поднимает оружие на хоббита. Раньше бывало, что на нас нападали люди и
орки, но они никогда не побеждали и поэтому перестали нападать.
- А вы сами? Раз вы такие сильные, почему не нападаете на соседей?
- Ты что! Это же нельзя делать!
- Почему? Зачем добывать вещи трудом, если можно добыть войной? Так проще.
- Ну как тебе объяснить... Так нельзя, хоббиты никогда ни на кого не
нападают, это закон.
- Странные у вас законы. Но раз у вас такие законы, почему ты начал
воевать с нечистью?
- Нечисть - это же совсем другое! Нечисть нужно истреблять до конца, это
же очевидно!
И тут я задумался, а очевидно ли это? Какая разница между разумными и
тварями? Нет, это все-таки очевидно - разумные мыслят, разговаривают,
строят дома и делают орудия, обрабатывают землю, создают законы, а твари -
это те же животные, только более сильные, коварные и опасные. Нет, нечисть
действительно нужно истреблять!
- Ну, не знаю... - сказала Натка. Она задумчиво посмотрела в пустой бокал.
- Если ты вдруг захочешь меня, скажи. Я бы хотела зачать от тебя ребенка.
- И она спросила меня совсем другим тоном: - Ты позволишь мне идти,
великий Хэмфаст?
Я растерянно кивнул. Великий Хэмфаст... Моргот меня раздери, так меня еще
никто не называл.
11
На следующий день никаких боев не было запланировано. Это даже хорошо,
после разговора с Наткой мне больше не хочется воевать. Я пообщался с
халфлингом по имени Перегрин, бургомистром Ханипула (забавно, что его
зовут так же, как одного из героев Хоббитании), но мы обсуждали сугубо
мирные вопросы. Недавно открытый в Ханипуле продуктовый рынок повысил
объем поставляемого продовольствия на двадцать процентов, и это только за
счет уменьшения транспортных потерь. Страшно подумать, насколько
неэффективно при Обе-рике работала экономика. Да и сейчас, если честно,
мало что изменилось.
Мы обсудили с Перегрином, как следует дальше развивать городское
хозяйство, и в конечном итоге я велел ему сконцентрироваться на
строительстве собора, который пока построен только наполовину. Дефицит
маны - пожалуй, главная проблема сейчас, и эту проблему надо решать.
Жалко, что ее не удастся решить быстро - собор строится несколько лет,
сейчас Перегрин начнет набирать третью сотню мирных шаманов, но их еще
надо обучать, и вряд ли они начнут генерировать ману раньше чем через два
года.
Натка пришла в обычное время.
- Приветствую тебя, Хэмфаст! - сказала она, а я не упустил случая пошутить.
- Привет, Натка! - сказал я. - Что, я теперь уже не великий?
- Ты же вчера обижался, когда я тебя так называла.
И почему у женщин так плохо с чувством юмора? Или это у меня шутки
дурацкие?
Мы сели за стол, на этот раз мне не пришлось долго уговаривать Натку, она
лишь на секунду замерла, ожидая приглашающего жеста. Некоторое время мы
молча поглощали пищу, Натка спросила, почему я не прикасаюсь к вину. И
действительно, почему мне больше не хочется одурманивать свой разум? Может
быть, потому, что сегодня мои бойцы ни с кем не воевали?
А потом Натка попросила рассказать ей про Средиземье, и я выполнил ее
просьбу. В конце концов я приложился к кувшину с вином, но не затем, чтобы
опьянеть, а просто чтобы промочить горло, утомленное долгим рассказом. Я
начал с сотворения мира Эру Илуватаром, и, странное дело, Натка восприняла
историю моего мира совсем не так, как привыкли воспринимать ее мы, хоббиты.
- У вас тоже есть хозяева, - сказала она, - только вы называете их
валарами и майарами, и они живут в отдельном мире, а к вам только изредка
наведываются.
Я возразил, я сказал, что это совсем другое, валары помогали Эру сотворять
мир, а потом почти что перестали вмешиваться в дела смертных, в то время
как хозяева Аркануса и Миррора лично руководят каждым подвластным городом
и каждой армейской группировкой. Да, валары раньше обладали магией,
недоступной никому другому, но, с тех пор как Уриэль открыл, что высшая
магия доступна смертным, могущество валаров перестало быть абсолютным. И
эта простая вещь потрясла Натку до глубины души.
- Так что, - сказала она, - у вас каждый может стать хозяином?
- Нет, не каждый, - уточнил я. - Надо иметь скилл в судьбе, иначе никакая
магия не будет доступна. И я не уверен, что достаточно одного только
скилла, во всем Средиземье сейчас только трое разумных, не считая валаров
и майаров, умеют напрямую работать с элементалами, на основе таких скудных
данных нельзя делать общие выводы. Но скорее всего ты права, и
действительно любой, кто умеет плести заклинания, может пользоваться
высшей магией.
Натка загадочно улыбнулась и продолжала задавать вопросы. История
Белерианда ей быстро наскучила, как-то незаметно разговор перешел на
правила и обычаи повседневной жизни Хоббитании. Ее интересовало все: как
строится клан, какова роль вождя и визарда, в каких случаях собирается
совет клана, как разбираются споры... А особенно ее интересовало то, что
связано с семейным укладом. Как подбираются пары, как строятся
взаимоотношения мужа и жены, как отец участвует в воспитании детей, в
каких случаях допускается бить жену. Ни в каких? Не может быть! Как же
тогда заставить жену уважать мужа? Законы? Правила? И что, все их
соблюдают? Не может быть! Странный вы народ, хоббиты.
А что делать, если жена полюбила другого хоббита? Что, такого не бывает?
Никогда-никогда? Да ну тебя, не верю! И что, мужчины-хоббиты никогда не
изменяют женам? Да врешь ты все, Хэмфаст, такое только в сказках бывает!
Ну не может быть так, чтобы все до единого разумные так тупо подчинялись
законам, если за их нарушение даже не предусмотрены наказания. Зачем
предусматривать наказание, если закон не нарушается? А как может закон не
нарушаться, если за нарушение не наказывают?
В конце концов Натка сказала, что мы, хоббиты, и они, халфлинги, - два
совершенно разных народа и единственное, что у нас общее - это внешность.
Я тоже так иногда думаю, но чаще мне кажется, что общего у нас гораздо
больше. Если взять обычного хоббита и воспитывать с раннего детства в
гнусном и ненормальном обществе, где стариков убивают на алтарях, где
солдаты относятся к временным женам, как к говорящей скотине, где в
порядке вещей многоженство, насилие над малолетними, куча других гадостей,
- вряд ли в таком мире хоббит будет вести себя так же, как в совершенном и
справедливом обществе Хоббитании. Впрочем, когда Хардинг отказался принять
Нехаллению в клан, наши порядки не казались мне справедливыми. Есть над
чем задуматься.
Мы беседовали очень долго, наверное до самого вечера, если можно назвать
вечером то, что никогда не перейдет в ночь, под конец Натка несколько раз
намекала, что она не против остаться в башне и на ночь, но я сделал вид,
что не понял этих намеков.
12
Заброшенный храм к востоку от Медодейла принес мне сто пятьдесят фунтов
золота. Мелочь, а приятно, и особенно приятно, что победа достигнута без
потерь, дух-охранник, единственное живое существо, преградившее путь моим
воинам, сгинул от первого же объединенного залпа шаманов и слингеров.
А визит Натки доставил мне совершенно необъяснимую радость. Я внезапно
понял, что успел привязаться к ней, ничего удивительного, если вдуматься,
ведь она единственная в двух мирах, кто видит во мне не всесильного
хозяина, а живого хоббита или там халфлинга. Оказывается, всеобщее
поклонение утомляет, так хочется поговорить с кем-нибудь, кто не стремится
всячески угодить тебе, от кого можно услышать нормальные слова, а не
только "да, хозяин" или "будет сделано, великий Оберик". Как мне это
надоело!
Сегодня Натка рассказывала мне об Арканусе. Она родилась пятнадцать лет
назад, через восемнадцать лет после явления Оберика, и, естественно, она
не помнит, что было раньше, а воспоминания стариков об этих временах
туманны. Мать Натки, Риза - третья жена Мусиора, самая молодая, а Натка -
ее первый ребенок и одновременно первая и единственная дочь Мусиора, от
других жен у него рождались исключительно сыновья. Не удивительно, что
Натку с самого детства баловали и ни в чем не отказывали, удивительно, что
из нее выросла не взбалмошная истеричная дура, а умная и уравновешенная
девушка.
Я спросил Натку, когда ее выдадут замуж, и она почему-то помрачнела. Мне
пришлось долго расспрашивать ее, и, только когда я полушутя пригрозил
воспользоваться властью хозяина, она рассказала мне все. Оказывается, ее
обязанности вовсе не ограничивались доставкой пищи в башню Оберика. Я
прямо-таки задохнулся от омерзения, когда Натка с мертвенно застывшим
лицом излагала подробности того, что с ней делал Оберик. Дело даже не в
том, что насилие над женщиной гадко само по себе, что тем более гадко
насилие над малолетней девчонкой, а ведь Оберик начал пользоваться ею не
один год назад. Вы только вдумайтесь, Оберик - эльф, Натка - халфлинг,
попробуйте сопоставить размеры. А ведь Оберик не ограничивался... Ладно,
достаточно, даже думать об этом противно!
Бедная девушка! Понятно, почему ей теперь не светит замужество. И моя
челюсть снова отвалилась до земли, когда я узнал, что дело вовсе не в том,
о чем я подумал. Оказывается, халфлинги считают, что прикосновение
обычного мужчины оскверняет женщину, которой касался хозяин, что
неуважение к хозяину так проявляется. Вот почему не для Натки нормальная
жизнь нормальной замужней женщины. Мое сердце наполнилось жалостью, и
как-то незаметно Натка оказалась на моих коленях, и мы долго целовались, а
потом наступило время ночи, если это можно назвать ночью, и эту ночь мы
провели вместе. Скажете, гнусно? Позвольте с вами не согласиться.
Нехалления потеряна для меня навсегда, моя резервная копия давно ожила, и
сейчас совсем другой Хэмфаст служит ей надеждой и опорой. Мне никогда не
покинуть Арканус, я не умею пробивать каналы между мирами, да что там
говорить, я даже вратами миров пользоваться не умею. И зачем,
спрашивается, мне отказываться от радостей жизни только во имя следования
законам, область распространения которых осталась далеко позади? То-то же.
13
Стоило мне разделить постель с Наткой, как она сразу почувствовала себя
хозяйкой башни. Не равной мне хозяйкой, это было бы просто нагло и глупо,
а хозяйкой дома, и не важно, что дом имеет такую необычную форму и
содержит так много артефактов. Она постоянно спрашивала, может ли она
сделать то-то, переместить такую-то вещь из этого места в то, вымыть одну
вещь, протереть другую, и в конце концов я сказал ей: "Делай что хочешь".
Больше она ни о чем не спрашивала.
Но какая женщина! Никогда не думал, что такое возможно, неудивительно, что
Оберик последние годы пользовался только ею. И странное дело, некоторые
вещи кажутся совершенно отвратительными и недостойными культурного
хоббита, а попробуешь, и очень даже неплохо.
А потом мои герои достигли пещер Торгарда и выгребли из подземных тайников
пятьдесят духов маны, не встретив никакого сопротивления. Я призвал
магического духа и отправил его на озерный узел рядом с Корнберри, тот
самый узел, который защищали призрачные звери и русалки, штурм которого
наблюдала Натка. Оставшаяся мана позволит немного поколдовать, но на
сколько-нибудь мощное магическое действие ее не хватит, и, вообще, не
стоит рассчитывать на серьезное волшебство до тех пор, пока оба духа не
доберутся до цели.
14
Сто духов маны пришли в мое хранилище из Миррора, где полторы сотни
слингеров исследовали неведомые земли. Три десятка спрайтов, охранявших
здешние руины, не смогли оказать достойного сопротивления, слингеры
справились с ними быстро, без потерь и без моей помощи. Натка даже не
повернула голову, чтобы посмотреть на битву, она копошилась на моем
письменном столе, раскладывая пергаменты в строгом порядке, часом раньше
она сказала, что в башне творится страшный бардак и так больше
продолжаться не может. Ну не может, так не может, пусть себе развлекается,
подумал я и занялся государственными делами.
А потом нам принесли обед, теперь это делала другая женщина, пожилая и
некрасивая, и, увидев ее, я усмехнулся про себя. Не терпит моя подруга
конкуренции, и правильно делает, я бы на ее месте тоже не потерпел. А
потом наступил романтический вечер, плавно перешедший в романтическую
ночь, и мы снова любили друг друга, и впервые в этом мире я почувствовал,
что почти счастлив. Не такой уж и плохой мир этот Арканус.
15
Огоньки Главного Заклинательного Кресла замигали, cообщая, что кто-то
хочет со мной связаться. Я открыл соединение, но голова, возникшая в
воздухе, не принадлежала кому-либо из моих подданных. Я слышал, что в
Средиземье к югу от Харада простираются жаркие, влажные и болотистые леса,
в которых не живут ни хоббиты, ни орки, ни гномы, а живут только люди и
кожа этих людей имеет густой темно-коричневый цвет, но видеть таких людей
живьем раньше мне не доводилось. Оказывается, коричневые люди встречаются
и в Арканусе.
Голова, возникшая из ниоткуда посреди заклинательного покоя, была
темно-коричневого цвета и принадлежала женщине. На голову был надет
красно-синий тюрбан, украшенный белой костяной инкрустацией в форме
человеческого черепа без нижней челюсти. В ушах женщины болтались тяжелые
золотые серьги, ее темно-карие, почти черные глаза смотрели зло и
настороженно, а толстые губы, венчающие ненормально крупные и мощные
челюсти, сложились в злую и немного презрительную гримасу. Это была Шери.
- Что происходит, Оберик? - воскликнула она. - Твои войска покинули
городские гарнизоны. Всего за три месяца ты захватил два магических узла.
Тебя больше не устраивает место вечно второго? Хочешь стать первым?
Помериться силами? Пусть будет по-твоему, отныне между нами война.
И связь прервалась.
Я хотел сказать, что не хочу войны, что мои войска сражаются только против
нечисти, что я не таю никакого зла на других хозяев в целом и на Шери в
частности, что все, чего я хочу, - привести мой народ к довольству и
процветанию, я попытался установить связь с башней Шери, но она не
отвечала.
И почему она сказала про три месяца? Неужели уже прошло столько времени? Я
взглянул на волшебный гобелен, отображающий рост силы хозяев, и этот
гобелен сообщил, что сейчас февраль 1434 года от сотворения мира, а моя
сила упала за прошедшее время почти вдвое, и теперь я среди хозяев уже не
второй, а третий. Как же так? Что заставило ситуацию так резко измениться
к худшему? Я проверил составные части своей силы, и оказалось, что мощь
моей магии стала почти вдвое меньше, чем когда я смотрел на эту картину в
прошлый раз. Почему? Не понимаю. И почему, кстати, у Оберика не было
бюджетного дефицита, хотя экономика у него работала совершенно безобразно?
Мы с Наткой пили вино, я был подавлен, а она, видимо желая отвлечь меня,
начала расспрашивать про высшую магию. Я тоже хотел отвлечься от невеселых
мыслей и как-то незаметно начал учить ее. И вечером она сотворила свое
первое существо, это был поросенок, как у меня, только не такой
толстенький и почему-то полосатый.
16
Пусть Шери и объявила мне войну, но карта не показывает никаких опасных
перемещений войск, и я решил не обращать на ее угрозы особого внимания.
Если Шери начнет масштабные боевые действия, Браксус мне так и так не
удержать, а в остальном... У нас нет протяженной общей границы, а та, что
есть, проходит по малонаселенным окраинам, и, даже если Шери нападет прямо
сейчас, в ближайший год ее армия просто не успеет причинить серьезный
ущерб. Пожалуй, вначале я разберусь с нечистью и варварами, а потом...
Может, мы еще успеем помириться до того, как начнется большая война.
Одно из моих войск, включающее в себя халфлингов, клаконов, людей и пауков
общим числом чуть менее четырех сотен, отправилось в местность, называемую
Саут Вош, разбираться с местными ящерами, прозябающими в варварстве. Если
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг