"Вот когда заведёшь такую тачку, как у меня,- любовно кивнул он на свою
иномарку,- тогда и ты тоже в очереди не будешь стоять..."
Счёл вопрос исчерпанным и засунул "пистолет" в горловину.
Парень задумчиво покивал, постоял возле него ещё некоторое время, глядя,
как заполняется вместительный бак и мелькают оцифрованные колесики счётчика.
Потом не торопясь отошёл к своему автомобилю. Люди видели, как он завёл
двигатель, выехал из очереди и сдал на полсотни метров назад. Кто-то успел
решить, что ему стало некогда, другие предположили, что он запомнил номер
обидчика и отправился за подкреплением. Но тут двигатель неожиданно взревел,
белые "Жигули" вихрем пронеслись вдоль вереницы машин, резко вильнули и... с
грохотом проломили ухоженный борт "Мерседеса". Глазам проглотившего жвачку
владельца предстало жуткое зрелище: всё водительское место оказалось смято в
лепёшку, отломанный руль улетел через разбитое лобовое стекло, а от приборной
панели остались только вздыбленные обломки пластмассы. "Жигули", конечно,
выглядели не лучше, но человек, учинивший весь этот разгром, нисколько не
пострадал. Он преспокойно вылез из разбитой машины, бросил наземь ключи и
сказал белому от потрясения мерседесовладельцу:
"Вот когда ТЫ будешь так менять машины, как я,- вот тогда действительно
можешь в очередях не стоять..."
И, не дожидаясь, пока народ оправится от увиденного, просто ушёл пешком по
шоссе. Минуту спустя кто-то поехал за ним, но парня уже нигде не было видно. То
ли свернул в лес, то ли остановил попутку и укатил.
Инвалид заправил свой "Москвич" и вскоре вернулся с гаишниками. Те начали
разбираться, проверили изувеченные "Жигули" по компьютеру... Машина оказалась
угнанной и числилась в розыске...
Многие в Питере считали эту историю чистым фольклором; другие видели
схожий эпизод в кинофильме про благородного рэкетира, и тут мнения расходились;
то ли киношники использовали реальный жизненный случай, то ли выдумали его сами
и тем положили начало ещё одному мифу. Но те немногие, кто действительно ЗНАЛ,
уверенно называли главным героем этой истории вполне конкретного человека.
Лидера тихвинской группировки, двадцатишестилетнего Андрея Аркадьевича Журбу.
...Когда-то здесь был редкий по засранности подвал, куда неохотно
заглядывали даже бомжи. По потолку и стенам вились толстые грязные трубы, на
полу стояла вонючая вода, круглый год источавшая сырость и комаров. Теперь
здесь всё осушили и привели в порядок, сделали ко входу ступеньки и над ними -
двускатный металлический навес на фигурных решётках. Яркая вывеска призывала
посетить "Коробейник" - магазин каждодневных продуктов и недорогой импортной
одежды second hand. Магазинчик в самом деле славился дешевизной. Небогатые
пожилые хозяйки из окрестных домов приходили сюда порыться в иностранных
обносках. Потом приводили и с гордостью показывали разговорчивым продавщицам
внуков, одетых в отстиранные и перешитые рубашечки и штанишки с чужого плеча.
Андрей Журба сидел верхом на металлическом стуле в обширной подсобке
"Коробейника" и потягивал из жестянки кока-колу, наблюдая, как ребята извлекают
из нескольких больших сумок только что доставленное обмундирование. Кто-то уже
вовсю хохотал, прикладывая к себе серую форму с крупными буквами,
отсвечивающими в темноте: ГАИ. Другие разглаживали пёстрый камуфляж, взвешивали
на руках бронежилеты, именуемые в народе "слюнявчиками", совали головы в
дефицитные сферические шлемы. Такие шлемы омоновские командиры, ездившие в
Америку, покупают за кровные доллары и потом раздают подчинённым, направляемым
в Чечню. Комплект был полный. Ну, а автоматы с Божьей помощью нашлись и свои.
- Тихо, ша! - сказал Журба и отбросил в угол опустевшую баночку. Жестянка
жалобно задребезжала по цементному полу. - Хватит базарить, переодеваемся!
Обмундирование раздобывалось на заказ, точно по мерке.
- А тебе идёт!.. - заржал кто-то, когда несколькими минутами позже Андрей
прошёлся по комнате в безупречном облачении капитана госавтоинспекции. Он был и
вправду словно с плаката, который ещё недавно можно было видеть в автошколах и
детских садах. Красивый, сильный, подтянутый... Лучший друг водителя и
пешехода, гроза нарушителей...
Остальные входили в образ так же легко. Все были ребята толковые, в армии
служили и разбирались, что к чему.
- Нет, до чего хорошо, когда милиция охраняет! - сказала одна из
покупательниц, ворошивших сваленную в проволочные корзины ношеную детскую
обувь. Она уже нашла подходящий сапожок и теперь пыталась отыскать ему пару, но
всё-таки подняла голову, провожая глазами статных вооружённых парней.- И лица
какие хорошие...
- Вашими устами да мёд бы пить,- остановилась другая женщина, уже
направлявшаяся к кассе. Она держала в руках маленькие потрёпанные кроссовки.-
Люди каждый день говорят, теперь что милиция, что урки, всё едино. Вот у зятя с
работы молодого парня так избили, так избили! Сам чернявый, а паспорта с собой
не было показать...
Андрей Журба слышал этот разговор, поднимаясь наружу по бетонным
ступенькам. Он усмехнулся, незаметно поправляя ремень. Кажется, тренировка
начиналась успешно.
Очень вкусный чак-чак
- Ты за кого меня держишь, дядя Кемаль? За идиота?.. Кемаль Губаевич
Сиразитдинов опять сидел в пустой квартире на углу Оранжерейной, наедине с
таинственным посетителем. После двух предыдущих визитов (получал заказ на
Петрухина, потом приходил за наличными...) сын астраханского бахчевода попривык
к ночному велосипедисту. И почти перестал бояться его, окончательно решив для
себя, что приезжает к нему, конечно, не Скунс. Нормальные киллеры так себя не
ведут. А уж эту публику дядя Кемаль насмотрелся. Знал, что к чему Вот и вышло,
что он надумал изложить Скунсову посреднику личную просьбу, которую, зная
способности дяди Кемаля по решению деликатных вопросов, передал земляк и добрый
знакомый.
Кемаль Губаевич никак не ждал, что нарвётся на такой резкий и даже грубый
отпор...
- Не сердись, дорогой, - он примирительно поднял руку, успокаивая
строптивого гостя. Да кто ты есть, чтобы так со мной разговаривать, неслось тем
временем v него в голове. Сын ишака!.. Ты должен сказать "Слушаюсь, хозяин!" и
бежать делать, что тебе говорят!.. Дядя Кемаль улыбнулся, полагая, что
собеседник не догадывается о его истинных чувствах. - Ну ты сам посуди, человек
о помощи просит. Пропадает, можно сказать. Хороший, уважаемый человек...
И с какой стати я тебя, скотину, ещё уговариваю? Я вообще должен был бы
тебе конвертик отдать и ни о чём больше не беспокоиться...
Земляку Кемаля Губаевича, правду сказать, жилось в Питере и в самом деле
несладко. По обмену ему досталась комната в трёхкомнатной коммуналке на
Петроградской, куда он и въехал с престарелой матерью, детьми и супругой. Две
другие комнаты в квартире занимал одинокий сосед. Неравенство было вопиющим уже
само по себе, и к тому же сосед, словно в насмешку, на своей жилплощади
появлялся не чаще раза в неделю. Где-то на Васильевском острове у него была
невенчаная жена, у которой он большей частью и обитал.
То есть самое естественное решение вопроса прямо-таки напрашивалось.
Кемаль Губаевич был уверен, что посредник даст согласие так же легко, как и в
их первую встречу. Ну действительно. Если этот Скунс вправду так хорош, как все
о нём говорят,- трудно ему "сделать" ничего не подозревающего мужичонку? Лёгкая
разминка. Неужели деньги не нужны стали? Тогда зачем было Доверенное Лицо
заводить?..
- А может, - осторожно спросил дядя Кемаль, - Скунс ещё немножко подумает?
А, дорогой?
Такую форму общения он сам для себя придумал и очень ею гордился. То ли "а
я знаю, кто ты такой, но не скажу", то ли "я со Скунсом через тебя говорю, а
самого тебя мелко вижу". В общем, "Виннету всё сказал", как у индейцев в кино.
Однако вопрос задан был зря. Дядя Кемаль осознал это, ещё не успев закрыть
рот. Зрачки его собеседника вдруг жутковато расширились во весь глаз и стали
двумя дырами в августовскую темноту за окном. Продолжалось это мгновение, но
дядя Кемаль, что называется, сразу всё понял.
- Твой земляк - идиот,- очень тихо проговорил ночной гость. - Денег ему на
киллера сколько собрали? Полтинник? Приличную квартиру в любом районе можно
купить... Ах, он именно эту? Привык?.. Значит, соседу квартиру купит пускай. Он
у тебя кем работает?
- Да он пока... Он творческий человек, приехал в Союз писателей
поступать...
Дядя Кемаль услышал собственный голос и с отвращением понял, что
пролепетал эти слова. Он, Кемаль Губаевич Сиразитдинов, уважаемый, известный в
городе человек, чьим речам внимали с почтением и опаской. Он испугался, и
всерьёз. А тем, кто пытался на него наезжать, дядя Кемаль не прощал.
- Творческий,- недобро усмехнулся велосипедист.- Ещё один графоман явился
Петербург завоёвывать! Два года уже, и всё "пока"?
И опять дядя Кемаль не подал виду, хотя очень обиделся. Он не вполне
конкретно представлял себе, что такое графоман, но к земляку это не относилось.
У земляка было восемь книжек, отпечатанных за свой счёт ещё в Астрахани и
красиво переплетённых в дерматиновые обложки с тиснением. Одну книжку дядя
Кемаль даже прочёл, и она ему понравилась. Больно уж смелым и благородным был
главный герой.
- Семью-то небось жена на себе тянет?..- издевательски поинтересовался
гость.- И как только отдавать собирается, в такие долги влез...
Дядя Кемаль понял, что разговор следовало дипломатично свернуть. Пускай
шайтан их обоих заберёт, и Скунса, и его мерзавца-посредника. Ещё несколько раз
- и от обоих можно будет отделаться. Радикально и навсегда. Но в ближайшее
время, по проверенным сведениям, наклёвывалось два очень выгодных дела,
суливших лично ему неплохие комиссионные. Значит, следовало потерпеть.
- Забудем то, что нас огорчило, дорогой, - сказал он гостю,- Алла баерсэ,
другие дни будут... Ты кофе пей, эчпочмак бери, чак-чак бери... Очень вкусный
чак-чак...
Симагинские страдания
Варвара Сергеевна ехала в полупустой электричке в Питер ради важного
общественного дела. Настолько важного, что симагинские пенсионеры скинулись и
сообща наскребли ей двенадцать тысяч на автобус в оба конца. Городским старикам
в загородных автобусах приходится раскошеливаться на билет. Хорошо хоть,
электричка бесплатная...
Лет десять назад Варвара Сергеевна и муж её Пётр Андреевич знать не знали
о таком населённом пункте - Симагино. Да и пункта какого следует, по правде
сказать, не было - лишь белая табличка на Верхне-Выборгской дороге,
предписывающая снизить скорость до шестидесяти, и на расстоянии полутора
километров друг от друга - два небольших деревянных домика. Вот и всё тогдашнее
Симагино. Излюбленное место грибников и гаишников. "Хозяева дороги" прятали
свою машину за дерево у шоссе и летом в выходные выполняли по штрафам месячный
план.
А потом в Симагине нарезали участки под садоводство.
Как старая сотрудница, отработавшая инженером радиоаппаратной больше
тридцати лет. Варвара Сергеевна получила свои шесть соток вне конкурса. И место
ей досталось одно из лучших - вдали от дороги. Они с Петром Андреевичем,
помнится, размечтались, как выстроят домик окнами прямо на лес...
Этот-то вид на лес и стал через несколько лет их проклятием.
Участок был кстати - оба супруга как раз выходили на пенсию. Будет где и
самим отдохнуть, и внуков на лето вывезти. Да кто из городских жителей тогда не
мечтал хотя бы о мизерном, но личном кусочке природы!.. Картошку вырастить,
яблони развести, клубнику, смородину... Варвара Сергеевна и Пётр Андреевич были
энтузиастами. Набрали у родственников взаймы, взялись за строительство. Лишь
они сами знали, как тяжело им эта "дача" далась. Городские жители, непривычные
к деревенской работе, ошкуривали деревья после корчёвки, окультуривали землю,
где веками росли только кустики черники да папоротник...
Теперь ещё по осени они наклеивали на узкие полоски бумаги семена, с
февраля их замачивали, проращивали. Затем начиналась эпопея с рассадой. Сначала
помидоры и перчики, потом капуста - белокочанная для засолки, красная для
салатов, цветная, пекинская... Потом огурцы с кабачками... Каждое растеньице
было взлелеяно, вынянчено под люминесцентной лампой на подоконнике. Кто
заглядывал в апреле-мае на любой питерский вокзал, на перроны, откуда стартуют
пригородные электрички, кто видел безропотно ждущие поезда толпы немолодых
людей с картонными коробками из-под телевизоров, в которых торчат зелёные уши
рассады, тот понимает. Но мало, глотая валидол, довезти зелёную малышню: только
высадишь, и снова волнения - какой прогноз, не будет ли заморозков... А ещё -
смородина чёрная, белая и красная, крыжовник... Каждый могучий куст был
когда-то тоненькой веточкой с жалким хвостиком корешка. И каждый надо уберечь
от вредителей, которых, как быстро выясняет любой садовод, - тьма египетская. И
все тут как тут, прожорливые и неистребимые,- крестоцветные блошки, минирующие
мухи...
А потом привозят внуков. Их у Варвары Сергеевны с Петром Андреевичем
четверо: все пацаны и все рыжие. Зять для семейства немецкий микроавтобус
завёл, на нём и прибывают. Вместе с серебристым ризеншнауцером. По кличке
Дракон. Радость, конечно, но и хлопот полон рот. Целое лето на симагинских
улицах детский крик, плач, гавканье собак всех мыслимых пород и размеров.
Взрослые дети приезжают на выходные, помогают полить, прополоть, что-нибудь
подколотить в доме, - известно же, работы в садовом хозяйстве всегда непочатый
край...
К осени Симагино снова пустеет - внуков увозят, пенсионеры остаются одни.
Кажется, вот когда бы спокойно доделать дела, не спеша приготовиться к будущему
сезону...
Но тут-то страдания и начинаются.
Ещё дачи кругом были недостроены, когда одна за одной пошли кражи. Сначала
воровали инструмент. То у соседей бензопилу "Тайга", то просто топоры и
рубанок. Почти одновременно - материалы: у кого вагонку, у кого рулон
рубероида, а у кого и вовсе... целый потолок. Напиленный и пронумерованный
заранее, аккуратно сложенный, чтобы приехать на выходные и приколотить...
Пётр Андреевич, приехав однажды в будний день, обнаружил на собственном
огороде обросшего верзилу бомжовского вида. Тот спокойно собирал урожай с его
грядок. Пётр Андреевич открыл было рот, но вовремя одумался. В домах - одни
пенсионеры, сторож далеко, да и тот инвалид... И, чтобы самому не превратиться
в инвалида от вполне возможного удара лопатой по голове, Пётр Андреевич решил
дело по-мирному. Он подошел, положил рюкзак и спросил намеренно хрипло:
- Мужик, мне-то можно покопать?
- Копай,- разрешил верзила-бомж, приняв его за собрата.
Всё это было обидно, влияло на семейный бюджет, но они кое-как терпели.
Пётр Андреевич даже говорил, что они просто платят как бы второй налог, этакую
компенсацию за владение собственностью.
Лучше уж так подходить к делу, чем без конца пить валидол и наживать
сердечные приступы из-за украденных плоскогубцев...
Но в этом году многолетнее стариковское терпение лопнуло. И не то чтобы
красть стали больше. Переменилось само качество воровства.
Сначала пришёл сосед, живший через два дома. У него вытоптали грядки с
витаминной голландской морковью, унесли всю капусту, "потырили" одеяла,
подушки... Но главное - в щепы разбили старинное кресло-шезлонг, которое он так
любил выставлять перед домом на солнышко. Разбили все зеркала. Зачем-то помяли
ногами алюминиевые кастрюли...
- Мы эту капусту от семечка вырастили, на каждое растение дохнуть
боялись... На всю зиму единственный витамин... Фрукты-то не по нашим
финансам...- плакала его жена.
- А шезлонг, зеркало - разве мне теперь такие купить! У вас вот дочь с
зятем есть, а нам никто не поможет...
Тот, кто похозяйничал в их доме, пустился воровать не с голодухи. Кому-то
было явно нечего делать.
Спустя несколько дней у других соседей тоже унесли и морковь и капусту, а
заодно зверски изломали кусты черной смородины. Кочнами красной капусты между
грядками играли в футбол, а в доме распороли и исковеркали - не починишь! -
старенькие раскладушки, и ещё... оставили смрадную кучу человеческого дерьма на
обеденном столе...
- Как теперь в собственный дом заходить? Всё испоганили... А огород?
Господи!.. Мы тоже только от пенсии до пенсии...
Пенсионеры ходили друг к другу, плакали, возмущались, сочувствовали. Самым
худшим, пожалуй, было тупое ощущение полной беззащитности. Ещё в прошлые годы
они пробовали соваться в милицию, но майор даже. заявление принять отказался:
"Наймите крепких ребят поймают при свидетелях на месте преступления - тогда и
заведём дело. А так у нас у самих последний следователь на той неделе
уволился..."
И тогда пенсионеры решились.
- Варечка Сергевна, только на вас и надежда! Зять у вас где-то такое
работает, пусть нам поможет! - взмолилась соседка, та самая, которой нагадили
на столе. Если не он, хоть лечь помереть! А мы вам денег на дорогу...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг