Скорее наоборот - предстояло сделать и узнать еще очень, очень многое.
Следующий день прошел в подготовке припасов к новому походу: несколько
женщин под руководством принцессы остались выделывать шкуры, а все
остальные путники, разбившись для безопасности на крупные отряды,
отправились на охоту. Десяток стражниц во главе с Нефтис, сопровождавшие
правителя, после полудня наткнулись на трех жуков-рогачей. Крупные, с
длинными мощными челюстями, покрытые иссиня-черной, тускло поблескивающей
хитиновой броней, жуки не привыкли бояться врагов, и не сделали никакой
попытки спрятаться.
Отказываться от столь крупной добычи было жалко, и Найл мысленно вызвал на
помощь ближайших смертоносцев. Остальное происходило просто до
обыденности: охотницы подходили к парализованным волей пауков жукам сзади,
с помощью древок приподнимали жесткие надкрылья, и вонзали под них копья.
Оружие входило в беззащитную плоть на всю длину, убивая рогача почти
мгновенно. Остаток дня ушел на то, чтобы дотащить тяжелую "дичь" до лагеря.
Примерно до середины вечера под высоким белым шатром шла обычная,
будничная жизнь: одного из рогачей водрузили в центр костра, из другого
стражницы безуспешно пытались выдернуть застрявшие внутри копья. Пять
выделанных шкур кипели в широкой чаше, сделанной из толстой и прочной
головы землеройки, внутренности которой были съедены еще вчера, а
малюсенькие глазницы замазаны свежей глиной.
Но после ужина путники не разбрелись вокруг, выбирая место для сна, а
стали потихоньку подтягиваться к искалеченному Путру. И не только дети, но
и взрослые стражницы. Мало того, недалеко от входа появились молоденькие
смертоносцы, и выстроились широким полукольцом, словно желали собственными
глазами убедиться в том, что будет сейчас происходить.
Первой о сути происходящего догадалась принцесса Мерлью, заглянула к Найлу
в закуток и поинтересовалась:
- О чем сегодня будешь рассказывать, о мудрейший? Зрители заждались
- Какие зрители? - не понял правитель.
- Ну, ты ведь обещал оставить здесь "память"? Так вот, там собрались уже
все двуногие и почти половина восьмилапых, ждут, когда ты вложишь в
"копилку" очередную порцию.
- Ох, Богиня, - Найл приподнял край полога и выглянул наружу. - Я и забыл
совсем.
- Ну, так вспоминай, - она пожала плечами и добавила: - Мне, кстати, тоже
будет интересно, что ты расскажешь о нашем бегстве из города. Хоть узнаю,
как войду в историю. Или мне в вашей памяти места не найдется?
- Обязательно найдется, - правитель с удивлением заметил обиду в ее
голосе. - Только почему ты называешь нашу историю "вашей"?
- Не знаю, - пожала девушка плечами, - само выскочило... Так с чего ты
начнешь?
- Наверное, с самого начала... - Найл прикрыл глаза, и перед его
внутренним взором вновь выросла отвесная стена, по которой неслись с
копьями наперевес всадники, оседлавшие продолговатых шестилапых скакунов и
отчаянно пытались пробить ВУР сбившихся в кучки смертоносцев. - Да, если
рассказывать о нас то начинать нужно именно с этого.
- С чего?
- Со сражения с пришельцами. Именно оно стало причиной нашего изгнания,
нашего пути, который не закончился до сих пор.
- Рождение истории, - криво усмехнулась принцесса. - Скажи, Найл, а ты сам
веришь, что нам удастся вернуться в город? Только не как рабам или
пленным, а как хозяевам?
- Верю, - коротко отрезал правитель, поднимаясь и откидывая полог. - Мы
обязательно вернемся. Но чтобы вернуться, наши дети должны знать, что это
наша земля и наш город.
Свое повествование Найл закончил тем моментом, когда его взяли в плен,
поднялся и пошел к себе за полог, ощущая за спиной тяжелую тишину:
слушатели переживали трагическую битву на плато, свидетелями которой они
стали в этот вечер, битвы, стоившей жизни многим сотням и тысячам
смертоносцев.
Правитель тоже устал - он как бы заново пережил тот трагический день,
снова погрузился в ужас и недоумение от произошедшего. Как, как могло
случиться такое, что кучка дикарей разбила армию повелителей вселенной?
Даже собственное пленение не оставило в памяти Посланника такого глубокого
следа.
Колыхнулся полог, внутрь бесшумно юркнула девушка, опустилась на колени
рядом с вытянувшимся на подстилке правителем.
- Скажи, Посланник, я не поняла: эти люди, на плато, это были лазутчики
Мага?
- Нет, - Найл узнал в девочке Юлук и не особо удивился вопросу. -
Пришельцы с севера - совсем другие враги. Это как в пустыне: есть
жужелицы, тарантулы, ядовитые змеи. Они все разные, но одинаково опасны.
Так и здесь: в прошлом нам сумел принести вред Маг, который так и не
решился на открытое нападение. А год назад на нас напали пришельцы с
севера, и вреда от них оказалось намного больше...
В этот миг до правителя внезапно дошло, что сидящей рядом с ним девушке
нет и полугода! Она родилась всего несколько месяцев назад - но ростом уже
вымахала выше Мерлью, обладала куда более длинными волосами и широкими
плечами, крупной грудью, свойственной всем охранницам смертоносцев.
Вопросы ее были хоть и наивны, однако доказывали, что сознание развито
прекрасно, мысли четки и ясны.
Правитель коснулся разума Юккулы, не обнаружив там ничего, кроме
любопытства, поднял руку, коснулся ее волос, а потом не удержался и
опустил ладонь ей на грудь. Девочка не отстранилась, только покосилась
глазами вниз, словно пытаясь понять, откуда взялось странное, незнакомое
ощущение, но вдруг внезапно испугалась, вскочила, сделала пару шагов к
пологу, однако остановилась, вспомнив, что хотела задать еще один вопрос:
- Скажи, Посланник, если ты там много знаешь, то почему ты не останешься
"памятью" сам, почему хочешь оставить Путра?
- Потому, что я человек, Юлук. Неподвижный смертоносец способен находиться
без пищи целый год, а если оставить ему запас парализованной еды, то он
сможет просидеть в домике два года, а мне хочется есть каждый день, и
придется постоянно ходить на охоту, рискуя этой самой "памятью". Паук
способен без потерь сохранить в сознании все, до мельчайших деталей, а
человеческая память постепенно тускнеет. Нет, Юлук, мы с тобой не годимся
для той роли.
- Да, я знаю, - грустно признала девочка, - они и бегают быстрее, они
могут ходить по вертикальным стенам, выпускать паутину. Почему они всегда
лучше, Посланник? Ведь это обидно!
- Вспомни, как мы подошли к этой долине. - усмехнулся Найл. - Все
смертоносцы заснули, а люди - нет. Ведь это вам пришлось отогревать
восьмилапых, правда? У нас есть руки, мы можем изготавливать копья, ножи,
одежду, кувшины, а паукам все это не по силам. Паукам никогда не удалось
бы справиться с "бронированными" жуками, если бы не люди с копьями, а
людям не удалось бы заколоть их, если бы не парализующая воля
смертоносцев. Запомни одну простую вещь: и у людей, и у пауков есть свои
преимущества и недостатки. Но когда мы вместе, то преимущества
складываются, а недостатки вычитаются. Тебе не должно быть обидно за их
умение, ведь своим умением они всегда готовы поддержать тебя - а ты, и
другие люди всегда смогут отогреть их, если они снова замерзнут, или
помочь копьями и ножами, когда силы их хелицер будет нехватать. Мы не
порознь, мы вместе! Понятно?
- Но тогда почему мы разные?
Найл засмеялся:
- А в этом мире никогда не бывает ничего одинакового! Посмотри на свои
волосы и на волосы Нефтис, посмотри на свои глаза и глаза Мерлью, посмотри
на свою грудь и на мою. У смертоносцев отличий больше, у нас меньше, но мы
все равно разные. И это хорошо, потому, что каждый дополняет другого.
- Значит Богиня специально сделала нас такими? Мы не уроды?
- Откуда это у тебя такие мысли? - приподнялся на локте правитель.
- Нам люди в Провинции так сказали. Сказали, что смертоносцы нас не хотят,
значит мы уродливы.
- Ах, в Провинции... - Найл вспомнил "жертвенных" молодых парней и
девушек, радующихся предстоящей смерти, и откинулся обратно на подстилку.
- Я тебя обидела, Посланник? - забеспокоилась Юлук, вернулась обратно к
правителю и снова опустилась рядом на колени. - Я не хотела. Ты знаешь,
Посланник, отец тебя всегда очень уважал, восхищался тобой, а мы никогда
не понимали, почему. Теперь понимаем.
Обнаженная коленка девушки касалась ладони Найла. Он поднял руку и провел
ею немного вверх по ее ноге. Юлук резко вздрогнула, но осталась сидеть, а
вот член правителя начал быстро наливаться силой, заметно приподнимая
подол туники.
- Мы все разные, - припомнил Найл недавние собственные слова. - Очень
разные.
- Ты о чем, Посланник?
- О нас, - ответил Найл, провел рукой еще немного выше, ощутил
прикосновение волос.
Юлук коротко и резко вздохнула, немного приподнялась, опустилась обратно,
и указательный палец правителя прикоснулся к чему-то горячему и влажному.
Девушка опять охнула, снова чуть приподнялась, замерла так ненадолго и все
же опустилась снова. Новое, незнакомое ощущение пугало, но оказалось
слишком приятным, чтобы отказаться от него совсем. Найл прекрасно понимал
девушку - ведь, хотя ему было шестнадцать, а Юлук всего полгода от роду,
но их тела успели развиться примерно до одинакового уровня и со
свойственной молодости страстностью требовали одного - близости.
- Мы разные, - повторил Найл, обнимая девушку за плечи и укладывая на
подстилку. Юлук не сопротивлялась, чувствуя, что сейчас случится нечто
особенное. - Мы очень разные.
Он поднял подол ее туники и легко вошел в жадно ждущую подобного
прикосновения плоть. Девушка вскрикнула, схватила его за плечи и рванула к
себе, словно боясь, что правитель вырвется наружу и бросит ее наедине с
новым, неожиданным открытием, так и не дав познать его до конца. Найл
начал поначалу медленно, а потом все быстрее и быстрее двигаться вперед и
назад, а Юлук, с неожиданной даже для такой плечистой девушки силой,
прижала его к себе, сжимая объятия все крепче и крепче, и непрерывно
просила в самое ухо:
- Еще, еще, еще, - пока внезапно не обмякла и не распласталась на
подстилке, точно потеряв сознание. Найлу понадобилось еще несколько минут,
и он расслабленно вытянулся рядом.
- Что это было, Посланник? - прошептала девушка.
- Думаю, Шабр сможет объяснить это куда лучше меня, - ушел от ответа
правитель.
Юлук села, вскинула руку ко лбу:
- Как странно...
- Что?
- Не знаю, как сказать... - она усмехнулась, потом посерьезнела. - Как-то
непривычно. Это тоже связанно с "памятью"?
- Нет, к "памяти" это не имеет никакого отношения.
- Хорошо, - почему-то обрадовалась Юлук, встала и вышла из закутка
Посланника.
Последний перед уходом из долины день выдался на редкость удачным для
охоты: женщинам удалось нанизать на копья трех игольчаток, двух
гусениц-листорезок, двух полосаток, землеройку и десяток афид. Одного
клопа-лупоглаза, подобравшегося к шатру в явной надежде на поживу,
незадолго до темноты приметили детишки, набросились впятером и живьем
отволокли Путру на ужин.
Смертоносцы, словно в отместку за внешность, парализовали ядом целый
выводок из пяти жуков-ойойек, очень похожих на самих смертоносцев,
запаковали их в коконы и доставили на берег озера - войти в "парящую
башню" восьмилапые не решились.
Вечером, когда люди поели, Найл уже привычно вышел из своего закутка, сел
на утоптанную землю рядом с искалеченным паучком, прислонившись к нему
спиной и начал новый рассказ. На этот раз он поведал обо всем том, что
узнал, пока был в плену - о странной судьбе паука Тройлека, личного
переводчика явившегося с армией князя, о его рождении в деревянном доме,
об отце - пастухе и друге - кузнеце, о зарождении и развитии воинственной
северной страны.
На этот раз повествование Посланника вызвало изумление не столько у детей,
изначально ожидавших узнать от правителя что-то новое, а у взрослых
смертоносцев - пауки Смертоносца-Повелителя впервые услышали, что
маленькая металлическая пластинка на спине может спасти жизнь при встрече
с осой, что родители-пауки могут знать всех своих детей, растить их,
воспитывать, учить жизненным премудростям.
- Вы должны были взять меня с собой, мой господин! - категорически заявила
Нефтис, стоило правителю вернуться за полог. - Я не допустила бы вашего
пленения!
- Интересно, как? - усмехнулся Найл. - Убила бы, что б не мучился?
- Я защитила бы...
- Вон отсюда!
Посланнику так и не довелось узнать, какие методы борьбы хотела применить
его начальница охраны - в закуток у скалы явился Шабр и коротким волевым
приказом вымел прочь и Нефтис, и Завитру. Хотя уже не один год пауки не
были повелителями людей, но впитанное с младенческих лет послушание
смертоносцам оставалось у женщин в крови.
- Что случилось, Шабр? - изумился Найл. Поведение восьмилапого ученого
показалось правителю очень и очень странным: во-первых, все разговоры
пауки ведут только мысленно, и способны делать это на расстоянии до трех
дневных переходов - для беседы им совсем ни к чему являться лично. В
городе подобные визиты имели скорее церемониальный, нежели практический
смысл. А во-вторых, если смертоносец желал говорить только с Посланником,
то он мог установить прямой контакт, и никто вокруг даже не заметил бы их
разговора. К чему тогда выгонять женщин?
- То, что ты говорил, Посланник, не имеет смысла! - горячо выплеснул свои
мысли паук.
Поток его отрицания и вправду казался жидким и горячим, и от столь яркого
образа Найл невольно попытался протереть лицо.
- О чем ты, Шабр?
- О личном воспитании детей! - то, что речь идет не о людях, Найл понял по
картинке с разбегающимися паучатами, сопровождавшей в сознании смертоносца
эту фразу. - Личное воспитание - признак отсталости культуры!
- Почему?
- Да как ты не понимаешь?! - паук опять дохнул горячей страстью. - Когда
смертоносец знает, кто его ребенок, а кто нет, то он не пошлет своего
потомка на опасное задание, не отдаст ему рискованный приказ. Он наоборот,
попытается пристроить его в теплый уголок, - в сознании Шабра промелькнула
темная уютная паутина, - в сытное место. Подобная методика воспитания
разрушит единение страны, армии, лишит правителей твердости в решениях.
- Разве? - покачал головой Найл, поднял с земли кожаную флягу Завитры и
сделал пару глотков, смачивая пересохшее за время "вечернего рассказа"
горло. - Скажи, Шабр, а чем в городе отличалась жизнь Дравига от жизни
любого другого смертоносца?
- Он... - паук немного задержался с ответом. - Он мог командовать другими
смертоносцами.
- Мог, - согласился Найл. - Но жил он как и все, на улице, питался как и
все, в квартале рабов. Вот только времени на отдых и на еду у него было
намного меньше, потому, что ему приходилось следить за владениями
Смертоносца-Повелителя, рассылать разведчиков, выставлять стражу,
рисковать жизнью при возникновении любых неясностей. Только при мне он раз
пять находился на волосок от гибели!
- Такова его должность! - мимолетное воспоминание правителя о том, как
смертоносцы пожирали людей Шабр предпочел "не заметить".
- И зачем она ему нужна? - поинтересовался правитель. - Разве не проще
было бы сплести паутину на дальней темной улице, да сидеть тихонечко,
схватывая раз в месяц случайного прохожего, да выходя из города раз или
два за всю жизнь, только по общему сбору, объявленному
Смертоносцем-Повелителем? Подумай, Шабр, как много пауков, таких же умных
и отважных, как наш Дравиг предпочли спокойную жизнь только потому, что не
видели смысла проявлять свои способности? А получи начальник охраны
повелителя вселенной хоть какие то преимущества - хотя бы личную комнату,
хотя бы право вызывать еду к себе, а не охотиться на общих основаниях - и
может быть таких, как Дравиг, в нашей армии на плато был бы не один, а
сто? Теперь вспомни про детей: тебе ли не знать, что потомки умного
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг