незачем, они себя не оправдали. Хотели создать биомеханическое войско, а
получили стадо - озлобленное, растерянное, запутавшееся в болезненной
рефлексии.
- Стая, - оскорбленно поправил Тихон.
- Стая, стадо. Не все ли равно?
- Если я правильно понял, когда-нибудь поток танков иссякнет, и тогда...
что тогда?
Он вдруг решил, что пребывание на Ските жутко похоже на спячку. Да ведь
это действительно стоянка, осенило его. Каждый час их жизни наполнен
каким-то невысказанным ожиданием, и чем дальше, тем это становится
заметней.
- Алекс. Мы ведь чего-то ждем?
- Кого-то, - сказала она, будто давно уже собиралась объяснить. - Игоря
ждем. Когда он появится на Ските, я буду точно знать, что наш Проект
закрыт.
- Появится, - хмыкнул Тихон. - Да у нас и дышать-то нечем! Или он... в
каком он будет обличье?
- Ты сам ответил, в каком. С кислородом у нас и впрямь туговато.
- С чего ты взяла, что он сюда придет?
- Он слово давал.
- Игорь - слово?! И ты веришь?
- Слову - нет, а генокоду верю. Он неизлечимо болен.
- Не костным гриппом, случайно?
- Я не шучу. Болезнь у него... В общем, даже не болезнь, а генетическая
программа, последствия еще тех войн. Оффициум-летум называется. Ранняя
смерть головного мозга. Неизбежная. Я подозреваю, что весь волчий Проект
он .затевал под себя. Мы ведь не хвораем. Как ему кажется.
- Сейчас все лечится, - возразил Тихон. - Взять клетку, исправить код,
вырастить взрослого клона и через машину перегрузить в него личность.
Ой... это же бессмертие, - растерялся он.
- Вот-вот. Кто тебе вдолбил такую чушь?
- Но клонирование первого порядка...
- Дает младенца.
- Взрослого тоже можно. Когда нас вербовали, выращивали наших двойников....
- И сразу убивали. Ты хоть понимаешь, что мышление - процесс
физиологический? Иными словами, когда человечек кумекает, происходят
электрохимические реакции. Когда не кумекает, тоже происходят, но другие.
Всего-навсего. А теперь скажи: может ли физиология не влиять на сам
аппарат?
- Не знаю, - помявшись, ответил Тихон.
- Не может. В смысле, , влияет, конечно. Человечек ду-умает, ду-умает, а
КГМ, кора головного мозга, меня-ается, меня-ается. А вместе с ней
потихоньку и психоматрица другой вид приобретает. Если периодически
снимать данные, допустим, каждый год, это становится заметно. Но в
генотип, к сожалению, мыслишки не откладываются. КГМ клона, какого бы
возраста он ни был, окажется девственно чистой, устроенной под одну только
наследственную информацию. Корректно разместить в ней сформировавшуюся
личность не получится.
- Где ты этого нахваталась? - озадаченно спросил Тихон.
- Это азбука, дорогой.
- И то, что я надеялся найти свои образцы и...
- Я тебя тогда не стала расстраивать. Никуда нас из "волка" нельзя
пересадить, разве что на другую машину. Вот с КБ дело обстоит намного
проще, он универсальный и с большим запасом. Но и там свои тонкости:
формат, система кодировки, всякое такое.
- И Игорь на это пойдет? Добровольно станет танком?
- Жить-то хочется.
- Ладно, клонирование первого порядка отпадает, но в Школе говорили, что
конкуры освоили второй.
- Может, и освоили. А что?
- Игорь с ними связан, вот что.
- С конкурами?! Ты рехнулся. Как с ними договориться?
- Я не договаривался, - буркнул Тихон. - А вот Игорь - точно. Когда мы с
Владом зависли, он нас ни на одну операцию не посылал. Берег. Торчали в
бункере, как два идиота. Сколько мы народу могли спасти? Игоря это не
волновало. А когда конкуры появились на Тихом Ветре, выпустил. Потому что
заранее знал, какой это будет десант. Карательный. Они по мирному
населению прошлись, а нас как будто и не видели.
- На Тихом Ветре?
- Да.
- Там все было по-другому. Он за дочь боялся.
- Откуда ты про дочь?..
- Интересовалась. Он же не с самого рождения был засекречен, кое-где успел
отметиться. Просто мне небезразлично, кто меня изуродовал. Игорь родился на
Тихом Ветре и главную лабораторию открыл там же. Наверное, хотел быть
поближе к дочери. У них странные отношения, ста часов друг без друга
побыть не могут. По интервидению постоянно связываются. Линия анонимная,
почти неопределяемая, но у меня было достаточно времени, чтобы кое-чему
научиться. Из-за дочери он вами рискнул.
- Туда двадцать девять машин шло, дочурку его ненаглядную спасать. И все
мимо пролетели. В... как ее?.. в неподконтрольную зону.
- А ты думаешь, Игорь в Проекте один? Или у них накладок не бывает? Не
станет же он всем рассказывать, какие колонии можно подставлять, а какие -
нет. Оттого и пустил вас наружу, что был в отчаянии. Любит он свою дочь
безумно. Она еще маленькая, в Лагере живет. Имя такое красивое. Сьен.
- Хорошее имя, - пробормотал Тихон. И про себя повторил. - Сьен... да,
хорошее...
Больше он ничего не сказал. Развернулся и поехал к озеру. Игоря вместе с
его дочерью Тихон запихнул в самый дальний угол памяти. Он пожалел, что КБ
не снабжен канализационным отверстием. Спустил бы - и избавился. Не
получалось.
Вокруг все шло, как шло, разве что поток машин совсем иссяк. За тысячу
часов, за десять местных суток, их переносилось от пяти до пятнадцати
штук, иногда даже меньше. Кто-то назвал их беженцами, и ярлык оказался
неожиданно стойким.
Беженцы. Это автоматически переводило "волков" в иной статус: не
изгнанники, не уроды, не списанная рухлядь. Вроде - убежали, вроде бы -
сами. От кого? Это неважно. Сами. Выбрали. Не захотели оставаться и пришли
сюда. Потому что здесь лучше.
Впрочем, беженцем "волк" был ровно столько, сколько он добирался от
платформы до Девяти Озер - тоже чья-то придумка, кажется, Зигфрида.
Сливаясь с общей массой, танк переставал отличаться. Они все были такими.
Оживление на Ските съело себя изнутри и затухло. Особого повода для него
не было и раньше, но толкотня и гомон переговоров создавали иллюзию
действия, хотя многие давно уже видели, что никакого действия на стоянке
не происходит. Теперь это стало ясно даже самым глупым и неунывающим.
Скит затянуло вязкой паутиной ожидания - чего именно, знали только двое.
Тихон начал подолгу смотреть на запад. Это было так же бессмысленно, как и
его микробиологические исследования: прежде, чем доехать, каждая машина
возникала на радарах, но последнее время в его поступках было все меньше
логики.
Как-то раз получилось так, что за четверо суток прибыл только один
беженец. Уже скоро, предупредила Алекс. Она передала это открытым текстом,
но, кроме Тихона, ее никто не понял. Потом на платформе финишировали еще
две машины, с промежутком в семь минут, так, что Скит заговорил о новой
волне иммиграции. Следующие двадцать суток не было никого.
- Он явится до заката, - сказала Алекс. И, подумав, добавила: - Или
никогда. Я перехватила уведомление Воспитательного Надзора. Игорь забрал
Сьен из Лагеря.
Бросив ковыряться в воде, Тихон выехал на окраину стоянки. Вместо одного
"волка" могли прийти два, и этого он боялся больше всего. Не выдержав,
Тихон медленно двинулся к платформе.
- Хлеб-соль захватил? - насмешливо спросила Алекс.
- Ты же не с Земли.
- Книги. В них все написано. Ладно, решил - отправляйся, только не убивай
его. Мы Игоря в лотерею разыграем, на генераторе случайных чисел.
- Тогда ты выиграешь, - сказал Тихон.
- Это уж наверняка.
Незаметно для себя он углубился в пустыню настолько, что стал терять из
виду дальние машины. Когда с радара исчезла последняя группа точек, его
вызвала Алекс.
- Возвращайся, он уже на стоянке.
- Игорь?! Как он умудрился?! Мы что, разминулись?
- Оказывается, круглая не только Земля, но и некоторые другие планеты, -
здесь Алекс должна была язвительно хмыкнуть, но она этого не сделала. -
Возвращайся, пожалуйста, я соскучилась.
- Я почти у станции.
- Что ты там потерял? - Она действительно была чем-то расстроена.
- Гляну, вдруг Игорь ее уничтожил. Кстати, почему я его не слышу?
- Ты не на том канале.
Тихон переключился и ошалел от нахлынувшей ругани.
- Ты, мразь вонючая, я тебя...
- Во что ты меня превратил?
- И меня...
- В то, чем вы и были. Давайте начистоту. Кого приглашают в Школу?
Неполноценных. Человек с устойчивой психикой никогда не влипнет, ясно? Кто
добивается выдающихся успехов? Неполноценные из неполноценных. - Игорь
вещал с удивительным спокойствием. Он либо не понимал, какая участь его
ждет на Ските, либо что-то еще. И это "еще" было более вероятно. - Я не
говорю: психически больные. Я не врач. Но отклонения у нас с вами есть. Мы
чем-то отличаемся.
- Особенно теперь, - вставил кто-то.
- Теперь стало заметнее, вот и все, - невозмутимо продолжал он. - В
обществе иногда появляются... гм, белые вороны. Общество их отторгает. Нам
все равно не нашлось бы места среди нормальных. Достойного, по крайней
мере, места. Мы лишены главного: понимания. Мы одиноки. Почему вы пошли в
армию?
- Дураки были!
- Потому что дома вас ничто не держало. Почему вы остались в танках? При
разрыве связи не все операторы зависали, кто-то возвращался в тело. Но
здесь их нет. Здесь только те, чья личность сама выбрала КБ. Это ваш
выбор, ясно? Вы не жертвы и не изгои. Вы - беженцы. Я лишь предложил. Кто
не хотел, тот отказался.
"Сильная речь, - оценил Тихон. - Грамотная. И слова самые нужные - про
беженцев, например. Это он в точку. Знал, на чем сыграть. Но откуда? Как
будто ему кто-то подсказывает. Может, конечно, и совпадение, но неужели на
Тихом Ветре тоже водятся вороны?"
Он пожалел, что отлучился, ему хотелось видеть Игоря напрямую, но
платформа была уже близко, и Тихон решил доехать.
- Короче, ты наш благодетель, нам всем это ясно, - сказал кто-то с
издевкой.
- Это ты, Матеус? Через пятьдесят лет ты бы состарился, а еще через десять
- тихо издох в пустой квартире. Тебя нашли бы по запаху, и на твоей
кремации присутствовали бы только социальные работники. Так что вопрос о
несчастной судьбе предлагаю закрыть. Или кому-то стоит напомнить, откуда
его вытащили? Кого от каких болезней избавили? Кому сколько жить
оставалось? Гоша, что ты молчишь? Скажи им.
- Что сказать?
- Как заклинал меня, как в ногах валялся...
- В ногах не валялся, - возразил некто Гоша.
- Не мог, потому что. Ну?!
- Я был парализован, - сквозь зубы проговорил он. - Родовая травма.
Тридцать два года в постели. Четыре попытки суицида, потом за мной стали
наблюдать круглосуточно. Зачем мне...
- И что, ты раскаиваешься? Считаешь меня душегубом? Хочешь назад?
- У меня к тебе нет претензий. Просто я не понимаю, зачем "волчий" Проект
нужен армии. Какой от нас толк?
- Мечта об идеальном солдате. Она возникла одновременно с первой войной.
Люди еще лупили друг друга камнями, а мечта уже была. Я подозревал, что из
этого ничего не выйдет. Потеря тела - слишком большой удар. К тому же вы
перестали быть неуязвимыми: гибель танка - гибель личности. Старая система
лучше, но она неудобна. Командованию понадобились сверхмобильные отряды,
которые можно было бы отправить куда угодно, без привязки к Постам. Я
высказывал свои соображения, но колеса крутятся - не остановить. А если б
я ушел. Проект возглавил бы кто-то другой. Нас здесь тысяч а четыреста
пятьдесят - столько неудач понадобилось, чтобы его закрыть. Если вы
считаете себя уродами, то я такой же урод. Но я, в отличие от вас... ну,
за исключением единиц, пошел на это осознанно.
"Ловко вырулил, - подумал Тихон. - Сейчас самое время перейти к пунктам о
совести и об ответственности".
- А какого дьявола нас тут собрали? Это что, свалка металлолома?
- Это резерв, - со значением произнес Игорь. - Когда-нибудь за нами
придут. У войны нет конца, у нее бывают только перерывы. Мы еще
понадобимся.
"Вот кто натуральный маньяк", - решил Тихон.
В ответах полковника он нашел не меньше трех взаимоисключающих суждений и
все не мог сообразить, какому из них верить. Выходило, что никакому. Либо
Игорь запланировал что-то головоломное, либо он просто болен. Да, Алекс об
этом говорила.
Тихон затормозил у платформы и осмотрел песок - следов не было. Ни к
стоянке, ни в обратную сторону - никуда. Поверх рыжей ряби лежали две
зубчатые дорожки от его траков. И все. Солнце еще не закатилось, ветер был
таким слабым, что едва передвигал пылинки. Не мог он замести колею, не до
конца, во всяком случае.
- Игорь, ты что, по воздуху прилетел?
- А, любимчик! - обрадовался полковник. Вроде даже искренне. - Нет, летать
я не умею, я танк, а не "перист".
- Что с Владом? - вспомнил Тихон.
- С ним?.. Хуже, чем с тобой, мой друг. Можно сказать, он умер.
- Влад жаждал познакомиться со своим папашей...
- Я знаю, - сказал Игорь таким тоном, что Тихону стало понятно: знает. И
не только про Влада.
- Ты без Сьен?
- Какие вы тут, однако, информированные! Что ей делать среди солдат? Она
еще ребенок. Да и родная все-таки. Я постарался ее уберечь.
- А старшая - не родная. Плевать на нее.
- Марта уволилась. Ты это хотел услышать? Все, как положено: получила
сброс и ушла. Я ее устроил в хорошую колонию, не на Аранту. Попытается
как-то жить.
"Это к лучшему", - подумал Тихон и испытал сильнейшую зависть. Вот кому на
самом деле повезло. Забыть о войне. Устроиться на спокойную службу,
завести десять любовников, десять мало - завести двадцать. Пусть
потешится, пока здоровье позволяет.
- Как ты доехал? - снова спросил Тихон. - Не вижу твоих следов.
- А я не ехал. Я давно уже здесь. Скит, да? Хорошее название. Я давно на
Ските, ясно?
- Алекс! Что у вас происходит?
- Рада... эта стерва выстрелила по моему блоку дальсвязи. А потом
выяснилось, что у нее есть второй КБ, и в него влип Игорь. Часов десять
назад. А мы и не заметили.
- Извини, Тихон, но сиська на спине - это патология. Я оставил Алекс без
блока, потому что у меня есть точно такой же, в корпусе. Для нашей оравы
достаточно и одного координатора. Надеюсь, Алекс на меня зла не держит.
- Алекс! Почему вы его не убьете? Наслушались агитации про будущую
историческую миссию?
- Странно, Игорь, - пролопотала Анастасия. - После всего, что с нами
стряслось, ты надеешься выжить. Странно.
- Вы можете меня не любить, можете мне не верить, но терпеть меня вам
придется, - хладнокровно сказал он. - Дальняя связь только у меня,
платформа переноса под моим контролем. Выражаясь фигурально, ключи от
вашего - от нашего - Скита в моих руках.
- Твоими ключами нечего открывать, - проговорила Алекс. - Связь - это так,
для забавы, а платформа... к чему нам она?
- Не вам, а тем, кто через нее придет. При условии, что я дам допуск.
- Алекс, не надо его уговаривать, - крикнул Тихон. - Он не в состоянии нас
понять. Это приходит после десяти тысяч часов в танке.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг