- Пойдемте.- Он так и не выпустил рукав моей рубашки. Я подумал о том,
что после сегодняшних приключений ее придется сменить - мятые рукава
всегда вызывали у меня легкое отвращение.
Стоило мне воздеть кверху брови и открыть рот, чтобы просто спросить,
куда же он намеревается идти, как журналист побледнел и затрясся пуще
прежнего:
- Умоляю, молчите!
Я отодвинул вопрос подальше, в самый темный уголок памяти, и
поинтересовался у самого себя - с какой стати вообще все это делаю. Ответ
оказался до банального прост: мне было интересно.
Поэтому я пообещал себе сдерживаться и пошел вслед за Данкэном, ведомый
им, словно хозяин - большой и непослушной собакой.
К моему удивлению, наш путь лежал к входной двери. Журналист повернул
ручку, и дверь открылась, обдав нас волной свежего прохладного воздуха.
Кто-то из гостей оглянулся, чтобы выяснить, почему стало холоднее, но
дверь за нами захлопнулась, позади остались тепло и уют гостиницы (весьма,
кстати, относительный).
- Так в чем же дело? - не выдержал я. Сильный ветер мгновенно растрепал
волосы на голове и надул рукава рубахи. - Какого демона?..
- Помолчите! - умоляюще вскрикнул Данкэн. - Помолчите и дайте мне сказать!
- Так говорите же! - прорычал я.
Журналист уставился на меня выпученными глазами; в следующую секунду его
словно прорвало. Он говорил примерно так, как барабанит по клавиатуре
профессиональная машинистка.
- Снова! Вы видите, это началось снова! Конечно, я сам виноват. Я довел
вас. И ведь знал же, что делаю, но не продумал все до конца. И вот теперь
- сызнова. Это началось с самого утра - помните, я не пришел на завтрак и
ждал вас всех уже внизу. А знаете, почему я не пришел? Отнюдь не из-за
того, что не был голоден или постился. Нет! Я просто не мог прийти.
Слышите! Я проснулся рано утром, оделся, а потом подошел к двери комнаты с
твердым намерением выйти оттуда и попасть в Большой зал. Что, вы думаете,
со мной произошло? Я не мог двинуться с места! Да-да, я не шучу и не
оговариваюсь! Я не мог двинуться с места. Но стоило мне только
развернуться и направиться к кровати, как мое тело снова начало слушаться
меня. Я попробовал еще раз выйти из комнаты. (Самое интересное, что этим
утром я уже покидал ее, когда посещал отхожее место.) Прежде мне это
удавалось, но теперь, как только я приблизился к двери, все мышцы мои
снова отказались повиноваться. И так несколько раз. В это время пришел
слуга и спросил, буду ли я завтракать. Кажется, я ответил что-то крайне
грубое, но - поймите меня! - я был растерян и даже испуган. Мне совсем не
улыбалось провести остаток своей жизни в этой растреклятой комнатушке. И
вот тут-то я вспомнил наш вчерашний разговор. Помните, вы сказали:
"надеюсь, за завтраком мы с вами не увидимся"?
Я кивнул, но, кажется, журналист не обратил внимания. Данкэн тараторил
как заведенный, и я уже начал догадываться, кто его "завел".
- Вот в этом-то все и дело! В этих ваших словах! Они вынуждали меня
оставаться в комнате. И теперь история повторяется снова: вы велели
говорить, и я говорю. Я хочу остановиться, но не могу этого сделать. И
наверное, не смогу, пока не закончу... Так вот, возвращаясь к сегодняшнему
утру. Когда я догадался, в чем дело, я решил проверить свои предположения.
Стоило только убедить себя, что я иду не в Большой зал, а вниз, чтобы
дожидаться там остальных, - и тело оставалось послушным мне до тех пор,
пока я не изменил свои намерения. Я поэкспериментировал некоторое время,
догадываясь, что уж его-то у меня предостаточно - вы как раз завтракали.
Потом я все-таки спустился на первый этаж и стал ждать там. Дальнейшее вам
известно.
Он замолчал и облегченно вытер лоб. Хотя здесь, на площадке, было
холодно, Данкэн за время своего монолога изрядно вспотел.
Я медленно отошел к парапету, не зная, что и сказать. Разумеется, я ни
секунды не верил в то, что способен управлять другими людьми при помощи
слов. В конце концов, раньше этого никогда не случалось, так с какой же
стати такой способности появиться теперь? Но и обвинить Данкэна во лжи я
не мог. Потому что он не лгал. И не разыгрывал меня. Он говорил правду и
искренне верил в то, о чем говорил. Другой вопрос: что же случилось с ним
на самом деле? Мысль о самовнушении я отбросил сразу. Не тот Данкэн
человек. Но что же тогда?! Я не знал. И если честно, не особенно желал
выяснять. Мне хватало забот и помимо всех этих новооткрывшихся
сверхъестественных способностей собственного организма.
Журналист несмело кашлянул за моей спиной, а потом осторожно спросил:
- Ну что?
Я пожал плечами:
- Не знаю. Вы уверены в том...
Глупости. Конечно, он уверен.
- Может быть, это действует только на меня? - предположил журналист.
Я вздрогнул от резкого дуновения ветра и покачал головой:
- Вряд ли. Вряд ли все это вообще может быть на самом деле.
Данкэн вздохнул:
- Не верите.
- Верю. И все-таки этого не может быть.
- Если желаете, давайте проверим, - предложил он с еле заметной дрожью в
голосе.
- На ком? - поинтересовался я. - И зачем?
Ну последнее-то понятно. Но вот на ком?
- Хорошо, - кивнул Данкэн. Он встал рядом со мной у парапета и перегнулся
наружу, словно его тошнило. Да, наверное, примерно так он себя и
чувствовал в тот момент. - Хорошо. А что предлагаете вы?
- Не знаю, - ответил я после долгого молчания. - Давайте подождем и
посмотрим.
- На что?! - взорвался он. - На что посмотрим?!
- Не знаю.- Кажется, я сегодня был крайне неоригинален. - Пойдемте-ка
лучше внутрь, пока мы еще не превратились в две ледяные статуи. Вдруг у
Мугида нет ледоколов?
Данкэн повернулся к двери, и, когда наши взгляды на секунду пересеклись,
в его глазах я заметил страх. Интересно, а что отразилось в моих?..
Внутри было тепло и пусто, только эхо далеких голосов бродило где-то
высоко, у самой крыши. Со второго этажа ощутимо тянуло запахом съестного.
- Ну что, прогуляемся по гостинице и осмотрим местные
достопримечательности? Все равно ведь делать нечего.
- Здесь я вам не компания, - покачал головой Данкэн. Правда, эти слова он
произнес с некоторой долей настороженности, словно боялся, что я стану
возражать. - Напомню вам, что еще не завтракал сегодня. Так что - коль вы
не против - пойду предаваться чревоугодничеству. - Он помолчал и тихо
добавил, больше для себя: - Если кусок в горло полезет.
- Приятного аппетита. Поговорим после ужина.
Журналист молча кивнул и отправился наверх. Я проводил его взглядом и
подумал, что отныне связан с этим человеком, хочу того или нет. Он,
кажется, тоже чувствовал нечто подобное - пускай и неосознанно. Проклятье!
Осложнения на каждом шагу!
Нужно было, наверное, идти к себе в номер и заняться тем, ради чего я
сюда и приехал, но после разговора с журналистом делать этого совсем не
хотелось. А хотелось просто пройтись и поразмыслить над всем, что
случилось со мной за последние два дня.
Я стал бродить по первому этажу, разглядывая висевшие там гобелены и
прислушиваясь к голосам наверху. Кто-то восторженно восклицал: "Взгляните,
вы только взгляните на это!", а другие вторили: "Какая красота!" Первый
голос, похоже, принадлежал толстухе с крашеными волосами, остальных я не
узнал. Карны, кажется, среди них не было. Жаль. Она - единственный
человек, от чьего общества я не отказался бы сейчас. Хотя мне необходимо
было одиночество, чтобы разложить все происходящее по полочкам.
Сунув руки в карманы и порождая своими шагами гулкое эхо, я бродил по
периметру первого этажа и размышлял о словах Мугида. Что он имел в виду?
Подобные вещи не говорят просто так, да и старик не похож на тех, кто
склонен к мистификациям и подпусканию тумана. Впрочем, мистификаторы и не
выглядят таковыми. В этом-то вся соль.
Но если поведение Мугида тревожило меня, то рассказ Данкэна вызывал
недоумение. Что же происходит в этой проклятой гостинице? Хинэг
предупреждал меня, что я не первый, кто получил подобное задание. И все
его проваливали. Почему? Ведь сюда посылали не людей с улицы. Может быть,
каким-то образом влияют повествования? И Данкэн - всего лишь жертва такого
влияния? Скажем, в его сознании я каким-то немыслимым образом приобрел
качества Пресветлого. А именно: способность голосом заставлять людей
повиноваться. Если учесть то, что с самого начала журналист был склонен к
встрече с чем-нибудь тайным и опасным... И все равно, такая гипотеза
притянута за уши. Что-то другое? Но что?! Ответа не было.
Единственный вывод, к которому я пришел, пока размышлял: нужно попытаться
проникнуть в закулисную жизнь "Башни". Тогда я смогу выяснить, что же
таится за словами Мугида... а заодно, если получится, решить проблему с
Данкэном. Но, конечно, не следует забывать о своих непосредственных
обязанностях...
Сделав почти полный круг и изучив некоторое количество гобеленов, я
обратил внимание на то, что один из них отличается от прочих: нижние края
полотнища свободно покачивались в воздухе. Так, словно за ним дверь.
Как раз то, что мне нужно,- закулисная жизнь "Башни". Загобеленная.
Я осторожно посмотрел по сторонам, чтобы убедиться: рядом никого нет.
Потом приподнял гобелен за краешек и обнаружил за ним каменную плотно
пригнанную дверь. На уровне глаз в камне был выбит знак: молния,
скрестившаяся с клинком. Когда-то давно это означало предупреждение, хотя
сейчас я не мог вспомнить, о чем же именно предупреждали подобным образом.
Я колебался всего лишь мгновение, а потом налег плечом на дверь изо всех
сил.
Шансов на то, что ее оставили незапертой,- никаких. Но она была
незаперта! Я счел это знамением свыше и проскользнул туда, осторожно
опустив гобелен за спиной. Дверь отпиралась внутрь, и поэтому я не стал
закрывать ее - снаружи видно не было, а туда, где оказался я, проникало
хоть немного света. Вполне достаточно, чтобы сориентироваться.
Я находился в просторном помещении с высоким потолком. Отыскав на ощупь
карманный фонарик, отрегулировал луч света: сделал тоньше и длиннее. Не
хотелось бы, чтобы заметили снаружи.
Луч высветил зал, пол которого покрывали крупные плиты, а стены и потолок
оказались высечены прямо из камня. Я находился в той части башни, которая
примыкала к скале, так что в этом не было ничего удивительного. С потолка
свисали клочья паутины, а в щелях между плитами копошились мокрицы и еще
какие-то мелкие твари. Как только зажегся фонарик, они поспешили
спрятаться в своих убежищах и теперь осторожно поводили усиками - это
порождало гигантские фантасмагорические тени. В дальнем углу всполошенно
забегала мышь, потом юркнула в дыру и затаилась.
Я пригляделся. Дыра, в которой скрылась хвостатая, была пробита в нижней
части еще одной двери: высокой, двустворчатой, находившейся справа от
входа в зал. Осторожно ступая по влажным плитам и морщась от затхлого
воздуха, я направился к этой двери. На ней был выбит точно такой же знак:
скрещенные молния и меч. Только, в отличие от предыдущей, эта дверь не
открывалась. Я как следует налег на нее плечом, но так ничего и не добился.
Неожиданно в зале стало светлее, а прямо на меня упала, упершись головой
в потолок, чья-то огромная тень. Я вздрогнул и резко обернулся, взмахнув
фонариком, как саблей.
В дверном проеме, через который я проник сюда, стоял человек. Он ничего
не делал, просто стоял, сложив на груди руки и загораживая собою проход.
Какого демона!
- Кто вы? - спросил я, предпринимая отчаянные попытки придать голосу
твердость и уверенность. - Что вы здесь делаете?
Фигура пошевелилась:
- Полноте, господин Нулкэр. Давайте не будем разыгрывать сцену из
дешевого фильма ужасов.
Мне показалось, что с плеч свалился тяжеленный рюкзак, доверху набитый
булыжниками. Конечно, а что я себе представлял? Какого-нибудь страшного
монстра, который накинется на меня и станет пожирать живьем? А это всего
лишь старый Мугид заглянул на огонек.
Вот только... Вот только снаружи вряд ли можно было заметить, что дверь
за гобеленом открыта. Всего-то! - но я почувствовал, что рюкзак с
булыжниками вернулся на прежнее место. Убьет и оставит тело здесь, и никто
так никогда и не узнает, что же со мной случилось.
- Будьте так добры, опустите свой фонарик, - попросил повествователь. -
Свет бьет мне прямо в глаза.
Я сделал так, как он просил.
- Удивительно, - заметил Мугид, - все гости восхищаются коллекцией
древнеашэдгунского фарфора, а вы, господин Нулкэр, здесь, в одиночестве,
исследуете заброшенные комнаты башни. Вам настолько претит общество других
людей?
- Нет, - ответил я, понемногу восстанавливая душевное равновесие. -
Просто мне показалось, что здесь интереснее, чем там. В этом все дело.
Повествователь кивнул, словно что-то подобное он и ожидал услышать.
- И все же я вынужден просить вас выйти отсюда, - заявил он бесстрастным
голосом. - Это одно из тех помещений, где запрещено находиться гостям.
- Почему же? - Я попытался изобразить простоватую улыбочку - кустарная
работа.
- Прежде всего потому, что так велят правила. Ну и, кроме прочего, этот
зал находится в аварийном состоянии. Вы ведь не желаете, чтобы потолок
рухнул на вас в то время, как вы будете пытаться взломать наглухо запертую
дверь?
- Не желаю, - согласился я. Чушь, конечно. Сюда нужно внести пару ящиков
динамитных шашек, чтобы обрушить потолок. И мы оба это знаем. - А кстати,
что находится за наглухо запертой дверью, господин Мугид? Не просветите?
- Выход, - глухо ответил он. - Выход наружу. Тоннель, который ведет к
долине Ханха.
- Ясно, - сказал я, сдвинувшись наконец с места. - Спасибо за информацию.
- Не за что.
Приблизившись к старику, я протиснулся мимо него наружу; Мугид стал
запирать дверь. Не знаю, откуда он взял ключ и почему раньше дверь в зал
была открыта. И вообще... слишком уж многого я не знаю.
- Вот так, - веско вымолвил он, опуская ключ в карман своего одеяния.
Зловеще блеснули в ножнах, прикрепленных к нарагу, метательные ножи. -
Надеюсь, вы больше не станете рисковать своей жизнью.
- Хоть бы таблички весили: "Посторонним вход воспрещен".
- Думаете, поможет? - иронически поднял бровь Мугид. - Впрочем, я обдумаю
это, господин Нулкэр. Спасибо за совет. И прошу вас, помните о моем.
- Если бы я его еще понимал, господин Мугид... - вежливо поклонился я.
- Вы понимаете его, господин Нулкэр, - с нажимом произнес повествователь.
- Впрочем, если вам угодно, делайте вид, что нет.
Он ушел, и опять последнее слово осталось за ним.
Куда же направиться теперь? Обедать мне не хотелось, зато возник интерес
к истории ущелья. Только что я прикоснулся к чему-то, почти проник в
тайну, и только появление Мугида помешало мне докопаться до этого
существенного "чего-то". И сие каким-то образом было связано с тем, что
произошло несколько сотен лет назад. В "Башне" ведь, кроме коллекций
древнего ашэдгунского фарфора, должна быть и библиотека, верно? Может, там
я отыщу ответы на свои вопросы.
Я поднялся на второй этаж и нашел слугу. Он подтвердил, что да,
библиотека в гостинице имеется, - и вызвался отвести меня туда.
Библиотека располагалась тремя этажами выше и занимала две небольшие
комнаты, заставленные книжными стеллажами по самый потолок. Причем в
большей степени на стеллажах хранились не современные книги, а старинные
свитки и фолианты, на удивление хорошо сохранившиеся в круговерти веков.
Пахло там не старой плесневелой бумагой, а полевыми цветами и немного
персиками - я такого совсем не ожидал. Несколько тяжелых столов и удобных
кресел располагались рядом с узкими, как и во всей башне, оконцами, но на
каждом столе было по лампе, так что посетитель не рисковал испортить себе
зрение, разбираясь в иероглифах древнеашэдгунского.
Слуга отдал мне ключи от библиотеки и пожелал приятного чтения, после
чего удалился. Странно, конечно, что они оставляют посетителей наедине с
такими раритетами, но это их дело. Чье? Разумеется, владельцев гостиницы.
А кстати, кто является этими самыми пресловутыми "владельцами"? О них ведь
почти ничего не известно. Еще одна загадка "Башни"? Похоже. Хотя, скорее
всего, это просто богачи, пожелавшие остаться в тени.
Я взял в руки толстенный том в шершавой матерчатой обложке, озаглавленный
как "Каталог". Здесь были перечислены все книги и свитки, имевшиеся в
библиотеке, с указанием их местонахождения на стеллажах. Очень удобно.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг