- При королях, - безмятежно ответствовал Тхиа. - Значит, сидит в
пещере злобный дракон. И запугивает всю округу. Скотину у крестьян задаром
отбирает. У купцов проезжих - золотишко. Девственниц всяких жрет...
Я приподнял бровь и выразительно скосил на Тхиа глаза. Прямота,
конечно, прямотой, но отпрыску знатного рода следует выражаться
соответственно.
- Кушает, - кротко исправился Тхиа. - Кушает он девственниц. И... и не
только... э-э... кушает.
Тьфу, проваль - уж лучше бы сказал попросту, что дракон с
девственницами делает кроме того, что... э-э... кушает. Пусть даже и в
непристойных выражениях. Окольные высказывания звучат почему-то куда
неприличнее самой откровенной ругани.
- И вообще ведет себя нехорошо, - подытожил Тхиа.
- Да уж чего хорошего, - невольно усмехнулся я.
- Да. Но заметь, никому и в голову не приходит, что если дракона
убить, мир не перевернется, а очень даже наоборот. И что если навалиться на
него скопом, то от дракона и когтей не останется. И все дружно страдают. А
потом кто-то один догадывается.
- Берет огромный меч, - подхватил я, - возглавляет всех прочих
остолопов и дует этим мечом дракона прямо по башке.
- Правда твоя, - кивнул Тхиа. - Так вот - если умник этот очень
везучий, он дракона убьет, но и сам погибнет в бою. И на его могилу
деревенские дети по весне будут класть цветочки. А если он не очень
везучий, он выйдет из пещеры с драконьей башкой в руках, довольный и
радостный. И первые слова, которые он услышит от недавних врагов и
вчерашних друзей, будут: "Ваше величество". Ясно?
- Чего уж яснее, - вздохнул я.
- Вот и радуйся, - безжалостно заключил Тхиа, - что тебя именуют
всего-навсего мастером. По сравнению с обычным героем ты еще дешево
отделался.
- Хорошая притча, - задумчиво заметил я. - Откуда она у тебя? О
мастера Дайра я вроде такой не слышал...
- А я ее сам придумал, - заявил Тхиа. - Вот только что.
Вот ведь маленький мерзавец!
- Ладно, - задумчиво отозвался я, - будем считать, что я тебя понял,
как должно. А теперь, будь любезен, повтори-ка весь проход "кошачья лапа".
Полностью. С начала и до конца.
- Зачем? - удивился Тхиа. - Ты же мне обещал показать "прыжок тигра".
- Обещал, - согласился я. - Так ведь "кошачья лапа" у тебя еще не
совсем получается. Пока у тебя с "лапой" не все в порядке, "прыжок тигра"
тем более без ошибок не получится, незачем и пробовать.
- Какие еще ошибки? - запротестовал Тхиа. - Я все делаю точно как ты.
- Ну да, - кивнул я. - А теперь сам смекни, много ли тебе оттого
пользы. Какого роста ты - и какого я. Сколько в тебе веса - и сколько во
мне. Твой костяк - и мой... все, все без изъятия совсем другое. Тебе не как
я, тебе как ты сам надо делать. Только тогда толк будет. Да и насчет "я как
ты"... - я изо всех сил постарался скрыть ухмылку. - Сразу же байка одна
мне на ум приходит...
- Какая? - жадно спросил Тхиа. У него даже кончик языка высунулся от
неуемного любопытства.
Я вновь едва сумел подавить смех. Надо же - при всей своей хитромудрой
проницательности Тхиа так легко попался в мою ловушку. Можно сказать, сам
напросился. Ладно же - получай, что заслужил.
- А такая байка, - неспешно приступил я к рассказу. - Учит один мастер
новичка, учит, а все впустую. И так с ним бьется, и этак. Повтори, дескать.
И сам показывает. А ученик кивает - понял, мол - а после давай чудесить.
Хоть и терпелив был мастер, а все же освирепел вконец. Мол, что ты,
такой-сякой, делаешь, так тебя и распротак?! А ученик ему и отвечает: "А в
чем дело, мастер? Разве же я глаза таращу не в точности, как вы?!"
Тхиа рассмеялся - чуть принужденно и со смущением, как мне показалось.
- Понял, - кивнул он. - Хорошая байка. Это тебе мастер Дайр
рассказывал?
- Нет, - мстительно ответил я и ухмыльнулся, уже не таясь. - Я ее сам
придумал. Вот только что.
На сей раз Тхиа расхохотался искренне и безоглядно.
- Долг платежом красен, а? - поинтересовался он.
- Точно, - подтвердил я. - Но "кошачью лапу" повтори. Глаза ты пучишь
совсем как я, а вот все остальное...
Меня прервал дикий грохот и треск.
- Что это? - изумился Тхиа. - Где?
- Ограду ломают, - ошеломленно произнес я. - А ну, бегом...
Я не ошибся. Ломали и в самом деле ограду. Вот только коварных врагов,
подкравшихся к стене исподтишка, чтобы потом повалить ее с таким шумом, что
и мертвый в гробу проснется, не было и в помине. Ограду разносил Дайр
Тоари.
- Что... - сорвалось невольно с моих уст. - Зачем?..
Дайр Тоари перестал крушить забор и обратил ко мне свое лицо - и оно
не было лицом человека, которого я знал столько лет. Вся муть сошла с него
совершенно - и иное, совсем иное выражение снизошло на знакомые черты. Я
даже не знал, как назвать его, это выражение... пожалуй, то была радость,
но радость какая-то непривычная. Безмятежно тихая, приветливая, исполненная
спокойной ясности.
- Зачем? - повторил я, но уже не в ошеломлении, а в надежде получить
осмысленный ответ: что бы ни делал человек с таким лицом, но для него это
бесспорно имело смысл.
- А зачем нам такая стена? - негромко и спокойно спросил Дайр Тоари. -
Отгородились, спрятались... можно подумать, мы тут кошек втихаря мучаем.
Что нам таить? Люди к нам за помощью идти должны, а не трястись от ужаса
при виде наших грозных стен.
Я тогда еще не знал, что открылось Дайру Тоари в тот миг, когда он
сумел забыть и вспомнить. Но и в правоте его не усомнился.
- Посторонись, - только и сказал я.
Тхиа так и замер, разиня рот.
Когда на грохот сбежались остальные ученики, мы с Дайром Тоари
разносили ограду уже вдвоем, да так слаженно, что любо-дорого поглядеть - и
я уже понимал, что мы делаем и зачем.
- Мастер? - жалобно вымолвил Рамиллу в полной уверенности, что я не
иначе как спятил. - Что вы тут делаете?!
- Наглость какая, - ухмыльнулся я в ответ. - Не школа, а пес знает
что. В приличной школе ученики другое спрашивают. Не "что вы делаете,
мастер?" - а "мастер, соблаговолите ли вы дозволить помочь вам?" Так вот, я
дозволяю.
Первым воспользовался моим дозволением Нену, двинув по ограде с такой
силой, что удар сотряс ее до основания. Тейн, впрочем, тоже не заставил
себя ждать или упрашивать. Едва только он оправился от изумления - и удары
его не уступали по силе ничьим. А уж когда к нам присоединились все ученики
без изъятия, я понял, что снести ограду мы успеем еще до ужина.
Это хорошо, что прежняя наша ограда изломана и повыдернута. Хорошо,
что ее сменил низенький легкий штакетник. Поверх него далеко видать. Иначе
никто бы не приметил отца Нену прежде, чем он постучался бы в ворота.
Конечно, те ученики, чья очередь настала при воротах дежурить, увидали бы,
что в сторону школы движется некий путник. Но вот кто он таков, выяснилось
бы только при входе. И - ничего бы мы не успели. Совсем ничего.
А штакетник обзора не закрывает. Еще едва завиднелся на дороге чей-то
силуэт, а приметить его мог каждый. А уж когда неясная фигура мало-помалу
обрела четкие очертания, когда незваного гостя стало возможным опознать...
я и ахнуть не успел, а младший ученик Дайр Тоари самовольно прервал
тренировку и подошел ко мне.
Я бы и опешил, да некогда было толком растеряться. Никогда, нипочем не
стал бы он так поступать без крайней нужды. Я махнул рукой, подзывая Тейна,
без слов уступил ему место, а сам отошел в сторонку.
- Что стряслось? - шепотом спросил я, когда Тоари присоединился ко
мне.
- Беда, - очень тихо отозвался он. - Видишь, к нам по дороге гостенек
движется? Это господин Сахаи-старший. Он и раньше наведывался, сына забрать
пытался. Тогда-то у меня с ним разговор был короткий... а теперь я никто.
Делай что хочешь, мастер, но парня он забрать не должен. Если эта гнида
наложит лапы на Нену, я тебе шею сверну.
Необыкновенное все-таки место - Королевская школа. Ну, где еще младшие
ученики могут угрожать мастеру тяжким рукоприкладством? Совершенно никакого
почтения.
- Тренировку прекратить, - крикнул я. - Тейн, Лерир, Дайр, Фонс - к
воротам. Сахаи - назад. Назад, я сказал!
Какое там... Нену шагнул вперед, словно зачарованный. Еще шаг, и
еще... и еще один... лицо у него было, как поле после града -
перекореженное и пустое. Совсем пустое.
К воротам я двинулся только что не бегом - нет, нет, только не бегом,
в свои лета я должен являть собой солидную степенность... иначе кто же
поверит, что я мастер и имею право?.. нет, ни в коем случае не бегом -
просто очень быстро, как можно быстрее. Чтобы опередить обеспамятевшего
Нену.
Однако первым у ворот оказался не я. И даже не те, кому я велел там
быть.
Первым ворот достиг Майон Тхиа.
Вроде бы и не бежал он... даже нельзя сказать, что он двигался с
какой-то особой быстротой. Но только что он был среди младших учеников, где
ему быть надлежит - и вот он, пожалуйста, возник в воротах. Даже опереться
о них успел с этакой небрежной ленцой.
Я невольно сглотнул: тот Майон Тхиа, которого я так мучительно
ненавидел, ежеминутно растравляя себя, вновь возник из небытия. Но такой
наглой рожи у него и в те времена не было.
Именно эту вельможную наглость и узрел господин Сахаи-старший, едва
приблизясь к воротам. Оттого и поклон у него вышел неуверенный, и
приветствие он промямлил еле-еле, и не с требованием он обратился, а с
почтительной просьбой - да не ко мне, мастеру, и не к Дайру Тоари, которого
он должен был считать мастером, а к наглому бесстыжему Майону Тхиа, их
совсем еще желторотому высокородию. Тихо так обратился, робко - я его и
расслышать-то не сумел.
Зато его отлично расслышал Тхиа - и скроил такую брезгливую гримаску,
что я втихомолку затрепетал от восторга. Нечего мне к воротам соваться,
нечего. Тхиа управится так, как мне и не снилось. Мне остается только млеть
от восторга да удерживать за шиворот полубессознательного Нену: вот как он
сделал первый шаг навстречу своей неведомой мне беде, так и не может
остановиться, даже если и хочет. Все правильно. Затем и нужен мастер, чтобы
вовремя удержать опьяневших от ужаса до полного бесстрашия бедолаг, да
любоваться, как лучшие ученики расправляются с противником.
А на Тхиа полюбоваться стоило.
- Касательно посягательств на моего вассала Сахаи Нену... - произнес
он не то что с вельможной, а прямо-таки с царственной пренебрежительной и
властной ленью в голосе. Даже фразы не закончил: стоит ли растрачивать свои
высокоизысканные речи на всякое там ничтожество? Не лучше ли сразу
отвязаться от докуки, перейдя от слов к делу?
Он и перешел. Затаив дыхание, я следил, как Майон Тхиа жестом
фокусника извлекает из ниоткуда Иглу Вызова и аккуратно прикалывает ее к
воротнику обалдевшего господина Сахаи-старшего. Всегда хотел узнать, где
дворяне хранят Иглы Вызова: их ведь и помногу может понадобиться - да чтобы
не потерялись, да чтобы в руке очутились в нужную минуту... не по сумкам же
копаться, когда хочешь устрашить врага. Теперь, узрев процедуру воочию, я
мог твердо сказать: Иглы нигде не хранятся. Они зачарованы и незримо
сопровождают своего владельца повсюду - и только он один может взять их в
любую минуту. Столько, сколько понадобится. Одну Иглу - чтобы предупредить
о своем гневе. Две - вызвать на поединок чести. Или три - вызвать на
смертный бой без пощады, когда ни извинения, ни примирение невозможны.
Вызвать - но не кого попало, а... дворянина. Дворянина?!
Судя по всему, Сахаи-старший тоже уловил эту тонкость. Выпученные
глаза его едва не закатились, физиономия побагровела: навершие Иглы
блестело цветами дома Майон: золото поверх темно-синего. Цвета из
великокняжеских. Если представитель дома, имеющего право на такие цвета,
почтил своим гневом простолюдина, быть тому отныне их высокородием отныне и
до веку.
- Вон отсюда, - повелел Тхиа. - Можешь идти к ближайшему нотариусу:
грамоту тебе с моей Иглой выправят без разговоров. Но чтобы духу твоего
здесь не было. Узнаю, что ты пытался хотя бы увидеть Нену - воткну еще две
Иглы.
Так. Если Тхиа и дальше продолжит свои несусветные художества... уж не
знаю, что раньше хватит господина Сахаи - удар или обморок. И пес с ним. Я
бы такое зрелище нипочем не пропустил, ни за что в жизни... вот и не будем
вмешиваться.
- Конечно, ты можешь меня и убить, - широко и безмятежно улыбнулся
Тхиа. - И заполучить мстителями за мою кровь всех Майонов, сколько их ни на
есть. Хотя, - добавил он, улыбаясь еще шире и безмятежней, - я ведь тоже
могу тебя убить... а уж тогда дворянство тебе будет совсем ни к чему,
верно?
Вельможная ласковая снисходительность его тона была прямо-таки
убийственной. Господин Сахаи кивнул - каким-то судорожным и вместе
деревянным движением - а потом начал пятиться и кланяться, пятиться и
кланяться... до тех пор, покуда Тхиа не махнул рукой, повелевая отбыть
восвояси не задом наперед, а как все добрые люди: поворотясь к дороге
лицом, а не спиной.
- Все, - объявил Тхиа, обернув к нам совсем уже не вельможную, а
весело победительную хитрющую морду. - Вот теперь и в самом деле все. Он
больше сюда не придет.
Я ощутил, как вновь напряглось плечо Нену под моей рукой - и
повременил его отпускать.
- Ты... - выдохнул Нену. - Ты сделал его дворянином... а я от чего же
и бежал...
- Ты? - картинно изумился Тхиа. - А ты тут при чем? Дворянином я
сделал его. А ты можешь от меня дождаться иголки разве что в задницу.
- Но ты сказал, что я... - начал было Сахаи.
- Сказал, - кивнул Тхиа. - И повторю. Вассалом-то может стать кто
угодно. Дворянином для этого быть без надобности.
Улыбнуться Сахаи не улыбнулся - он и вообще это плохо умел - но по
лицу его медленно разлилось выражение какой-то совершенно запредельной
радости. Благостной и тихой.
Восхитительное зрелище и редкое. И совершенно мне непонятное. Но очень
поучительное.
Поужинать вместе со всеми учениками, как я привык в последнее время,
мне не удалось. Тхиа заявился с моим ужином почти сразу после тренировки,
еще даже стемнеть не успело.
- Разговор есть, - сообщил он без долгих предисловий.
- Да уж вижу, - ухмыльнулся я. - Серьезный и секретный. Иначе ты бы не
с ужином моим притащился, а просто зашел бы, и все.
Тхиа молча кивнул с самым серьезным видом.
- Сам понимаешь, после сегодняшнего... я не хотел - а придется кое-что
рассказать, - он снова помолчал немного, неожиданно вздохнул и продолжил. -
То, о чем ты меня не спрашивал.
- О Сахаи? - тихо поинтересовался я.
- Ты меня не спрашивал, - так же тихо повторил Тхиа. - Я, по правде
говоря, и не ожидал от тебя такой деликатности... уж извини.
Деликатности? Вот как? Оказывается, я еще и деликатный, кто бы мог
подумать! Я-то полагал, что не повыспросил Тхиа только за недосугом - хотя
мне смерть как хотелось бы знать, какие застарелые нарывы вскрывал Тхиа
беспощадным ланцетом своей язвительности, какой гной выпускал из души Сахаи
Нену в день его памятного обморока. Сахаи после беседы с Тхиа изрядно
полегчало, по всему видать... и благодарен я Тхиа был безмерно - а вот
расспросить его не расспросил... из деликатности, оказывается. Слово-то
какое хорошее. Надо будет запомнить.
- Я считал, что не вправе разглашать то, что мне доверено, - пояснил
Тхиа, опуская глаза. - Похоже, я свалял дурака. Ты должен был знать... а
теперь уж точно должен.
- Почему теперь, а не тогда? - удивился я.
- Потому что у меня есть план, - ответил Тхиа.
Я похолодел. Майон Тхиа и сам по себе сущее наказание - но Майон Тхиа,
у которого есть план...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг