прямо в центре штурманской обсерватории. Шар не был велик, но вызывал
впечатление огромности, бесконечности. Взгляд не постигал его, тонул в
туманностях, в чернильных пятнах глобул, однако постепенно Хенк различил и
пятнышко Галактики, и пульсирующую точку квазара Шансон. Мысленно он провел
долгую дугу через созвездие Гидры, через океан Бюрге, через зону Цветочников
и Арианцев, через объект 5С 16... Он видел маяки цефеид, пятна пульсаров.
Он видел и саму "Лайман альфу" - крошечное серебристое веретено, пожирающее
пространство. Он с жадным любопытством, как впервые, вглядывался во
Вселенную - в этот гигантский садок, в котором вместо хвостатых рыб медленно
шествовали фантастические кометы, не зарегистрированные ни в одном каталоге,
расплывались непроницаемые пятна "угольных мешков"...
Объект 5С 16...
Шар Вселенной мигнул, подернулся серой дымкой, вновь прояснился. Хенк
увидел "Лайман альфу", снабженную рогом Преобразователя, и себя,
вращающегося в пространстве. Он и Шу - они были одно целое. Он и Шу - они
были одно огромное пылевое облако. Он и Шу - их атомы смешивались друг с
другом, но они всегда оставались самими собой.
У него закружилась голова. Он действительно принимал форму пылевого
облака - одну из самых удобных рабочих форм в космосе; вид плывущего в
пространстве безмерного пылевого облака не мог ни смутить, ни испугать его,
однако сейчас он боялся, нервный холодок остро покалывал поясницу, темно,
пугающе кружилась голова.
Стоп! Он вернул запись к началу.
Земля... Созвездие Гидры... Океан Бюрге...
Длинное, как веретено, тело "Лайман альфы"... Объект 5С 16...
Шар Вселенной мигнул, подернулся серой дымкой, вновь прояснился. Хенк
увидел "Лайман альфу", снабженную рогом Преобразователя, и себя -
грандиозное пылевое облако, медленно вращающееся в пространстве.
- Шу! - закричал он. - Выдели в. отдельную серию маршрут в зоне 5С 16!
Шу не ответила.
- Шу! - закричал он. - Где запись маршрута через зону 5С 16?
Шу не ответила.
- Шу! - он даже привстал. - Где запись случившегося в зоне 5С 16?
На этот раз он услышал ответ:
- Запись маршрута через зону 5С 16 блокирована. Требуемая тобой запись
подлежит просмотру лишь на Земле.
- Кто заблокировал запись? - он уже не сдерживал себя. - Кто?
- Это сделала я. Шу.
- Но почему?!
- Требуемая тобой запись подлежит просмотру лишь на Земле, - тупо
повторила Шу.
- Но что в этой записи? Я хочу знать!
- Это невозможно, - тупо повторила Шу. - Боль...
Хенк сжался.
Мгновенное, неясное, почти без памяти ощущение, краткое, как удар,
ослепило его. Он не знал, что это, он чувствовал мертвый ужас. Боль,
пронзительная, рвущая, пронизала его насквозь, он скорчился в кресле и
закричал, хватаясь скрюченными пальцами за подлокотники.
Это длилось долю секунды, не больше. Но хватило и такой доли - Хенк
лежал в кресле.
Он уже не хотел знать - что с ним случилось в зоне объекта 5С 16. Даже
мимолетный намек на воспоминание, на тень воспоминания нес с собой
непереносимую волну чудовищного, мертвого ужаса. Уронив руки, обессиленный и
разбитый, Хенк уснул...
13.
Но это был не сон, скорее краткое забытье. Вывел Хенка из забытья
кашель. Он медленно обернулся и увидел Петра Челышева.
- Вы все видели, Петр?
Челышев не выразил никакого сочувствия.
- Да.
- Тем лучше. Не надо ничего пересказывать.
- Что ты намерен делать?
- Добиваться выхода к Земле...
- А тебя не тянет в мир протозид?
- Не знаю... Нет... Наверное, нет... - вяло ответил Хенк и запоздало
удивился: - Вы позволите мне уйти к квазару Шансон?
Челышев жестко впился в Хенка холодными голубыми глазами:
- Тебе незачем уходить к квазару Шансон, Хенк. Конечно, протозид там
сейчас полно, мы их еще не остановили, но мы могли бы устроить тебе встречу
с ними поближе...
- Вот как?
- Не хитри, Хенк! Ты знаешь, о чем я говорю.
- С меня хватит загадок, Петр. Объясните.
- А тот протозид, Хенк? - Челышев не сводил с него мгновенно выцветших
глаз. - Тот одиночный протозид, Хенк?.. Ведь ты его не убил. Преобразователь
не убивает, правда? Ты просто преобразовал протозида, придал ему другую
форму. Тот одиночный протозид и сейчас жив, неважно, что он выглядит, как
пылевое облако. Ведь когда-то и ты, Хенк, бывал таким... Почему ты не
уничтожил протозида?
- "Каждое разумное существо должно обладать всеми правами и всеми
свободами, провозглашенными настоящим Сводом... - беспристрастно
процитировал Хенк. - Каждое разумное существо имеет право на жизнь, на
свободу и на личную неприкосновенность. Никакое разумное существо не должно
подвергаться насилию или жестоким, унижающим его достоинство наказаниям.
Каждое разумное существо, где бы оно ни находилось, имеет право на признание
его правосубъектности..." Протозид - разумное существо, Петр. Кому как не
вам, Охотнику, помнить о Своде?
- Разумное? - глаза Челышева заблестели. - Но каковы его устремления?
Каковы его идеалы? Какова его жизненная цель? Есть ли у него интерес к
звездам, к планетам, к межзвездной жизни, наконец? Почему он не ищет связи с
соседями? Почему его влечет к самоубийству, не взирая на опасность такого
акта для его действительно разумных соседей? Ты же сам писал, Хенк, что
вместе с цивилизацией приходит осознанное желание оставить память для
будущего! А протозиды? Что они оставят после себя? Море огня, в котором
погибнет несколько звездных рас? А может быть, вообще разрушенную Вселенную?
- Ну-ну, Петр... Вселенная - это такая большая штука, что ее не так-то
просто разрушить...
- Надеюсь...- Взгляд Челышева не стал мягче. - Но Крайний сектор
практически обречен.
- Я не уверен, Петр, в правомерности проведения таких акций, как Охота.
В конце концов есть какое-то время.
- У землян - да! - перебил его Челышев. - Но не у Цветочников, не у
Арианцев, не у океана Бюрге!
- Вы сослались на мою давнюю статью, Петр. Означает ли это, что вы
получили ответ с Земли?
- Да, Хенк, - Челышев помолчал. - Но боюсь, ответ этот тебя не
устроит... Тот Хенк, чьим именем ты назвался, умер на Земле примерно двести
пятьдесят лет назад по земному отсчету.
- Что же вас удивляет? - Хенку нелегко было говорить о себе в прошлом
времени, но он справился с этим чувством. - Все естественны. Я вернулся с
Симмы в свое время. Я жил. Я умер. Все смертны, Петр. Бессмертия пока не
нашли.
- Тот Хенк, чьим именем ты назвался, - сухо возразил Челышев, - никогда
не выходил за пределы Внутренней зоны.
Сознание Хенка странно раздваивалось:
- Но ведь я помню себя, помню брата! Помню свое детство, свои полеты,
ту статью. В ней было больше догадок, чем фактов, но к этим догадкам
приложил руки я!
Челышев промолчал.
- Я - это я, Петр! - голос Хенка сорвался. Он сам чувствовал: его слова
не убедительны. Но других не находил. - Я - это я!
- Но ты не выполнил приказ Охотников, Хенк. Ты не уничтожил опасного
для нас протозида. Шрамы на твоем теле говорят о смертельном ранении, но ты
жив. Твоя "Лайман альфа" снабжена Преобразователем, таких нет ни на одном
корабле Межзвездного сообщества. Ты свободно ориентируешься в биографии
человека, который давным-давно умер, и умер не в Крайнем секторе, а на
Земле. В твоей памяти зияют необъяснимые провалы. Наконец, твой собственный
компьютер отказывает тебе в выдаче твоих же собственных материалов. Почему?
- А О смысле жизни вы ничего не хотите узнать, Петр?
- До этого мы дойдем сами. Но вот узнать - кто ты, я хотел бы прямо
сейчас.
Хенк усмехнулся:
- Я тоже.
И предупредил:
- Вам опять придется связываться с Землей.
- Что на этот раз? - Челышев держался безукоризненно. - Тахионную связь
мы держим через Цветочников. Ты недешево обходишься Земле, Хенк.
- Я бы хотел знать имена и судьбы всех пилотов, работавших в Крайнем
секторе в пределах последних трехсот лет.
- Это несложно. На это я могу ответить тебе без запроса. Экипаж
"Гемина", давно вернувшийся на Землю, и пилот, звездный разведчик Роули. -
Челышев помолчал, жестко добавил: - Родной брат Хенка... Тебя ведь
интересуют земляне?
Хенк кивнул:
- Да... Но "Гемин" отпадает... Роули тоже...
- Я изучил все приложения к своду, Хенк. Роули признан погибшим, экипаж
"Гемина" расквартирован на Земле. Ты никогда не выходил в нетипичную зону,
тебя никогда не было и сейчас не может быть в нашем секторе... Кто же ты,
Хенк? Может, вспомнишь?
- Объект 5С 16... - начал Хенк, но его прервал ровный, донесшийся
сверху голос:
- Говорит Шу. Запретная тема!
Челышев вздрогнул.
Шрам на лбу Хенка неестественно побагровел, налился кровью, так же
неестественно побледнели губы. Невидимая страшная сила терзала, рвала Хенка
изнутри. Но на этот раз он справился. Он даже улыбнулся:
- Вы поставили передо мной столько вопросов, Петр, что я, пожалуй, не
все запомнил.
- Я запомнила, - бесстрастно сообщила Шу.
- Не будь я человеком, - хмыкнул Челышев, - я не посчитал бы
унизительным оказаться функциональным органом такой штуки, как Шу.
- Но что мне делать с вашими вопросами, Петр?
- Задай их протозиду! Другого выхода у нас нет.
- Протозиду? После того, что мы с ним сделали?.. Я не могу сразу
сказать да, Петр.
- Мои Инфор связан с твоим. Придешь к решению, сообщи. И помни: времени
у нас почти нет. - Челышев встал, сухо добавил: - Разгуливать по станции не
советую. Мы уже объявили о нашествии протозид. Кое-кто, прежде всего
Арианцы, считают тебя оборотнем.
- А Ханс? - вдруг вспомнил Хенк. - Как чувствует себя Ханс?
- Думаю, не лучшим образом.
- Что ж, он-то заслужил это, - Хенк вспомнил прогнозы бармена. - Пусть
не целуется с кем попало!
14.
"Решил погулять-оставь завещание!"
Автограф на стене силовой защиты мог принадлежать Хансу. Но тот не
входил в штат станции. Тогда бармен?.. Не все ли равно?..
Хенк достаточно удалился от станции. Если на ее территории
металлическая трава всегда была под контролем роботов и самые крупные побеги
вовремя подсекались, то тут заросли местами вымахивали по два метра.
Обтекатели, нацепленные на башмаки, уже не спасали от чувствительных
разрядов, и Хенк попросту завис над травой. Он вовсе не думал - зачем это
делает, как не думал о том, куда идет. Холодный воздух Симмы остро покалывал
легкие. "Много кислорода, слишком много... Можно сгореть..." С неясным
ожесточением Хенк добавил: "Человеку!.." Он не знал - кто он. Но если все
люди похожи на Челышева, он, Хенк, предпочел бы остаться кем угодно - даже
протозидом. Правда, это не снимало вопрос, который он не уставал себе
задавать: "Кто тот гомункулус, что смотрит через мои глаза и движет моим
телом?.."
Он думал о Роули.
Роули погиб, но погиб человеком. Хенк жив, но человек ли он?.. Объект
5С 16 странным образом связывал судьбы братьев. "Мог связывать, - поправил
себя Хенк. - Об истинной связи никто ничего не знает..."
Может быть, протозиды?..
* * *
Впервые на протозид вывели землян Арианцы.
Чудовищное скопление вещества, медленно дрейфующего в нетипичной зоне,
произвело впечатление даже на многоопытный экипаж "Гемина". "Такое
сверхскопление не может являться единственным, - заявил астрофизик "Гемина"
Смут. - Единственность подобного сверхскопления противоречила бы теории
Большого взрыва, ибо главным свойством пространства по этой теории является
его изотропность. Следует искать! Мы явно имеем дело с одним из нескольких,
пока не обнаруженных нами, сгустков протовещества, выброшенных при Большом,
взрыве..."
Смут ошибся. На ошибку указали Арианцы: перед "Гемином" простиралась
одна из колоний протозид.
Примерно в то же время внимание астрономов привлек загадочный
космический объект 5С 16 - волчком крутящиеся в море радиошума раскаленные
вихри плазмы. Черная дыра с массой в миллион солнечных? Нейтронная звезда,
сбросившая очередную оболочку? Остаток сверхновой?.. Астрономы,
собравшиеся в конференц-зале обсерватории Уэлсли (Уран), зашли в тупик.
Согласно эффекту Доплера, длина волны излучения от любого движущегося
источника всегда увеличивается, смещается в красную сторону спектра,
пропорционально скорости удаления этого источника от наблюдателя, и наоборот
- уменьшается, смещается в синюю сторону при его движении к наблюдателю.
Однако смещения линий в спектре 5С 16 (по данным "Гемина") соответствовали,
как это ни парадоксально, изменениям скорости движения (а она приближалась к
световой) сразу в двух противоположных направлениях в одно и то же время!
Стоило сообщению просочиться за стены обсерватории, сенсация обежала
весь мир. Походило на то, что "Гемин" открыл в Крайнем секторе объект,
который одновременно и приближался и удалялся от наблюдателей. "К счастью
для астрономов, - писал позже Смут, - они нашли силы хранить молчание. Они
так никогда и не опубликовали своих тогдашних теорий..." К счастью -
потому, что Цветочники и Арианцы вовремя связали столь странное поведение 5С
16 с недавним пребыванием в этом районе протозид. Истребители звезд и на
этот раз не изменили своим привычкам.
Был ли сверхмощный взрыв 5С 16 пусть неудачным, но экспериментом, или
целью его являлся именно спланированный удар по близрасположенным станциям
Арианцев?
Оживленную дискуссию членов Межзвездного сообщества подогрел арианец
Фландерс, первый, кто подсчитал предполагаемую массу всей цивилизации
протозид, расползшихся по нетипичной зоне. Именно Фландерс дал понять, что,
соберись все протозиды в едином центре, коллапс объекта, избранного ими
(неважно, галактики или системы галактик, тут следовало учитывать еще и
возникающую при взрыве мощную гравитационную волну), мог подвергнуть
опасности не просто отдельные миры Межзвездного сообщества, но Вселенную в
целом.
А Роули?..
Роули погиб в районе 5С 16, возможно, при взрыве объекта. Звездная кора
подобных образований, фантастически твердое кристаллическое вещество,
покоится на вырожденной нейтронной жидкости. Любая подвижка, самое ничтожное
оседание коры мгновенно высвобождает чудовищную энергию. Роули могла убить
радиация, его могли разорвать на атомы приливные силы 5С 16... Не
обязательно было объяснять гибель Роули действиями протозид, но подобная
точка зрения тоже существовала.
"Звездный разведчик Роули, - заявил астрофизик Цух, рассчитавший силу
предполагаемого взрыва 5С 16, - убит протозидами. Пилот Роули вошел в зону
объекта 5С 16 в тот несчастливый для себя момент, когда протозиды зажгли в
Космосе еще один прощальный костер своей медленно умирающей цивилизации..."
5С 16... Хенк остановил себя. Сжал зубы.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг