая сколько-нибудь приличная
машина ими останавливается и подвергается тщательному изучению. "Ландкрюйзер"
Журбы не стал исключением, и Андрей Аркадьевич даже забеспокоился, как бы не
приключилось долгой задержки. Он помнил легендарную историю, в которую влип
прошлой осенью пулковский лидер Базылев: остановленный гаишниками, Виталя со
всей свитой добрых полчаса парился на мосту через Обводный, а когда добрался к
себе в штаб-квартиру, то... обнаружил хозяйничающую там группу захвата. Плюс
труп лучшего друга, ухайдаканного до сих пор неведомо кем...
...По счастью, злые ленсоветовские менты повода для придирок, как ни
старались, найти так и не смогли, и Женя покатил дальше. Белый "Ландкрюйзер" не
останавливался до самого Чудова. Уже в кромешной тьме он съехал на обочину и
встал там, не доезжая с десяток корпусов до поворота. Время было восемнадцать
пятьдесят пять.
- Ну ты даешь! - посмотрев на бортовые часы, восхитился Журба. - Никак за
обедом хронометр проглотил?
Его довольный смешок вспугнул дремавшего звеньевого, и тот, выдернутый из
сладкого сна, изумлённо спросил:
- А где эта, с искусственным хреном?.. Что ему снилось, один Бог знает.
- Мы её уже присыпали, а хрен тебе по почте пришлют, - фыркнул Журба.
Потом очень серьёзно глянул на Женю: - Вот что, Джексон, я с колесниковскими
замазался на штуку, что мы их сделаем. Приедешь первым на Среднюю Рогатку -
отвечаю пятихаткой. Ну а не сможешь - повешу столько же на тебя. Так что не
оплошай смотри.
Крылов промолчал...
В это время на встречной полосе показалась чем-то смахивающая на жабу
"Тойота Форраннер". Видно, колесниковские тоже считали, что точность - это
вежливость королей. Громадный "Ландкрюйзер" проморгал бы только слепой и
"Форраннер", не доезжая до поворота, вильнул к правой обочине, а потом трижды
моргнул фарами.
- Они, сука буду! - Журба азартно хлопнул сначала себя по коленкам, потом
водителя по плечу: - Валяй, Джексон, мигни им и пристраивайся рядом. Да
шевелись ты, сонная муха!.. Жми давай!..
- Бабушка не велит,- буркнул Женя в ответ. Это были его первые слова за
всё время пути.
Журба перестал его понукать, и он развернулся, как только на дороге
появился просвет. Через минуту джипы поравнялись, и "Форраннер", резко рванув,
легко и стремительно улетел с места вперёд.
- Давай!!! - заорал Журба. - Жми, Джексон, покажи Москве, что такое
Питер!..
И началось. Обе машины были способны развивать скорость за полтораста
километров в час, "Ландкрюйзер" чуть больше, но запруженная трасса сводила на
нет его преимущество. Здесь не дашь полной воли горячему табуну под капотом, -
изволь считаться с большегрузными фурами, новгородскими автобусами и даже с
легковой мелкотой, которую черти носят по пригородным дорогам. "Ландкрюйзер" и
"Форраннер" лавировали в потоке, как два слаломиста на спуске, - слепили
встречных яркие фары, исчезали за кормой попутные машины, ревели могучие
моторы, пищали, отражая обмен мнениями, сотовые трубки в руках двоих вожаков,
да квад-росистемы надрывались блатной песней:
И когда помру полярной ночью,
То вскрывать не надо, не люблю,
Перешлите в рай меня по почте
К Пасхе иль к Седьмому ноябрю...
Водитель у колесниковских был настоящий ас, это Женя понял мгновенно. Не
рисковал зря, не пытался оторваться на бешеной скорости. Ехал очень быстро, но
безопасно, уверенно держась впереди "Ландкрюйзера" на расстоянии пяти корпусов.
Наконец, изловчившись, Женя ринулся влево и, как следует пришпорив машину,
всё-таки достал упорного конкурента. До самого Ленсоветовского шли ноздря в
ноздрю, с переменным успехом вырываясь вперёд, но на КПП в благородное
состязание вновь не по делу вмешались злые менты. Может, знали, кто ездит на
крутом белом "Ландкрюйзере", и решили попортить кровь, остановив его по второму
разу. Выскочил сержант в светящейся портупее, махнул полосатой палкой... и всё,
гонкам звездец!..
...Джип москвичей пролетел было дальше, но потом... свернул на обочину и
встал, поджидая соперника... Мол, отлезут же менты поганые когда-нибудь, тут-то
мы и продолжим!..
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг